Хитрая «пища» тоже развивалась в процессе эволюции, учась на собственных смертельных ошибках. И ошибалась все реже, заранее разбегаясь при приближении «охотника». Да и желающих полакомиться «пищей» было слишком много на территории Москвы. Территории, изолированной Куполом, и истощенной за двести лет беспрерывной войны за выживание. Вот и не хватало на всех еды.
Даже трупов почти не попадалось. В этом мире мертвечина не залеживалась долго. Потому что являлась кормом для множества обитателей – начиная с различных трупоедов и заканчивая плотоядными растениями. Они тут же подгребали любые органические останки, переваривая всё до последней крошки.
Впрочем, трупами ОНО не интересовалось, как и любой мертвой плотью. Ибо питалось не плотью, а психической энергией живых существ. Вернее, подпитывалось. Ведь о точном происхождении Полей Смерти и их свойствах не знал никто. Они возникли сами по себе на зараженных радиацией пространствах постъядерного мира, и зажили свой жизнью. Непонятной. И смертельно опасной для окружающих.
Этому Полю сейчас не хватало энергии, из-за чего оно даже немного уменьшилось в размерах. И, подустав, притаилось за стеной полуразвалившегося здания. Но не потеряло бдительности, породив изнутри своей субстанции верных сторожевых псов. И послав их на смертельную охоту…
Они топтались около бетонного колодца. Сергей Латыпов был в гидрокостюме, а Тимур уже снял его. До этого они около часа пробирались по подземному коммуникационному коллектору. Когда-то он соединял секретный объект «Тушино-113» с инженерными сетями Северного Тушино. Но был заброшен вскоре после начала Последней Войны.
Вспомнили капитолийцы о тоннеле недавно, когда наступило время заново осваивать мир на поверхности. Тогда и понадобились тайные ходы для проведения диверсионно-разведывательных операций. Коллектор обследовали. И хотя он был частично затоплен водой, капитолийцы решили, что для отдельных вылазок его использовать можно.
Поэтому тоннель сначала зачистили от мелких мутов, чтобы не мешались под ногами. Потом отсекли его от городского коллектора капитальной бетонной перегородкой – для пущей надежности и безопасности. Ведь оттуда могли проникнуть кровожадные баги-руконоги и даже жуткие потолочники – безжалостные биоконструкции-убийцы.
Увы, эти превентивные меры не спасли от крупных неприятностей. Несколько раз разведгруппы прошли по подземному ходу без проблем, пусть и по пояс в воде. А затем на очередную группу напала стая мутантов-руконогов. Как и откуда злобные баги просочились в тоннель, осталось загадкой. Скорее всего, через какую-то расщелину под водой. Но в результате двое разведчиков погибли, а один остался без руки.
После этого трагического происшествия Стратег Олег отдельным приказом закрыл слишком рискованный маршрут. И запретил спускаться в коллектор без его личного распоряжения. Около двух лет тоннелем никто не пользовался. Пока не убили Олега.
О гибели Стратега Сергей Латыпов узнал в числе первых. Окно оружейной мастерской, где старшина работал после ужина, выходило на плац. Сергей услышал крики караульных и вышел во двор. Он увидел, как Стратега несут на носилках в лазарет, но переговорить с Олегом не смог – тот находился без сознания. Так и умер, не приходя в себя, ближе к полуночи.
Побывав на месте схватки, Латыпов все понял без дополнительных объяснений. Да и любому стало бы понятно, что на Стратега напали наемные убийцы. Впрочем, Якуб поспешил объявить, что Олег наткнулся на рабов, замысливших побег. Мол, трагическая случайность. Стратег оказался не в том месте, не в то время. Но Сергей умел складывать два и два. Да и умножать тоже умел.
Поэтому той же ночью он встретился с Тимуром и все объяснил. Тот и сам понимал, что отец погиб вовсе не случайно. И согласился с Латыповым, что должен бежать из Капитолия. При этом чем раньше, тем лучше – пока Якуб не установил слежку. Так они очутились в тоннеле.
Слава Юпитеру, путешествие под землей прошло без особых приключений. Если не считать того, что последние полсотни метров – а коридор имел уклон в сторону главного коллектора – Сергей и Тимур преодолели вплавь. Видимо, в тоннель проникли паводковые воды.
Однако они не стали серьезным препятствием. Все мужчины Капитолия с детства умели плавать – благодаря пруду, который образовался в приснопамятные времена на месте громадной воронки. А разведчиков-диверсантов даже обучали нырять на глубину, задерживая дыхание.
Тимур тоже имел подобные навыки, хотя в диверсанты, конечно, не готовился. Но попросил отца, и тот разрешил тренироваться вместе с разведчиками. Ибо рассудил просто – лишний навык в жизни сыну не помешает.
И вот теперь, преодолев полукилометровый путь и испробовав «водные процедуры», Тимур и Сергей стояли у колодца. На востоке уже слегка алело. Утренний ветерок холодил лицо, и Тимур вдруг почувствовал прилив бодрости. Он был молод и полон сил. И, что ни говори, избежал смерти. Значит, жизнь продолжается.
– Я должен возвращаться, – сказал Латыпов. – Иначе меня хватятся.
– Я понимаю, – вздохнув, отозвался Тимур. – Ты и так много для меня сделал. Я уж как-нибудь сам.
