Би с удивлением смотрела на свою руку.
– «Почему он это сделал?» – Спросила Мириам безмолвно. Биение обратного отсчета нарастало внутри нее, и она боялась, что на обычные слова времени может не хватить.
– «Потому что она протянула ее для поцелуя?» – Ответила Вероника.
– «Дурацкий рефлекс.» – Сказала Би. – «Все эти обеды, приглашения, разговоры о врагах и предательстве – о, как это любил мой муж. Он наслаждался – мир картелей полон заговоров и войн, ведущихся при помощи денег и острых языков. Я помогала ему, как умела, и, говорят, у меня хорошо получалось. О, как же я теперь все это ненавижу!»
– «Войны начинаются с болтовни, но заканчиваются кровью.» – Отозвалась Вероника. – «А твоя ненависть – всего лишь другая сторона нашей любви, такая же дурацкая, как твои рефлексы.»
– «Любви?»
– «Именно.» – Подтвердила Вероника. – «Ты можешь загадывать загадки, бежать от ответов, и ненавидеть все, что тебе заблагорассудится – но я буду драться за всех, кого люблю!»
Би, помедлив, кивнула – именно так истолковала Мириам короткий знак подтверждения, упавший в сеть, объединившую их сознания. Гигантский цветок над городом медленно раскрывался, и, прежде чем обратный отсчет подошел к нулю, она еще раз увидела Мари.
Одетая как юноша, в комбинезон, приталенный будто гвардейская форма, та вышла на сцену, ставшую центром невидимого цветка. Рассмеялась – легким, хрустальным, совершенно чужим смехом.
И мир рухнул.
Интермедия II.
Большой человек поставил на стол человеческую голову, увенчанную золотым ободом.
Обод отражал свет, переливался, но Таня сосредоточилась на руке здоровяка: предплечье, напоминающее свиной окорок, нависло над столом, а толстые пальцы, унизанные блестящими кольцами, легли на черное стекло перед девочкой.
– И как тебя зовут? – Прозвучал голос, низкий и рокочущий. Таня искоса глянула назад, надеясь увидеть девушку, присматривающую за домом Неро, а затем переключилась на созерцание головы, изготовленной, похоже, из лакированного дерева.
Смотреть выше, на источник голоса, совсем не хотелось.
– Ее имя Таня. – Сказала Джой, стоя за спиной большого человека. Наемница сменила черные доспехи на столь же мрачный, но красивый костюм, однако злые глаза и ссадины от ударов Неро на лице по-прежнему портили ее внешность.
– Надо же. – Отозвался низкий голос. – Я знал одну Таню. Она была красоткой, чертовски вздорной. Любила военных, водилась с офицерами, но всякий раз приходила с новым, никак не могла выбрать своего мужчину. Говорили, что какому-то солдатику такие привычки стали поперек горла, и он изуродовал ее – вот потеря.
– А она нашла нужного человека? – Спросила Таня. Большой человек, похоже, не ожидал, что она заговорит, и хрюкнул от удивления:
– Это имеет значение?
– Конечно, если такой была ее цель. – Девочка подняла глаза, и встретилась взглядом с толстяком. – Нужно добиваться своего, даже если изуродуют, или убьют близких людей.
– Это Неро тебе сказал? – Осведомился тот. Удивление в его глазах сменилось весельем. – Он мастер использовать слова, как оружие. И людей, вместо щитов.
– А она нет? – Таня посмотрела на Джой. Подбородок девочки дрожал от страха, но она расправила плечи, стараясь держать спину ровнее, и глубоко вдохнула, прежде чем продолжить:
– Она закрылась мной от Неро. Но он все равно ее побил.
Наемница выпрямилась, и взглянула на нее сверху вниз, но с места не сдвинулась. Большой человек снова хрюкнул:
– Значит, плохой из тебя щит.
Он тяжело опустился в низкое кресло из гнутых железных прутьев, с другой стороны стола. Таня услышала, как металл заскрипел под его весом.
– Я в гостях, так что представлюсь, пожалуй. Зови меня Грегори. Или дядя Грег, если захочешь.
– Это будет невежливо, ведь вы мне не родня. Я бы предложила вам воды с дороги – но я не хозяйка в этом доме.
– Стать здесь хозяйкой мечтает добрая половина незамужних девиц в городе. И две трети замужних! – Расхохотался великан. Девочка молча пожала плечами в ответ, и его смех медленно стих, на тяжелой низкой ноте:
– Всегда интересно было, как выглядят маленькие праймы.
– Никогда таких не видела. – Ответила Таня. – Но думаю, что небольшой меч тоже может быть острым.
– Как твой язык? – Человек, назвавший себя Грегори, подался вперед, так что стул под ним заскрипел снова. – Ты же умница, неужели веришь в сказки? Знаешь, сколько детей умерло под ножом в подвалах Корпуса? Не таких, как ты – постарше, но тоже упрямых как черти. А сколько еще ребят свихнулись, когда железкам, вставленным им в голову, пришлись не по нраву находящиеся там мозги?!
Таня ответила не сразу. В толстяке, сидевшем перед ней, было что-то неприятное, скрывающееся за его смехом, за вспышками показного гнева – будто этот человек просто играл с ней, думая о другом. Джой, стоящая за его плечом, вела себя как подчиненная, и это делало его равным Неро – по крайней мере в этом. Еще двое, которых Таня заметила чуть раньше через прозрачные двери, ожидали во дворе, рядом с широкой черной машиной. Все они определенно не собирались нападать на дом – но не были и друзьями.
