— Это нам не пригодится, — сказал капитан, — неизвестно, когда корабль покидает Сен-Джон.
— Но я знаю. Англичанин утверждал, что выедет десятого апреля — с эскортом или без него. Ему нужно было вступить во владение своей собственностью неделей позже. — Айша выдержала взгляд капитана. — Я знаю все это, клянусь. Вам только останется перехватить «Русалку» между Антигуа и Барбадосом.
— Подай мне большую карту, вон ту, перевязанную зеленым бантом.
Айша нашла ее среди множества свернутых карт в углу и расстелила у него на коленях. Она никогда не видела ничего похожего. Большой кусок бумаги выглядел так, будто сотни пауков пробежали по нему с чернилами на лапках. Тут также было много цифр, а Айша не очень хорошо разбиралась в цифрах.
Капитан провел пальцем вниз по карте.
— Идя к югу от Антигуа, они двинутся вниз по подветренной стороне к западу от Гваделупы до Доминики и Мартиники. Полагаю, они поплывут дальше мимо Сент-Лусии и войдут в пролив Сен-Винсент. Вот здесь и следует захватить корабль, поскольку он останется вне поля зрения какого-либо порта.
Капитан ткнул пальцем в волнистую линию на бумаге, и Айша поняла, что это береговая линия: на ней было много крошечных слов, аккуратно написанных красивым почерком. Среди них выделялось два больших слова «Сент-Лусия». Этот остров и более маленький Сент-Винсент внизу имели почти одинаковую конфигурацию. Каждый из них мягко изгибался со стороны Атлантики и был выпуклым на западе, там, где высилась гора. Барбадос напоминал треугольник, сформированный цепью островов. Он походил на часового, смотрящего на корабли, входящие в Вест-Индию.
— Дьявол, обитающий там, закружит нас, если мы приблизимся со стороны открытого моря, — сказал капитан. — «Русалке» среди сотен других кораблей придется добираться туда через пролив. Вот почему англичане никогда не имели соперников, владея этим островом. Командиры скорее прикажут высадиться в Дувре.
Он отклонился назад и закрыл глаза.
— Так, — пробормотал капитан. — Сегодня шестнадцатое. Они выехали десятого. Мы на расстоянии одного дня от Сент-Лусии. Быстроходная «Русалка» могла бы добраться до пролива раньше нас, но не в такую погоду, слава богу. Это шанс, хороший шанс. Позови вниз месье Фуршона, затем убирайся отсюда.
Вернувшись в свою каюту, Айша посмотрела в иллюминатор и представила на гребнях волн линии карты, которую только что видела. Вскоре она почувствовала, что корабль медленно ложится на другой курс и поняла: они направляются к нижней точке Сент-Лусии прямо за «Русалкой». Подумав о битве, Айша положила руку на тонкий нож в своей куртке. Сев на койку, она задрожала. Конечно, Айша испытывала страх, но вместе с тем и облегчение. Теперь она имеет право смотреть вперед, даже если ее ждет такое же хаотичное будущее, как это штормовое море. «Амфитрион» двигался ночью по новому курсу. Кораблем руководил Анри Фуршон, с тех пор как силы покинули капитана.
Стюард позвал Айшу перед рассветом и провел ее в главную каюту. Капитан Труа пылал от жара. Он дрожал так сильно, что зубы стучали. Айша в ужасе глядела на него. Стюард обтер его мокрым полотенцем и открыл иллюминаторы, чтобы капитана обдувал свежий ветер, но температура у него была очень высокой.
— На корабле есть ванна?
Стюард покачал головой.
— Тогда пусть бондарь собьет бочку. Мы с вами наполним ее водой и погрузим туда капитана, иначе он умрет через несколько часов.
Как только Дюбуа выскочил из каюты, в ее дверях появился коренастый штурман. Он услышал их голоса из своей каюты, потому что все каюты офицеров находились в одном отсеке корабля.
— Вам нужна помощь, месье?
— Он не слышит вас. Мы должны охладить его, или он умрет.
— Глупости! У него было много приступов, похожих на этот. Где хирург?
Штурман повернулся на каблуках и исчез.
Вскоре пришел хирург. Его уже дважды вызывали сюда, и он казался хорошо осведомленным о болезни капитана. Хирург одобрил лечение холодной водой. Вместе с Дюбуа он раздел грузного капитана и приготовился положить его в импровизированную ванну. Все это время капитан смотрел на них сквозь полузакрытые ресницы, слабо сопротивляясь им. Ощутив прикосновение холодной воды, он схватил хирурга за воротник. Оскорбленный хирург едва освободился.
— Все, последний раз. Дьявол проявил бы больше благодарности, если бы я ухаживал за ним. Если решите еще раз позвать меня, убедитесь, есть ли в этом необходимость.
Он вышел.
Дюбуа и Айша остались с капитаном одни. Когда они положили его на койку, дыхание капитана стало более спокойным, и Дюбуа заснул на стуле, уткнувшись в стол небритым подбородком.
Через какое-то время капитан открыл глаза. Он смутился, вспомнив, что находится на борту корвета и они преследуют добычу, но, казалось, он не узнал Айшу. Обращаясь к ней, капитан называл ее именами других людей. Однажды он назвал ее Эрве и якобы вспомнил, будто они только что вышли из порта Пондишери. Айша не сразу догадалась, что, вероятно, Эрве был английским офицером, которого капитан встретил очень давно.
— Ваши неприятности идут от Ласкара. Не торгуйте и не сражайтесь с этим чертовым парнем. Вам нужна хорошая английская команда, управлять трехмачтовым кораблем с командой из сорока человек — самоубийство. — Он схватил руку Айши. — Сколько у нас человек на борту? Поторопись, сосчитай их.
