ыкладки наставников. Приходилось мириться и со «сверхъестественным». Как говорил отец Филарет, его любимый наставник, сверхъестественное — это всего лишь непознанное. До поры до времени.
Книжник перевел взгляд на кресло, у которого развалилась туша отдыхающего медведеподобного мута. Преодолел страх, поднялся, подошел ближе. Мутант следил за ним одним открытым, неподвижным глазом. Семинарист протянул руку, поднял с кресла книгу. Тяжелая, как кирпич, объемная. Посмотрел на потрепанную, выцветшую обложку.
Вздрогнул.
Это был «Властелин Колец» Толкиена. Запрещенная в Кремле книга. Книга враждебного народа, несущая мысли, идеи, дух врага. Когда-то ее читали и здесь, в Москве. Это было еще до Последней Войны, которая изменила все, расколов мир сначала пополам, а следом — расколотив вдребезги на тысячи осколков. От содержания книги в памяти людей не осталось ничего. Если не считать названия этой сумасшедшей секты. Которая, впрочем, не имела к книге никакого отношения.
— Читал? — глядя на него, поинтересовался старик.
Семинарист помотал головой. Осторожно положил книгу на место.
— Возьми, — предложил Отшельник. — Очень поучительная история. Особенно для тех, кто собирается одолеть зло.
Некоторое время Книжник боролся с искушением. В жизни он преступал много правил, и еще одно нарушение не имело значения. А книгу прочитать хотелось. Хотелось до боли, до скрипа зубов. Казалось, там, на этих пожелтевших страницах, притаилась истина. Ответы на все вопросы, что мучили его долгие годы. На то и книги, чтобы давать ответы. Может ли книга, написанная «на той», враждебной стороне, нести истину?
А может ли враг стать другом? Ответ рядом. Зигфрид, его лучший друг. Хельга, его первая любовь. Может, книга станет следующим шагом к примирению после двухсотлетней вражды?
Поздно.
— Нет, — твердо сказал Книжник. — Старые книги ничему не научили людей. Я напишу свою собственную историю.
И бросил книгу обратно в кресло.
— Ну что же, дерзай, — сказал Отшельник. — Кто-то в этом мире должен писать истории. Потому что наш мир таков, каким мы его узнаем из книг.
Зигфрид решительно поднялся из-за стола. Захлопал крылом Йохан, угрожающе приподнялся мутант у кресла.
— Спасибо за гостеприимство, — бледно улыбаясь, сказала Хельга.
— Спасибо за информацию, — сухо добавил Зигфрид. — И за еду, конечно.
— Я вас провожу, — засуетился старик. — Вдруг еще кто ко мне пожаловал. Не хотелось бы, чтобы у входа вас разорвали мои гости.
Глава восьмаяДЖУНГЛИ
Поначалу план Зигфрида оставался в силе: двигались вдоль Кольца на север. Если верить Отшельнику, самый свежий след легендарного монстра видели где-то там. Оставалось обнаружить признаки, которые можно было отнести к этому «следу».
Зловещий Бука становился ключом ко всему, словно действительно собирал вокруг себя все беды. Где-то рядом кучкуются темные сектанты, у которых информация о Кольце и похищенная девчонка. Осталось лишь отыскать их и забрать свое любыми средствами — хитростью, внезапностью, кровью.
Реальность оказалась жестче, чем можно было предположить. Прямо по пути стала заметна подозрительная активность. После короткой разведки Зигфрид сообщил тревожную новость.
Впереди собиралась бесчисленная толпа нео.
— Весь Новый Арбат перекрыт, — мрачно сказал он. — И посты-десятки — практически до самого Кремля. Я никогда еще не видел такой концентрации мутов.
— Пойдем посмотрим! — потребовал Книжник. Не хотелось верить, что все настолько плохо. Но, подобравшись поближе, высунувшись из-за груды битого кирпича, он убедился сам.
Нео было не просто много. Это было настоящее море — из грязных, всклокоченных шкур, перекошенных морд и дымных костров. И шумело оно как море. По-крайней мере так казалось Книжнику, никогда не видевшему настоящих морских просторов. Зигфрид был прав: Новый Арбат перекрыт полностью. Вслед за ним — и Воздвиженка — все плотно занято человекоподобными мутантами. Нео стояли, бродили, сидели, лежали, жрали, дрались, почесывались, совокуплялись — весь набор простых мутантских надобностей. Кое-где велась вялая муштра, десятники орали на рядовых, сотники — на десятников. Это могло бы показаться забавным, если не понимать, что скоро вся эта бесформенная масса ринется на кремлевские стены. И здесь хватит мяса, чтобы завалить немногочисленных защитников Кремля трупами, сделав бесполезным их воинское искусство.
— Откуда их столько — внутри Кольца-то? — изумленно проговорил Книжник, поглядывая на это безобразно колышущееся «море» поверх арбалетного прицела. Это оружие казалось жалким и бессильным против такой массы врагов.
— Хороший вопрос, — отозвался Зигфрид. — Но думаю, их всегда столько было — только разбросаны они были по территории. Просто никогда и никому не доводилось видеть два клана нео вместе. Да еще с самками и подростками вперемешку. Думаю, баб они вперед погонят — как мясо. Вполне в духе нео.
— И как ты их только различаешь — где у них мужики, бабы? — недоуменно произнес Книжник. — По мне, так они все на одно лицо.
