то исчезло, не сумев пробиться сквозь потолок, способный, наверное, удержать на себе гору.
Но зато Арго был здесь.
Она ощутила его, еще не увидев – сосредоточенную решимость, а затем и тревогу, вызванную ее присутствием, исходящие из центра зала, круга, посыпанного белым песком, искрящимся в свете прожекторов. Он стоял там без оружия, в самой середине – перед тремя мужчинами с длинными палками в руках… нет, четырьмя, но цветов четвертого Мириам почему-то не могла разобрать, как если бы они горели в нем слишком быстро, или наоборот, застыли как кристалл. Она пробежала через арку, и пошла влево, по кругу между скамьями, обходя песчаную арену.
Мужчина, стоящий перед Арго, повернул голову к Мириам, будто рассматривая ее – и это заставило ее остановиться.
Потому что глаз у него не было.
II.
Решившись, Мириам шагнула на следующую ступеньку – раз, потом еще один. Незнакомец, стоящий перед Арго, продолжал следить за ней, чуть приподняв голову, будто принюхиваясь.
Всю верхнюю часть лица ему заменяла выпуклая пластина из темного металла, не отражающая свет. Ее края уходили под кожу на скулах и висках, а из нескольких гнезд по сторонам свисали короткие провода, будто тонкие косички, падая на ворот черной рубахи. Волосы, остриженные так же коротко, как и у трех других мужчин, были совершенно седыми. Но перепутать их в любом случае было невозможно – глядя в его цвета, Мириам ощущала невероятное, невозможное спокойствие. Будто на арене перед Арго стоял не человек, а осколок твердого камня в человеческой оболочке.
– Она – твое оправдание? – Негромкий голос неожиданно четко прозвучал под сводами зала. – Теперь есть кому прийти за тобой? И оплакать?
– Я бы хотел так думать. – Ответил Арго.
– Стоять! – Коротко приказал слепой старик, и Мириам, взглянув в сторону, увидела бритоголового и его людей, послушно замерших под аркой. – Если гости смогли войти – то имеют право остаться.
– Спасибо. – Едва заметно наклонил голову Арго. Старик не ответил, снова повернув к нему голову, и Мириам почувствовала, как изменяется его цвет – растет скала, превращаясь в нечто огромное, и страшное, будто облако с человеческим лицом, способное сломать человека одним присутствием. Цвета Арго вспыхнули в ответ, точно костер, раздуваемый ветром, и старик кивнул в ответ, видимо, подтверждая свою мысль:
– Твой гнев… его ты тоже принес обратно. Не тяжело было?
– Я нашел ему применение.
– Убив жену своего покровителя? Это то, чему я тебя учил?
– Нет. Но ты учил меня отвечать за свои поступки.
– И поэтому ты бежал?
– Для этого я вернулся.
– И впервые в жизни ты готов ответить за себя?
– Готов, старик. – Арго улыбнулся, своей новой, странной улыбкой, и слепой задумчиво кивнул в ответ:
– Пусть так и будет.
И мужчина, стоявший слева от него, со свистом раскрутив палку над головой, ударил Арго в грудь.
Он даже не попытался защититься.
Мириам вздрогнула от звука удара – глухого столкновения дерева и плоти. В цветах гладиатора огненными языками заструились боль и ярость. Подняв глаза, она обнаружила, что Арго все так же смотрит на старика – только теперь его взгляд, наверное мог бы убить обычного человека.
Или разбиться о стальную маску.
– Ночью уходят от шлюх. – Сказал слепой. – И оставляют деньги. Уходят от жен, на битву, и оставляют детей. А как оставляют братьев?
Мужчина, стоящий справа от Арго, коротко и жестко хлестнул его по ноге, заставив упасть на колено, но тот словно не заметил этого, продолжая смотреть на старика:
– Да почти так же, как жен. – Его голос прозвучал ровно, несмотря на боль. – Только вместо детей остаются слова.
– Какие?
– Те, что жгут изнутри, не давая заснуть. Честь или мужество. Которые привык считать частью себя.
– О них легко забыть. Или виски уже не помогает?
– От него только хуже. Виски дает время подумать. – Арго поднялся, и человек справа тут же ударил его палкой по плечу. Дерево треснуло, кончик палки откололся и улетел к дальней стороне арены.
– Тебе есть, о чем размышлять. – Согласился старик. – Нарушителю клятвы полагается десять ударов, осталось семь. Думаешь дожить до последнего?
– У меня большие планы. – Мрачно ухмыльнулся Арго.
– За пять минут до твоего прихода со мной говорил Король. Приказал выпустить тебя живым. Сколько весит его приказ здесь, на Ночной Арене?
– Я пришел говорить с тобой, не с Королем.
– О чем же? У меня здесь только камень и песок – ни доступных женщин, ни вина, ни даже денег?
– Ну вот это вранье! – Коротко рассмеялся Арго, и тут же наклонил голову, так что следующий удар палкой пришелся ему в лоб. Снова хрустнуло дерево, и палка переломилась пополам.
– Пожалуй. – Легко согласился слепой, и чуть наклонился вперед, будто прислушиваясь к дыханию гладиатора. – Но нежеланный гость не найдет здесь ничего, кроме песка и железа. Тебе ли этого не знать?
– За ними и пришел… – Следующий удар угодил Арго в грудь, заставив его прервать фразу. Мириам вздохнула вместе с ним, и шагнула было к арене, но гладиатор выбросил руку в ее сторону:
– Стой… там. Это… мое дело.
