– Как скажешь, господин.
– То-то, смерд.
Шам явно упивался своей неограниченной властью, которая, надо заметить, свалилась на него внезапно и незаслуженно. Настолько упивался, что, кажется, слегка опьянел.
– Стоять на месте! – скомандовал Пуго, когда Тимур подполз к нему на расстояние примерно в три метра. – Вот так-то… Да, я решил. Я буду сливать из тебя кровь, как когда-то из коров сливали молоко. Замечательная идея!.. Осталось придумать, что делать с твоей самкой. Коровы из нее не получится, а жаль. Наверное, я просто выпью из нее всю кровь. Дня на три-четыре ее хватит, а потом… Может, отдать ее вормам? Хрун, ты хочешь шпокнуть эту самку?
– Как прикажешь, хозяин, – равнодушно отозвался «трупоед». Но ноздри его приплюснутого носа слегка раздулись.
– Хочешь, хочешь, – с насмешкой заметил шам. – Может, ты ее и получишь. А мы с Тимуром посмотрим, как ты будешь развлекаться. Но не сейчас, позже. Сейчас мне нужны телохранители. Похоже, всех наших бойцов перебили дампы… Вот что, Хрун, ступай и принеси меч Тимура. А вы…
Люм внимательно взглянул на Тимура и перевел взгляд на Алену. Затем снова посмотрел на Тимура и пробормотал:
– Пожалуй, начну с тебя, сопляк.
Оба подглазных хоботка шама зашевелились и начали приподниматься. Одновременно с этим они немного раздулись, приобретя сходство с тонкими сосисками, и вытянулись в сторону Тимура, как два указательных пальца. Но Люм опоздал с реализацией своих намерений. А все потому, что был слишком самоуверен.
«Пора! – подумал Тимур. – Если он начнет кодировать мой мозг, то сразу догадается о шлеме».
– Господин! – воскликнул он. – Вон там, у деревьев, дампы!
Шам вздрогнул и повернул голову. В тот же миг Тимур выхватил из-за пояса нож «Стриж» и метнул его в горло мутанта. Он целился в кадык. И попал! Люм, всхлипнув, схватился обеими ладошками за шею. Это стало его последним, уже рефлекторным, движением, потому что клинок рассек блуждающий нерв со всеми вытекающими последствиями.
Но Тимур, естественно, пока еще не знал, что произвел исключительно меткий бросок. Поэтому в два прыжка подскочил к шаму и засадил ему второй нож в глазное отверстие, находящееся над переносицей. А затем еще и, отпустив рукоять ножа, вбил его ладонью по тыльную часть – с такой силой, что клинок прошил черепную кость мутанта и выскочил острием наружу.
Неизвестно, открылся ли у Люма в этот момент «третий глаз», о котором он мечтал на протяжении всей своей поганой жизни. Но то, что он сдох, не вызывало сомнения. Тем более что разъяренный Тимур не остановился на достигнутом – вытащил «Стрижа» из горла шама и перерезал его тонкую шейку, как куропатке.
Только после этого, убедившись в окончательной и бесповоротной гибели «двуглазого», Тимур обернулся. Он, конечно же, помнил о том, что где-то сзади находится Хрун, отправившийся подбирать меч по указанию Люма. Но то, что он увидел, заставило его замереть от удивления.
Ворм очень медленно, еле переставляя ноги, брел вдоль стены. За ним волочился зазубренный хвост, оставляя в земле широкую борозду. В правой, безвольно опущенной руке «трупоед» держал деревянную рукоятку кистеня, на которой болталась цепь с гирей. Судя по расслабленному виду, «трупоед» не особо спешил выполнять поручение «хозяина». А то и вовсе позабыл о том, куда направлялся.
«Лучше всего смыться, пока он не добрался до моего меча, – подумал Тимур. – Жалко, конечно, оставлять меч здесь, но лучше уж убраться подобру-поздорову, чем напороться на гирю этого амбала».
Он сделал Алене призывный жест рукой – мол, сматываемся. Но девушка его то ли не заметила, то ли по каким-то причинам проигнорировала. Поднявшись с колен, она подбежала к Хруну со спины и, примерившись, ловко ударила того колишемардом в центр растопыренного уха. «Трупоед» по инерции сделал шаг вперед, остановился и, покачнувшись, с треском завалился на куст.
– Ловко ты его, – озадаченно произнес Тимур. – Прямо как настоящий диверсант.
– Отец научил так хоммутов забивать, – лаконично пояснила Алена. – Ни шума, ни крови.
– Скорее всего, зря ты так рисковала.
– Почему?
– Сдается мне, он был для нас безопасен. Видимо, шамы его закодировали исключительно на убийство дампов. Так что…
– Убить мута никогда не помешает, – угрюмо произнесла Алена. – Должна же я была сегодня кого-нибудь убить?
Тимур вздохнул:
– Должна. Но ты не переживай по этому поводу – глядишь, и еще на кого-нибудь напоремся… Ты как? Я уж испугался, что Люм тебя успел загипнотизировать.
– Не успел. Я догадалась, что ты хитришь, когда ты опустился на колени. И решила копировать твои действия.
– Умница ты у меня, – голос Тимура дрогнул. – Просто прелесть, а не девушка.
– Я чего-то не поняла, – все так же угрюмо отозвалась Алена. – Мы сматываемся или ты мне будешь комплименты расточать?
– Сматываемся, – сказал Тимур. – Только меч заберу. Потом до баррикады – и в лесок. Там передохнем. А то я смотрю – тебя до сих пор пошатывает. И в лице ни кровинки.
