жный, оказавшийся ставленником местных финансово-промышленных групп, нередко связанных с криминалом. В госкорпорации стали думать больше не об Олимпиаде, а о том, как выгоднее разделить контракты со «своими» компаниями [там же]. С июня 2009 года корпорацию возглавлял Т.К. Боллоев, бывший директором пивоваренной компании «Балтика» в течение 13 лет. C занятием должности он начал продвигать своих людей на ключевые позиции в руководстве [Аминов, Пушкарская, 2011]. С января 2011 президентом корпорации являлся С.А. Гапликов, заместитель главы аппарата правительства РФ. Позже выяснится, что Боллоев и Гапликов причастны к решениям об увеличении смет, по фактам чего будут возбуждены уголовные дела [Соколов, 2012]. Общая текучесть кадров корпорации в 2010 г. довольно высокая и составила 18,1 % [Отчет Государственной… 2011]. Все это свидетельствует о нестабильности инфраструктуры контроля.
Об истинном положении дел в «Олимпстрое» трудно судить, основываясь только на изучении отчетности, к которой корпорация подходит весьма формально. Необходим контент-анализ открытых источников. Попробуем его провести.
А) Дополнительные соглашения. Основным механизмом изъятия инсайдерской ренты при реализации строительства олимпийских объектов стало заключение дополнительных соглашений с подрядчиком на выполнение работ. Оснований заключения допсоглашений может быть несколько: 1) форс-мажорные обстоятельства; 2) просчеты в планировании; 3) работы по заключенному договору были выполнены некачественно, не в полном объеме, с изъятием части средств; 4) дополнительные работы не нужны, однако подрядчик умышленно вводит в заблуждение партнеров с корыстными целями; 5) наконец, дополнительные работы могут быть просто фиктивными и реально не осуществляться. Скорее всего, на сочинской стройке наблюдается комбинация этих случаев.
Пример: средства выводились при возведении и последующей ликвидации ненужной временной инфраструктуры [На Олимпийских… 2011].
Пример: в августе 2012 г. по фактам необоснованного завышения сметной стоимости 2 олимпийских объектов (санно-бобслейной трассы и стадиона «Фишт») с целью хищения были заведены уголовные дела в отношении руководителей НПО «Мостовик» и сотрудников ЗАО «Объединение Ингеоком» [Ермакова, 2012].
По оценкам Счетной палаты, за решения, повлекшие увеличение смет, ответственны топ-менеджеры ГК «Олимпстрой». В Счетной палате подсчитали, что сочинские объекты превышают международные стандарты в разы и по площади, и по стоимости, и пришли к выводу, что проектирование велось таким образом, чтобы умышленно выйти за рамки установленных госэкспертизой бюджета и сроков [там же]. Аудиторы отметили, что в «Олимпстрое» сложилась устойчивая практика срыва сроков и заключения допсоглашений, в результате чего многократно возрастала стоимость [Ермакова, 2012]. Решения по удорожанию сметной стоимости объектов принимались по сомнительным основаниям либо вовсе без них [Счетная палата обвинила… 2013]. В «Олимпстрое» в свою очередь отметили, что все вносимые в проект строительства изменения проходили согласование в Минрегионразвития [Чеберко, 2012].
Б) Фиктивные сделки и сеть субподрядчиков. Инсайдеры образуют сеть субподрядчиков, как правило, из фиктивных фирм, и передают им выполнение работ или поставку сырья и оборудования. Реально же работы не выполняются, а передаются дальше другим субподрядчикам, и так до реального исполнителя. Затраты значительно возрастают, а средства оседают у подконтрольных инсайдерам фирм.
Пример: подобные схемы реализовывались подрядчиком «Олимпстроя» фирмой «Мостотряд № 4», у которой оседали колоссальные средства, тогда как работу выполняло ООО «Новые Передовые Технологии» [На Олимпийских объектах… 2011]. Оно перерегистрировалось и меняло название несколько раз, по мере того как выводились средства.
В) Взятки за госконтракт и фальшивые экспертизы. В законодательстве отсутствуют нормы об уголовной ответственности за некачественные экспертизы по госзаказу, что ведет к злоупотреблениям. По словам главы Росфиннадзора С. Павленко, работа исполнителей экспертиз в реальности очень плохо контролируется, а цена олимпийской стройки при условии стопроцентного соблюдения технических норм должна составлять 60 % от суммы [Зыкова, 2011]. За «правильную», с точки зрения застройщика, экспертизу цена может составить от 50 до 250 тысяч долларов [там же].
«Откаты» — это также типичное явление, когда отсутствует полноценный контроль за затратами государственных средств. Ревизия «Олимпстроя» выявила, что механизм закупок не является прозрачным, что приводит к необоснованному завышению стоимости объектов [Заключение ревизионной комиссии… 2009].
Пример: чиновник Управления делами Президента В. Лещевский вымогал у бизнесмена Морозова взятку за госконтракт на строительство жилого комплекса в Имеретинской низменности в размере 12 % от стоимости (180 млн руб.), на что тот решил пожаловаться [Коррумпированная Олимпиада — 2014… 2010; Дело чиновника Лещевского… 2012]. Выплаты происходили под наблюдением милиционеров и снимались скрытой камерой. Однако милицейское начальство распорядилось уголовное дело не заводить, а улики уничтожить. Лещевский занял другой важный пост и теперь через него стали проходить госконтракты на десятки миллиардов рублей [там же]. Зато у самого предпринимателя начались неприятности. Ему были предъявлены претензии со стороны налоговой службы, что заставило его покинуть страну.