– Если мне суждено умереть от ножа – то так и будет. – Подумав, сказала Таня. – Бог уже решил это, я уверена.
– Думаешь, тебя ждет иная судьба?
– Он все равно сделает выбор. Я погибну или стану Мечом короля.
Грегори ничего не сказал в ответ. В его водянистых голубых глазах всплыло недоумение, он глянул на Джой, ища поддержки, но наемница отвернулась к прозрачным дверям, беседуя по переговорнику со своими людьми снаружи. В зал бесшумно вошла девушка, следящая за домом, и поставила на стеклянный стол поднос с двумя высокими стаканами, наполненными рубиновой жидкостью. Ни Грегори, ни Таня не двинулись с места, чтобы взять их.
– Почему ты так хочешь выполнять приказы? – Снова заговорил большой человек, когда девушка удалилась. – Я никогда не понимал этого в праймах. Если у тебя достаточно своих мозгов – зачем слушать тех, кто глупее тебя? Может ты знаешь, малышка – чем короли так пугают праймов?
Таня улыбнулась в ответ. Вопрос заставил вспомнить Ребекку – немногие дни, когда она могла наблюдать за ней, пусть и исподтишка. Та никогда не улыбалась, но когда говорила, каждое слово ударяло точно в собеседника, туда, куда нужно.
Улыбка получилась неуверенной, потому что губы все еще дрожали:
– Если бы не было Мечей, которых короли боятся – разве вы пришли бы сюда, в этот дом?
– Опасные слова. – Толстяк нахмурился. – Ты либо смелее, чем кажешься, либо глупее…
– Есть и третий вариант. – Таня чуть не подпрыгнула на месте, когда над ее плечом прозвучал знакомый голос. Неро появился в прихожей будто из ниоткуда – видимо, зайдя через другой вход. Судя по ошарашенному выражению, мелькнувшему на лице Грегори, тот тоже не заметил его приближения. Джой стремительно обернулась, пряча руку за спиной, и застыла.
– Возможно, моя гостья говорит то, что вы хотите услышать. – Продолжил Неро, расшнуровывая горловину плаща, сверху донизу покрытого желтой дорожной пылью.
– Тогда с нее хватит. Может, ей пойти поиграть в куклы? – Предложил толстяк. Неро качнул головой. Плащ упал на пол, и прайм нагнулся вперед, опираясь на спинку дивана рядом с Таней. От него пахло железом и горячим песком.
– У вас своя леди, как и у меня. – Сказал он. – У обеих найдутся причины присутствовать, не так ли?
– Значит, пусть слушают?
– Если нам есть, о чем говорить, мастер Блант. Я слышал, ваши дела в последнее время идут все лучше – цены на шелк растут, и вы хорошо использовали колебания цен на кукурузную муку, забив свои склады. Теперь ваши контракты на ее поставку выгоднее всех, и, похоже, скоро вся Атланта будет есть ваш хлеб.
– Много кто ест с моих рук. – Согласился толстяк, и Таня уловила в его голосе нотки злости. – Но я пришел к тебе не за советом.
– Значит, с предложением? – Неро словно впервые увидел деревянную голову, стоящую посреди стола. – Хотите открыть ювелирную фабрику? Это опасно – ваше украшение слишком похоже на корону короля Атланты. Ее могут счесть фальшивкой.
– Золото везде одинаковое! – Еще злее возразил Блант. – Поддельная корона – это та, что одета на неправильную башку!
– Вроде вашей, или моей? – Неро неприятно улыбнулся.
– Такой, которая склоняется перед кем попало. – Толстяк откинулся на спинку стула. – Но ведь шею и разогнуть можно.
– Или перерубить.
– Как скажешь, в этом ты – мастер. Но эта корона все равно куда солиднее той, второй.
– Потому что та склонилась слишком низко? – Предположил Неро, и снова улыбнулся, на этот раз Джой, снова занявшей свою позицию за плечом у Грегори. – Перед кем же, просветите меня?
– Перед небом! – Будто выплюнул Блант. – Вроде и сам не знаешь! Нам давно и нахрен не сдались подачки, гримасы да советы, что сыплются на нас сверху. Без их запретов у меня было бы уже с два десятка фабрик за стеной, и мы бы не торговали кукурузой, а клепали там танки и джеты – большие, не чета тем, которыми так гордится твой Корпус! Небо душит нас, а корона склоняется все ниже – потому что таков порядок, и нарушить его, почему-то, нет никакой возможности!
Толстяк с трудом перевел дух, схватил стоящий на столе стакан, и залпом выпил алую жидкость. Неро задумчиво кивнул, и Блант продолжил:
– Только некоторые люди думают, что варианты есть. Они считают, что под короной должна быть голова помоложе, с мозгами, в которые не въелись запреты. Такая, что сможет пойти против неба, и наплевать на приказы. Найдись человек, способный на такое – отыщутся для него и деньги, и люди, и машины. Все, что ему нужно будет – слово сказать, пока не совсем поздно. А то такое место пустым не бывает – его может и кто другой занять, пусть не такой подходящий, но зато куда более сговорчивый!
Дыхание Бланта снова сбилось, и Неро участливо кивнул:
– Как любопытно. Я всегда был уверен, что Грегори Блант – один из крупнейших держателей контрактов с Небом. На шести из девяти ваших фабрик работают их машины, собранные специально для вас, и я уже не говорю о прямых поставках продуктов наверх. Ваша сопровождающая тоже известна тем, что заключает прямые контракты с небесными. И все это – маскировка? Так вы скрываете ваши истинные намерения?