— По накрашенным губам, — спокойно сказал Зигфрид, и парень не сразу понял, что друг шутит. — Видишь — сползаются со всех сторон. Думаю, по территории клич бросили вроде всеобщей мобилизации. Как соберутся — ударят.
Книжник молча кивнул. И без того было ясно, что враждующие кланы Раргов и Ззаргов сплотятся перед лицом общего врага. И этим врагом был даже не Кремль.
Голод. Крупные племена мутов уже должны были ощутить нехватку продовольствия внутри Кольца. А значит, нанесение решающего удара — лишь вопрос времени. И не слишком длительного.
— Видишь био? — указал Зигфрид. — Мутам опять удалось приманить их на свою сторону. Нео не откажешь в покладистости.
Действительно, в переулках, будто в ангарах, замерло три здоровенных боевых биоробота. Трудно было определить их класс — выглядели они довольно потрепанными. Где-то поблизости должна находиться и пристяжь — ремонтные био, сервы. Те, кто чинил бы весь этот биомеханический хлам.
— Как же мы здесь пройдем? — растерянно спросила Хельга.
— Никак, — отрезал Зигфрид. — В одиночку я, может, и попытался бы проскользнуть. Втроем нам ничего не светит.
— Он замолчал. Казалось, эта пауза длится вечно.
— Я вижу другой выход… — проговорил воин. — Мы пойдем на юг.
— На юг?! — недоуменно повторила Хельга. — А смысл?..
— Смысл простой, — сказал Зигфрид. Подмигнул друзьям. — Колечко на то и колечко, что идет-идет, да замыкается.
— Ты хочешь сказать…
— Да. Мы пройдем Садовым Кольцом — и выйдем к месту назначения с другой стороны.
— Повисла пауза. Стали слышны отдаленные голоса нео, вопли командиров и заунывное «не надоело?» караульных десяток.
— Это безумие, — тихо сказал Книжник. — Мы не осилим такой путь. Погибнем.
— Здесь нас убьют сразу, — веско возразил Зигфрид. — Мой меч положит десяток мутов, может, даже и сотню. Но не тысячи. Но, скорее, нас убьют сразу. Количество врагов — как критическая масса в атомной бомбе: эффект усиливается мгновенно и многократно. Так что надо поторапливаться — до полнолуния, ты говоришь, трое суток…
— Но как мы успеем — за трое суток?! — Семинарист едва не заорал и сдавленно понизил голос. — Это же… Это же Кольцо! Оно огромное!
— Надо успеть! — отрезал Зигфрид. — Будет надо — пойдем в открытую.
— Нас точно убьют, — простонал Книжник.
— Не все так мрачно, — возразил воин. — По крайней мере нео нам теперь не угроза: они все сюда стягиваются. Выходит, вдоль Кольца их не будет. А дорога, сам знаешь, вдоль него почище. Вот и возьмем скорости…
— Но где гарантия, что мы успеем отыскать след этого Буки? — проговорила Хельга. — Что не опоздаем, что Молнию не успеют…
— Нет никаких гарантий! — рыкнул вест. — Это просто единственный шанс!
— Тихо! — Книжник встрепенулся, повел арбалетом. — Слышите?
Рядом, в куче мусора, что-то отчетливо шуршало. Пригляделись. В облачке пыли явственно сверкнул металл. Нога. Металлическая. Шарнирное колено, ржавый, помятый бок…
— Сервы! — быстро сказал Зигфрид. — Уходить надо! Не ровен час, заметят — маякнут хозяину.
Хозяином в данном случае был один из боевых роботов, для которого служебные машины добывали биотопливо. А если конкретнее — живую и мертвую биологическую субстанцию. Можно даже гниющую, разложившуюся до какой угодно степени — машинам и их голодным биореакторам не до гастрономических изысков.
Медленно, ползком, стали сдавать назад. Когда уже казалось, что опасность миновала, перед глазами взметнулась пыль — и в оседающем облаке проявился неприятно знакомый силуэт.
— Вот проклятие! — выдохнул Зигфрид. Потянулся к мечу.
Обычно эти «тазы на ножках» были куда менее агрессивны, даже благоразумно-трусоваты. А этот явно не испытывал комплексов по поводу агрессивности добычи. И все, что меньше него по размеру, рассматривал как потенциальное биотопливо. Возможно, перемкнуло что-то в дряхлых мозгах, трое двуногих и двуруких вызвали у него одну-единственную реакцию — здоровый аппетит. Да еще — желание выслужиться перед хозяином.
Клацая затупившимися от времени победитовыми жвалами, серв бросился вперед. Для него все было просто: хватай, убивай, тащи хозяину. Для нападения на ходячую еду нет даже надобности в оружии: длинных сегментарных ног хватает, чтобы догнать и зацепить жертву, мощных жвал-плоскогубцев — чтобы крошить кости. По пути можно и себе отхватить кусок-другой, забросить в бункер энергии ради. Робот примерился для смертельного броска, качнулся из стороны в сторону на тонких ногах.
И вдруг замер. А через секунду просто рухнул на подломившихся конечностях безо всяких видимых причин. Причина стала заметна чуть позже: из щели между разошедшимися от времени броневыми листами в плоском лбу торчало основание арбалетного болта. Похоже, железный штырь пронзил крохотный, упрощенный мозг точно по центру, раздробив нервные связи полушарий.