Посёлок оказался довольно крупным, но большую его часть занимали возделанные делянки и загоны с различной скотиной, да лошадьми. Любопытно, что из скотины, которую держали эти люди, он не увидел ни одной животины, способной издавать резкие громкие звуки. Может совпадение, а может, обитатели посёлка предпочитали шумливых тварей не держать. Тут он увидел детей, стариков и много смуглых женщин, многие из которых, были невероятно красивы. Правда, ближе к вечеру, их красота, почему-то, как-то померкла. Он долго смотрел, вглядываясь в лица этих женщин, но так и не понял, почему красивых, вдруг стало втрое меньше. Может дело в том, что таких лиц он ещё не встречал, а от долгого наблюдения, первое впечатление успело стереться.
В посёлке оказалось немного мужчин. Они почти не имели доспехов, были вооружены короткими слегка загнутыми мечами и луками. Причём луки были даже у некоторых женщин. Добротно сделанные, короткие, предназначенные скорее для охоты, чем для сражения. Правда, в лесу, где для выстрела к жертве надо подойти поближе, даже такой лук, может стать превосходным оружием.
К вечеру, число мужчин возросло. Возвращались отряды воинов, иногда пешком, иногда на лошадях. Некоторые с трофеями – ткани, посуда, в общем, скорее всего, боевые трофеи. Совсем не было у них, отчего-то, пленников. Пару раз отряды приходили с раненными. Когда вернулся последний, совсем крошечный, всего с десяток мечей, над посёлком повис вой десятка женщин. Они подходили к вернувшимся воинам, те им что-то мрачно говорили и женщины с воем падали на колени, начиная плакать, рвать волосы на головах…, Арагон не очень понял поведение женщин. Может, вернувшиеся воины, сообщили им, что их мужья или сыновья, пали с позором, от удара в спину или, вопя от ужаса, не смогли дать достойного отпора врагу? Тогда понятны их вопли. Но как-то слишком уж горестно они воют для стыда позора, навсегда покрывшего и их тоже.
Мелькнула мысль, что просто погибли воины, вот они и…, глупость конечно. Если воин пал с честью, как должно мужчине, зачем такие кошмарные истерики? Великая честь пасть от руки достойного противника! Вполне вероятно, что в новой жизни, такие воины, обретут самые лучшие тела, равные тем, что займут величайшие из воинов. Тут не из-за чего так убиваться. А может, эти воины принесли весть, что не смогли унести тела своих братьев с поля боя и враг надругался над ними, закопав их в землю? Арагон вздрогнул – участь позорная для павших. Им не получить сильных достойных тел в новой жизни, ибо они не смогут покинуть своих старых тел, пока земля не сжуёт всю плоть, до последней кости. Наверное, так и было.
Теперь понятно в чём дело.
Больше всего в этом селении, судя по всему, месте, где обитали именно воины, его поразили две вещи – взаимоотношения между женщинами и мужчинами. Женщины вели себя настолько омерзительно, что он едва с дерева не свалился. Он говорили без разрешения мужчин, порой кричали на них и даже (он лично это видел!) позволяли себе огреть мужчину палкой или отвесить ему оплеуху. Женщины вели себя так, словно каждая из них является воплощением самой Солих!
Мало того, мужчины частенько помогали женщинам делать их работу. Женщины отчитывали и что-то высказывали не только девочкам, но и юношам, будущим воинам!
Просто невероятная дикость нравов!
И второе – одеяния. Он не увидел ни одной женщины, одетой красиво на показ. Ни украшений, ни поясов инкрустированных драгоценными камнями – ничего. Все женщины в тёмной одежде из мягкой кожи или грубого хлопка. Даже фасон одежды почти тот же что у мужчин.
