— Договорились, — легко отозвался Зигфрид. Но меч прятать не стал. — Сейчас мы тут соберемся…
— Только без глупостей! — предупредил голос.
— Но и без подлостей! — парировал вест.
— Ладно…
Зигфрид быстро направился к пленному сектанту. Перевернул его, быстро осмотрел. Подошел Книжник — взмокший от напряжения, продолжавший судорожно цепляться за арбалет. Глянул на скрючившееся тело, на вывалившиеся разорванные кишки. В глазах потемнело от вида изуродованной плоти. И от того, что раненый все еще был жив. Наверное, держался тот за счет дурманящего зелья, что оставалось в быстро вытекавшей крови.
— Круто ты с ним все-таки… — сглотнув, пробормотал парень.
— То есть на его месте хотел оказаться ты? — жестко бросил Зигфрид.
Ответить на это было нечего.
— Говори, где находится этот Храм Чаши! — потребовал Зигфрид.
Умирающий с трудом разлепил веки. Увидел веста, оскалился.
— Не видать вам Храма… — прохрипел он.
— Мы найдем его, — угрюмо возразил Книжник.
— Тем хуже для вас. Он убьет вас…
— Кто? — спросила Хельга, незаметно оказавшаяся рядом.
— Демон демонов… — прошептал сектант. — Темный покровитель Храма…
Друзья молча переглянулись. Непонятно было, как воспринимать эти слова: как предсмертный бред? Как странную правду?
Нет. Это была молитва.
— Он — сама смерть… — хрипел умирающий. — Он сила, он власть, и даже демоны Кольца обходят его стороной. Он — страх… — «властелин» повысил голос, вкладывая в него остаток сил, последние крупицы жизни. — Я молюсь тебе, я заклинаю тебя: забери этих проклятых смертных к себе, в могилу! Лиши их разума, покажи им настоящую боль, настоящий ужас! И пусть они мечтают о смерти, но получают лишь вечные муки…
От неистовства этих проклятий становилось не по себе. Книжник будто в реальности ощутил могильный холод и зловонное дыхание демонов. Судя по лицу Хельги, она чувствовала нечто подобное.
А умирающего уже били предсмертные судороги. Сипло забрав воздуха, он выдохнул в последний раз:
— Я призываю… Отомсти за меня… Бука!
Глава седьмаяУКРОТИТЕЛЬ МУТАНТОВ
На поверхность выбрались уже под вечер. Все в этом мире переменчиво. И сейчас даже вид руин в свете заката радовал глаз. И заросли хищной растительности не пугали угрожающим движением стеблей. Зигфрид быстро уводил друзей подальше от лаза в лабиринты Последнего Рубежа. Могло статься, что маркитанты передумают отпускать свидетелей их интересов на территории «властелинов».
Оказавшись наверху, Книжник испытал двойственное чувство. С одной стороны, после эдакой передряги они остались живы. С другой — так и не нашли прохода через Кольцо, да еще и потеряли девочку. Да, она немного пугала и, на первый взгляд, казалась чудовищно жестокой. Но они успели к ней привязаться. Может, потому, что, несмотря ни на что, она оставалась ребенком. Оттого и эта бескомпромиссность: есть свои и чужие. Своих нужно защищать, врагов — истреблять. И никакой середины. И, по правде, эта жестокая ясность подкупала, так как находилась в полной гармонии с окружавшим безжалостным миром.
И еще не выходил из головы этот Бука. Тот, чьим именем проклял их умиравший сектант. Что за Бука такой? Порождение фантазии религиозных фанатиков? Выдуманный демон, чьим именем пугают детей и проклинают врагов? Или вполне реальный, опасный мутант? И как он связан с этим самым Храмом Чаши?
Вопросов много. Мало сил и времени на их разрешение.
Зигфрид вел их каким-то извилистым переулком, заваленным грудами мусора, среди которого с трудом удавалось отыскивать узкую тропку. Под ноги выскакивали какие-то мелкие злобные обитатели помойки, но воин, не глядя, отбрасывал их ударами сапога. Книжник нервно водил арбалетом, но так ни разу не выстрелил — его мысли были далеко. Если бы не вест да Хельга, прикрывавшая со спины, какая-нибудь тварь уже вцепилась бы ему в ногу. А в таком укусе не было ничего хорошего. Вместе с крупными тварями давно мутировали вирусы и бактерии. Доводилось как-то, еще в Кремле, видеть беднягу, подхватившего бешенство от цапнувшей его крысособаки. Несчастный сгнил заживо в течение часа, успев до этого покалечить немало народу в приступе неудержимой предсмертной ярости.
— Привал! — объявил Зигфрид. Он только что осмотрел первый этаж какого-то безликого здания, пока остальные, настороженно озираясь, ждали снаружи.
Послушно полезли в черный провал двери, рискуя переломать себе ноги. Только вест чувствовал себя в темноте как рыба в воде — с его-то почти инфракрасным зрением. На сегодня сюрпризов и без того хватало, и хотелось просто забиться в какой-нибудь угол и замереть в тупой неподвижности.
Зигфрид, конечно, не дал расслабиться:
— Веток соберите! Да быстро — скоро темнота, полезет всякая нечисть…
Он уже чиркал кресалом, добывая огонь для небольшой кучки древесного мусора, который быстро сгреб в центр комнаты. Уже сидя у костра, протягивая руки к живительному огню, семинарист сказал:
— Ну вот, Зиг, не нашли мы ничего — ни управляющего центра, ни прохода на ту сторону. Что думаешь делать?
