Воевода хотел сказать что–то еще, однако не успел он и рта раскрыть, как внутрь заглянул Книжник:
– Разрешите?
– Заходи, конечно, советник, – со вздохом сказал командир.
Видно было, что бывшего семинариста он не очень–то жалует. Оно и немудрено – ученые с военными всегда смотрели на жизнь под разными углами, оттого и взаимопонимания у них никакого не было.
– Я тут стоял за дверью и краем уха слышал… – сказал Книжник и весь побагровел, видимо, от стыда: советнику, конечно же, не хотелось сознаваться, что он, точно школяр, подслушивал чужой разговор. – Что вы… про кио говорили, да?
– Ну конечно, самым краем уха… – проворчал воевода. – Ну да, о кио, и что же теперь?
– Им, стало быть, ноутбук мой требуется для каких–то дел? – задал новый вопрос советник.
– Ну ты же все слышал, что бродишь вокруг да около? – хмыкнул командир.
Книжник почесал лохматую голову и задумчиво произнес:
– Да просто есть у меня насчет всего этого одна хорошая идейка…
Игорь медленно крался вдоль стенки, стараясь не наступить ни на случайный осколок, ни на доску. Сейчас он боялся этого, пожалуй, как никогда прежде. Один неверный шаг мог привести к тому, что Третьяк и сопровождающие его нео тут же заподозрят неладное и бросятся обратно в Тушино, дабы сообщить о предательстве Игоря.
«Предательстве!.. Интересно, можно ли вообще так назвать мое нежелание обкрадывать свой дом ради спасения захваченных в плен друзей?»
Впрочем, по большей части, ему было наплевать, что будут о нем думать опальный наемник, мутанты или богомерзкие киборги. Главное, чтобы с его спутниками ничего сделать не успели.
Вот дружинник поравнялся с окном, за которым, если он не потерялся в пространстве, и находились Третьяк с его звероподобными товарищами. И голоса, донесшиеся снаружи, мигом развеяли все опасения.
– А если хомо не придет? – прорычал, судя по всему, Гуррб: голоса нео были очень похожи, но болтливостью из всех отличался только предводитель.
– Уйдем обратно, – откашлявшись, сказал Третьяк после недолгой паузы, в течение которой он, видимо, собирался с мыслями. – Рест ведь все объяснял перед дорогой, чем ты слушал?
– Я слушал нормально, – вспылил мутант, судя по злобному сопению, мигом вышедший из себя. – Но я не тупой. Кио нужен тот предмет, из Кремля. Как мы без него придем?
– Не переживай раньше времени. Я думаю, сопляк принесет нам предмет.
Игорь невольно поморщился. «Сопляк»? Серьезно? Да Третьяк и сам–то был не больно старше дружинника!..
– Ну а если вдруг все–таки не принесет, так и скажем кио. Пусть кого–то другого отправляют.
– Предмет им очень нужен, – как заведенный, повторил Гуррб.
– Да понятно, что нужен. Но что ты предлагаешь? Хочешь сам в Кремль слазить?
Возникла еще одна пауза – на сей раз, похоже, в раздумья погрузился уже предводитель нео. А поскольку в размышлениях он был не силен, молчание затянулось настолько, что Игорь, маясь, решился все–таки выглянуть наружу из своего укрытия.
И, по иронии судьбы, встретился взглядом с одним из нео, который с сосредоточенным видом озирался по сторонам. Секунда понадобилась Игорю, дабы оценить ситуацию, после чего он снова нырнул в укрытие, будто надеялся, что мутант сочтет его появление за обман зрения.
Но этого, конечно же, не случилось.
– Хомо! – прорычал мутант.
Дружинник скрипнул зубами.
– Где? – тут же осведомился Третьяк. – Какой? Наш? Или другой какой–то?
До ушей Игоря донесся щелчок затвора: видимо, это опальный наемник готовился к встрече с сородичем.
– Наш хомо! – охотно пояснил нео. – Наш! Там вон, в доме!
– Эй, Игорь! – позвал разведчика Третьяк. – Ты принес ноутбук? Если да, то почему прячешься? Если нет, то… зачем пришел?
Шаги. И без того отчетливые, они с каждой секундой становились все громче. Судя по всему, не в меру глазастый нео указал мерзавцу на здание, о котором идет речь, и теперь опальный наемник медленно, но верно приближался к временному убежищу разведчика. Сердце в груди застучало быстрей. Слышат ли прочие дружинники слова Третьяка? Верно ли понимают, что он движется к Игорю? И готовы ли вмешаться?
По сути, главная опасность исходила именно от Третьяка. Только у него имелось огнестрельное оружие. Только он был человеком, умеющим им владеть. Расправившись с опальным наемником, дружинники смогут без лишних нервов прикончить вооруженных дубинами дикарей. С ними даже сближаться не придется – можно будет просто расстрелять поигрывающих дубинами мутантов прямо из укрытия.
«Но для начала надо расправиться с Третьяком».
Шаги стихли. Некоторое время царила гнетущая тишина. Игорь паузу использовал для того, чтобы хоть немного нормализовать дыхание. Бежать в глубь здания все равно было глупо: вероятно, опальный наемник только и ждал от пленника подобной опрометчивой выходки.
– Принес, – отозвался дружинник, медленно пятясь от окна.