– Но почему ко мне? – Задумчиво продолжил старик, будто ничего не услышав. – Почему ты не укрылся у своего лучшего друга Бланта, с чьей женой ты так неосторожно обошелся? Или у Короля, который так беспокоится о твоем здоровье, что готов подкупить судей Атланты, чтобы спасти тебя от виселицы?
– Потому что из всех, кого я встретил в этом долбаном городе, только ты никогда мне не врал. – Арго поднял голову, и обломок палки прошелся по его лицу. На песок перед стариком брызнула кровь.
– От правды, сказанной глупцу, толку не больше, чем от добродетели пятидесятилетней девы. – Мириам показалось, что старик улыбнулся, но его цвета остались нерушимы. – С таким же успехом я мог бы обучать песчаную бурю.
– Может мало меня бил? – Хрипло спросил Арго, и замолчал, когда палка обрушилась ему на спину. Удар, видимо, был особенно сильным, заставив гладиатора покачнуться, но старик стремительно шагнул вперед, и схватил его за плечо, не дав упасть. Несмотря на разницу в росте и весе, он не приложил заметных усилий, и это удивило Мириам – в сухом теле, скрытом черным шелком, явно скрывалась большая сила.
– Семь ударов. – Сказал старик. – Ты забыл мои уроки? Нельзя ударить того…
– …кому не больно. – Кивнул Арго. – Но судьба… сука… она знает, куда ткнуть побольнее.
– Нет никакой судьбы. – Ответил старик. – Есть поступки.
– Ага. – Ответил Арго. Слева на него обрушился еще один удар, но на этот раз он подставил локоть, сломав палку у основания. Потом выпрямился, еле стоя на ногах.
– Мне пришлось уйти далеко, старик. – Заговорил он. – чтобы… чтобы понять, куда возвращаться. Я убежал отсюда, и потерял все, что у меня было, из-за чего я дрался. Я опустел, как чертова винная бутылка, и никак не мог сообразить, что со мной не так. А потом… пустоты больше не стало…
Старик едва заметно улыбнулся, протянул руку в сторону – и один из мужчин вложил ему в ладонь окровавленный обломок палки.
– Ложь. – Сказал он, и неожиданно щелкнул Арго обломком по лбу, прямо по стальной пластине. – Появился кто-то, кто заполнил пустоту. Женщина, может быть?
– Возможно. – После долгой паузы признал Арго. – А может быть город с кучей людей, который нужно было защитить. И толпа врагов, которых надо было убить.
– А твоя злость? Гнев, опозоривший тебя – что с ним? – Старик снова поднял обломок. – Для него не нашлось места в пустоте?
– Он все еще здесь. – Признал Арго. – Ты же видишь. Только теперь я держу его за яйца, а не он меня.
– Прежний Арго не удержал бы…
– А он и не вернулся. Не выжил там, откуда я пришел. Его ты больше не сможешь ударить, а у меня есть дело намного важнее, чем просто набить вам всем морды. Я должен получить ответ на вопрос, и мне наплевать, сколько он будет стоить…
Старик кивнул. Качнулись провода, свисающие из маски – и палка мелькнула, молниеносно хлестнув Арго по залитому кровью лбу. Удар показался Мириам не сильным, но гладиатора отбросило, будто тараном, опрокинув на арену, и его затылок впечатался в песок. Она снова ахнула, но Арго уже приподнялся на локте, а старик шагнул вперед, отшвырнув палку в сторону:
– Десять ударов. Ты изменился – но кровь всегда остается той же.
– Наверное, у меня ее слишком много, и она не держится в жилах. – Арго с трудом вздохнул, сплюнув в сторону красным, и старик присел перед ним, положив руку ему на грудь:
– Позвать костоправа?
– Нет, я пришел говорить с тобой, а не с потолком…
– Ты первый клятвопреступник, переживший наказание и способный шутить. – Ответил старик. – Твой вопрос действительно так важен для тебя? У того Арго, чьей крови я видел так много, никогда не было ничего настолько ценного. Прежний Арго не дрался с легионами врагов, как древний герой, не освобождал рабов под покровом ночи. За прежнего Арго не билось так громко сердце милой маленькой леди, способной пройти мою охрану, и открыть двери на Ночную Арену за двадцать секунд. Что сделало тебя таким, научило тому, чему я не смог? Позор, убийство, или нечто большее?
– Все просто, старик, так, как ты говорил. Просто до Хокса меня… не было.
– Те, кто видел тебя в Колоссеуме, не согласятся с этим.
– Сила ничего не значит до тех пор, пока ты не знаешь, за что драться.
– Хоть эту малость ты усвоил. – Кивнул старик. – И еще жив. Кто теперь твой противник – ведь о нем ты хотел спросить меня?
Арго сел, и Мириам заметила, что это далось ему с трудом – сквозь цвета гладиатора яркими пятнами проступала боль. Мужчины разошлись в стороны, собирая обломки палок.
– Представь, что он огромный. – Наконец заговорил Арго. – Ростом под четыре метра. В броне, которая держит иглы. Его слабые места – сочленения рук, ног, подмышки, шея. Он не очень поворотлив, и не умеет драться лицом к лицу – предпочитает стрелять издалека. Но броня очень крепкая. Каким оружием ты бы с ним дрался?