– Это не от усталости. – Подойдя к трупу Хруна, Алена с усилием извлекла из его уха шпажку и закончила: – Это от ненависти. И это – просто так – не пройдет.
Глава девятаяЗАВЕЩАНИЕ ВЕДЬМЫ
Раздвинув ветки, Глаша какое-то время внимательно вглядывалась вперед. Потом негромко бросила через плечо:
– Это точно та развалюха, я узнала. Я ходила здесь вокруг, когда искала лечебные травы для отца. Вон там, за ясенем с расщепленной верхушкой, рос забух. А вот эти невысокие кусты – роза-мутант. Она еще не расцвела, поэтому сразу и не догадаешься, что это за тварь. Учти, Сергей.
– Учту, – сказал Латыпов. – Ну что, двинули?
– Двинули. Обходим розы по краю и дальше вдоль стены. Только вправо в траву сильно не забирай. Там ядовитые змеи могут быть, я видела.
– Ну и местечко вы выбрали для убежища.
– Специально выбирали, чтобы нео или капитолийцы не сунулись. Но от осмов это не защитило. Они сами ядовитые, как роза и змеи, вместе взятые.
– Понял, – сказал старшина. – Буду держаться прямо за тобой. Веди, следопыт.
Идею посетить место, где погиб отец Глаши Еремей, подкинула девушка. Ночь они провели в развалинах в относительно спокойных и даже комфортных условиях – при разведенном костре и на мягких еловых лапах, которые нарубил Латыпов. А наутро Глаша предложила изменить ранее намеченный план. Даже не столько план, сколько маршрут. Давай, мол, сначала найдем развалины, сказала лесовичка, где я укрывалась с отцом, а уже потом отправимся к шлюзовой башне.
«Это те развалины, где был схрон с товаром маркитантов? – спросил Сергей. – И где на вас с отцом потом напали осмы?»
«Да», – подтвердила Глаша.
«И куда потом ходила группа наших разведчиков? – продолжил Латыпов. – И напоролась на шайку нео?»
«Да».
«А зачем нам туда соваться? Там же уже ничего нет. Даже трупа твоего отца».
«А ты уверен, что его хорошо искали?»
Старшина задумался, вспоминая. Потом произнес:
«Ну сам-то я там не был. А Якуб говорил, что вроде бы ничего не нашли».
«Мне тоже об этом говорили. Только не Якуб, а его подручный. Этот, который допросы вел».
«Марк?» – подсказал Латыпов.
«Да, он, урод. Так вот, этот Марк мне сказал, что труп отца разведчики якобы не нашли. Потому и веры моим словам нет. Но они видели часть человеческого тела, практически одни ноги. Я и подумала, что это могли быть останки отца. А верхнюю часть трупа сожрали осмы. Или она просто растворилась, когда осмы плюнули в отца кислотой».
«Ну, предположим, что так. Только я все равно не понял, зачем нам туда идти… Ты что, хочешь захоронить останки отца?».
«Нет. – Лесовичка отрицательно мотнула головой. – Какой смысл хоронить ноги? Я о другом. У отца была сумка. А в сумке лежала карта. На ней указан маршрут до Кремля – самый короткий и безопасный. Эту карту отцу перед смертью отдал один старик-калик».
«Странствующий сказитель?»
«Ну да, вроде этого. Легенды всякие рассказывал, сказки. Он к нам забрел в городище, а потом заболел и умер. Так вот, если мы будем добираться до Кремля, эта карта нам здорово пригодится».
«Думаешь, сумка с картой все еще в этом подвале?»
«А что с ней случится? Она, скорее всего, упала на пол и валяется там до сих пор. Осмам она не нужна. Нео тоже. А ваши разведчики, когда приходили во второй раз, ее просто не нашли в темноте. Да и не искали они сумку. Им был нужен труп отца и товар маркитантов… Давай мы поищем. Это почти по дороге и много времени не займет».
Латыпов согласился. И пока не жалел об этом, потому что на дорогу они потратили меньше двух часов. И врагов никаких не встретили – ни капитолийцев, ни мутантов. Теперь осталось совсем немного – приблизиться к развалюхе, спуститься в подвал и пошариться там как следует. Глядишь, и вправду карта обнаружится.
Благополучно миновав колючие кусты мутировавшей плотоядной розы, они дошли до полуразрушенного здания и двинулись вдоль стены. Но когда до угла оставалось совсем немного, Глаша вдруг остановилась и подняла ладонь. Несколько секунд молчала, напряженно вслушиваясь. Потом обернулась к Сергею и прошептала:
– Слышишь?
– Чего? – тихонечко отозвался Латыпов.
– Вроде как всхлипывает кто.
– Всхлипывает? Плачет, что ли?
– Вроде того.
– Погоди.
Старшина напрягся, прислушиваясь. И, кажется, кое-что уловил – какой-то слабый шум. Он действительно походил на негромкий плач. Странно. Кто бы это здесь мог плакать? И почему? Или мут какой-то под человека косит?
– Вот что, – прошептал Латыпов. – Я дальше пойду первым, ты за мной. И держи вот это.
Он стянул с плеча карабин и протянул Глаше.
– Зачем он мне? – удивилась та, неуверенно беря оружие в руки. – Он же без патронов.
– А штык на что? И вообще – откуда врагам знать, что обойма пустая?
Сергей слегка хлопнул девушку по плечу и мягко, на носках, направился вдоль стены к углу здания. Глаша посеменила за ним, стараясь не наступать на сухие ветки. Около поворота Латыпов притормозил и, осторожно высунув голову, посмотрел за угол. Затем оглянулся. Молча приложил указательный палец к губам. И махнул рукой – мол, иди сюда, есть на что посмотреть.