Друзья рассмеялись и снова обнялись – уже все вместе.
– Ну всё, всё! – остановил всеобщее веселье торговец. – Хотел бы всем напомнить, что сегодня у нас еще есть неотложные дела. А у меня еще куча вопросов ко всем. Во-первых, – и он посмотрел на Змея и Музыканта, – как вы оказались вместе? А во-вторых – как вам удалось вытащить Спая с воронцовской базы и починить?
– На самом деле это не два вопроса, а один, – усмехнулся Музыкант. – Но лучше будет, чтобы всё рассказал тот, кто больше других знает.
И гитарист повернулся к Змею.
– Это будет долгий рассказ…
Глупыми вопросами Змей больше не задавался. Ясно было, что царившее в стане врага оживление является приготовлением к штурму. Это немного путало планы – парень не рассчитывал, что враг станет атаковать так скоро. Оставалось надеяться, что его последние злоключения не были напрасными, и воронцовская община успела приготовиться к отражению атаки.
Но это были всего лишь очередные его домыслы. «На базу надейся, а сам не плошай» – переделал он древнюю поговорку на свой лад. Для подстраховки не мешало бы еще как-то подать сигнал.
Змей находился на краю рощи, подглядывая за приготовлениями «черных» и нео с веток сухого шагай-дерева. Высохло оно так же, как и его родственники, чьи соки вытянул человек – Мертвая зона. Парень пришел в себя не так давно и сразу заторопился к окраине леса, когда увидел, что на Москву уже опустилась ночь. Как чувствовал, что тут что-то происходит. Утраченные силы он восстановил по пути за счет деревьев-мутантов, щедро используя против них свои смертельные способности. Заодно обнаружил, что этот способ также хорошо утоляет голод и ускоряет заживление ран. Знал бы об этом раньше – не стал бы терять время и терпеть боль во время прижигания. Теперь Змей был сыт, здоров и полон энергии. Шрамы на плече и бедре затянулись и практически не доставляли неприятных ощущений.
С верхних ветвей дерева парень увидел родную базу. Редкие огни выхватывали куски знакомых с детства строений. Кирпичную стену и парковые ворота, за ними – серые приземистые здания Совета Родов с темницами и Манежем в подвале, чуть правее – башни-казармы, бывшие до Войны жилыми многоэтажками. Сегодня они были перестроены и укреплены. Снаружи на них несли стражу, а внутри квартировались воронцовские воины. В северной башне – горцы и их фенакодусы, в восточной и западной – русы, как пешие, так и верховые. Многочисленные ханьцы дежурили на стенах и следили за исправностью стен, готовые латать их прямо во время боя.
А еще имелась разветвленная сеть подземных ходов, частично построенная перед Войной, частично вырытая уже после выхода на поверхность. Учитель рассказывал, что воронцовские выбрали это место под базу, выбравшись из-под земли где-то западнее. Потом то же самое Змей услышал и от отца. Там, откуда они пришли, находился большой бункер, в котором их предки прятались от последствий Войны почти двести лет. Почему поднялись – Учитель не помнил, ему самому едва исполнилось три года, когда три Рода вышли на поверхность и стали искать место для жизни. Может, баги выжили людей из-под земли, а может, и самих людей стало так много, что места внизу перестало хватать? Много тогда народу полегло – кто от лап мутантов, кто в полях смерти, кто от тяжелой работы по строительству базы. Только Закон помогал людям держаться. Закон, из-за которого самого Змея посчитали выродком. Так, может, пусть Закон спасет их и в этот раз?
Парень встряхнул головой, отгоняя нехорошие мысли. Станет ли человек лучше от того, что совершит низкий поступок? Кому он сделает хуже? Сможет ли жить дальше, зная, что совершил подлость? Нет, кое-чему Закон научил и его, Змея.
К парню потянулась ветка подошедшего шагай-дерева, и он уже привычным способом рубанул ее и зажал в руке свежий срез. В голове мелькнула мысль: «Горите вы все синим пламенем!» Так и родилась идея, как подать сигнал.
Забравшись обратно в чащу, Змей снова развел костер. Деревья, почуяв огонь, недовольно отступали. Но не так быстро, чтобы пламя, охватившее их высохших мертвых собратьев и подхваченное ветром, не могло нагнать их.
Совсем скоро пожар охватил большой участок рощи и стал распространяться дальше, на запад. Даже живые деревья вспыхивали от раскаленной стены огня, поднявшейся до небес. Многие, уже загоревшись, вытягивали корни из земли и торопились убраться, но тем самым лишь еще быстрее распространяли пламя.
Сам Змей вышел из рощи на востоке – там, где еще сохранились остатки каменных ворот. Он не боялся, что пожар дойдет до базы, – отличной защитой от огня служило озеро, стоявшее между воронцовской обителью и хищным лесом. Зато теперь обороняющиеся наверняка будут предупреждены.
Начавшийся пожар, похоже, совсем спутал планы врага. Пламя и исходящий от него жар пугали построенных на дороге фенакодусов, они испуганно хрипели, взбрыкивали, кусались и не хотели подчиняться наездникам. Некоторые вообще вырывались и убегали. Пришлось «черным» уводить животных обратно под защиту развалин, но даже там были видны отблески огня и золотистое зарево, поднимавшееся высоко в ночное небо.
