Оказалось, историю я знал плоховато. Впрочем, оно и простительно, не на то учился.
– Нарезное, нарезное, – проворчал Фыф, похоже, так и не подумавший отключиться от моего мозга, – И молотки к ним, пули в ствол забивать. Хотя с его-то дурью одного удара за глаза хватит.
Семьсот шагов? Сильно! Получается, Данила только что вытащил из ящика далекого предка СВД, снайперскую винтовку восемнадцатого века. Вообще-то, надо будет при случае повнимательнее присмотреться к старинному оружию – как-никак, мне жить в этом мире, и наверняка рано или поздно придется использовать музейные раритеты.
Также в ящиках нашлись пара десятков кремневых пистолетов и большой запас свинцовых пуль. Тару мы снимали слоями, начиная сверху и понемногу вынося трофеи в коридор – уж больно тесным был каземат. Данила радовался прекрасно сохранившемуся оружию, а я, признаться, начал понемногу разочаровываться. Хотелось чего-то большего, чем черный порох и древние железяки.
Желание мое сбылось, когда Данила не смог в одиночку сдвинуть очередной сундук. Дернул пару раз за толстенную ручку – никак. Что за дела?
– О как! Да на нем ручек целая дюжина! – удивленно выдал дружинник, осознав странный дизайн своей находки, переносить которую планировалось силами двенадцати человек. И тут же сбил с нее все четыре замка. Четыре! Не один, как на остальных!
Мы прекратили сортировать древний огнестрел и вновь собрались в братской могиле.
Несмотря на то что мы порядком растащили найденный клад, окованной металлом тары еще было довольно много. Двенадцать самых больших и тяжелых сундуков стояли посреди камеры, и у одного из них Данила только что откинул крышку.
Настя тихо присвистнула. Я тоже. Дружинник и Рут не отреагировали никак. Я помнил слова Данилы, мол, в Кремле золото не имеет цены. А юная нео, может, и осознавала ценность находки, но при этом жутко устала, перенервничала и сейчас откровенно позевывала.
– Ни хрена себе, – нарушил молчание Фыф. – Я слышал, что на севере за эти блямбы народ мочит друг дружку так же, как у нас за мясо, железо и порох…
В сундуке лежали золотые монеты. Много. Очень много. Словно сброшенная чешуя сказочного дракона, переливалось в неверном свете факелов невиданное богатство. Пока мы стояли, разглядывая добычу, Данила принялся препарировать остальную тару. В которой оказалось то же самое.
Золото.
Правда, монеты были не везде. Примерно половину ценностей составляли кольца, браслеты с драгоценными камнями, массивные блюда, тяжелые кубки…
– Золотой запас империи, – подытожил Фыф. – Который нам тут на фиг не уперся. Если только…
Эту мысль он, похоже, только что свистнул из моей головы. Я перехватил внимательный взгляд единственного глаза и попросил:
– Слушай, хорош уже в моей голове копаться, да.
– Не буду, не буду, – слегка смутился Фыф. – Но мысль дельная, одобряю.
– Это вы о чем? – поинтересовалась Настя.
– Да так, идея одна возникла… – протянул мутант, явно не желая делиться с кио теперь уже нашими общими соображениями. И вдруг резко, словно почуявшая добычу охотничья собака, повернулся к дыре, которую пробил Данила в кирпичной стене. – А вот нам и трындец приснился, господа кладоискатели. Похоже, нас собрались штурмовать – и штурмовать серьезно.
Это были баги. Или руконоги. Или гигантские сколопендры с почти человечьими лицами и восемью абсолютно одинаковыми ногами. Жуткие твари длиной метра в полтора. Морда словно морщинистая кожаная маска, содранная с лица трупа. Затылок состоит из четырех сегментов, переходящих в такую же сегментированную спину. Ноги мощные и когтистые, пригодные не только для передвижения, но и для хватания разных предметов. Например, как сейчас, – тесаков, копий, топоров и другого колюще-режущего инструмента вполне понятного назначения. У иных в руконогах было зажато аж по шесть единиц вышеназванного оружия, и при этом они довольно резво, по-людски чесали на двух задних конечностях.
Знакомые зверюшки, встречались. Помнится, я их шамана обидел пулей в башку, когда тот собирался подвесить Настю к танковой пушке. Вон она, справа от меня шипит от ярости, затвором клацает. Стало быть, не забыла старых друзей.
Но с воспоминаниями потом. Потому как реальность восьминогая актуальнее. И много их, черт! Только вот к крепости они подходить не торопятся, ждут чего то. И при этом выстраиваются в несколько сплошных линий наподобие македонской фаланги. Не особо верная тактика. Я б на их месте рассредоточился вокруг Бутырки и атаковал разом.
Конечно, кормовые, вооруженные дубинами, копьями и найденными только что палашами да багинетами, так запросто не сдадутся. Фыф уже вернулся на свой командный пункт и сейчас небось снова сидел на столе, поджав лапки, закрыв единственный глаз, и, словно опытный кукловод, мысленно дергал за ниточки откормленных сумоистов. То-то те аж приплясывают на стенах от нетерпения. И глаза горят как у вменяемых…
– Поскорее бы уж, – проговорила Настя, стоящая справа от меня.
В ее руках лежал автомат АК-200 с пристегнутым штык-ножом. Плюс на поясе длинный обоюдоострый меч с фигурной гардой, защищающей кисть, – палаш лейб-гвардии Конного полка, которых в схроне был целый отдельный сундук. Я, кстати, тоже таким запасся. Ну не «Бритвой» же с руконогами драться! Нож, конечно, дело хорошее, но брезгливый я, однако. И чем длиннее будет зубочистка, на которую придется насаживать членистоногих тварей, тем лучше.
