Но вернемся к делам насущным. Серега Вихорь по технике синоби зажмурил один глаз. Вторым глянул на номер дома: адрес правильный, ему сюда. Уже хорошо, здесь обитала молодежь, нагрянувшая в Лондон из отдаленных графств, а не из бывших колоний. Впрочем, откуда‑то просачивался навязчивый этно – мотивчик. Поэтому не следовало рассчитывать, что квартал надолго сохранит расовую неприкосновенность. Пара лет, и все местные заговорят на арабском.
Однако, пока жильцы смело парковали авто на ночь под открытым небом. Даже не смотря на то, что установка наружных камер видеонаблюдения здесь планировалась только в тринадцатом году.
Среди прочих ждал утра и бюджетный минивэн цвета зеленый металик. Значит, нужный Сергею человек сидел дома.
В России такое было невозможно, чиновник Макс Кэмерон жил далеко не в самом престижном районе, да еще и в многоквартирном доме. Стены и жалюзи магазинчиков первого этажа украшали граффити психоделических расцветок. Когда придет заветное время отдохнуть на пляжах Рио, Вихорь не отказался бы нагрянуть туда в рубашке с похожим узором. А вот футболки с выцарапанной гвоздем в подъезде надписью отставной офицер постеснялся бы.
Вихорь решил побеседовать с сэром Кэмероном в приватной обстановке, а не тащиться на следующий день в офис. И когда на стук в дверь раздалось «Кто там?», Серж безмятежно соврал:
– Полиция Лондона.
К двадцати семи годам Макс Кэмерон так и не решил, кем он в этой жизни хочет стать. И пока вполне удовлетворялся скромной должностью в Мэрии Лондона. Это такая модерновая полуовальная десятиэтажка рядом с Тауэрским мостом. Где в кабинете номер 87 Макс с десяти до восемнадцати ноль – ноль за пять тысяч фунтов в месяц сводил воедино в компьютере все разрешения на полеты любых типов воздушных судов над столицей. При такой зарплате вопрос с собственной недвижимостью становился актуальным лет через семь.
Конечно, в той же Москве столь ответственную работу выполняет отдел из не менее чем дюжины человек. А кроме того, разрешение на полет над Москвой визируется в десятке структур: и генштаб, и Зональный центр единой системы управления воздушным движением, и УФСБ по Москве и области, и департамент транспорта и связи, и префектура Центрального административного округа, и Московское городское региональное Управление воздушного транспорта, и черта в ступе… Но о том, сколько бюджетных денег по сравнению с Москвой экономит для родной мэрии, Макс не знал. Зато знал, что за хранение марихуаны он может не только огрести сто часов общественных работ или штраф на полторы тысячи фунтов, но и лишиться непыльной должности.
Услышав: «Полиция Лондона», Макс метнулся к окну вытряхивать кисет с запретной травкой. Высоты третьего этажа достаточно, чтобы вещдок развеялся без остатка.
Но не успел джентльмен открыть окно, как оконное стекло поросло морозной паутиной, а в центре паутины трещин поселилась дырка размером с пятипенсовую монету.
А за спиной крякнул водогрей: подвешенный над кухонной мойкой агрегат в пластиковом кожухе. Проблему горячей воды домовладелец решал электричеством, а не газовой колонкой.
Кожух треснул, но что там внутри, все равно видней не стало. Из механического нутра под змеиное шипение пара ударил бодрый фонтанчик воды, и в каждой из тысяч брызг жемчугом отразился свет люстры.
Макс отдернул руку – водогрей плевался кипятком. Ума хватило мысленно соединить в траекторию водогрейную трещину и дырку в стекле: стреляли не с тротуара и не с крыши дома напротив, где‑нибудь тоже с третьего этажа.
Поэтому Макс, как часто видел в кино, поспешил упасть на карачки. И тут же по затылку застучали и посыпались за шиворот колючие осколки стекла. Утонув в быстро растущей луже, они мгновенно становились невидимы. А новые пули заметались по кухне, полосуя облака пара и ввинчиваясь в бок холодильника. По очереди пиная и дробя тостер, кофемолку и посудомоечную машину. Со смаком, звонко, неистово.
Кряк!!! Пули не пощадили и люстру. Струя кипятка потеряла радужность, ночью все капли серы.
Как не успел сегодня сделать ни одной затяжки, так Макс не успел и испугаться. Главной в голове оказалась глупая радость по поводу, что он еще не вложил ни фунта в обустройство этой недавно снятой квартиры. Понятно, сие была защитная реакция на шок.
Но по мере того, как к Кэмерону подкатывалась лужа кипятка, адреналин разгонял сердце. И глупую радость теснило более здравое – кто‑то собирается отнять у Макса жизнь.
Англичане и россияне похожи в том, что на второй этаж могут себе позволить подняться пешком, но на третий уже предпочитают добираться лифтом. Вихорь не в счет, потому что его еще салагой учили избегать технику, ведь та может выйти из строя в самый неподходящий момент. И когда Вихорь услышал шаги по ведущей на третий этаж лестнице, легко догадался, что это спешит коллега.
Нет, судя по звуку шагов, двое коллег. И встреча не обещает быть добросердечной, обмен опытом для одной из сторон должен завершиться плачевно. А уверенность, что спешащие интересуется именно квартирой чиновника, подкрепил характерный шум за дверью квартиры. Визги рикошетов и глухие удары, когда пуля уходит в гипрок, легко узнавались.
