– А ты все еще сомневаешься?
Алена помолчала, глядя куда-то в пространство. Потом, тихонечко вздохнув, произнесла:
– Наверное, уже нет… Можешь считать – карта нужна нам…
– Предъявитель сего документа является моим доверенным представителем и уполномочен вести переговоры от моего имени, – вслух прочитал Гермес. – Верховный Стратег Капитолия, Глава Когорты Избранных Юпитером Якуб. Подпись и печать. Хм…
Он положил на столешницу небольшой, но плотный, как картон, листок с изображением фигурки одноглавого орла и с прищуром взглянул на человека, стоящего напротив – с противоположной стороны стола.
– А ведь у вас, вроде бы, другой Стратег был? Олег, если мне память не изменяет.
– Не изменяет, – сухо отозвался облаченный в мундир визави. На плечах у него красовались эполеты желтого цвета с пятью звездочками на поле. К правому эполету был прикреплен витой шнур аксельбанта. – Олег, к сожалению, скоропостижно скончался. Недавно.
– Понятно. Приношу свои соболезнования народу Капитолия. А тебя самого как звать-величать?
– Я Борис, член Когорты Избранных, – с достоинством ответил «доверенный представитель». – Уполномочен Великим Стратегом провести с тобой переговоры.
– Что же, присаживайся. – Старшина маркитантов показал рукой на табуретку. – Мы от переговоров никогда не отказываемся. Как здоровье Якуба?
– Слава Юпитеру, хорошее, – отозвался Борис, опускаясь на табуретку. – Как твое здоровье, Гермес?
– Не жалуюсь, слава Меркурию. Так о чем говорить будем?
– Дело у нас простое. Но принципиальное. Дозволь тебя спросить, Гермес. Случаются ли у вас в общине случаи дезертирства?
Брови старшины поползли вверх, но он тут же вернул их на место. Вопрос капитолийца застал его врасплох, но негоже во время важных переговоров выказывать удивление. А переговоры с Капитолием – вещь даже не важная, а исключительная.
– Скрывать не буду – бывает и такое, – сказал Гермес. – В семье, как говорится, не без урода. Но, вообще-то, я с ходу и не припомню, когда в последний раз…
– Припоминать необязательно – суть не в этом. А как вы караете подобных изменников?
– Как и всех изменников – смертной казнью. Если поймаем. А в чем дело?
Борис с удовлетворением кивнул:
– Я так и знал, что ты меня поймешь, Гермес. Так вот, дело у нас следующее. От нас сбежал один человек – дезертировал. Мы хотим его поймать и примерно наказать.
Капитолиец многозначительно посмотрел на маркитанта, но тот никак не отреагировал. Лицо его выражало равнодушное спокойствие. Мол, мне-то что до ваших дезертиров?
– Нам известно, что этот дезертир укрылся у вас на Стадионе, – продолжил Борис. – Мы были бы вам очень благодарны, если бы вы его нам выдали.
На этот раз Гермес пожал плечами. Затем спросил:
– О ком идет речь?
– У вас его зовут Тимоха или Тимофей. А еще – Спартак. На арене у вас дерется, гладиатор.
Лицо старшины еле заметно дрогнуло. Но лишь еле-еле. А вот внутри его сознания бушевали эмоции. Так вот оно – в чем крысособака зарыта! Ай, да Тимоха! Ну и наделал делов! Из Капитолия, значит, сбежал?
Теперь почти все становилось на свои места. В том числе, и с татуировкой на плече. Тимоха – капитолиец, теперь в этом не оставалось сомнений. Сбежал из Капитолия, попал к дампам в плен, потом и от них удрал… Да, шустрый парень. Даже слишком шустрый для человека, лишившегося памяти. Интересно, чего же он в Капитолии натворил такого, что деру дал?
– Есть у нас такой гладиатор, – спокойно произнес Гермес. – Никогда бы не подумал, что он из ваших… Чем же он перед вами провинился?
– Я же пояснил – он дезертир. Он сбежал из Капитолия, оставил службу и подлежит смертной казни.
– Вот так просто взял и сбежал из крепости в развалины? – с иронией спросил старшина. – Может, ему угрожало что-то?
Борис замялся. Моргнул. Потер пальцем угол глаза, словно туда попала соринка. Потом сообщил с доверительной интонацией, понизив голос:
– Угрожало. Смертная казнь угрожала. Это секретная информация, но тебе, с учетом обстоятельств, сообщу. Тимофей убил офицера. Не поделили женщину и затеяли дуэль. В результате – убийство. Вот он и дезертировал. Так что, он совершил двойное преступление. И по нашим, и по вашим законам.
На слове «по вашим» капитолиец сделал интонационное ударение. И выразительно взглянул на Гермеса – мол, понимаешь, о чем я?
Гермес вздохнул.
– Да, это преступление… Так что вы от нас хотите?
– Выдайте его нам, – с легким раздражением сказал Борис. – И инцидент будет исчерпан. А мы со своей стороны всегда готовы пойти вам навстречу.
«Как же, раскатали губешки, – подумал старшина. – Инцидент, видишь ли, исчерпан. Да нет, господа, не исчерпан. Вы мне дорого заплатите за свою дерзость».
Он уже не сомневался в том, кто подослал к Тимохе наемных убийц в черных масках под видом каликов-сказителей. И логика властителей Капитолия стала ему понятна практически до конца.
Те хотели сначала устранить Тимоху втихушку, не обращаясь за помощью к маркитантам. Но операция сорвалась. Поняв, что по-иному к Тимохе не подобраться, решили вступить в переговоры. А за диверсию кто ответит? А за смерть пятерых караульных?
