Игната. Я тоже скоро вернусь.
Он развернулся и двинулся вдоль ограждения вправо – в глубь поля. Тим попытался сосредоточиться, однако воспоминание об оторванной руке с наколкой уже растворилось в его памяти. Как камень, брошенный в воду – бульк, разошлись круги и снова неподвижная гладь. Что за рука, что за Иван? И было ли это настоящее воспоминание или какой-то непонятный морок?
Тим не сумел ухватиться за ниточку, которая помогла бы распутать клубок воспоминаний. Да и не особо старался, потому что вдруг заметил на трибуне старшину Гермеса и пышнотелую Марфу. Они стояли на нижнем ряду совсем недалеко от Тима, и он решил к ним подойти.
А почему бы и нет? Всё какие-никакие, а знакомые, и куда приятнее в общении, чем злобный Фрол. Следом пришла мысль, что Гермес и Марфа могут что-то знать о состоянии Алены. И Тим почти побежал к трибуне, но успел сделать лишь несколько быстрых шагов вдоль ограждения арены.
– Эй, ты куда?! – Вынырнувший откуда-то охранник преградил путь, выразительно наставив на Тима ствол карабина. – Куда прешь, спрашиваю?
– Мне туда надо, – сказал Тим. – Вон, с Гермесом поговорить.
– С Гермесом? Ишь ты, борзый какой. – Охранник нахмурился. – А ты кто такой?
Тим задумался на пару секунд.
– Гладиатор я. Меня Фрол привел.
– Фрол? Ну и что? Гладиаторам на трибуну не положено.
– Почему?
– Рылом не вышел, чего непонятного. – Охранник грозно округлил глаза. – Вернись туда, где стоял. Ну?!
Тим – на всякий случай – отступил на пару шагов и остановился. Он намеревался возразить, но не нашелся сразу, что сказать. А переть буром на рожон не хотелось. Зачем лишние неприятности, вдруг этот придурок возьмет и стрельнет из своего оружия? Может, попробовать окликнуть Гермеса?
Тим покосился на охранника, прикидывая варианты дальнейших действий. И как раз в этот момент из проема открытой калитки появились два мужика в грязных робах. Мужики тащили носилки, на которых лежало тело человекообразного мутанта неопределенного вида.
«Ворм какой-то, – подумал Тим. – Похоже, мертвяк». И тут же заметил еще одного человека – приземистого, напоминающего шкаф. И подумал: «Ну и шкаф, этот маркитант».
То, что это именно маркитант, Тим определил по уже знакомому прикиду (как выражалась Алена) – полуботинкам на толстой подошве, трикотажным штанам и жакету из грубой кожи фенакодуса. На поясе у мужика в открытой кобуре лежал револьвер, а на шее висел на веревочке непонятный предмет.
– Куда его, Игнат? – спросил, притормаживая, передний носильщик. – К дендру?
– Какой дендр, олух? – сердито отозвался маркитант с револьвером. – Хорошее мясо, тащите его на переработку. И чтоб шустро мне, надо еще на арену опилок подкинуть.
Увидев Тима, «шкаф» сделал несколько осторожных шагов навстречу и с подозрением спросил:
– Ты кто такой, паря? Откуда взялся?
– Я Тим… Тимоха, в смысле. – Маркитант смотрел с недоумением, и Тим добавил: – Меня Фрол привел.
– Фрол? Вот как… А-а-а. Так ты этот, «лесной»?
– Да.
– Понятно. А Фрол где?
Тим пожал плечами:
– Не знаю. Сказал, что скоро вернется.
– Скоро? Вот как… Знаешь, кто я?
Тим отрицательно мотнул головой.
– Я шпрехшталмейстер, – напыщенно заявил маркитант. – Распоряжаюсь тут всем. Понял?
Но Тим не впечатлился.
– Шпрех… чего?
– Шпрехшталмейстер! – рявкнул маркитант. – Короче, распорядитель.
– Это, как старшина Гермес, что ли? – без задней мысли спросил наивный Тим.
«Шкаф» поморгал. Затем почесал затылок. И произнес почти миролюбиво:
– Ну, типа того. Короче, для тебя я сейчас самый главный. Зовут меня Игнат. Я занимаюсь проведением боев. – Он окинул Тима оценивающим взглядом и одобрительно хмыкнул. – А ты ничего, здоровый бугай. С мутантами драться приходилось?
– Да.
– С кем именно?
– С нео, – заученно сообщил Тим. И замолчал. Насчет драк с нео он, честно говоря, ничего не помнил. Вот дампы – иное дело, их он под утро с десяток завалил. Но про мохначей велела говорить Алена. А вот про «мусорщиков»…
– Вот как… И все? – с прищуром спросил Игнат. – Небогатый у тебя опыт, боец. Неужто больше ни с кем не дрался, кроме мохнатых?
– Дрался, наверное, – сказал Тим. – Но не помню.
Лицо маркитанта удивленно вытянулось.
– Как не помнишь? Ты чего, придурок, что ли?
– Вот именно, Игнат, – он настоящий придурок, – раздался голос Фрола. Охранник неожиданно появился из-за спины Тима и поспешил вмешаться в разговор. – У него память отшибло после того, как мохнач по башке отоварил.
– Мохнач?
– Ну, вроде бы. Если не врет – он же ни фига не помнит.
– Как не помнит?
На грубом и уродливом лице Игната – правую щеку от скулы до глаза пересекал багровый рубец – легкой рябью отразилось умственное напряжение. Не исключено, что в этот момент шпрехшталмейстер пытался сообразить, как такое возможно: человек ничего не помнит с момента удара по голове, но при этом помнит о том, кто его ударил? Однако процесс мышления в самом зародыше прервал Тим.
– Это мой меч! – воскликнул он, показывая пальцем на Фрола.
