– Насть, а… ты не знаешь, как шамов реанимировать? – прошептал Данила. Вонял он гораздо меньше – успел вылить на себя пару ведер из колодца. Но все равно гнилой кровью руконогов несло от него неслабо.
– Без понятия, – проворчала кио. – Может, его за отростки подергать?
Не исключаю, что она все-таки затаила на шама обиду за грубое вторжение в ее мозг этими самыми отростками, – какая женщина потерпит такое, даже если она киборг?
– Я ж говорил… натуральная баба получилась… Все мысли о том… чтоб мужика за что-нибудь подергать…
Голос был тихим, но мы расслышали. И разом бросились к столу.
– Тише, кони, тише… Голова раскалывается…
Фыф был совсем плох. Лицо белее, чем остатки штукатурки на стенах. Но главное – живой!
Я приложил к его губам флягу с водой. Он хлебнул – и укоризненно посмотрел на меня.
– Другую!
Точно! Как я мог забыть! Он же говорил, что обмен веществ у шамов такой же, как у людей.
Я поднес к безгубому рту емкость со своим стратегическим запасом. Шам глотнул, подумал, глотнул еще. Заметно дрожащая рука поднялась, попыталась задрать кверху донышко…
Намек понятен. Я осторожно влил в горло Фыфа остатки спирта, завинтил крышку и повесил обратно на пояс пустую флягу. Силен, одноглазый! Выдул без малого пол-литру девяностопятипроцентного и даже не поморщился.
– А то, – осклабился Фыф, приподнимаясь на локте. И вернул мысленный комплимент: – Ты тоже ничего. Ловко кормовым зарулил. Хотя, конечно, такие способности у нас на острове детишки сопливые демонстрируют.
И, перехватив мой взгляд, пробормотал:
– Все-все, отключаюсь. Сам понимаешь, было оправдано ситуацией.
– А ситуация-то у нас не але, господа хорошие, – сказал я. – Половину кормовых руконоги выкосили, да и оставшимися вряд ли Фыф управлять сможет в ближайшее время. На запах крови ближе к ночи наверняка соберутся какие-нибудь твари, но главное не это. Нео наверняка в курсе, что нас потрепали баги. И я сильно удивляюсь, что они еще не лезут на стены.
– И не полезут, – хмыкнул Данила. – У них решения быстро не принимаются. Им, прежде чем за дубины браться, надо совет мудрецов созвать, затылки почесать, вшей половить. Даже если ситуация – вот оно, иди и бери, все равно без совета никак.
– Прям как у нас, – пробормотал я.
– Порох если быстро сделаем, то точно продержимся, – сказал Данила. – Лохматые его сильно уважают, и у них самих сейчас взрывчатки нет. Иначе давно бы попытались под стену мину подвести, они это умеют. Делов-то на час – мешать черный я хорошо умею, с детства учен. Намочили, перемешали хорошенько, просушили – и готово. Если нео долго чесать репу будут, еще и отгранулируем его. Вообще нормально будет.
– И сколько ты здесь сидеть собрался? – поинтересовался Фыф. – Пока порох не кончится?
Данила вздохнул.
– Вечная проблема, да? – улыбнулся он. – Крепость захватили, теперь надо думать, как ее удержать и на кой она нам вообще сдалась.
– Ты вроде на север собирался. К каким-то людям, которых золото интересует, – напомнил Фыф.
Я навострил уши.
– На севере есть люди?
Данила пожал плечами.
– Крагг, которого ты пристрелил, говорил, что есть. Может, наврал. Честно говоря, туда мы и направлялись, а тут как на грех – почти бесхозная крепость…
– Крагг не наврал.
Мы разом обернулись.
В дверях, потупившись, стояла Рут. Глазищи в пол, ушки горят – даже под шерсткой видно.
– Откуда ты, прелестное созданье? – поморщился Фыф. И добавил тихо: – Развели, понимаешь, детский сад из юных особей вероятного противника…
– Я спряталась, – прошептала Рут. – Увидела руконогов… и испугалась. Я гусениц боюсь. А эти большииие…
Она хлюпнула носом.
Понятно. Сейчас будут слезы. Паучьему боссу не испугалась в глаз кирпичом засветить, а гусениц боится. Бывает.
Я подошел к Рут и обнял ее за плечи.
– Не плачь, – сказал я. – В следующий раз все будет нормально.
– Смотри не сглазь, – прокряхтел Фыф, усаживаясь на своем столе обратно в позу лотоса.
– Постараюсь.
Юная нео прижалась ко мне. Я погладил ее по шерстке на голове, борясь с желанием почесать за ушком как провинившегося котенка, и, почему-то ощущая себя сволочью, спросил:
– Слушай, так что там насчет людей с севера?
– А вы правда не сердитесь?
Зареванная мордочка снизу, глазищи в половину этой мордочки… Расскажите мне потом, какой я хороший, после того, как колол ребенка на инфу, вместо того чтобы в благодарность за спасение сделать для нее деревянную куклу. Хотя в моем мире многие девчонки в этом возрасте спят в обнимку и с плюшевыми зайцами (когда родители дома), и с прыщавыми сверстниками (когда предки на даче)…
Я, Данила, Настя и Фыф кивнули синхронно.
Рут несмело улыбнулась, утерла лохматой лапкой нос и сказала:
– Люди живут на той стороне Большой реки, по левую руку от Семи Звезд. Но этот путь очень опасен. Туда ходят только самые опытные разведчики, менять желтый металл на черный порошок, железное оружие и жгучую воду, которую пьет Снар.
