кой партии, членами которой они являются, либо в интересах любой иной политической партии».
Короче говоря, после такого юридически выверенного наезда, даже несмотря на то что повод откровенно был взят с потолка, не поздоровилось бы никому. Но только не Владиславу Суркову. С него всю его политическую жизнь взятки были гладки. Может, потому, что знал он в них толк лучше, чем кто-либо другой.
Уже в том же августе месяце — то есть в течение недели, а даже не положенных 10 дней (феноменальная расторопность для отечественных надзорных органов), дотошные оппоненты «Единой России» получили краткий, но исчерпывающий ответ Генеральной прокуратуры. Смысл которого состоял в том, что «в предмет прокурорского надзора не входят вопросы осуществления надзора за Администрацией Президента».
Не наше дело, в общем. Так отписываются, когда даже саму тему заявления разбирать страшно. Да что там тему! Работник Генпрокуратуры, составлявший ответ, убоялся в нем не только назвать Владислава Суркова по имени, но и даже обозначить его полную должность. Написал просто: «должностное лицо Администрации Президента».
— Законники работают, всегда глядя наверх. Раньше таким верхом был ЦК КПСС, — рассказывал мне генеральный прокурор СССР Александр Сухарев.
Само собой, теперь таким «верхом» является Кремль в лице Владислава Суркова.
Так что неспроста чиновничий страх творит с людьми чудеса крючкотворства. Мало того, что в одном и том же документе пишут слово «администрация» то с маленькой буквы, то с большой, так еще и страдают проватами памяти. Ведь обращатись-то заявители к прокурорам по поводу конкретного человека, а они им отвечают про некое абстрактное «должностное лицо». Коих в Администрации пруд пруди.
Эдак Суркова недолго и поручиком Киже сделать да отправить хоть на каторгу. А что? Все будут довольны. В том числе и сам Владислав Юрьевич.
Шутки шутками, но имела бы эта история больше отношение не к нашему герою, а к прокурорской трусости или, напротив, смелости, если бы не целый ряд знаковых моментов, в ней присутствующих.
Дело в том, что человеком, отчаявшимся привлечь господина Суркова к уголовной ответственности, была (в компании коллеги-адвоката Вадима Прохорова) Елена Анатольевна Лукьянова. Дочь того самого Анатолия Ивановича Лукьянова, который в 1990–1991 годах был председателем Верховного Совета СССР. То есть вторым после Горбачева человеком в стране. А после распада СССР и тюремного заключения за участие в ГКЧП — много лет работал в комитете Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, когда парламент начинал подминать под себя Владислав Сурков.
Совпадения на этом отнюдь не заканчиваются.
Елена Лукьянова — понятное дело, как и выдающийся отец, тоже юрист — в 1990-е годы трудилась в аппарате Госдумы и, конечно, вряд ли избежала знакомства с героем нашей книги. Однако куда интереснее, что на момент ссоры с Сурковым товарищ Лукьянова являлась одним из адвокатов Михаила Ходорковского. Только что, в прошлом году, с треском проигравшего Кремлю судебный процесс.
Веселенькое дельце, не находите?
Ведь назвав Елену Анатольевну «товарищем», а не, например, «госпожой», я отнюдь не ерничал. Ибо Елена Лукьянова — член Центрального комитета коммунистической партии России. Хотите верьте, хотите нет.
Впрочем, политические и нравственные парадоксы такого рода пускай тешат воображение неосведомленного человека. Хотя я бы на месте Михаила Борисовича от таких адвокатов держался бы подальше. Ибо скорее всего разгадка хождения дочери пламенного коммуниста Лукьянова Елены в защитники Ходорковского чисто меркантильная. Надежда на возобновление спонсорства КПРФ, которому с арестом Михаила Борисовича настал каюк.
Я несколько раз встречался с Анатолием Лукьяновым. Впервые в 1998-м году в его думском кабинете, где от его антибуржуазной риторики просто некуда было деться. Клеймил Анатолий Иванович всех, кто мешает жить народу: от Ельцина до рядового «нового русского». Верилось и в искренность его слов, и в последовательность поступков.
Увы, спустя дюжину лет я застал твердокаменного коммуниста Лукьянова… в роскошном офисе компании «Зарубежнефть». (О встрече, между прочим, договаривался через Елену Анатольевну.) Анатолий Иванович был в ладном дорогом костюме. Бодр, несмотря на недавно отпразднованное 80-летие.
Несколько смущенно, но не вдаваясь в детали, объяснил свое местоположение:
— В Думе готовится закон по экспорту нефти, меня попросили проконсультировать. Вот, кабинет здесь дали.
Чудно мне тогда все это показалось. Хотя… Госдума, коммунисты-депутаты, бесконечный лоббизм.
Нефть… Прокрутив в голове всю эту цепочку, вроде ничего странного в нынешнем статусе товарища Лукьянова уже и не проглядывается.
Если не брать в расчет, конечно, куда-то исчезнувший обличительный пафос бывшего советского спикера. В выражениях он был осторожен, капиталистов почем зря не обижал, да и о Горбачеве в критическом тоне практически не высказывался. Упирал все больше на воспоминания:
— В моем служебном распоряжении в последующие годы были архивы Сталина… Да что там Сталина! Горбачев был значительно слабее Брежнева — я работал с Брежневым над Конституцией. Может быть, его можно сравнить с Хрущевым — я работал и при Хрущеве. Работал я и с Андроповым — очень умный, все точно знающий человек.
