Предположим (не дай бог) у вас геморрой. Неужели вы объявите «свободные выборы на альтернативной основе», чтобы из всяких любителей, болтунов и прочих претендентов избрать себе хирурга для лечения? Нет! Вы будете искать хорошего хирурга, который успешно делал такие операции много раз. Когда речь зайдет о личной заднице, у всех «либеральная» дурь из головы вылетит. Так неужели наша Родина заслужила, чтобы во главе ее стояли «демократически» избранные дебилы типа тех, кто возглавляет ее сегодня? Ведь дело не в том, как человек попал на место, а в том, умеет ли он дело делать, предан ли ему!
Но продолжим. Сначала о пустяках. Общину и губернию, которые дадут народу царя, нужно поощрять — сделать их вотчиной царя, построить там резиденцию, куда царь удалится после отречения от престола. Пусть общины стараются дать народу царя и гордятся тем, что именно они его дали.
Более серьезно. Царь не может принадлежать ни себе, ни своей семье. Вся личная собственность его и супруги в момент вступления на престол должна быть учтена и обособлена. Его дети и несколько поколений потомков обязаны стать под жесткий государственный и финансовый контроль. Должно быть установлено, что они не могут жить нигде, кроме Родины.
Надо помнить, что того, у кого нет личного имущества, невозможно купить. Царь сможет иметь бесплатно все, что пожелает, но это все будет принадлежать государству, и после его смерти новый царь распорядится его имуществом.
И, наконец, основное — взаимоотношения исполнительной и законодательной властей. Глава страны — законодательная власть, глава государства, глава органа, организующего защиту страны, глава специалистов этого дела — царь. Между ними могут возникнуть трения. Законодатели решат принять новый закон, в нем обязана присутствовать полезная народу цель, она обычно дается в преамбуле. Далее в законе идут статьи, определяющие поведение населения по достижению этой цели. Организовать поведение населения и контролировать его должен царь со своими чиновниками-специалистами, поэтому им лучше, чем кому-либо, видно, можно ли указанными в законе средствами достичь желаемой цели.
Отсюда следует, во-первых, что конкретные действия закона должны обязательно согласовываться с исполнительной властью. Подпись царя на законе — его согласие: «Да, таким путем цели закона можно достичь и исполнительная власть их достигнет». Во-вторых, может случиться так, что исполнительная власть просто не найдет способов достижения цели и предложит законодателям отказаться от нее — отказаться от закона, от этого задания исполнительной власти. Наконец, и законодатели могут счесть предложенные исполнителями способы достижения цели закона неприемлемыми для населения.
Скажем, законодатели решат, что для защиты граждан будет полезно каждому гражданину иметь бриллиантовую диадему. Исполнители скажут, что это можно, но придется ввести дополнительный налог в 2 миллиона рублей в расчете на каждого гражданина. Законодатели должны подумать, нужно ли гражданам задавать в законе такое поведение — выплату двух миллионов — под намеченную в нем цель. Шутка.
Давайте рассмотрим более реальный конфликт.
Скажем, на дружественную страну нападает враг. Царь считает необходимой немедленную военную помощь. А законодатели полагают возможным оставить друзей без помощи. Царь убежден, что надежная защита народа, то есть не только сегодняшних граждан, но и будущих поколений, невозможна без надежных союзников, а депутаты боятся упреков за похоронки.
Как быть? В этом случае независимый ни от кого царь должен иметь право заставить законодателей срочно провести свои перевыборы. Но если новый состав парламента царя не поддержит, то царь должен немедленно отречься от престола. Значит, он плохой исполнитель.
Это принцип взаимодействия властей, на самом деле обе власти будут жить очень дружно.
Я говорю о высшей власти, и на местах исполнительную власть следовало бы организовывать по этому же принципу, но там это не так важно, там исполнители на глазах людей, их действия понятны, там нет необходимости столь строго подходить к их руководителям. Ну, и не забудем, это дело общин, каких им иметь исполнителей.
Заканчивая главу, просуммируем выводы. Демократическое государство, с точки зрения управления людьми, выглядит следующим образом. Законодательная власть избирается всеми гражданами страны и по своим обязанностям делится на два вида: высшую и местную. Под эти обязанности органам власти даются соответствующие права. Исполнительная власть — это не зависящие ни от населения, ни от депутатов специалисты. Это дает им возможность зависеть только от дела, рвет бюрократические связи в системе управления. Это демократия, это та цель, которую нам необходимо достичь.
Пресса
Существует два определения журналистики. Одно из них, характеризующее качественный состав людей, занимающихся этим делом, утверждает, что журналистика — вторая древнейшая профессия, считая первой проституцию.
Второе определение утверждает, что пресса — это четвертая власть, имея в виду, что первые три власти — это законодательная, исполнительная и судебная.
