Ворота, срубленные в частоколе, и от него внешне не шибко отличавшиеся, Домен нашёл не сразу. Пока шёл всё выглядывал, но так ничего интересного и не увидел. Вскоре обратил внимание на две неподвижные фигуры. Повернул голову в одну сторону, в другую – больше снаружи никого нет. Только два солдата стоят у вроде бы ни чем не приметной стены. Старик пошёл к ним.
И шаг арийца становился всё медленнее, а сердце билось всё тяжелее, гулко так…, в глазах помутилось от бешенства – разум захлёстывали волны страха и, как следствие, арийца начала душить чёрная злоба, грозящая, вот-вот, перерасти в бешеную агрессию, ко всему что движется.
Чем же был вызван страх этого несгибаемого пожилого воителя? Увы, ключевое тут – пожилого.
Подойдя ближе, он разглядел причины стояния у ничем ни примечательного частокола двух солдат с копьями – ворота. Там были ворота, а он не сумел их разглядеть. Увидел лишь отсюда, с расстояния в половину полёта стрелы. Зрение начинало подводить и, наверняка, первые тревожные звоночки, он просто не заметил, пропустил мимо глаз. А теперь, здесь, у ворот Батэла, он заметил…, очень, надо признать, не вовремя. Домен подходил к солдатам всеми силами стараясь заглушить душившую его ярость. Получалось очень плохо. Его всю жизнь учили этой ярости отдаваться полностью, вбивая в каждую клеточку тела навыки боя, что бы в бешенстве, оно само делало то, чему учили. В арийце воспитывали способность думать перед боем, а не в процессе. Как гасить ярость, он понятия не имел, да раньше как-то и не думал, что это когда-либо понадобится.
А тут вот понадобилось. Старик был достаточно опытен, видел сотни сражений, убил десятки, а то и сотни врагов, пережил такое, отчего пол Сабаса загнулось бы в глубоком детстве. Так что, кое-как, он всё же сумел с собой совладать. Бешенство недоверчиво покосилось на арийца и, пожав плечами, отправилось неспешно обратно в самые дальние уголки сознания. Так бы туда и ушло.
Увы.
-Куды прёшь детина! – Рявкнул один из солдат, наставив на арийца копьё. – Не вишь, храняется тута сё! А ну пшёл прочь отсюдава пока колом с брюшины чаго не дёрнуло тебе!
Кол, это надо полагать копьё…
Ариец замер как вкопанный. Опустил взгляд. Узкий четырёхгранный наконечник, всего в пальце от груди. Лицо старика покраснело. Бешенство, радостно подвывая, поспешило вернуться обратно – старик ариец успешно потерял контроль над собой.
-Аррр!!! – Сказал он, оскалив зубы.
-Чаго? – Не понял копейщик. Впрочем, уже поздно. И копьё убирать поздно и вообще.
Ариец ухватил древко одной рукой, вывернул в сторону и рывком вырвал его из пальцев солдата. Парень охнул и растянулся на земле, выпустив древко слишком поздно. Нога арийца опустилась на хребет парня, что-то хрустнуло, но вроде не помер и позвоночник не переломило. Только заорал так, что за забором вмиг переполох поднялся.
-Ах ты Баргов сын! – Взревел второй солдат…, тоненько так взревел, но он старался. Правда. Просто видать погода такая, а то может и простыл где, всяко ведь бывает.
Второе копьё ударило в напавшего на них незнакомца, чётко, грамотно – как учили. Нога вперёд, руками дёрг, копьё с этим всем вместе, в полусогнутых руках, и ррраз! Незнакомец, сейчас должен упасть, завывая от боли в насквозь пробитой брюшине. Только, почему-то, как учили не вышло. Нет, удар точно вот как по писанному, а незнакомец, видать, тех уроков не видал, иль может вовсе про них не слышал. Взял гад в сторону шагнул. Копьё проскочило в сантиметре от мускулистого бока, а в лицо так прилетело, что солдат потерял сознание задолго до того, как упал наземь.