Очень хотелось знать, кто и как руководит этой массой нападаюших. А то, что этот кто-то был, Змей даже не сомневался. В один момент верховые и нео собрались и, как по команде, двинулись сквозь руины к базе, благоразумно держась подальше от горящего леса.
Свой тайник парень нашел довольно скоро. Все лежало на своих местах, и это было большой удачей.
– Ну что, повоюем? – спросил он сам себя и отправился следом за врагом.
На месте недавней стычки с вождем нео под ногой звякнуло. Змей посмотрел вниз – среди мусора, в луже засохшей крови, блеснуло что-то, привязанное к шнуру из сыромятной кожи. Потянув за край шнура, парень поднял знакомый медальон из вороненой стали – череп в шлеме. Именно он висел на груди убитого им вождя нео.
«Ничего себе! – удивился Змей, знавший цену такой вещице. – Это как же их Хас в оборот взял, что они после смерти вождя не разбежались и из-за его амулета не передрались?»
Для нео вещи вождя – как символ преемственности власти. И трудно себе представить, что они отступятся от своих же обычаев.
Змей вытер кровь с медальона и сунул его себе в карман: «Пригодится».
Там, где недавно он обнаружил второй патруль нео, теперь никого не было. Забравшись на самый верхний из уцелевших этажей – четвертый, парень окинул взглядом поле битвы.
Сражение в зареве пожара смотрелось трагично. Нео карабкались по лестницам наверх, воины на фенакодусах обстреливали стены. Толпы штурмующих фанатично шли на смерть, безропотно принимая пули, стрелы, кипящую смолу и камни от воронцовских бойцов. Гибли, действительно, многие, но и обороняющиеся несли потери. К той группировке нео и «черных», что Змей уже видел, присоединилось примерно столько же разномастных тварей – всего под стенами у парковых ворот собралось более тысячи мутантов.
Но не это пугало. Среди нападавших трудно было не заметить био. Два «Спайдера» с кучей обслуги возвышались над толпами мутантов и «черных», деловито и размеренно работая катапультами и аркебузами. То и дело в сторону базы летели стальные диски или бетонные обломки. В нескольких местах стену воронцовской базы серьезно повредили и, похоже, целенаправленно долбили туда же, пытаясь пробить брешь для пехоты и кавалерии. Гранатометчики из числа «черных» активно помогали им в этом.
Позади крупных биороботов ждали своего часа четверо «Рапторов». Над укреплениями носились рукокрылы, время от времени выхватывая из рядов защитников очередную жертву. Защитники щедро осыпали выстрелами крылатые тени, так хорошо видневшиеся в свете пожара. Крыланы гибли, но продолжали отвлекать на себя часть огня.
Да, такого массового и скоординированного нападения Змею еще не приходилось видеть! Кто бы ни был этот Хас, но он явно опаснее, чем парень мог предположить. Похоже, база обречена. Но, несмотря на кажущуюся безнадежность ситуации, Змей все-таки решил сделать все, что сможет, для помощи людям.
Полученный днем урок не прошел даром. Сквозь грохот битвы парень все же услышал шорох позади. От окна, из которого велось наблюдение за боем, Змей бесшумно переместился к стене у дверного проема и стал ждать. Идущие старались не шуметь, но обострившийся в критической ситуации слух все же уловил скрип каменной крошки под подошвами берц. Те, кто поднимался, остановились прямо у входа в комнату. Змей заволновался – чем он мог себя выдать? Взглянул на пол – никаких следов. Даже у окна, где он сидел, все было чисто.
– Я не был бы Музыкантом, имея плохой слух, – услышал Змей совсем рядом.
Парень облегченно выдохнул и вышел из-за стены.
– Вы как здесь? – спросил он притаившуюся на лестнице группу Клина, которую, в его отсутствие, теперь возглавлял Музыкант.
Восемь стволов, смотревших до того в направлении дверного проема, уставились в пол.
– По следам Спая шли, – ответил гитарист. – Потом тебя возле рощи приметили, но нагнали только сейчас. Что за маскарад? – кивнул он на одежду.
Змей пожал плечами:
– Жизнь такая.
Музыкант окинул взглядом комнату.
– А где остальные?
– Там, – кивнул парень в сторону базы. – Спая подбили, решили за стенами переждать.
Музыкант прошел к окну, припал на колено и осмотрел поле боя в снайперский прицел.
Шестеро маркитантских бойцов расположились у свободных окон, один остался сторожить лестницу.
– Да уж, переждали, – покачал головой гений СВД и гитары, продолжая смотреть в сторону базы и ее окрестностей.
Змей подошел к нему.
– А ты знаешь, что у био такой же мозг, как у человека? – совсем некстати спросил Музыкант.
– Да, Третий говорил. А какое это имеет…
Прежде чем он успел закончить, раздался выстрел. Змей посмотрел в направлении поля боя – к ним, потревоженный попаданием в башню, разворачивался первый «Спайдер». Следующий выстрел прогремел, когда робот посмотрел в их сторону. Пуля прошила глаз-камеру, и робот на секунду замер.