Из шалаша я вылетел пулей, разломав тот на части и с несколькими палками, повисшими на моей голове.
– Что тут случилось?!
И тут я услышал, как совсем рядом прозвучало несколько негромких пистолетных выстрелов, а следом раздалась короткая автоматная очередь.
– Что это? – встревоженно спросил меня какой-то мужчина, к которому жались сразу два ребенка, мальчики лет пяти и шести.
– Нас догоняют потеряшки, – хмуро ответил я. – Вот только кто-то у них на хвосте висит. Так, идем за мной, нечего тут сидеть на всеобщем обзоре.
Спрятались в кустах на противоположной стороне поляны с руинами относительно выстрелов.
Как обычно и уже привычно для местности этой, здесь сидела пара крупных ползучих гадин с ядовитыми зубами, не желающие никуда уходить и сильно горевшие желанием вонзить клыки в кого-то из землян.
Сбились в тесную группу, практически плечом к плечу.
– Лечь бы, а то пальнут не глядя по кустам случайно и зацепит кого, – предложил какой-то мужчина.
– Дельная мысль, – согласился я с ним. – Народ, ложитесь, а то при такой скученности одна пуля пару из нас убьет. А расходиться нежелательно, так как времени у меня нет, чтобы осмотреть тут все заросли.
Через десять минут на полянке показались несколько человек из той группы, что не пошли со мной после переноса. Один из них был полицейским с автоматом.
– Эй, люди! – мужчина в белой футболке и джинсовой жилетке приложил ладони рупором к губам и громко прокричал обращение. – Э-ге-гей! Вы где? Подождите нас!
Никто из окружающих меня людей не ворохнулся, даже дети притихли, словно мыши под веником.
– Так, лежите и не отсвечивайте, – прошептал я. – Пойду, поговорю с ними.
– А если они стрелять начнут? – испуганно прошептала Эля, как специально залегшая рядом со мной и тесно прижавшаяся ко мне всем телом. – И там мент, а я их не люблю, хороших людей среди них нет.
Кто-то из ближних к нам что-то недовольно проворчал. Но тихо и невразумительно, я так и не разобрал ни словечка.
– Я проползу по кустам вон туда, – кивком головы указал в сторону подальше от моих спутников. – А вы молчите.
Группа с автоматчиками немного потопталась на краю поляны, потом медленно подошла к остаткам нашего костра и моего шалаша. Один из них присел на корточки, потыкал палочкой в дымящиеся уголки, потом в куски жареного змеиного мяса.
– Да вы же рядом где-то! На **я прятаться, мы же свои, к вам хотим примкнуть?!
– А зачем стреляли? – крикнул я, оказавшись на своей новой позиции.
Преследователи тут же подскочили на ноги, полицейский даже повернул автомат на мой голос, но тут же опустил его стволом в землю.
– Оружие уберите!
Как раз в этот момент из зарослей стали выходить прочие земляне, спутники моих собеседников.
– Извини, он не специально, просто нервные все стали в этих джунглях! Ты выйдешь?
Я замолчал на добрых пять минут, размышляя над вопросом: идти или нет. А, ладно, рискну, надеюсь, там не дураки, уже должны были понять, что без моих знаний им не выжить.
– Оружие в мою сторону не направлять, или я сразу уйду в заросли, и хрен вы меня больше увидите! – крикнул я и медленно поднялся с земли. Постоял. Помаячил с минуту на глазах у них, после чего не спеша и стараясь сохранить невозмутимый вид, направился к ним.
– Давай еще раз знакомиться? – произнес с улыбкой на губах один из новоприбывших, тот, кто несколько часов назад был категорически против верить мне. – Александр Сергеевич, как Пушкина звали-величали.
– Максим, – пожал я протянутую руку и потом, не выпуская ладонь, поинтересовался: – Сколько?
У того в первую секунду мелькнуло в глазах недопонимание, потом дошло:
– Четверо уже погибли, еще трех несем на носилках. Первых змеи укусили, а эти съели ягод и наступили на какого-то жука, тот в пятку девчонку укусил. Ходить не могут, то и дело впадают в бессознанку. Ты можешь им помочь?
– Нет, Александр Сергеевич, не могу. Сутки продержатся, тогда, может, и выживут.
– А что будет через сутки? – живо поинтересовался он. – Дойдем до вашего поселения?
– До поселения вряд ли, но либо помощь придет, либо… хм, об этом пока рано говорить.
– А помощь знает, где мы?
– Знает, я… я связывался со своими и теперь примерно знаю, где мы.
– У вас рация есть?!
– Я уже говорил про некоторые способности, которые получают люди в этом мире, помните? У меня есть способность иногда связаться с товарищами. К слову, дикарей нам можно не опасаться, а вот зверей и насекомых – очень.
– Они страшнее людоедов? – искривил в недоверчивом жесте левую бровь «Пушкин».
– В этом месте страшнее, – подтвердил я. – Находимся мы на противоположном берегу реки по отношению к нашей крепости и городам пигмеев-дикарей. Здесь почему-то вся фауна относится крайне агрессивно к нам, землянам. Однажды парочка антилоп, которых уже видели в качестве жаркого, забили рогами и копытами несколько человек, несмотря на все их палки и самодельные копья. Потому-то и нападают на вас змеи и жуки…
– Еще обезьяны какие-то, – вставил фразу самый старший полицейский из наряда. – Забросали нас камнями и палками, у половины шишки и ссадины. Вроде павианы, но чудные какие-то.