Домен на том не остановился. Враги повержены – оба лежат у ног, толи живы толи нет, не важно. Ариец зарычал на ворота. Не открылись естественно. Он поднял одного солдата за ноги. Оттащил метра на три, раскрутил посильнее и с рыком закинул за забор. Там что-то стукнуло мягко, и кто-то вскричал. Послышался топот десятков ног, кто-то стал команды раздавать – ариец подбежал к воротам и широко размахнувшись, врезал по ним двумя кулаками.
-Пороками ворота бьют Барговы псы!!! – Истошно завопил кто-то внутри.
Не сломались ворота, конечно же. Ударь он плечом…, да и то вряд ли. Вот Радон или Логан – те могли вынести такие хлипкие ворота одним плечом. Кемер мог, отец Логана. Ларатрон в принципе. Может, Марс, хотя и вряд ли, а вот ему, да Арагону, такое не по плечу. И Домена это взбесило ещё сильнее. Кинув за частокол второго солдата, он подскочил к тёсаным столбам забора и подпрыгнул. Ухватился двумя руками за обструганный заострённый кончик кола, подтянулся, рывком перебросил ладони между стволами и ещё подтянулся, закидывая ступню, на один из промежутков, между заострёнными колами частокола. Дальше дело техники - ногу вторую подтянуть, да поставить куда надо и не упасть при этом с забора, на острые колы или на спину.
-На стену лезуууут! – Завизжали сбоку.
-Аррр! – Яростно рыча, повернул голову Домен. Стоявший на вышке солдат, узрев перекошенную бешенством гримасу на лице воина, отшатнулся, схватился за сердце, запнулся обо что-то и с воплем рухнул через перила смотровой площадки. Вышка опустела.
-Лучники бьют, лучники по вышкам бьют! – Тут же заорали снизу.
Ариец окинул открывшийся вид одним коротким взглядом, мгновенно оценив обстановку. Десятки людей. Много зданий. Плацы разного плана, непонятные и знакомые тренировочные снаряды. Даже есть площадь, похожая на жутко захламлённую площадку в Малом городе, где в мальцах воспитывали способность удерживать равновесие и не падать в пылу битвы. Учили сражаться, не глядя себе под ноги. Там, впрочем, само по себе падение, не считалось ошибкой или чем-то зазорным, вот если умудришься упасть так, что потом хромать начинаешь или не успеешь подняться, прежде чем враг достанет тебя мечом – тогда могли и наказать. А хуже всего, если упал, расшибся, но сознание не потерял и встать не смог – над таким смеялись в голос до слёз, и другие мальцы и учителя…, Домен, дважды оказывался в такой ситуации.
-Ууурррррррр! – Совсем потеряв голову от таких воспоминаний, взвыл старик.
И спрыгнул вниз, в полёте выхватывая мечи.
-Перелезают через стены! – Заорал кто-то впереди и ариец увидел строй копейщиков. Точнее, толпу оных, секунду назад бежавших к стене. Сейчас они перемешались и пытались выстроить стену копий, прикрываясь щитами. Получалось не очень, но лёгкой добычей, даже этот полу выстроенный строй, назвать сложно. Удар напролом тут, самоубийство. Домен обратил свой взор влево – там нестройной группой, к воротам бежали десятков шесть людей, без доспехов. Все с мечами. Все сопливые. Старик повернул голову направо и на мгновение забыл обо всех окружавших его людях – там человек двадцать, выстроились в две линии. Доспехов нет вовсе, на поясах короткие ножи, лица взрослые, сосредоточенные, в руках короткие луки, бьющие на небольшое расстояние. Первая линия направила стрелы прямо, вторая вверх. Рядом мужик в кожаных доспехах, с мечом поднятым вверх. Он открывает рот и…, сейчас!