Неужели эти воины настолько неудачливы, что невероятно бедны, и просто не могут позволить себе, одевать своих жён и дочерей, изысканно, богато, показывая всем и каждому, насколько сильны они в битвах, как много привозят трофеев, сколь велика их боевая слава? И рабов нет, вообще ни одного – дикость какая-то. Разве может воин уважать себя, будучи вынужденный заставлять своих жён и дочерей, выполнять чёрную работу по хозяйству, а то и сам её выполняющий? Воплощения сынов Тара, попали в очень непростую ситуацию. Эта страна, полная мягких людей, населённая сплошь тёмными дикарями, извратила их, задавила своей дикостью, заставила их души забыть чистые правильные традиции и порядки Славного города Тара.
Жаль, очень жаль. Но главное, жив их дух, они по-прежнему сильны, хотя и заметно тронулись умом. Вон, мужчина с мечом на поясе, приобнял женщину и с улыбкой ей что-то сказал, после чего помог нести к домику корзину с плодами…, ну хоть сам плоды собирать не стал…, тьфу ты.
Арагон полез вниз. Дикарь не только помог донести корзину с плодами – он ещё и сорвал несколько, склонив спину над землёй, словно какой-то жалкий крестьянин.
Воины из них никакие, определённо. Мужчина столь близкий к земле, теряет сталь, растворённую в его крови, теряет свирепый неукротимый дух настоящего мужчины. А с тем вместе, теряется и способность закалиться, стать по-настоящему могучим воителем.
Главное, что бы среди мягких людей Катхена, их слава не оказалась преувеличенной. Северяне этих смуглокожих, сотрут в порошок в первой же битве, а вот Катхенцы – эти вряд ли смогут ранить даже вдвое более слабого воина, чем северянин. В любом случае, пока не сразится с ними или не увидит их в бою, точнее сказать не получится.
Для начала нужно познакомиться, а потом вести речь об Орхусе, о найме воинов.
Хм, а как быть с этим посёлком? Привести ещё и женщин с детьми, да мужчин позорного возраста (он имел в виду стариков), на это Логан добро не давал.
Впрочем, таких мужчин, там не так уж и много.
Ариец решил идти знакомиться, так сказать, напролом. Забора вокруг посёлка всё равно нет, можно просто выйти на дорожки между домами и всё. А там посмотрим.
Он как-то не ожидал того, что произойдёт.
Едва Арагон вышел из леса, на расчищенные участки с дорожками между домиками, как народ прекратил свою работу. Над посёлком, всего за минуту, повисла полная тишина. А потом женщины (женщины!!!) вскинули луки и направили на него взведённые стрелы. Некоторые сбежали под прикрытие домиков, но лишь за тем, что бы вернуться с такими же луками в руках. И только потом среагировали мужчины. Мечи покинули ножны – на этот раз нормальные короткие одноручные мечи, а не то подобие оружия, что носили их собратья с севера. Его обступила толпа мужчин с мечами и лучниц. От удивления ариец уже оправился и сейчас старался не взбеситься в самый не подходящий момент. Размеренно дышал, смотрел в землю, напрягал руку, так и рвавшуюся схватить рукоять меча. Он ждал, пока гнев утихнет, а люди начнут говорить.
На этом неожиданные сюрпризы не закончились.
-Ну и кто ты? – Спросил человек, на взгляд арийца, почти неотличимый от его собратьев мужского пола. Странный народ. Ариец не привык, к тому, что все лица одинаковые.
Конечно, они не были такими, просто давно ему не встречался народ, настолько чистый от кровей других народностей. Вот и казались все на одно лицо. К концу года, он уже довольно легко различал их. Правда с юношами так и не смог привыкнуть – они для него навсегда остались с одним и тем же лицом, одним на всех. Впрочем, как и для четверых его товарищей.
Как однажды выразился Радон, у мужчин Шеди (так они себя сами называли), своё лицо отрастает только на тридцатом году жизни. Очень повеселил короля…
-Арагон. – Представился ариец. Кивком показал на собеседника. – Кто ты?
-Сцхег. – Поморщился смуглолицый мужчина. – Вождь клана.
