– О них тоже не беспокойся – оба мертвы. Короче, как только подавите все очаги сопротивления и зачистите подземелье, сразу мне доложишь.
– Будет сделано, Император.
– И не забудь лично осмотреть подвал и прилегающую площадь. Лично! А то, небось, сидишь где-нибудь в норе за километр и только рапорты принимаешь. А?
– Чего? – врубил дурочку Люм.
– Того! Спрашиваю, где сейчас находишься?
– В Ставке Верховного Главнокомандующего.
– Понятно… Вот что, верховный. Бери задницу в горсть и переноси свою Ставку непосредственно в становище. Здесь и осуществляй оперативное командование. Понял?
– Понял!
– И лично все осмотри. Чтобы ни одного паршивого арбалетчика в радиусе ста метров не осталось. Понял?
– Так точно, Император!
– Выполняй.
Отключившись от телепатической линии связи, «трехглазый» задумался. Что-то беспокоило его, заставляя нервничать, невзирая на бодрый доклад Люма. Настолько беспокоило, что даже зудело темечко. Сдвинув ермолку на лоб, Пуго поскреб всей пятерней затылок, но неприятное ощущение не проходило.
В том, что ударная группировка шамов разделается с немытыми «мусорщиками», старший шам не сомневался изначально. С Тимуром и его приятелями тоже покончено. Да и какая от них могла быть угроза? Так, щекотка. Руго, главный враг и основное препятствие, устранен еще пару часов назад. И все-таки новоявленный «Император» испытывал неясное чувство тревоги.
«Надо сменить место дислокации, – подумал он. – Наследили тут хомо и прочие муты, а это нехорошо. Эта зачуханная нора, где я провел тяжкие годы изгнания, напоминает мне о прошлом. Возможно, именно поэтому я чувствую себя не в своей тарелке. Да и ночь выпала слишком нервной – давно я так не переживал.
Надо подняться наверх, подышать свежим воздухом у окна. А потом, когда появится солнце, отсосу кружечку крови из вены самки. Крови у нее много, хватит на всю церемонию… Как это здорово, когда мечты сбываются!»
– Вот что, хомо, хватит прохлаждаться, пора работать, – пропищал Пуго, оборачиваясь к парализованному Тимуру. – Сейчас ты заберешь самку и пойдешь со мной. Давай.
Он щелкнул пальцами, и Тимур, вздрогнув, медленно направился к топчану. Приблизился, нагнулся, стянул одеяло. Под ним и на самом деле лежала Алена. Она находилась без сознания, но дышала. Тимур почувствовал это слабое дыхание, когда поднял девушку на руки и ее голова упала на его плечо.
– Теперь к выходу и по коридору, – скомандовал Пуго. – Только не спеши, а то там темно, как у нео в заднице. Упадешь еще ненароком, самку уронишь. А мне это ни к чему.
Тимур добрел до порога, механически, словно кукла, переставляя ноги, и вышел в коридор. Отметив, что Кыс неподвижно валяется у стены, повернулся и побрел дальше. Его сознание находилось под полным контролем шама, но работало и даже испытывало эмоции.
Это создавало очень странные ощущения. И мучительные. Тимур все видел и понимал, но не мог ничего сделать по собственной воле. Шам использовал его, как зомби. Сейчас он приказал Тимуру нести Алену – и тот нес. Приказал бы перерезать девушке горло – перерезал, хотя где-то в подсознании в этот момент обливался бы горючими слезами. Вот такая шизофрения.
Пуго неторопливо двигался следом, отставая на два-три шага. Бросив взгляд на неподвижного Кыса, он приостановился и пробормотал:
– Паршивый песик. Ненавижу киборгов. Вот и валяйся здесь теперь, дохлятина.
Отведя душу в ругани, шам приподнял худенькую ножку и с презрением ткнул Кыса в морду. В тот же миг вроде бы мертвый – мертвее некуда – киборг раззявил пасть и цапнул «трехглазого» за лодыжку. Хрясть!
Все произошло настолько молниеносно, что Тимур ничего не заметил. Среагировал уже на дикий вопль Пуго. Обернувшись, увидел, как тот барахтается на спине, пытаясь отползти, а Кыс, рыча, тянется к нему оскаленной пастью. Именно тянется, потому что двигать лапами искалеченный киборг, видимо, не мог.
Через мгновение Кыс, уже откусивший мутанту ступню, все-таки изловчился и дотянулся до его голени. Однако Пуго не был бы старшим шамом, если бы позволил себе в подобной ситуации поднять лапки кверху. Двух или трех секунд, прошедших с момента нападения, ему хватило для того, чтобы очухаться и перейти в контратаку.
Мощнейший ментальный разряд, направленный в головной мозг киборга, сделал свое дело. Черепная коробка лопнула, словно воздушный шарик, и верный Кыс погиб в последней отчаянной попытке спасти Алену. А еще говорят, что киборги лишены эмоций.
Тем не менее положение Пуго являлось критическим. В результате внезапной атаки он лишился ступни на одной ноге, а Кыс еще и успел вцепиться в другую. Шам попытался разжать своими хилыми ручонками металлические челюсти, но куда там! Они держали ножку «трехглазого» надежнее самого мощного капкана и явно не собирались разжиматься. А из перекушенной голени Пуго между тем хлестала кровь, лишая его последних сил.