И еще. Врете вы, господа Избранные, что Тимоха обычный дезертир и преступник. Даже если он и убил кого-то, то дело явно не в бабе. Будете вы из-за этого носом землю рыть, как же…
– Мы понимаем вашу озабоченность, – сказал Гермес, приторно улыбаясь. – Да, преступник должен нести наказание. Но мы не можем просто так выдать вам Тимофея. Видите ли, он нам очень много задолжал. И теперь обязан это возместить… Кстати, у вас есть постановление суда о признании Тимофея виновным?
Борис покрутил головой, как будто ему жал воротник мундира.
– Постановление я не захватил – как-то не подумал… Но это такая пустая формальность… А что ты там говорил по поводу долга?
– Долг очень большой. Плюс мы понесли большие потери… – Гермес изобразил сильную задумчивость. – Как бы тебе объяснить, не вдаваясь в подробности… В общем, мы из-за Тимофея понесли человеческие потери. И существенные убытки.
– Вам нужна компенсация? – небрежно спросил капитолиец.
– Ну да, компенсация. Возмещение материальных и моральных потерь.
– О каком размере идет речь?
– Нас бы устроила сумма в пятьсот золотых монет, – сказал Гермес. И не без злорадства уточнил: – Тысяча «Победоносцев».
От лица «полномочного представителя» медленно отхлынула кровь.
– Но эт-то… эт-то же… – от волнения он начал заикаться. – Эт-то п-просто гигантская сумма.
– Не маленькая, – добродушно согласился старшина. – Но и наши издержки слишком велики.
Борис поджал губы и с таким обиженным видом сидел несколько секунд. Потом сдержанно произнес:
– Обсуждать подобные суммы компенсации я не уполномочен. Мне необходимо доложить о наших переговорах Великому Стратегу.
– Разумеется. Докладывайте, а мы всегда готовы выслушать ваши встречные предложения. – Лицо Гермеса излучало великодушие и доброжелательность. – Где вы собираетесь ночевать? Или отправитесь в Капитолий?
– Сейчас, пожалуй, уже поздно, – неуверенно произнес Борис. – У вас же есть вроде постоялого двора?
– Разумеется. Но для вас мы выделим специальное помещение – с охраной. Сколько человек у вас в делегации?
– Вместе со мной – восемь.
– Хорошо. Обычно за этот «люкс» мы берем по два «Сеятеля» с носа. Но с вас, из уважения, возьмем по одному.
Гермес вылез из-за стола, подошел к двери и распахнул ее. В коридоре прохаживались двое охранников – Фрол и Хряп. После того как диверсанты проникли в тюрьму и убили пятерых бойцов, старшина велел усилить караулы. В том числе – и личную охрану.
– Вот что, Хряп, – сказал Гермес. – Забирай нашего гостя и отведи его к Степану. Скажи, что я велел поселить делегацию капитолийцев в гостиничный номер.
Он посторонился, пропуская Бориса, и хотел захлопнуть дверь. Но стоявший в отдалении Фрол сделал предупреждающий жест рукой.
– Чего тебе? – спросил Гермес.
– Есть информация, старшина.
– Есть, так выкладывай.
Фрол приблизился, поглядывая на удаляющегося по коридору Бориса. Когда тот, в сопровождении Хряпа, свернул за угол, охранник доложил:
– Гермес, мне парни передали – Тимоха оклемался.
– Да ну?!
– Ага. Уже на своих двоих ходит.
– Даже так? – Глаза старшины довольно блеснули. – Хорошая новость. У тебя все?
Фрол помялся.
– Гермес, а правда, что есть схрон, где наш товар запрятан? Ну, из пропавшего обоза?
– С чего ты взял?
– Парни говорят.
Старшина сделал удивленное лицо, и это получилось у него очень естественно. Он и на самом деле очень удивился. Это каким же образом информация о схроне попала в народ? Неужто Тимоха по глупости кому проговорился? Или…
С кем еще этот вопрос обсуждался? Со Степаном – точно. Но Степан понимает, что это дело секретное, болтать не будет… Марфа, кстати, тоже знает о схроне. Но и она человек многократно проверенный…
Хм, уж не подслушал ли кто разговор Тимохи с умирающим Михеем? Но кто? Арестанты из соседней камеры? Или кто-то из караульных?.. Надо Степану сказать, чтобы принес список тех, кто в тот день находился на посту возле клеток. Хотя… Хотя, всех бойцов из того караула зарезали наемные убийцы.
– Парни, Фрол, много о чем говорят, – сердито произнес Гермес. – Даже о том, что на Луне голые бабы загорают. А тебе-то чего до этого схрона?
– До схрона мне дела нет, – сказал охранник. – Но там же где-то рядом Иван погиб. А тело так и не нашли.
– Я понял. Нет, Фрол, по поводу схрона народ языки треплет. Но если вдруг будем посылать поисковый отряд, то я поимею тебя в виду.
– Спасибо, Гермес.
– Да не за что. Ты вот что – срочно найди сейчас Тимоху и приведи ко мне.
– Понял.
– Если понял, то выполняй.
Настроение у Гермеса испортилось. А вдруг кто-то уже нашел схрон? Эх, зря он сразу поисковый отряд не отправил. С другой стороны, никто из общины за последние сутки пределы Стадиона не покидал. А кто может знать о рассказе Михея, кроме маркитантов? Так что, еще не поздно исправить ошибку…