Могло показаться, что тщедушный кремлевский семинарист сейчас сдастся. Или отчаянно бросится на противника «в лоб», чтобы получить с ходу сокрушительный удар.
Книжник, может, и не был силен в рукопашной. Но дураком точно не был. И поскольку силы были неравны, у него оставался лишь один козырь.
Ложь.
Ложь – оружие слабых. Сейчас слабым оказался он. А потому солгал. У него осталось кое-что, кроме отданного спутнику арбалета. То, что не уловит острый взгляд стражника, в чем он вообще не заподозрит оружия. Осталось только сделать вид, будто он неловко перекладывает топор из руки в руку – и незаметно извлечь тайное оружие.
– Эк!
Топор оставался в левой руке, правая же совершила резкий выпад вперед, разжав ладонь, в которой, вроде бы, ничего не было.
Никто ничего не понял. Только главный стражник удивленно охнул, опустил взгляд на ногу, которая вдруг подломилась, отказываясь подчиняться. Причину он обнаружил мгновенно: из колена торчал небольшой железный стержень.
Стилос. Один из тех, что стал первым оружием семинариста, мечтавшего стать воином. Что-что, а метать остро заточенные железные штыри он научился виртуозно.
– Ах ты… – прорычал нео, осознавая, что этот «дохляк» его попросту обвел вокруг пальца. – Я тебя…
Подавшись вперед, нео замахнулся боевым топором, в готовности обрушить его на обидчика. Ему хватило бы пары шагов – пусть даже одна нога отказывалась слушаться, под воздействием парализующего яда. Но второй стержень, отчаянно брошенный Книжником, вонзился в локоть, и, похоже, удачно зацепил нерв: пальцы гиганта дрогнули, позорно выронив топор прямо себе на спину.
Взвыв от боли, нео рухнул, как подкошенный – третий ядовитый стержень пробил вторую коленную чашечку. Упав, главный стражник забился в конвульсиях, соскребая черными когтями трухлявый асфальт. Все это время подчиненные ему нео в изумлении наблюдали за происходящим – как будто не могли поверить собственным глазам.
Не теряя времени, превозмогая страх, Книжник шагнул вперед – и переступил через вздрагивающее тело поверженного врага. Развернулся и вопросительно развел руками:
– Так?
И только тут оставшиеся нео взвыли от ярости, разом подавшись в сторону наглеца. Перед ними, как из-под земли, вырос Черт, истошно завопивший:
– Стойте!!! Он выполнил ваше условие! Он прошел через вашего босса! Или сквозь него – как вам больше нравится! Так что все справедливо! Верно я говорю?
Нео замерли, как вкопанные, натужно соображая. С соображалкой у нео всегда туго. Наконец, кто-то из них проворчал:
– Да, все по правилам.
– И кстати, он живой, – быстро добавил Книжник. – Это парализующий яд – через час отпустит.
Странно, но эти слова удовлетворили стражников. Еще несколько секунд нео сверлили взглядами проводника и его оторопевшего спутника. После чего двое ухватили своего главного за ноги и безо всякого показного уважения потащили в сторону колоннады. Еще двое резко развернулись и, коротко разбежавшись… взвились в небо. Так, по крайней мере, могло показаться. Тяжело оттолкнувшись, нео сиганули один за другим с такой мощью, что взлетели в высоту метров на пять каждый, скрывшись в извивающейся растительности колонн. Книжнику даже показалось, что лианы стремительно подхватили на лету каждого стражника, как спрут, гибкими и мощными щупальцами. Наверное, эти копошащиеся лианы и впрямь слушались стражников, так как, словно по команде, вдруг стали расползаться, образовывая узкий проход в арке.
– Идем, живо! – Черт потянул Книжника за собой в эту щель с шевелящимися стенками. – Пока стража в хорошем настроении.
– Что-то я не заметил у нео хорошего настроения, – проворчал Книжник, послушно следуя за ним.
Карлик вдруг расхохотался:
– А ты, оказывается, не лыком шит, Книжник! Надо же – стражника свалил! Я это все расскажу, кому надо. Хороший будет козырь, когда до Схватки дойдет.
– И что это за Схватка такая? А Благость – что это, вообще?
– Узнаешь. Давай, шевели конечностями!
Карлик буквально силой втолкнул парня в проход в живой стене, быстро шмыгнул следом – и вовремя: живые стены стали с треском сжиматься, а извивающиеся ветви жадно потянулись в их сторону. Тонкая, но прочная, усеянная мелкими листочками лиана дотянулась-таки до семинариста, мгновенно обвив его руку. Плавно, но настойчиво потянула обратно. Книжник принялся отдирать лиану, и вдруг обнаружил, что никакие это не листочки – то были присоски, прочно впивавшиеся в ткань и кожу руки.
– Отстань! Да отстань ты!
Перед носом парня мелькнул металл – и злобная лиана пружиной сама соскочила с руки. Карлик прятал куда-то за спину нож, а обрубленный отрезок лианы змеей уползал обратно в сторону зарослей. Книжник все еще не пришел в себя, и потому не сразу заметил, как изменилась обстановка вокруг. А когда, наконец, поднял взгляд – аж присвистнул от изумления.
