Схватка двух королей затянулась. Логан оказался слишком проворен, что бы меч Алерана смог его хотя бы поцарапать. Алеран, напротив, двигался тяжело, медленно, но его щит или меч, всегда оказывались на пути меча арийца, блокируя все его выпады. Уже не первый раз он ловил на щит размашистые свирепые удары от которых некоторые люди, бывало, просто падали с ног, не чувствуя половины тела – попробуйте отбить металлическим щитом удар кувалды. Ухи отвалятся.
Король Сабаса держался. Рука не дрогнула, он даже ни разу не отклонился назад, не покачнулся, не потерял равновесия. Минут через десять сражения, Логан отступил и, тяжело дыша, яростно фыркая, злобно уставился на противника. Меч поднят к плечу, рукоять удерживается двумя руками – он занял оборонительную позицию. И, несмотря на гнев в глазах, на раздутые ноздри, красное лицо и вздувшиеся от бешенства вены, на его лице можно было прочитать изумление. С таким рыцарем, да и вообще воином, он сталкивался впервые. Стойкости Алерана, мог бы позавидовать даже сын Тара! Конечно, он носил доспехи, не был достаточно ловок, но доспех-то не из бумаги! Щит не из опилок! Сражаться и держать удары такой мощи, в облачении из металла и грубой кожи – на это способны только невероятно выносливые, физически очень крепкие люди. Примерно такие как сыны Тара, вышедшие из-за стен Малого города. Поневоле приходилось признать, что этот рыцарь достойный враг и большинство воинов Тара, сочли бы смерть от его меча, историей достойной, для рассказа о ней у их погребального костра.
Жаль, что убить он смог бы только очень старого, ищущего достойной смерти воина Тара или молодого, горячего и не очень искусного юнца, жаждущего быстрых побед, трофеев и славы.
И смог бы лишь облачённый в свои доспехи.
Передышка длилась не долго. Логан сорвался с места, размахнулся мечом и ударил. Лезвие со свистом пошло к уже поднятому щиту Алерана, покрытому причудливыми рельефами, рунами, и массой царапин, да глубоких зазубрин. В последний момент, ариец зарычал, жилы затрещали, и здоровенный кусок металла пошёл чуть в сторону, лишь слегка коснувшись поднятого щита. Лезвие со скрежетом проскользило по рельефам щита и воткнулось в землю. Рукоять уже никто не держал. Меч болтался из стороны в сторону, словно бы вырванный из рук владельца слишком рьяным движением. Впрочем, так могло лишь показаться.
Ариец отпустил оружие, едва оно соприкоснулось со щитом. И прыгнул вперёд, без труда избежав ответного выпада противника. Он бил быстро, хорошо отточенными движениями, каждый удар, если бы достиг цели, нанёс бы серьёзную рану, с которой даже самые выносливые воины обычно на ногах не стоят больше минуты, а зачастую его удары и вовсе были смертельны – если бы достигали цели. Быстро бьёт, но недостаточно для того, кто не стеснён доспехами и с детства бьётся на мечах, их существование упорно игнорируя.
Логан буквально упал грудью на щит, ещё поднятый его противником. Вот, один из немногих минусов использования щита, из-за которого, возможно, воины легендарного Аргхана, когда-то полностью отказались от них, как от постоянного и обязательного элемента вооружения пешего воина. Потеря обзора. Не полная, но достаточно опасная в бою. Алеран не успел отреагировать и вместо щита, встретить противника острием меча. Могучие руки варвара, потянулись вперёд, пальцы левой руки сжали запястье, облачённое металлом. Правая ладонь сжалась в кулак, и он опустился на макушку шлема. Логан зарычал от боли – клыки короны, пробили мякоть ладони. Он дёрнул руку, боль только усилилась, металлический клык разворотил плоть. Ариец заревел взбешённым медведем и врезал окровавленным кулаком в забрало шлема.
Перед глазами Алерана поплыли разноцветные пятна. В полной темноте. Зрение короля Сабаса на несколько мгновений покинуло его, остались лишь эти разноцветные круги. Он ощутил третий удар, в голове загудело. Где-то глубоко шевельнулась изумлённая мысль – по этому шлему и кистенем били, было дело, бревном один поистине могучий противник засветил, с седла тогда вылетел и всё двоиться начало, но что бы вот так…, руку с мечом, словно тиски сжали. Он еле мог ею двигать. Меч стал бесполезен. Алеран, услышал свирепый рык противника, смешавшийся с яростным рёвом. С некоторым недоумением узнал в этом рыке нотки собственного голоса…
Арийцы затаили дыхание, наблюдая за развитием схватки. Рыцарь на коне нервно сжимал рукоять меча – он уже принял своё решение. Если король погибнет, дикарям придётся сражаться. Обещание давал король – разве должен его соблюдать новый король? А после смерти Алерана, наиболее знатный рыцарь Сабаса – он. Собственно и сейчас по идеи, королём должен был бы быть он, но так уж сложилось. Ещё немного, ещё чуть-чуть и безродный выскочка Алеран, падёт!
Противник арийца отпустил меч. Оружие упало в траву, ладонь воина извернулась, захрустели связки, кости сустава, и пальцы латной перчатки сжались на ничем не защищённом запястье арийца. И с рывком провернулись. Острые грани пластинчатой ковки, в одно мгновение сорвали кожу варвара. Он отпустил руку Алерана и вновь ударил кулаком правой руки, в этот раз, вложив в удар весь вес своего громадного тела, а он заметно превосходил Алерана ростом и шириной плеч.