Мечи Домена поднялись и с яростным свистом начали мешать воздух перед ним. Со стороны казалось, будто сработал какой-то маг и воина закрыл щит целиком из Изначальных. Мечи двигались с такой скоростью, что воздух ревел, а самих клинков видно не было. И он бежал прямо на лучников! Строй дрогнул, мужик опустил меч и заорал – вместе с ним заорал и Домен, да с такой силой и так кошмарно, что первая линия луков выпустила стрелы вкривь и вкось. У одного руки дрогнули, и стрела воткнулась в землю в паре шагов. Две стрелы ушли в небо, одна прошла высоко над головой Домена. Ещё одна ушла под ревущие клинки и вскользь задела ногу. Пять стрел ушли точно в цель. И с треском разлетелись в щепу, угодив в стальной вихрь, несущийся впереди арийца. Только одна стрела из этих пяти достигла кое-какого результата – наконечник отлетел и ткнулся в плечо. Однако арийского жилета пробить не смог, утратив свою изначальную скорость, вреда не причинил. А вторая линия не успела дать залп – ариец оказался в трёх шагах от лучников.
-Магия!!! Колдун!!!
Завизжал кто-то, и стрелки бросились врассыпную. Домен проводил их яростным воплем. Бешено двигавшиеся мечи, снижали свою скорость – резко такую свистопляску прекратить он не мог. Есть риск повредить мышцы, а то и выронить оружие. За пять секунд оружие прекратило бешеную пляску и клинки замерли, в твёрдых руках арийца. Он развернулся к копейщикам – на земле лежали щиты, копья, сами копейщики куда-то пропали. А, вон, один из окна смотрит, вероятно, это казарма – ррр! Домен едва не кинулся туда, убивать всё что шевелится. Не успел.
Сопливые мечники, уже не бежали к месту событий, осознав, что в город проник всего один воин, и он только что разогнал отряд стрелков, да к тому же непостижимым образом сумел не пострадать от стрел, пущенных в упор. Только один из них нисколько не снизил скорости. Пожилой мужик с прямым мечом в одной руке и маленьким круглым щитом в другой.
Домену пришлось остановиться – этот человек напал стремительно, с кривой ухмылкой на лице. Последовал короткий обмен ударами, в течение коего, Домен разглядел достаточно, чтобы забыть о трусливых копейщиках в казарме. С ним скрестил мечи совсем не солдат. Настоящий воин, пожилой, сильный, с холодным расчётливым взглядом. Другой, не похожий на арийцев, северян, воинов озера Норх или со стен Вестфаллии, но воин, понимавший, что такое битва, способный встретить Смерть достойно. Не с улыбкой, не с яростным оскалом – нет, этот воин был другим, но смерти не боялся и оружием владел великолепно. Только этот щит…
Первые выпады прошли втуне. Мечи Домена неизменно натыкались на маленький круглый щит или лезвие меча противника. Причём отражая удары мечом, противник не ставил клинок в блок на чистую силу, он пытался отправить лезвие меча арийца вскользь, вниз к земле, что неизменно привело бы к потери равновесия и, несомненно, к единственному короткому, точному и смертельному удару. Бешенство, охватившее арийца, сжалось в комок злобы, разум утратил всякую способность мыслить громоздкими формами, вроде слов и логических цепочек. Даже образа с трудом проскальзывали сейчас в разуме воина. Только инстинкты, механические навыки, вбитые старыми воинами-учителями в самую плоть своих подопечных и вспышки, говорившие что делать, когда была возможность провести сложный приём. Совсем не так сражался его противник. Холодный разум, трезвый расчёт, минимум лишних жестов, звуков, только точные, сильные движения и удары, каждый из которых вёл к смерти или серьёзной ране, способной достаточно ослабить противника, для последнего добивающего удара. Домен рычал, скалился и брызгал слюной сразу за обоих. К сожалению, бешеные гримасы, резкие, бьющие по нервам вопли и рык, на противника никак не влияли. Он владел собой в совершенстве. Рука ни разу ни дрогнула.