Тот и в самом деле держал в руке ножны с мечом Тима. Точнее, с мечом, который брат Алены Егор отдал Тиму сегодня ночью в логове дампов. Тим сразу узнал оружие по коричневым кожаным ножнам и витому шнурку перевязи.
– Не ори, – пробурчал Фрол. – Ишь ты, хозяин нашелся. – И, покосившись на Игната, пояснил: – Он утром к Стадиону с этим мечом пришел. Мы со Степаном забрали, но Гермес велел вернуть. Сказал, пусть своим оружием дерется.
– Дай-ка сюда, – потребовал распорядитель.
Фрол протянул ножны с торчащим из горловины эфесом. Игнат цепко ухватился за рукоять и быстрым движением вытащил меч наружу. Поднял перед собой. Поворачивая, осмотрел клинок. Затем многозначительно произнес:
– Не фига себе!
– Вот и я говорю – отличная ковка, – с кислой физиономией подхватил Фрол. – Пришел чучело чучелом, в одних дамповских обмотках. А меч… как у этого… Как у генерала, короче. Подобрал, наверное, где-то. Или спер. Но меч хорош.
– Много ты в мечах понимаешь. – Распорядитель хмыкнул. – Небось сам хотел прибрать, чтобы потом на самогон обменять?.. Пьешь много, Фрол, перегаром за версту несет. Лопнет у Гермеса терпение, отправит тебя в штрафной взвод.
– А чего? – охранник насупился. – Уж и выпить нельзя. Сам знаешь, какое у меня горе – Иван пропал.
– Это ж когда было? А ты все не просыхаешь… Ладно, мое дело предупредить. – Игнат, прищурив один глаз, посмотрел на клинок. – Меч, и впрямь, знатный… Только я не об этом. Видишь кровяные потеки остались? И совсем недавние ведь. Хотя вообще-то…
Он перевел взгляд на Тима и с неодобрением спросил:
– Паря, ты чего же меч не чистишь? Он ведь так заржавеет.
– Не успел, – сказал Тим. Не признаваться же в том, что меч ему передал Егор? Наверное, забрал у какого-то мертвого дампа. – Некогда было. Я это – всю ночь с мохнатыми махался.
– Вот как… И сколько же ты их нашинковал нынче?
– Я не считал, – сказал Тим. – Я вообще плохо считать умею.
– Вот как… Значит, ты у нас по мохнатым мастак… Что ж, проверим.
Распорядитель перевернул меч острием вниз и внезапно подкинул его в воздух – в сторону Тима. Тот рефлекторно поймал оружие за длинную рукоять. Это был массивный полуторный меч с широкой гардой. И с навершием в форме фигурки какой-то птицы.
– Лихо! – с одобрением произнес Игнат. – Шуруй на арену, встань там в углу и жди. Можешь размяться пока.
– Я сейчас буду драться? – спросил Тим.
– Догадливый. А ты готов?
– Готов, – спокойно отозвался Тим. Почувствовав в руке тяжесть оружия, он обрел уверенность – с мечом ему теперь никто не страшен.
– Ну и ступай… Хотя, постой. Напомни, как тебя зовут?
– Тимоха.
– Тимоха, – почти по слогам повторил Игнат. Поморщился. – Нет, паря, для гладиатора это не имя. Совсем беспонтовое.
Тим промолчал. Сами Тимохой обозвали, а теперь не нравится. Не поймешь этих торгашей. Ну и котях с вами!
– Так я пойду?
– Погоди… Какое же тебе погоняло придумать? Хм… – Игнат задумчиво уставился на Тима.
– Назови его Динамитом, хорошая кликуха для бойца, – встрял Фрол.
– Нет, – быстро среагировал распорядитель. – Последнего Динамита у нас пару недель назад завалили. Публика еще не забыла.
– Ну-у… Пусть тогда будет Тротил.
– Ага. Может, лучше сразу Тринитротолуол? – съязвил Игнат. – Тупой ты, Фрол, особенно с похмелья.
– Ну, как хочешь, – с обидой отозвался охранник. – Я хотел помочь… – И смачно сплюнул на землю.
– Задолбаешься с этими именами, – пробормотал Игнат, почесывая шрам на щеке. – Мрут, как мухи. А старые публика помнит – тоже нехорошо. И ничего в башку не лезет. Вырвиглаз?.. Нет, это для мутов. Хм…
Фрол исподлобья взглянул на Тима. Снова сплюнул. И вдруг, усмехнувшись, сказал:
– Не ломай мозги, Игнат, есть у меня идея. Но с тебя пузырь. Заметано?
– Ишь ты, сразу пузырь. Ты говори, потом видно будет.
– Назови его Спартаком. Ну, как этого… – Фрол неопределенно мотнул головой.
Брови распорядителя удивленно выгнулись вверх, образовав «домики». Но через пару секунд выпрямились, а лицо расплылось в широкой ухмылке.
– Хм… А ведь не было еще у нас такого гладиатора. Как тебе в голову пришло?
– Да так как-то. С похмелья, наверное. Так не забудь – с тебя пол-литра.
– Хватит стакана на старые дрожжи.
– Маловато за идею.
– Обойдешься. Перед ужином подойдешь к Марфе – пусть запишет на мой счет… Хм, надо же – Спартак. Ты слышал, паря? – Игнат переключил внимание на Тима. – Теперь твое имя – Спартак. Запомнил, «лесной»?
– Запомнил, – сказал Тим. Спартак – так Спартак. Чего не запомнить? Имя, как у безголового идола перед воротами. Придумали же… Чем их Тимоха не устраивал?
– Теперь полный порядок, – осклабившись, произнес шпрехшталмейстер. Но глаза смотрели цепко и холодно, без эмоций. – Топай на арену и жди меня.