В отличие от тех проституток, которые в силу ли склонности или необходимости выбирают себе эту профессию, но при этом абсолютно точно понимают, чем они занимаются, журналисты напоминают проституток, умственно недоразвитых, то есть тех, кто в массе своей и не догадывается, что они делают, да и не думают об этом. (Я не хочу обидеть журналистов-проституток, которые точно знают, что делают.)
Вызвано это следующим. Чтобы понять смысл большинства явлений жизни, большинства ее проблем, надо пожить и позаниматься этими проблемами как своим делом, отвечать за них. В журналистику идут с младых лет, то есть туда поступают люди, которые в своей жизни никогда ни за какое дело не отвечали и ни о чем, кроме животных инстинктов, понятия не имеют. Да, они умеют хорошо писать, хорошо говорить, имеют богатый словарный запас. Но все это «красивый шкаф с убогим содержимым».
Какие выводы о действиях руководителя страны может сделать человек, который никогда не руководил профессионально даже колхозной свинофермой? Как он может понять ответственность за дело, если сам никогда за дело не отвечал?
Эти люди, бюрократы по образованию и воспитанию, в подавляющей массе — глупцы. Не имея собственного понимания происходящего, они принимают любую оценку событий, если она кажется им происходящей из «мудрого» источника, и считают ее собственной оценкой. Меняется источник «мудрости», и они меняют свои убеждения, не испытывая ни малейших угрызений совести. Но если не иметь своих мнений и убеждений это профессия; то в связи с чем тогда совесть будет беспокоить этого «профессионала»? У проститутки половой акт — это тоже профессия, и ее из-за этого совесть тоже не мучает.
Понимание сути происходящего или приверженность к определенным убеждениям не позволяет человеку продаваться так просто. Легче всего купить того, кто профессионально не имеет ни убеждений, ни понимания. И действительно, пресса по сути своей наиболее продажная организация из всех организаций страны. Это профессионально.
Положение с качественным составом журналистики по сравнению с СССР усугубилось еще и тем, что с перестройкой произошла замена более умных людей более подлыми и далеко не умными. Да, при коммунистах преданность коммунистическим убеждениям журналистов была главным. А что стоило прикинуться убежденным? В этом плане они все были одинаковыми, и отбор шел по уму, по знаниям.
С перестройкой, расталкивая прежних ведущих журналистов, к газетным полосам и телевизионным экранам рванули те, кто до этого был в тени. Разумеется, это были не только молодые и наиболее подлые, но и наименее умные и образованные. Может быть, наиболее характерным или наиболее видным (в полном смысле этого слова) является кадровый состав телевидения либералов. Мальчики и девочки, мелькающие на экранах, каждый раз, открывая рот, извергают потоки глупости. Им бы учиться, учиться и учиться, как завещал им великий Ленин, но его-то они как раз и не почитают, возможно, именно в связи с этим завещанием.
Теперь о другом определении прессы, о том, что она «четвертая власть». Это правильно, но лишь наполовину. Она власть, но не четвертая, она — первая власть, поскольку в схеме управления государством она находится между народом и избирателями, а народ это не только избиратели, это и будущие поколения. Прессой обязан был бы руководить народ, да он-то и самый беспомощный. Это ведь миллиарды тех, кто еще не родился. Народ не в состоянии кого-либо заставить, можно только добровольно ему подчиняться, и если пресса не подчиняется народу, то она и есть первая, самая высшая власть в стране. И под свободой прессы нынешние журналисты понимают исключительно свободу от служения народу и свободу продаться любому негодяю с деньгами.
Поясню. Пресса обязана формировать у избирателей идеалы служения народу, а избиратели обязаны выбираать депутатов, приверженных этим идеалам. Кроме этого, пресса воздействует и на население, убеждая его в правильности законов страны, в правильности действия исполнительной власти, да и следит за тем, чтобы эти законы и действия действительно были на пользу народу.
Но это идеал. А в действительности, где мы найдем журналистов, обладающих такими нравственными ценностями? Откуда их взять? Где найти комедиантов, которые бы хотели служить не себе, не своей славе, не алчности, а народу? Это поиск Богородицы в борделе.
Бесконтрольная пресса становится главной силой в стране, поскольку она непосредственно воздействует и на избирателей, и на население. Она может убедить население или его часть не подчиняться ни законодательной, ни исполнительной власти, — обо всем этом и пишет автор «Протоколов сионских мудрецов».
И можно понять Наполеона, который утверждал, что одна дерьмовая газета заменяет дивизию. Эта газета может парализовать солдата, сделать его дезертиром, трусом, просто талдыча, что его смерть в бою никому не нужна. Ведь это французская пресса превратила перед Второй мировой войной французов в стадо трусливых баранов, которых немцы в 1940 году просто разогнали. Ту войну даже войной-то считать неудобно. И французская исполнительная власть была бессильна: ее чиновники — офицеры — жизни для Франции не жалели, они умирали в боях в шесть раз чаще, чем их китайски