-Я пришёл с предложением для клана. – Арагон, вдруг ощерился – довольно воинственно как показалось окружившим его людям. На деле он просто радовался, гнев полностью отступил. Оказалось всё достаточно просто. Нужно только не смотреть на баб с луками и бешенство от этого явного, очень грязного оскорбления, легко пропадает. Главное их не замечать и всё в порядке.
-Ну, давай. – Сцхег ухмыльнулся. – Я позже тебя убью, а сейчас послушаем, что ты скажешь.
После этих слов, женщины вдруг опустили луки. А воины убрали мечи. Оружие осталось только в руках Сцхега. Для арийца жест был понятен. Слова Сцхега, все эти люди восприняли как вызов, брошенный незнакомцу. Значит, напасть на незнакомца сейчас, значит оскорбить Сцхега.
Он, верно, понял ситуацию.
В двух словах изложил своё предложение.
-Ну…, - Сцхег задумчиво пожевал губами. – Служить слабакам, мы не будем, это раз.
Арагон понимающе кивнул и обнажил оружие. Люди загалдели одобрительно, топча посевы, разошли подальше, образуя круг с Арагоном и вождём в центре.
-И как бы, покажи золотишко парень. Слова ежели и звенят, то звон тот пустой. Весомо звенят, только серебро, да золотишко. Платишь сразу, мы подумаем, не платишь…
Сцхег развёл руками, в одной из которых был меч. Ариец хлопнул ладонью по сумке и мгновенно покраснел – совсем забыл, что золото потеряно. Краснея ещё больше, он поведал историю, приключившуюся с ним в степях. Люди отреагировали негромким смехом и улыбками. Не успел ариец взбеситься, как Сцхег с хохотом заявил.
-Ну как тебе настоечка на розовом шафьяне? – Об этой детали он не упоминал. Гнев споткнулся, недовольно ворочаясь, замер на границе сознания, готовый хлынуть через плотину благоразумия от любого, самого невинного, слова или жеста. Сцхег сочувственного кивнул. – Много кого степная ведьма так обманула. И я, было дело, попался на крючок.
-Ведьма? Так то баба? – Воскликнул Арагон.
-Не знаю. – Пожал плечами Сцхег. – Может баба, а может нет. В разных образах появляется степная ведьма. Хитрая она очень…, ты парень заплатить-то значит, не сможешь, а речи ведёшь такие, нанять говоришь, в крепости королю какому-то служить… - Сцхег показал рукой на всё вокруг. – Нам и тут неплохо. На тракте купцов не переводится. Земля родит хорошо. Зачем нам твой король? Который к тому же нищ и послал всего одного бойца, который как несмышлёныш угодил в ловушку к степной ведьме.
В общем, этого хватило.
Ариец атаковал с таким рёвом, что круг из жителей посёлка, вздрогнул, стал чуть шире. Битва не стала долгой. Сцхег умел сражаться на мечах, может быть, даже неплохо, по меркам Катхена. Но он не умел биться так, как это делали арийцы. В нём не хватало бешеной ярости и навыков, коим обучали в Малом городе, порой, в процессе обучения ломая кости и разбивая черепа воспитанников. Первый же выпад, заставил Сцхега стиснуть зубы от боли в плече. Он старался больше не блокировать ударов противника, а уклонялся от них. За минуту ариец осыпал его таким количеством ударов, что вождь клана начал отступать, почти убегая от противника. Свои же соплеменники начали роптать возмущённые поведением вождя. А потом возмущённые вопли обратились к арийцу – он, как оказалось, считал, что в битве без щитов на одноручных мечах, вторая рука, тоже оружие, которое можно использовать множеством способов. Когда мечи на мгновение замерли, скрестившись между противниками, Арагон присел, навалился вперёд и кулаком ударил в пах противника. Вот тут они и возмутились. Но как-то иначе выразить своё недовольство не успели. Сцхег от боли согнулся, рука пошла вниз, словно меч вдруг стал тяжелее килограмм на десять. Арией крутнулся вокруг своей оси и одним резким ударом обезглавил вождя.