Данилу, кстати, холодное оружие екатерининской кавалерии не заинтересовало. Это и понятно. На кой оно ему, когда у него в лапищах зажато аж два меча – один подлиннее, другой покороче. А «Вал» за спину закинут небрежно.
Да уж, правильно классик высказался, старую собаку не научишь новым фокусам. У дружинника две любви на всю жизнь – меч и пулемет «Корд», остальное его не впечатляет… Кстати, идея – если оно ему без надобности, то не грех и одолжиться. А я все думаю, с чего это так неуютно себя чувствую? Оказывается, стою на стене будто голый – на поясе пистолет и средневековое пырялово, к предплечью «Бритва» пристегнута… и все. Внизу же шебуршится толпа неприятных с виду тварей голов в двести, и намерения у них очень очевидные.
Я опустил бинокль.
– Данила, слышь чего скажу?
– А? – повернул ко мне голову дружинник. Фейс довольный, в глазах боевое безумие плещется. Но так пока, на донышке. Не затопило еще радужку и мозги багровой пеленой. Правда, уже под давлением, и манометры зашкаливают. Понятно, что ствол за спиной будет последнее, о чем эта машина для разделки туш подумает, когда руконоги полезут на стены. Только мешаться будет.
– Тебе «Вал» сильно нужен?
Данила улыбнулся еще шире, сунул один из мечей в ножны, снял автомат со своей широченной фигуры и протянул мне.
– Как-то я сразу не подумал, что тебе он больше пригодится, – сказал дружинник. – Забирай насовсем. А то привыкну к хорошему.
– И что в этом плохого? – недовольно проворчал я, принимая оружие. Больно легко Данила с ним расстался. Не впрок пошла наука. Помню, как он бросил такой же автомат и кинулся на нео с ножом. Получается, ничему я его не научил…
– Отвыкать-то оно сильно сложнее, – ответил Данила, отдавая мне подсумок с запасными магазинами и вновь вынимая из ножен второй меч.
Черт, а ведь он прав! Судя по рассказу Насти, лавочка на «Кантемировской» закрылась намертво. Так что придется учиться снайперской стрельбе из егерского штуцера, перед выстрелом забивая в него пули молотком с дульной части ствола…
Но это потом. Сейчас же я осмотрел оружие дружинника – и остался доволен. Все-таки кое-чему я его научил. Автомат вычищен почти идеально, на первый взгляд глушителем его об стены не били – и на том спасибо. Единственное – с патронами не очень. В стандартном подсумке для АС «Вал» два магазина, третий присоединен к автомату. Итого в сумме шестьдесят патронов, а больше нету.
Я спросил на всякий случай, надеясь на чудо, но чуда не произошло. Данила лишь головой мотнул. Понятно. Все, что не «Корд», это не огнестрел, а зачем неогнестрелу патроны?
Хотя зря я вредничаю, и на этом дружиннику спасибо.
Я прикинул расстояние. Пойдет. Метров двести где-то. Если сейчас начну работать одиночными в черепа руконогов, то десяток точно положу до тех пор, пока остальные сто девяносто особей добегут до стен и начнут швырять в нас свои колюще-режущие орудия.
Я покосился на Настю. Не стреляет. Значит, и мне не надо. Они местные, лучше знают, что к чему. Может, у руконогов принято так по выходным. Припрутся сюда всем обширным семейством, как нормальные люди моего мира в кинотеатр, и пялятся на стены замка. А потом спокойно расползаются обратно по щелям…
Развлекать себя подобными мыслями перед боем дело хорошее и нужное. Хотя я догадывался, с чего это руконоги притащились сюда чуть не целым батальоном. И кого ждут, тоже догадывался.
И не ошибся.
Из-за развалин послышалось тонкое и пронзительное «И-и-и-и-и…» с переливами, порой переходящее в натуральный визг.
Руконоги зашевелились, некоторые особо нервные начали даже постукивать копьями по спине и бокам. Как же, помню, крепкие у них хребты и бочины, натуральные хитиновые панцири. Оттого и звук от ударов, будто поваренок-стажер омара разделывает.
Ну точно, я оказался прав. Осерчал их босс на меня за подбитый глаз и решил наказать обидчика. В прошлый раз мне показалось, что руконоги противники не особо серьезные. Но судя по тому, что обезьянов под стенами видно не было, нео предпочли свинтить, нежели искать себе славу в битве с порождениями подземного мира…
Мохнатые знали жизнь лучше меня. Знал бы я ее как они, глядишь, не стал бы кидаться гранатами в пролом, а обошел его сторонкой. Но опыт, как известно, сын ошибок трудных, на которых учатся. И сейчас мне предстояло трескать этот опыт половниками до фатального заворота кишок – если, конечно, гигантские сколопендры влезут на стены.
Кстати, о стенах. Здесь, со стороны Лесной улицы, был самый неблагополучный участок в смысле обороны. Третий этаж внешней стены развален наполовину, так что наружные стены образовали что-то вроде крепостного тына, за которым можно укрыться. Это вроде как даже и неплохо, но тут плюсы заканчивались и начинались минусы. А именно – снаружи возле стены имелось большое количество естественных укрытий, за которыми могли укрыться нападающие. Высохшие, но все еще мощные деревья-мутанты, кучи мусора, отдельные куски бетона и сцементированного кирпича и, конечно, развалины близлежащих домов. Для перемещения короткими перебежками самое то, при известной сноровке можно хоть до самой стены невредимым добраться. Была бы моя воля, я б первым делом зачистил близлежащую территорию. Но, как говорится, все, что хорошо, обычно поздно…