Трехглазый шам был поистине всемогущ, когда дело касалось воздействия на организм других существ. Но, к несчастью для него, не мог ничего поделать с собственными ранами – технология, так сказать, не позволяла. И все же даже в такой ситуации он обладал чудовищной разрушительной силой. Чудовищной и убийственной.
А еще Пуго был очень сметлив. Сообразив, что вот-вот истечет кровью, он развязал пояс халата и, изогнувшись, как китайская циркачка, перетянул раненую ножку жгутом. После чего, слегка переведя дух, обернулся и посмотрел на Тимура. Его узенькие глазки – все три – блеснули такой лютой злобой, что Тимур попятился и остановился лишь тогда, когда уткнулся спиной в стену коридора.
«Сейчас он меня прикончит, – отстраненно подумал Тимур. – Просто для того, чтобы я не мешался, да и не выжил ненароком. Разве этот упырь может допустить такое, что он сдохнет, а мы с Аленой спасемся?»
– Ты почти прав, догадливый хомо, – прохрипел Пуго. – Я действительно сейчас прикончу одного из вас. Видишь ли, мне срочно нужна живая кровь, чтобы восстановить кровопотерю. Думаю, что твоя самка подойдет для этой цели лучше. Ну-ка, поднеси ее тушку ко мне… И заодно отруби башку этому мерзкому киборгу. А потом разожмешь мечом его челюсти. А то моя нога словно в капкане… Ну, чего стоишь, раб? Выполняй команду хозяина.
Одной частью своего раздвоенного сознания Тимур понимал, что не должен выполнять распоряжений шама. Но не мог ничего противопоставить его воле, полностью утратив способность к самостоятельным поступкам. Поэтому, отлепившись от стены, сделал неуверенный шажок в сторону Пуго. И еще один. А вот третий сделать не успел.
В следующую секунду произошло что-то невообразимое. Тельце мутанта вдруг затрепетало и выгнулось; глаза выкатились из орбит; подглазные щупальца вытянулись горизонтально, едва не звеня от натуги; рожица побагровела, а щеки надулись, словно под них засунули теннисные мячики. Вся картина свидетельствовала о том, что шам испытывает невероятное напряжение и прилагает чудовищные усилия.
Тимуру показалось, что под его ногами качнулась земля, а стена, около которой он стоял, мелко задрожала. Расколотое сознание охватил иррациональный страх, которого оно, наверное, не испытывало никогда в жизни. Этот страх буквально требовал: «Беги отсюда! Туда, наверх!» Но Тимур, охваченный параличом, не мог сдвинуться с места даже на сантиметр.
С огромным трудом повернув голову в другую сторону коридора, он увидел то, что, кажется, давало некоторое объяснение происходящему. Там, около основания наклоненной плиты, по которой они спустились в пролом, стоял еще один шам. Он так же бычился и тужился, как и Пуго, с той лишь разницей, что имел не три, а два открытых глаза.
«Это он сцепился с Пуго, – мелькнула мысль. – Но как же он посмел, «двуглазый» против «трехглазого»? Просто самоубийца какой-то. Или сумасшедший…»
Еще через миг все закончилось. Подброшенный вверх неведомой силой, «двуглазый» отлетел к стене. Но, ударившись, не упал, а беспомощно завис в воздухе, напоровшись на длинную арматурину. Пронзив щуплое тело насквозь, она превратила мутанта в подобие тряпичной куклы, висящей на крюке в театре Карабаса-Барабаса.
«Конец бедняге, – с сожалением подумал Тимур. – Еще бы! Куда ему против такого монстра».
Мысли по-прежнему ворочались в его голове еле-еле, а странная раздвоенность сознания не проходила. Однако в теле, только что скованном параличом, появилась неожиданная легкость. Еще не понимая того, что случилось, Тимур повернулся к Пуго и в первую секунду не поверил своим глазам.
Несостоявшийся «Император» несостоявшегося Пугобурга лежал на полу примерно в той же позе, что и несколько секунд назад. Только вот выглядел не то чтобы плохо, а… В общем, никак не выглядел, потому что напрочь лишился головы.
«Да она у него просто лопнула, – подумал Тимур. – Точнее, взорвалась. Неужто «двуглазый» постарался? Но как же…»
Пребывая в состоянии умственного оцепенения, Тимур положил бесчувственное тело Алены на пол и приблизился к двуглазому шаму. Тот продолжал висеть на пруте арматуры, свесив голову и почти не подавая признаков жизни. Даже лапками не шевелил. Но, заметив Тимура, приоткрыл глаза и прохрипел:
– Что с ним? Он жив?
– Пуго? Вряд ли. Остался без головы.
На сморщенном личике мутанта появилась слабая улыбка:
– Значит, я справился. Я не подвел вождя.
– Кто ты такой? – спросил Тимур.
– Меня зовут Лык. Руго поручил мне… особое задание – на тот случай, если… если Пуго придумает пакость.
Он произносил слова с трудом, периодически прерываясь, чтобы вдохнуть воздух. И, судя по всему, испытывал мучительную боль.
– Может, тебя, это, – снять с железяки? – спросил Тимур.
– Нет. – «Двуглазый» шевельнул головой. – Я умираю. Похоже, перебит позвоночник. Да и с мозгом… но я справился…
«Как же он сумел уничтожить Пуго? – подумал Тимур. – Да что там сумел? Как посмел вступить в схватку со старшим шамом? Это же невиданное дело без шансов на успех».