Пришла пора достать собственный ствол.
И когда страх до ангинной боли сжал горло Макса, а адреналиновый холод стал подниматься жидким азотом от брюшной полости к легким, с сухим треском распахнулась дверь в квартиру. И горячий гейзер снова заиграл радугой, преломляя свет из холла.
Переход из свет в мрак солидно бьет по зрению, но есть техники быстрого привыкания, зажмуренный глаз – одна из них. Не зная, кто в кого палит, Вихорь благоразумно не стал маячить в дверном проеме, а выбрал кувырок через голову вперед. Потом вбок и секунду «на сориентироваться», благо предварительно план квартиры изучил в инете.
Теперь можно осмотреться двумя глазами. Явно необжитая квартирка. Здесь у нас кухня с напрочь высаженным окном и парующей лужей кипятка – скоро появятся возмущенные соседи снизу. Налево туалет, флакон с освежителем нам пригодится. А направо? Направо апартаменты. Диван и простыни второй свежести, шкаф, полки. Россияне и англичане непохожи тем, что одни заполняют полки книгами, которые никогда не читали, а вторые декоративной керамикой, той самой, что жаль выбросить, и таскаешь с собой с квартиры на квартиру.
Еще один кувырок, и Серж оказался нос к носу с парнем, который в твиттере вывесил добрую сотню фотографий. Но ни одной в позе эмбриона, поэтому был сам на себя похож с натяжкой. Не выходя из образа, Серега рявкнул, естественно, на родном для жильца английском:
– Полиция Нью – Йорка!. Тьфу, Лондона!!! Имя, фамилия, должность?!
– Меня зовут Макс Кэмерон, – захлебываясь словами, будто боится, что его вот – вот прервут, затараторил белый от страха жилец. – Отдел выдачи разрешений на полеты над территорией Лондона. Вы ко сне по какому вопросу?
– За разрешением!
Но впрыск адреналина в кровь жильца достиг того уровня, когда напрочь теряется чувство юмора. И Вихорь поправился:
– Нет. Я прибыл спасти твою жизнь. Почему эти люди хотят тебя убить? – в том же звуковом ключе, что и пар из водогрея, прошипел Серж.
На самом деле Вихорь знал ответ. Незнакомцы и он сам явились сюда по одной и той же причине. Из‑за хакерской атаки на сервер мэрии Макс Кэмерон оставался единственной инстанцией, знающей обо всех летательных аппаратах, которые окажутся в воздушном пространстве над Лондоном в ближайшие три дня.
И сейчас одна сила делала все возможное, чтобы эта информация исчезла безвозвратно, а другая – крайне малочисленнная, в лице Вихоря – защищала компетентный источник. Только на дверной порог упала пара теней, в окно перестали влетать пули. Убийцы на связи, отметил Вихорь. Пошарил вокруг рукой по дивану, чтобы пополнить арсенал. К баллончику и пистолету добавился планшетник. Тем временем враги уже оказались на кухне.
Плоский, но увесистый гаджет Серж метнул из положения сидя.
Преимущество Сержа заключалось в том, что он видит в темноте, а вошедшие еще нет. Поэтому первый из гостей прозевал планшетник, и пара килограмм гаджета ребром врезались убийце в живот. Последовала естественная реакция – согнуться пополам.
На это Вихорь вскочил на ноги и с вытянутой левой руки пшикнул освежителем второму в фейс. Второй не привык, что ему пшикают освежителем, гораздо чаще на громилу направлялись баллончики с горчичным, слезоточивым а иногда и паралитическим газом. Поэтому, не раздумывая, второй отпрыгнул назад. Как и планировал Вихорь, точнехонько под фонтан кипятка.
– Йош – ш-ш – кин кот!!! – взвыл злодей на чистом русском.
А сам Серж воспользовался заминкой, чтобы опустить рукоять пистолета на лысину сложившегося пополам первого. И его национальность осталась для Вихоря загадкой, поскольку бедолага отрубился молча.
Следующие пару секунд Серега потратил на то, чтобы из‑за спины обваренного коллеги швырнуть баллончик в окно. Выстрелить и попасть в этот баллончик труда не составило.
Благодаря огненной вспышке удалось разглядеть выглядывающего из окна напротив третьего убийцу. Теперь Вихорь выстрелил уже не в баллончик, а в этого нахала. Не обязательно сразить наповал, достаточно вывести из строя, пусть далее его судьбу решают наниматели.
Плюс, последняя секунда на то, чтобы дулом пистолета съездить по кадыку пляшущего под горячими брызгами земляка. Пусть не путается под ногами, пока Серж будет выспрашивать у жильца разгромленной квартиры, кому тот давал разрешения на ближайшие дни.
Этот злыдень из дома напротив таки успел разок прицельно пальнуть, когда Вихорь кидался освежителем. Пуля скользнула по ребрам, и без броника Сержу стало бы не до разговоров про воздушное пространство. И тогда Вихорь вспомнил еще одну услышанную от Принца в самолете реплику: «Дзюба ни при чем, поэтому на экологический форум всем одеть бронежилеты скрытого ношения»…
Валера Бондарь поднялся на трибуну, к