Под мрачным, переливающимся суровыми красками небом, открывалась грандиозная перспектива. Книжнику доводилось видеть на картинках довоенные фотографии ВДНХ. Но они мало передавали то, что сейчас открывалось взгляду. Точнее, не передавали вовсе ничего. Потому как увиденное имело мало общего с выцветшими фотографиями. Нет, здесь действительно по обе руки от вошедшего высились строения павильонов, а впереди виднелись удивительные статуи и шпили. Но все здесь было… Семинарист даже не сразу сформулировал собственную мысль.
Здесь все было грандиознее, мрачнее и нарочито утрированно – как это случается в редких красочных снах. Здания, сооружения, фигуры статуй, бассейны фонтанов и само пространство древнего парка словно раздуло и исказило в произвольных пропорциях. И хоть Книжник не переставал напоминать себе, что находится в чужом, параллельном по сути, пространстве, увиденное плохо укладывалось в голове.
ВДНХ походило на страну спятивших великанов. О чем можно было догадаться сразу – хотя бы по стражникам на таких же гипертрофированных диких Вратах.
– Пришли? – тихо спросил Книжник.
– Если ты возьмешь за правило все время подгонять события, то не придешь никогда, – отозвался Черт. – Если бы к Буке было так просто подобраться, не было бы смысла тащить сюда с собою тебя.
– Но ты притащил. Почему?
– Почему-то я верю в тебя, – фальшивым голосом заявил Черт. – Чем-то ты тронул меня. Может, старею, становлюсь сентиментальным… Ты, головой почем зря не верти, а смотри в оба. Здесь у тебя врагов побольше будет, чем снаружи.
– Это еще с чего?
– Всем здесь нужен Бука. И кому-то может не понравиться тот, кто объявит себя его другом. Не все поверят, что у бога есть друзья среди смертных.
– У бога? – Книжнику показалось, что он ослышался.
Карлик насмешливо оскалился:
– Ты забыл, чей это мир?
Семинарист растерянно кивнул. Он помнил мрачного человека со сверхъестественными способностями. За ним тянулся шлейф слухов и легенд. Поговаривали, что этому человеку, если он все еще оставался человеком, не менее двухсот лет, что свои способности он обрел еще до Последней Войны и это не связано напрямую с жуткими мутациями, порожденными ядерными бомбардировками, химическим и бактериологическим оружием, которым стороны конфликта в бессильной ярости пытались уничтожить друг друга. У него была своя, не менее грандиозная история, всю правду о которой, наверное, не знал никто, кроме него самого. Но, как бы там ни было, все это не объясняло возникновения этого странного мира, ставшего персональным миром Буки.
И вместе с тем, это лишь подтверждало его сверхъестественную мощь. А значит, у него действительно можно просить помощи. Только Бука может спасти Зигфрида – если еще на стало слишком поздно. А значит, нужно добраться до него как можно скорее.
– Не будем терять времени, – сказал Книжник. – Веди меня к нему.
– Какой ты быстрый, – отозвался карлик. – Э, нет. Так не получится.
– Почему?
– Что-то я утомился. Да и пожрать не помешало бы. Прежде, чем на подвиги лезть, нужно перевести дух и осмотреться. К тому же, я тут недели две не был – хорошо бы понять, как изменился расклад сил.
– И что ты предлагаешь?
– Идем к союзникам.
– У тебя здесь и союзники имеются?
– Ну, может, союзники – это сильно сказано. Во всяком случае, те, что не должны прикончить при первой встрече. Так что держись за мной и смотри в оба.
Двинулись не по прямой, хоть пространство впереди выглядело довольно пустынным и безопасным. Но и без лишних объяснений семинарист понимал: то, что на первый взгляд кажется безопасным, почти наверняка является смертельной ловушкой. Проводник вел его в своей излюбленной манере – наиболее длинным и неудобным путем, по левому флангу, забираясь в самые непролазные развалины и мешанину агрессивной растительности. Возможно, это была своеобразная защита: лишенный зрения, рассчитывающий только на слух и обоняние, его спутник проявлял излишнюю осторожность. А может, он видел угрозу, недоступную зрячему. В любом случае, оба до сих пор были живы, и это само по себе достаточный повод доверять проводнику.
Не особо вдаваясь в подробности, карлик обрисовал устройство этого странного мира. Слушая его, Книжник не мог понять, всерьез ли говорит спутник, или привирает прямо на ходу, чтобы набить себе цену.
– Видел все эти красивые здания? – говорил проводник. – Когда-то это были павильоны, в них всякие диковины показывали. Люди, они же до всего необычного охочи, им двухголовую крысу покажи – они от счастья до потолка прыгать будут. Скажем, вон тот симпатичный домик – это павильон «Физика». Там такие вещи творятся, что спьяну не привидится. Говорят, и время там, и пространство – все наизнанку. А зайдешь – тебя самого вывернет мясом наружу, даже понять ничего не успеешь. Мало, кто там бывал. А с тем, кто бывал – лучше и не встречаться – они вроде как и людьми-то перестают быть.
– Так мы туда идем? – Книжник поежился, пытаясь представить себе описанную спутником картину.
– Э, нет, меня туда шматом копченого мяса не заманишь. Мои союзнички в «Химии» базу устроили. Там и мы остановимся.