При этом он старался не отходить от стенки: теперь, чтоб разглядеть его, Третьяку придется волей–неволей заглянуть внутрь. А тут уж Игорь не сплохует и обязательно всадит пулю в его тупую голову.
– Тогда чего же ты к нам не выходишь? Зачем прячешься? – елейным голоском поинтересовался опальный наемник.
– Потому что у меня к вам доверия нет, – сказал дружинник. – Вдруг вы сразу, как ноут… бук ваш получите, меня пристрелите?
– И зачем нам это? – почти искренне удивился Третьяк. – Кио же ясно сказали: принесешь ноутбук, и все довольны, и все свободны…
Разведчик не знал уже, как тянуть время. Чего ждут дружинники, находящиеся снаружи? Что Игорь первым откроет огонь, дав, тем самым, сигнал к старту операции? Но ведь в его ситуации лезть на рожон слишком опасно!
«Ну давайте же, мужики, давайте…» – мысленно взмолился дружинник, а вслух сказал:
– Смотри, если выстрелишь, ноутбук может упасть и разбиться.
– Да с чего мне вообще стрелять–то? – фыркнул Третьяк. – Давай, выходи к нам, да пойдем в Тушино. Все вместе…
И снова – тишина. Игорю начало казаться, что дружинники ретировались обратно в Кремль, позволив ему самому разбираться с прихвостнями кио. Нет, разумеется, подобное развитие событий было маловероятно, даже невозможно. Но почему, почему нео и Третьяк по–прежнему живы?
– Ну давай же! – поторопил разведчика наемник.
– Ладно, я выхожу, – сдался Игорь и, поднявшись, медленно побрел к дверному проему.
При этом он все время косился в сторону окна – не надумает ли Третьяк атаковать его с той стороны? Однако наемник пока не показывался.
«Сейчас выйду, он увидит, что я без ноутбука, и пристрелит меня, – подумал дружинник. – Потом их, конечно, наверняка убьют, но я до этого момента уже не доживу…»
К счастью, он ошибся: не успел Игорь поравняться с дверным проемом, как снаружи послышались выстрелы и крики. Орал Третьяк, орали дружинники, а нео ревели дурными голосами, хрипло и зловеще. Разведчик замер, не зная, как лучше поступить – выйти через дверь, вернуться к окну и выглянуть оттуда или же остаться на месте, пока звуки выстрелов и гомон не стихнут. Последний вариант казался самым разумным – с отрядом нео и Третьяком вооруженные огнестрелами дружинники вполне могли справиться и без помощи Игоря. С другой стороны, отсиживаться за стенкой, пока другие рискуют жизнями, было мучительно трудно, ведь светловолосый разведчик привык быть в гуще событий и грудью заслонять товарищей в бою.
«Но то на мечах когда сражаются. А когда огнестрелы в ход идут, никто на рожон не лезет, потому как в такой ситуации пулю схватить можно в два счета, причем и от чужих, и от своих даже… Как повезет!»
Наконец звуки выстрелов стихли. Игорь выждал пару секунд, после чего все–таки выглянул наружу.
Прокофий стоял над неподвижным Третьяком и хмуро рассматривал поверженного наемника. Мерзавец в неестественной позе лежал на потрескавшемся асфальте и не подавал признаков жизни. За спиной десятника среди трупов нео прохаживались другие разведчики. Кажется, никто не ушел от гнева кремлевских воинов. По крайней мере, живых врагов видно не было.
Заметив движение на входе в здание, десятник поднял голову и хмуро уставился на Игоря. Судя по раздраженному взгляду, он в сотый или даже в тысячный раз проклинал тот момент, когда повстречался на улице с «проклятым воришкой». Впрочем, теперь уже поздно было сожалеть о случившемся. Воевода сказал свое веское слово, и Игорь влился в десяток Прокофия, дабы вместе с отрядом разведчиков нанести визит в Тушино и постараться вызволить из плена друзей.
– Жив–здоров? – уточнил предводитель безо всякого участия.
Игорь молча кивнул.
Прокофий хотел спросить что–то еще, когда к ним подбежал Митрофан – дородный воин с абсолютно лысой головой, которую он, рано начав лысеть, теперь выбривал под «ноль». Вид у верзилы был озабоченный, и мгновение спустя стало понятно, почему.
– Убег! – с надрывом сообщил дружинник.
– Кто? – мигом обратившись к нему, вопросил Прокофий.
У Игоря внутри все похолодело. Он попытался убедить себя, что Митрофан мог просто неудачно выразиться, но лысый воин моментально развеял эти надежды, пояснив:
– Один из ихних нео. Здоровый такой, массивный, а убегал быстро, что та крысособака!
Сердце светловолосого дружинника ухнуло вниз, куда–то в область желудка.
– Как вы могли его упустить?! – пораженно воскликнул Прокофий.
– За всеми не уследишь, – развел руками Митрофан.
– Теперь, если он поспеет в Тушино раньше нас, кио убьют пленников, – сказал Игорь обреченно.
– Не поспеет, – сказал Прокофий, стараясь говорить уверенно, однако некоторые нотки в голосе выдавали, что он тоже крайне взволнован. – Мы же верхами поедем, на фенакодусах…
– Как будто по московской Зоне можно скакать во весь опор! – не удержавшись, фыркнул Игорь, за что тут же заслужил презрительный взгляд десятника.
– Помалкивал бы уже лучше, после всего, что ты в Кремле наворотил, – посоветовал предводитель. – И меня в это втянул… надо же!