«Работал с Брежневым», «работал при Хрущеве», «работал я и с Андроповым»… Ну прямо зицпредседатель Фунт из «Золотого теленка». Помните? «Я сидел при Александре Втором «Освободителе», при Александре Третьем «Миротворце», при Николае Втором «Кровавом». При Керенском я сидел тоже. При военном коммунизме я, правда, совсем не сидел, исчезла чистая коммерция, не было работы. Но зато как я сидел при НЭПе!»
У Анатолия Ивановича тоже были моменты, когда не было работы, но, в отличие от Фунта, в тот момент, когда именно что сидел в тюрьме. Во всем остальном — типичное стариковское бахвальство, основанное на не характерной для таких лет востребованности.
Если вы считаете, что все вышеизложенное только лирическое отступление, не имеющее к нашему главному герою, Владиславу Суркову, никакого отношения, вы глубоко заблуждаетесь.
Не знаю, в самом деле рассчитывала Елена Анатольевна засудить Владислава Юрьевича или был это далеко просчитанный ход с расчетом на главную черту характера Суркова — по возможности купить политического противника, оформив гешефт в какой-нибудь невидимый непросвещенному глазу бартер. Но именно так и получилось.
Сурков был не оригинален. Так же, как и в случае с певцом «Агаты Кристи» Вадимом Самойловым, откупился от Елены Лукьяновой членством в подведомственной ему Общественной палате. Елене Анатольевне, правда, пришлось несколько подождать. В противном случае сделка прямо-таки бросалась бы в глаза. Однако дело было сделано.
Зато, опять же как и в ситуации с Самойловым, полномочий у Лукьяновой в детище Суркова завались. Она спец и по культуре, и по СМИ, и по мониторингу действующего законодательства… Писать устанешь, перечисляя рабочие группы и комиссии, в которые воткнул Владислав Юрьевич недавнюю именитую обидчицу, дабы не разевала она больше на него свой юридический рот.
Жизненный принцип Суркова «ты мне, я тебе», как видите, вновь выручил его из сложной ситуации. Именно выручил. Ведь прокурорскими проверками Суркову грозил не абы кто, а дочь известного человека и адвокат Ходорковского. Владислав Юрьевич оказывался сразу между двух огней: коммунистического и западного.
А ну как Елена Анатольевна в Европейский суд обратилась? Заварилась бы канитель. Глядишь, вынесли бы в Страсбурге Суркову какой-нибудь несерьезный, но болезненный для его тщеславия вердикт. Не отмоешься.
Куда лучше решить дело баш на баш. Ты мне больше не предъявляешь претензий в превышении должностных полномочий и не лезешь защищать Ходорковского, я тебе с помощью очередного превышения этих самых полномочий — членство в Общественной палате. А твоему папе… Впрочем, не буду врать. Не знаю, какая именно нелегкая занесла на старости лет Анатолия Лукьянова в «Зарубеж-нефть».
Оказавшись на кремлевском Олимпе и получив в свои руки невиданные возможности, наш герой, как видим, распоряжается ими, словно продолжает работать на подхвате у Ходорковского в «Менатепе». Тогда это мог быть откат в виде материального вспомоществования, лишь бы потеснили конкурентов и дали приличное время в рекламной сетке. Сейчас это место в государственной организации, лишь бы оставили в покое и не лезли с заявлениями к прокурорам.
Но вот незадача. Прознали про сей коммерческий жизненный принцип Владислава Юрьевича разные другие люди. И захотелось им тоже попользоваться торговым изъяном его души. Но на этот раз ставки были выше. И отделаться Общественной палатой нашему герою не удалось.
Гайдар против кремлевского рецидивиста
Эта история неспроста до мельчайших деталей напоминает предыдущую.
6 ноября 2008 года в Генеральную прокуратуру вновь на имя Генпрокурора Ю.Я.Чайки поступило официальное заявление с обвинениями в адрес «гражданина Суркова Владислава Юрьевича, а также иных должностных лиц Администрации Президента Российской Федерации, в нарушении ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации «Превышение должностных полномочий».
И опять речь шла о делах партийных. Правда, если в случае с товарищем Лукьяновой заявители плясали от противного: обвиняли Суркова в поддержке «Единой России» в пику другим партиям, об этом, мол, пишут СМИ, — то теперь опять же со ссылкой на неведомые СМИ претензии выражались прямо: «Соответствует ли действительности информация, содержащаяся в настоящем заявлении и в многочисленных сообщениях массовой информации о том, что ликвидация политической партии Союз правых сил проводится с прямым вмешательством органов государственной власти».
Единственное принципиальное отличие этих двух поразительно схожих ситуаций состоит в том, что во втором случае заявитель вынес сор из избы, пожаловавшись Чайке, кроме Суркова, еще и на исполняющего обязанности председателя партии СПС Леонида Гозмана. Мол, именно он ведет переговоры с кремлевской администрацией о ликвидации Союза правых сил.