Этот эпизод демонстрирует, что взятки и «откаты» стали настолько обыденной нормой, что инсайдерами преступлением воспринимается жалоба на это. Опора на органы власти позволяет поддерживать инсайдерский контроль на надежном уровне и защищать его от борцов за справедливость.
Г) Фиктивное трудоустройство. Среднемесячный оклад 1100 работников ГК «Олимпстрой» за 2010 год составил 141,4 тыс. руб., что минимум в 2,3 раза выше, чем в среднем по сфере [Соколов, 2012е]. Средний ежемесячный доход топ-менеджеров «Олимпстроя» составил примерно 978,4 тыс. руб., что также выше средних доходов топ-менеджмента в крупных строительных компаниях [там же]. Некоторые менеджеры даже и не работали, а просто числились в ГК.
Пример: В 2010 г. возбуждено 6 уголовных дел по фактам фиктивного трудоустройства в руководство «Олимпстроя» [Журавлева, 2011].
Д) Завышение цен подрядчиками. Изъять свою долю ренты стремятся не только менеджеры госкорпораций, но и многочисленные подрядчики проектов.
Пример: Органами власти удалось выявить значительное завышение стоимости щебня, песчано-гравийной смеси и других сыпучих материалов, которые подорожали в Сочи с 360 до 800 руб., хотя в России стоимость этих материалов в 2–3 раза ниже [Расходы на Олимпиаду—2014 удивили… 2011]. Как выяснилось, подходящий для нужд Олимпиады щебень находится под Краснодаром, но с доставкой этого материала возникали необъяснимые трудности.
Пример: Заказчиком строительства трассы Адлер — Красная Поляна является дочерняя структура РЖД — «РЖДстрой», возглавляемая крупным чиновником А. Недосековым. Фиктивная компания «Триостройинжиниринг» (ТСИ), принадлежащая сыну чиновника, стала поставщиком материалов для СК «Мост» и перепродавала материалы фирмы Sika по цене на 30–40 % их реальной стоимости [Сын сотрудника правительства заработал… 2012].
Е) Оффшоры. Летом 2012-го Счетная палата обнаружила, что многие заемщики-получатели госсредств являются лишь проектными компаниями, которые могут не выполнить финансовых обязательств. Ответственных же за расходование средств найти не удастся, а конечные бенефициары находятся в офшорах и юридически не связаны с застройщиками [Гладунов, 2012]. В результате затраты и риски были перенесены на плечи государства.
Ж) Махинации с оценкой недвижимости. Рентоориентированное поведение прослеживается также и на начальном этапе реализации проекта, когда «Олимпстрой» приобретал землю под застройку объектов. Земля и дома сочинцев скупались не по рыночной стоимости, а по значительно более низкой.
Пример: описываются случаи, когда участок земли оценивался в 50 млн рублей, однако спустя некоторое время цена участка падала в 4 раза в результате проводимой ГК «Олимпстрой» переоценки [Соколов, 2012]. Мало того, граждан чуть ли не силой сгоняли с их земли и помещали во временные поселения. Все это вызвало широкое недовольство.
Несмотря на большое количество опасений по поводу деятельности «Олимпстроя», высказанных специалистами еще в 2007–2008 гг., В.В. Путин называл девальвацию рубля и связанную с ней инфляцию в 2009 году причиной роста стоимости затрат [Соколов, 2012]. Этому утверждению противоречат данные Росстата, согласно которым инфляция рубля за 2006–2009 гг. составила 38 %, а рост стоимости Олимпиады, как мы рассмотрели выше, составил 386 %.
Рассмотрим, как росла стоимость конкретных олимпийских объектов и насколько дороже они получались по сравнению с зарубежными аналогами (по состоянию на 2012 г.).
а) Главный Олимпийский стадион «Фишт».
Главный Олимпийский стадион в Олимпийском парке г. Сочи. Изначальная стоимость строительства была 63,5 млрд $. В сентябре 2010 года в техзадание внесли изменения, касающиеся параметров арены. Главгосэкспертиза утвердила сумму уже в размере 7,5 млрд рублей (или 261,2 млрд $ 2012 года) [Sochi: The impact of the 2014… 2007]. Однако в сентябре 2011 года в инвестиционном паспорте ЦС стояла сумма уже в 11,1 млрд рублей [Чеберко, 2012]. В августе 2011-го Леонид Моносов утвердил новую смету стадиона — 21,6 млрд рублей [Ермакова, 2012]. А в феврале она выросла уже до 23,5 млрд рублей [Чеберко, 2012]. То есть стоимость выросла в 3,1 раза за 2 года и составила 779 млн $. Внутренние аудиторы госкорпорации дали 137 замечаний к проекту, причем 78 из них — к сметной документации. Президент поручил руководству корпорации принять меры к выполнению первоначального плана, однако это распоряжение было проигнорировано [Ермакова, 2012]. В среднем олимпийские стадионы (10 рассмотренных автором аналогов) обходились в 6,16 тыс. $ на 1 человека вместимости, тогда как на стадион «Фишт» затраты уже составляют не меньше 17,3 тыс. $ / чел., т. е. в 2,8 раза выше [Соколов, 2012]. Верность наших подсчетов подтверждает и исследование ученых World Stadium Index: средняя стоимость одного места вместимости по 74 рассмотренным футбольным и олимпийским стадионам в разных странах мира обходится в 3,99 тыс. $ капитальных затрат в ценах 2012 года [Alm, 2012]. Таким образом, 64–77 % средств, отпущенных на строительство российского олимпийского стадиона в Сочи, являются сверхнормативными.