Айша вздрогнула и постаралась прикинуть, сколько человек видела на палубе, добавив на всякий случай еще несколько.
— Шестьдесят, месье.
Он откинулся назад, удовлетворенный.
— Так, порядочно. Нам хватит. А пушки? Вы зависите от того, сколько у вас пушек. Наши снайперы на вантах, они могут начать счет еще до того, как мы пришвартуемся к их борту. Вы не используете ваши мушкеты. Дураки!
— А как нам следует брать «Русалку», месье? — осторожно спросила Айша. — Что нам нужно делать?
Капитан выдал целую кучу подробностей, которые она не поняла, но среди всей этой чепухи Айша услышала советы о том, как захватить английский корабль. Требовались быстрота и решительные действия капитана. Девушка не сомневалась, что, если бы на палубе стоял Труа, когда они достигнут Сент-Лусии, на «Русалке» были бы неприятно поражены. Но капитан не встанет на ноги еще много дней. При первых лучах рассвета появился Анри Фуршон. Он совещался с капитаном. Тот говорил не твердо, но вполне ясно. Фуршон поднялся на ют, и с того момента приказы и вопросы передавались из каюты на палубу через Айшу. Фуршон знал, как ценна информация, полученная от слуги в каюте, и поведение свое изменил. Он без возражений слушал, как Айша передает приказы.
Перед ними показалась земля, высокая серая масса Сент-Лусии, а более низкий профиль на горизонте — Сент-Винсент. Матросы, которых Айша видела в средней части корабля, нервничали, ожидая возможности взобраться на мачты и высмотреть «Русалку». Айша размышляла, не влезть ли ей туда самой, не разглядеть ли корабль, который она может опознать для них.
И вот, почти в полдень, ожиданию наступил конец. В тот момент, когда самая южная точка Сент-Лусии исчезла на горизонте, матрос, сидевший на верхней мачте, закричал:
— Вижу паруса!
Несколькими минутами позже все на палубе уже видели высокий корабль, огибавший остров и направлявшийся к югу. Даже с такого расстояния по корпусу и парусам корабля можно было сказать, что он принадлежит к Ост-Индской компании.
Фуршон поднял все паруса, спустил французский флаг, и началась гонка. Айша отправилась сказать об этом капитану, но нашла его без сознания.
Дюбуа был рядом с ним, охваченный паникой.
— Что будет, если он умрет?
— Мы сделали все, что могли, а хирург занят, он готовится к сражению. Вы христианин, Дюбуа?
— Я всегда вносил свою лепту священнику, когда мы приплывали в Пуэнт-а-Питр.
— Тогда молитесь.
Снова поднявшись на палубу, Айша умолчала о состоянии капитана.
— Приготовить корабль к боевым действиям? — спросил Фуршон.
Она кивнула. Айша с интересом наблюдала за прекрасно подготовленной командой. По приказу боцмана матросы очистили пушечную палубу, свернули свои гамаки, подняли их наверх и запихнули между сетями, натянутыми над планширом с каждой стороны юта. Штурман руководил подготовкой людей к бою, стоя посреди корабля. Фуршон послал боцмана и его помощников, чтобы те закрепили паруса.
Глядя на мужчин, суетившихся вокруг шести больших пушек на юте, Айша узнала, как приводят пушки в боевую готовность и заряжают их. Внизу также находились пушки, и девушка представила себе, как выглядит пушечная палуба под ними в тот момент, когда все на корабле готовятся к бою.
«Амфитрион» превратился в боевую машину. С низкой посадкой и узкими линиями он явно был самым быстроходным из двух судов. Корабль Ост-Индской компании, не получив ответа на свой сигнал, попытался ускользнуть и поднял все паруса, но корвет находился в полулиге от него и неумолимо приближался.
Фуршон повернулся к Айше. Увидев немой вопрос в его глазах, она снова побежала вниз. Один взгляд на капитана Труа поведал ей о том, что его жизнь угасла. Его искаженное лицо и открытые застывшие глаза внушали ужас. Дюбуа сжался у ног покойного. Напуганный, он не решался закрыть глаза хозяину. Айша сделала это за него, и по ее коже побежали мурашки, когда она прикоснулась к еще теплому телу. Во рту у нее пересохло. Она сморгнула слезы и посмотрела на Дюбуа.
— Это огорчит матросов, не нужно пока ничего говорить им. Как отдают приказ к атаке?
— Барабаны зовут к атаке, и боцман свистит, созывая всех наверх.
Айша оставила каюту. Выходя на палубу, она помедлила. Крепко вцепившись в перила, она ощущала вибрацию движущегося корабля. Девушка вспомнила все инструкции капитана по захвату «Русалки». Она должна вступить в битву, которую подготовила.
ПУТЬ ВО ФРАНЦИЮ ОТКРЫТ
Прошло несколько недель после захвата «Русалки». В Антлантике стояла темная, хоть глаз выколи, ночь. Работорговое судно «Сен-Жан Батист» направлялось на северо-восток. Рулевой стоял у штурвала, пока корабль скользил по спокойным волнам. На корабле не было рабов, потому что «Сен-Жан Батист» совершал третий этап своего обширного путешествия. Сейчас он вез патоку высшего качества для порта в Нанте в Северной Франции. Один черномазый на борту был слугой единственного пассажира, мальчишки, который появлялся на палубе каждый день, но ни с кем не говорил. Он съедал свою пищу в скромной каюте на корме.