«Ага, один Снар ее пьет. За все время, пока я здесь, к спирту не притронулся, все на аборигенов ушло. Это к тому, что я хоть и не жадный, но за справедливость».
– Понятно, – кивнул Фыф.
Угу. Пора смириться с тем, что, пока шам рядом, в моих извилинах он будет копаться чисто машинально, как щипач-рецидивист в карманах соседей по автобусу.
– Конечно, все ясно, – сказал Данила. – Рут говорит про северо-запад.
Хммм… Возможно, я зря гнал на Фыфа. Нечего думать плохое про товарищей, тем более – на военном совете.
– Именно, – вновь подтвердил шам то ли слова Данилы, то ли мои мысли.
– Крагг говорил, что люди с севера готовы предложить многое за золото, – задумчиво проговорил Данила. – Кремлевским золото неинтересно, зато необходимо оружие, порох…
– От жгучей воды, думаю, там тоже не откажутся, – хмыкнула кио. – Как я понимаю, ты не прочь туда отправиться. Остается выяснить, на кой оно надо мне, Фыфу и Снайперу. Про обезьянку я молчу, ей куда Снайпер скажет, туда она и побежит.
Я прикрыл ладонью рот юной нео, предупреждая рычание. Рут дернулась было, но тут же успокоилась – держал я крепко, и она предпочла остаться на месте, даже немного сильнее прижалась ко мне. Черт, возможно, Настя не так уж и неправа…
– П-поясню, – не очень уверенно сказал Фыф. – Что ты, что я, что С-снайпер – отверженные. Не прижившиеся в с-своих кланах. И чего нам остается? Только создать свой клан. И чтоб никакая падла… ик… не могла на нас дернуться. Я д-доступно излагаю?
Думаю, Фыф немного погорячился, махнув почти пол-литра спирта. Но идею он двигал верную, почти созвучную моим представлениям о выживании способного одиночки в любом из миров.
– Вполне, – кивнула Настя.
– Т-так вот, – продолжал Фыф. – Нам к-кремлевские вообще никаким боком. К-как и мы им. Тем более что крепость у нас теперь своя есть. Ик… Но с соседями надо жить дружно. П-плюс дружбу и торговлю налаживать. Одними к-кормовыми нам замок не удержать. Значит, что?
– Привозим соседям порох и оружие, взамен получаем дружбу с Кремлем, – сказал я. – Глядишь, договоримся о том, чтобы нанять у них дружину витязей для охраны Бутырки.
– Хммм, – почесала переносицу Настя. – Логично. Хоть и не доверяю я наемникам.
– Я тоже, – сказал я, припомнив свой недавний опыт. – Но на первое время без этого, похоже, не обойтись. Теперь вопрос второй. Кто пойдет на северо-запад.
– Я, – сказала Рут, убрав мою ладонь с мордочки. И уточнила: – С тобой.
Я покачал головой.
– Ты останешься здесь, с Фыфом.
– А м-меня не берете, что ль?
Единственный глаз мутанта округлился от возмущения.
– Кто кормовыми управлять будет, если руконоги или нео на стены полезут? – сказал я. – Придется тебе остаться стеречь клад. И ты, Рут, ему в этом поможешь.
– Бросаешь меня, да? – тихо спросила нео. – Ты меня не любишь потому, что я не такая, как женщины твоего племени?
Я не ответил.
– Ну я, понятно, пойду, – пожал плечами Данила. – Это вообще не обсуждается.
– И ты останешься, – сказал я. – И Настя. Фыф не железный, ему спать тоже надо. И кто тогда будет стены охранять? Короче, друзья мои, сидите здесь и берегите золото. Оно сейчас, можно сказать, залог нашего успеха. Крепость захватили вы, клад нашли вы, дайте уж и мне внести свою долю в общий котел. Да и потом мне не привыкать одному шататься по зараженным территориям.
– Ну ты и речь толкнул, – пьяно тряхнул глазными отростками Фыф. – Тебе б не по паукам из пушки стрелять, а к-книжки писать.
– Уже, – хмыкнул я. – Аж четыре тома мемуаров. Глядишь, на северо-запад схожу – и пятый появится.
– Ты только возвращайся быстрее, писатель, – вполне серьезно сказала Настя. – А то мы тут озвереем сидеть на этих стенах.
– Постараюсь, – сказал я.
Но, поскольку устал я как собака, да и дело шло к вечеру, мой поход как-то сам собой отложился на завтра. Перед отбоем мы быстренько распределили обязанности. Несколько протрезвевший Фыф заруливал кормовыми. Выпустил из камер резерв живого мяса и заставил толпу сумоистов собирать трупы руконогов. Оказывается, это был деликатес, причем не только для кормовых.
– Чистый белок! – сообщил мне шам, чавкая чем-то подозрительно желтым. – Попробуешь?
Я отказался. В свое время нас учили есть гусениц и членистоногих по программе выживания, но все-таки я всегда предпочитал насекомым сухпай, а сухпаю – хорошую отбивную.
Данила отмывал кольчугу и штаны в бочке с водой. Настя, горюя об отсутствии патронов к АК, точила палаш. Рут же сбегала куда-то с трофейным копьем руконога и минут через пять приволокла тушку неопознанной щекастой твари величиной с большую собаку.
– Хоммут, – сказала она. – Можно есть.
И принялась сноровисто сдирать с твари шкуру.
Я выразил сомнения по поводу питательных качеств подозрительного мутанта, но Данила заверил меня, что это просто сильно разожравшийся хомяк. Живет в глубоких норах, из которых хрен его ч