— Что тут думать? — отозвался вест. — Девочку спасать надо.
Книжник кивнул. Хотя для него это оставалось удивительным: как жесткий, порой беспощадный вест, уничтожавший врагов пачками, так ценит жизнь одного-единственного, почти незнакомого ребенка? Нашел в ней родственную душу? Действительно, они в чем-то схожи.
— Где ее искать? — мрачно проговорил Книжник. — Жалко ее, конечно. Но Кремль важнее. Не разомкнется Кольцо — конец всему. Центр искать надо.
Помолчали. Тишину нарушил Зигфрид:
— Ты прав. Но центр этот, если он есть, должен находиться в пределах Рубежа. Значит, наши поиски будут привязаны к территории «властелинов». Нужно искать сектантов.
— Зачем? — тупо спросил Книжник.
— Кто лучше них знает Кольцо? — веско сказал Зигфрид.
Книжник посмотрел на друга. Кивнул нехотя. Вест всегда прав. И хоть нет никакого желания снова встречаться с этими страшными людьми, но, видимо, другого выхода нет.
— Мы двинемся вдоль Садового Кольца, на север. И дальше — по часовой стрелке, — продолжил Зигфрид.
— Почему именно так? — спросила Хельга.
— «Властелины» плотно привязаны к Рубежу, — пояснил воин. — Если и есть у них где-то неизвестный нам храм — то неподалеку от Кольца. То же касается и центра. Если он существует, конечно. На юг идти не имеет смысла — там начинаются джунгли. Да и бывал я в той стороне — ни «властелинов» не встречал, ни чего-то похожего на храм. Поэтому я выбираю север.
— Боюсь, что так мы будем искать вечно, — хмуро сказала Хельга. — Если эти подонки и вправду хотят принести Молнию в жертву, они не станут особо затягивать.
— Погоди! — Книжник остановил ее жестом. — Этот, пленный, говорил что-то про полнолуние…
— Орбита Луны — это и есть Небесное Кольцо, — пояснил Зигфрид, с прищуром глядя на Книжника. — Для «властелинов» конечно… Погоди, что ты хочешь сказать?
— До полнолуния — трое суток, — твердо сказал Книжник. — Я точно знаю — приучен следить за календарем. Это время, которое у нас есть, чтобы найти девочку.
— Думаю, за это время с ней ничего не сделают, — убежденно сказал воин. — Будут относиться бережно к будущей жертве. С этим у них строго.
— А что потом? — оборвала его Хельга. В голосе ее слышалось негодование.
— Надо сделать так, чтобы никакого «потом» не было, — твердо сказал Зигфрид. — Будем искать. И просить богов о помощи…
Книжник нахмурился в предчувствии какой-то важной мысли. И тут его осенило.
— Я знаю, что делать! — Книжник нервно облизал засохшие губы. То, что он собирался сказать, испугало вдруг его самого.
— Да не тяни ты! — потребовала Хельга.
И он произнес — медленно, раздельно, чтобы до всех дошел смысл этих простых слов:
— Чтобы найти Храм Чаши, нужно искать… Буку.
— Кого искать? — Зигфрид раздосадованно скривился. Подбросил в огонь сухих сучьев. — Да ты в своем уме?
— Может, его вообще не существует, — неуверенно сказала Хельга. — Этот «монах» не в себе был. Мог просто выдумать какого-то монстра, проклиная нас.
— Мог, — согласился Книжник. — А если не выдумал? Тогда из его слов следует — где Храм, там и Бука. Значит, это чудовище и приведет нас к самому Храму Чаши.
Хельга хотела было возразить, но Зигфрид вдруг заявил:
— А мне нравится ход твоих мыслей, малый. Значит, двинемся, как я и задумывал. По пути попробуем выяснить, что это за Бука такой. Может, это и впрямь поможет найти правильный путь… А теперь — спать. Вам нужен отдых. Но больше четырех часов не дам.
Несмотря на усталость, Книжник никак не мог заснуть. Дело не в голоде, от которого мерзко сводило желудок. И даже не в страхе, что подкрадется какая-нибудь кровожадная нечисть. Он знал, что Зигфрид отдыхает в своей странной манере — «вполглаза», в готовности включиться и действовать в ту же секунду. Парень привык уже к опасным привалам в московских руинах, к шуршащим по углам насекомым-мутантам, готовым сожрать тебя во сне. Или заползти в ухо и отложить личинку, которая чуть позже заживо сожрет твой мозг.
Он думал о Кремле, о людях, над которыми нависла новая смертельная угроза. О дружине, разделенной взбунтовавшимся Кольцом. О злобных нео, которых голод вскоре погонит на отчаянный штурм древней крепости. И хотя сам он был никем — жалким изгоем, выплеснутым с помоями за кремлевские стены, ему казалось, что на нем, и только на нем лежит ответственность за судьбу его народа.
Он не заметил, как отключился.
Вышли еще до рассвета.
Группа скрытно продвигалась вдоль Садового Кольца. Приближение вплотную было опасно. Многие из застрявших внутри смертоносной границы рыскали теперь вдоль мерцающей убийственной полосы в поисках исчезнувших переходов.
То, что сейчас требовалось, — двигаться быстро. Это было не просто среди руин и зарослей растений мутантов. А еще — где-то добывать информацию. Потому как бесцельное продвижение равносильно топтанию на месте.