– Повторю еще раз. Вон там – речка. Братовка ее называют. Иди вдоль русла, пока не упрешься в заросшую дорогу. Потом свернешь налево. И так до самой просеки. Ну а с «лесными»… Договоришься, как-нибудь. Скажешь, что отец был убит, потому что выступил против других Хранителей. Тебе пришлось сбежать, чтобы самого не убили. Думаю, «лесные» тебя приютят, потому что Хранителей шибко не любят.
Помолчав, Латыпов добавил:
– Впрочем, они всех капитолийцев не любят. Мы, для них, считай, поработители.
Старшина нахмурился.
– А зачем мы так поступаем?
– Ну, ты и спросил… Это, парень, политика. Я в ней несилен. Такие вопросы Когорта решает. Твой отец, насколько я знаю, эту политику не поддерживал. Говорил, что люди между собой должны полюбовно договариваться, миром. Но… Так или иначе, деваться тебе сейчас некуда. Разве что к маркитантам податься. Но это уже на крайняк.
– Ты не переживай, старшина, я справлюсь, – сказал Тимур. Но голос его слегка дрогнул. – Чай, не маленький уже. А судьбу все равно не обманешь.
– Это верно… Да, чуть не забыл. Вот, возьми на удачу.
Латыпов расстегнул карман на бедре и вытащил оттуда какую-то костяшку. В ее отверстие был продет тонкий, но прочный шнурок, сплетенный из волос.
– Что это? – спросил Тимур.
– Ни за что не догадаешься. – Латыпов хмыкнул. – Амулет из клыка нео. Того самого, которого ты убил в яме.
Тимур смотрел с недоумением, и старшина продолжил:
– Рыжего нео, помнишь? Я ему тогда еще голову отрубил. Помнишь?
– Рыжего помню. А про отрубленную голову – нет, не помню.
– Ну, не удивительно. Ты тогда слегка не в себе был. Я ему башку позже отрубил, когда тебя уже из ямы вытащили.
– А зачем ты это сделал? Он же, вроде, уже подох к тому времени.
– Обычай есть такой. Если сделать амулет из кости первого убитого тобой врага, то он тебя будет защищать. Вот я и решил для тебя амулет сделать.
– Я не знал о таком обычае, – сказал Тимур. – Только я этого рыжего головастика убил вторым по счету. Да и то мне Гнедок помог изрядно. А первым я другого мохнача завалил. Он с дубиной на меня напал.
– Так, да не так. Завалил-то ты его первым, да он не сразу окочурился. Когда мы тебя нашли, он еще чуток шевелился, я видел. Так что он позже в Долину Предков ушел, чем рыжий. Но главное в другом. Понимаешь, этот головастик, как ты его назвал, уж больно чудно́ выглядел.
– Да, верно. Он весь какой-то ободранный был. Словно его наждаком зачистили. И мускулатура нереальная.
– Вот и я о том же, – кивнул Латыпов. – Сдается мне, Тимур, что этот мохнач раньше в Поле Смерти побывал. Случается такое, хотя и редко. Вот его и перекорежило в результате… Так что, повезло тебе тогда. Такие мутанты, в Поле Смерти побывавшие, не только силы набираются, но еще и очень живучими становятся. Но ты с ним как-то справился. Пусть и с помощью Гнедка.
– Не только Гнедка, – напомнил Тимур. – Если бы его из лука кто-то не подстрелил, то он бы меня точно прибил. Ты же видел стрелу у него в спине. Но велел об этом молчать.
– Да, велел. Чтобы лишних разговоров не возникло. Потому что странная история получается. Стрелял-то, похоже, кто-то из «лесных». Это у них стабилизаторы стрел из перьев диких кур. Только вот зачем «лесные» в вашу разборку встряли?.. – Латыпов задумчиво посмотрел на Тимура. – Не знаешь? И я не знаю. Впрочем, речь не об этом. Ну-ка, наклони голову… Носи и не снимай.
Завязав шнурок двойным узлом на шее Тимура, старшина негромко пробормотал:
– Враг, отдай силу, получи покой.
Тимур потрогал клык пальцем и с недоверием спросил:
– Думаешь, он меня защитит?
– Ты, парень, не думай, а верь. В себя верь. А с остальным судьба разберется. Судьба она всегда справедлива. Не зря же она тебе помогла того рыжего монстра завалить. – Латыпов посмотрел на восток. – Ну, давай прощаться. Пора мне уже. В Капитолии неспокойно, да и вокруг. Хранители могут разведгруппы в рейд направить.
Старшина крепко обнял Тимура. Потом хлопнул по плечу:
– С богом! Будь осторожен, Тимур, очень прошу. И доверяй только себе. Своему чутью, интуиции. Она у тебя есть. Иначе не выживешь. Понял?
– Понял.
– Молодец. Может, и свидимся еще.
– Обязательно свидимся, – сказал Тимур. – Мне еще с Якубом поквитаться надо.
Латыпов с прищуром посмотрел на него. Усмехнулся. И еще раз хлопнул по плечу.
– А ты и впрямь в отца. Ладно, ступай. С нами сила!
– Сила в вере! – твердо произнес Тимур.
Тимур шел уже пару часов. Шел не споро. Но не потому, что устал. Он помнил о наказе старшины Латыпова сохранять осторожность, да и сам уже имел кое-какой опыт. Хотя и небольшой, но очень впечатляющий. Тот, кто хотя бы раз увидит жука-медведя, вряд ли когда-то его забудет. Да и кровавая схватка с лесными нео одна стоила сотни тренировок и мудрых предостережений.