– Обезьяны? – хмыкнул я. – Ну, тут джунгли… – и резко замолчал, ошарашенный внезапно пришедшей мыслью.
Из объяснений Сильфеи понял, что мы находимся на другом берегу реки, чем крепость, и неподалеку от берега моря или океана. Потом вспомнил про свои редкие терзания по поводу земляков всех видов: со стороны Марка и со своей, по линии вселения душ землян. Слова полицейского напомнили историю про подстреленную обезьяну во время поиска воды, которую потом поджарили. Что если, чисто гипотетически, драконий тикер последовал желанию подсознания и при спасении землян из астрала перенес меня поближе к другим землянам, с кем меня выбросило на берег этого мира?
– Что с тобой? – насторожился Александр Сергеевич и нервно оглянулся по сторонам.
– А? Да так, мысли только что собрались в кучу, – пришел я в себя. – А где вы этих обезьян видели?
– Вон там, – махнул куда-то в сторону сотрудник полиции. – Там развалины заприметили, решили посмотреть. А на подходе нам на головы посыпались сверху камни с палками.
– Это по ним стреляли? Далеко это место?
– Ага, по ним, – кивнул он в ответ. – А идти где-то с километр, может, полтора. Точнее не скажу, так как в этих зарослях не поймешь, сколько прошел.
– Так, – задумался я и повторил еще раз: – Так… нужно посмотреть эти развалины, если там есть родник, то…
Родник, про который рассказал мне давным-давно Блан, мы хоть и не быстро, но нашли. Стрелять по обезьянам или, как их назвал некогда Хендрик, «собак, что по деревьям лазают», не пришлось – они попрятались в кронах, притихли, подозреваю, что из-за моего появления. Уже давно заметил, как меня игнорирует или опасается местная живность, особенно на этом берегу. Видимо, чуют во мне гораздо более сильного, как бы выразиться, мутанта с особенностями, которых в этих краях полно, но сильнее меня нет.
– Море?! – воскликнул кто-то недоверчиво, когда наша группа без неприятностей вышла на скалистый берег, под которым в сотне метров ниже бились морские волны.
– Или океан, – подхватил второй. – А что это на самом деле, Максим, вы знаете?
– Без понятия, – честно ответил я. – Когда выбросило меня где-то в этих местах, то думал, что океан, но чуть позже появились сомнения, все указывает, что это море.
– А ваш поселок где-то здесь, если выбросило в этих местах?
– Мой поселок отсюда очень далеко. Пешком мы вряд ли найдем дорогу, но есть кое-что другое, и это нам изрядно сократит путь.
– А…
– Все потом, – не очень вежливо перебил я вопрошавшего, опасаясь, что сейчас исчезну под лавиной вопросов окружавших. – Сейчас нужно внимательно следить по сторонам. Где-то в окрестностях должен находиться небольшой поселок местных жителей с разбившегося корабля. Люди там нервные подобрались и суеверные, запросто сначала выстрелят из мушкетов, а потом попросят у Бога прощения.
– А какой же здесь век? Дикари в джунглях, у местных мушкеты…
Я сморщился и отмахнулся, показав пальцем на ухо, мол, слушайте. И пока все нервно вертели головами и прикладывали ладони к ушам, увеличивая способность принимать дальние звуки, я немного вырвался вперед, оторвавшись от любопытных.
Само собой возникло ощущение, что я только вчера ушел из этих мест… только вчера карабкался с Бланом и недовольным Хендриком по скале, помогал девчонкам искать воду, разжигал огонь в темноте, слушал незлую девчачью перепалку.
Скоро должно показаться место подъема и давнего лагеря. Я уже сейчас решал про себя задачу, что делать: спуститься к воде и посмотреть на место, где несколько месяцев назад меня выбросило с десятками других людей на берег, или пройти мимо, направившись сразу к пирамиде с порталом, чтобы зазря не рисковать своими спутниками.
– Марк?!
Чужой удивленный голос я услышал раньше, чем увидел самого воскликнувшего.
Я не сразу вспомнил имя молодого парня, вышедшего из кустов в десяти метрах впереди.
– Пшер?
– Ага, я. А ты откуда… и кто эти люди? – собеседник с опаской смотрел на толпу за моей спиной. Мои спутники в свою очередь с любопытством и подозрением всматривались в полуголого с длинными космами на голове человека.
– Максим, о чем он? На котором языке вы разговариваете? – спросила меня Эля.
– Это Пшер, мой знакомый… долго объяснять, Эля. Меня он и его товарищи знают как Марка, – ответил я и вновь обратился к парню: – Пшер, а где все? Кто сейчас главный? Лойд? Миссис Харис? Эльза Макрел?
– Эльзу убили, – хмуро произнес тот. – У нас старшим Блан… давай я тебя к нему отведу, а он все расскажет тебе.
– А далеко идти? Со мной дети, сам видишь, им спускаться и потом подниматься по скале тяжело, легко могут сорваться.
– Мы ушли с берега уже давно, когда ты и прочие пропали. Сейчас живем в старых руинах здесь неподалеку. Сам все увидишь, если пойдешь.