Лязгнул металл, заскрежетали зубы, король Сабаса упал в траву. Шлем слетел с головы и покатился по траве. Озверевший ариец ринулся вперёд и прыгнул на поверженного врага, собираясь просто забить его кулаками до смерти. Теперь, когда шлема на нём нет…
Алеран выставил щит, и широкая грудь арийца с силой грохнулась о металл. Он на мгновение задохнулся и не успел восстановить равновесие, как получил в зубы кулаком в латной перчатке. Перед глазами заплясали огоньки, но ариец уже прочно утратил связь мозга с сознанием. Он так бурно выражал эмоциональный свой настрой, что король, закрывшийся щитом, едва вернулось зрение, был вынужден прищуриться - что бы слюна в глаза не попадала. Ариец разбушевался так, что мало чем отличался от предков человечьих, сплошь покрытых шерстью, с мощными клыками за толстыми губами. Он их и скалил сейчас, почти так же как это делали крупные человекоподобные существа, иногда привозимые в Сабас, торговыми кораблями, с далёкого, окутанного тайнами, континента, чьего названия, никто толком и не знал.
Ариец попытался дотянуться до глотки противника, но щит сильно мешал, а в зубы уже трижды врезали перчаткой. Щеку разорвало, кожа на ней висела лоскутами, кровь хлестала в три ручья, а боль просто адская. Она-то и довела его до такого неистовства, что разум полностью покинул пределы сознательного. Логан оттолкнулся от куска металла отделявшего его от законной добычи. Ухватил треугольник щита за края и с яростным рёвом дёрнул. Рука, просунутая в ремни креплений с той стороны щита, хрустнула, Алеран заорал от боли в плече, и его дёрнуло вместе с рукой в сторону. Щит не отделялся. Логан взвыл, красный от ярости и собственной крови. Он начал рвать этот щит из стороны в сторону, рука Алерана прочно застряла, и его мотало по траве вместе со щитом, при этом весь доспех громко звенел…
Арийцы, наблюдавшие битву, пришли в себя - что бы тут же рассмеяться в четыре глотки, да так громко, что конь под знатным рыцарем беспокойно начал переступать с ноги на ногу, а конь короля и вовсе попятился на корпус назад. Их оглушительный хохот, дал Алерану ту передышку, которой ему не хватало что бы, наконец-то, высвободить руку. Логан их хохот тоже услышал и замер на месте, повернув перекошенное бешенством лицо на звук. И так зарычал, что арийцы подавились смехом. Арагон отступил на шаг назад, инстинктивно ложа руку на рукоять меча. Сейчас в глазах своего короля, самого короля они что-то не увидели вовсе – бездонная пропасть безумия, безбрежный океан животной ярости и больше ничего.
Тут давление на щит ослабло, и Логан переключил внимание на своего противника. Тот поспешно поднимался, а в его руках остался только щит, без застрявших в нём рук и прочего. Ариец недолго думал – впрочем, сейчас всё равно думать не мог. Самым простым мыслям в голове тесновато становилось. Логан перехватил щит поудобнее и врезал им по лбу противника.
Алеран улетел обратно в траву. Логан следовал за ним. Он ударил ещё раз. Алеран попытался подняться снова и получил своим же щитом по хребту. С хрипом перевернулся на спину и следующий удар, наверняка, размозживший бы ему череп, пришёлся по земле. Рыцарь не мог подняться быстро – доспехи слишком тяжелы, а схватка успела съесть почти все силы. Он ухватился рукой за жилет арийца, когда щит коснулся земли. Логан выпрямился, по сути, сам же и подняв рыцаря на ноги. И тут же получил латной перчаткой в нос. Щит выпал из рук, а рыцарь ухватил жилет покрепче и продолжал наносить удары свободной рукой.
Ариец не удержался на ногах. Шагнул назад, покачнулся и от следующего удара рухнул навзничь. Рядом рухнул король Сабаса.
Воины перекатились по земле на животы, в стороны друг от друга, и поднялись. Оба, с некоторым трудом. Всё-таки, Алерана били так, будто бревном с разбегу. А Логан получал в нос не кулаком из плоти и крови, а ребристыми рёбрами латной перчатки вычурной пластинчатой ковки.
Оба замерли один напротив другого, окровавленные, без оружия, испепеляя друг друга взбешёнными взглядами и…, оба тихонько рычали, оскалив зубы.
-Дикарь… - Прошептал рыцарь на коне. Причём он имел в виду вовсе не арийца.
Зрители другой стороны, арийцы, напротив, в сей момент прекрасный разразились таким мощным рёвом восторга и так отчаянно потрясали оружием, что к Логану начало возвращаться сознание, вместе со способностью мыслить.
Лошадь короля, развернулась и убежала отсюда подальше.
-Добрый бой. – Хрипло прорычал ариец, сплёвывая кровавую слюну.
-Победителей нет. – Прохрипел в ответ король Сабаса. Тон получился какой-то смешанный. Непонятно, толи это утверждение толи вопрос.
-Мы можем продолжить. – Логан тряхнул руками. С правой в траву улетел целый рой кровавых капель. Кровь всё текла, не останавливалась. – Рано или поздно, победитель будет.