– Мои деньги, – тихо и угрожающе произнес Гарун.
Вор хотел что-то сказать, но передумал и протянул Гаруну кошелек.
– Остальное. – Он видел, как исчезла золотая монета. Парень неплохо владел воровским ремеслом, но и Гаруну были знакомы их трюки. – Хорошо. А теперь объясни, почему мне не следует приказать тебя повесить. – Парень дернулся. Дернулась и рука Гаруна – кинжал снова коснулся смуглого горла. – Меня обучали Силе. Тебе не хватит ловкости, чтобы застичь меня врасплох. – (Парень уставился на него.) – Знаешь, кто я такой?
– Нет.
– Гарун бин Юсиф.
Вор озадаченно нахмурился:
– Которого называют Королем без Трона?
– Да.
– И что?
– То, что ты выбрал не ту жертву, господин Задница. Я мог бы приказать повесить тебя на королевской виселице, но это была бы пустая трата, а в моей стране мы приучены ничего не тратить зря. У меня возникла мысль, что ты можешь быть мне полезен, если мы направим твои воровские замашки в нужное русло.
– Все та же старая песня. Я глупец из глупцов! Никогда ничему не учусь. – Толстяк скрестил ноги и сложил руки на груди. – Политика мне полностью безразлична.
– Кинжал все еще в моей руке, Пузанчик. Так что подумай. Выбирай – работать или болтаться в петле. Будешь хорошо работать – получишь от меня плату.
Гарун уже несколько месяцев замышлял некий довольно странный план, и толстяк с необычными способностями мог помочь воплотить его в жизнь. А если даже ничего и не выйдет – какая разница? Мир избавится еще от одного бандита.
На лице воришки отразилась внутренняя борьба. Похоже, он рассчитывал сперва согласиться, а потом сбежать. Гарун мягко улыбнулся:
– Десять секунд. Потом я ухожу. Либо с тобой, либо чтобы позвать представителей закона.
– Горе мне! – воскликнул толстяк. – Передо мной стоит печально знаменитая дилемма молота и наковальни. Мой выбор – между дьяволом и бездной. Я пребываю в затруднительном положении эпических размеров. Мною движет глубокое, ни с чем не сравнимое отчаяние…
– Гм? – Гаруна чуть не сбили с толку его словоизлияния. – Время истекает, Пузанчик.
– Вот тебе и вся тактика увиливания и запудривания мозгов! Лишь одно остается мне – последнее убежище для неразумных, а именно здравомыслие. Хэй! Господин! У меня нет возможности оставить ярмарку. Я – партнер. Младший партнер, под строгим присмотром пагубного взгляда страдающего паранойей старшего партнера по имени Дамо Спарен и неподкупного громилы ростом с дом по имени Гуч.
– Вряд ли стоит его в том винить. Так ты идешь или в петлю?
– Хэй! Господин! Сжалься надо мной. Я всего лишь скромный болван…
– Только попробуй достать нож – и станешь скромным болваном с дырой в горле.
– Горе мне, – пробормотал парень. – Звезды пророчили дурной день. Стоило обратить внимание. – Он медленно поднялся на ноги. Гарун помогать ему не стал. – Мне нужно несколько минут, чтобы собрать имущество.
– Я не собираюсь покупать обоз.
– Я привык к обществу некоторых орудий – профессионал я или нет? Как плотникам нужны молотки, пилы…
– Поторопись.
К толстяку возвращалась прежняя уверенность в себе. Он понял, что Гарун вряд ли решился бы его ударить.
– Прояви хоть какие-то манеры, песчаная крыса. Может, я и угодил в переплет, но стоит мне заорать, и через минуту тут будет вся ярмарка.
– Включая твоего грозного старшего партнера? И насколько он будет рад, узнав про твое воровство?
– Он сам учил меня этому благородному искусству. – Впрочем, прозвучало недостаточно твердо, чтобы убедить Гаруна.
– Не сомневаюсь. Потому он за тобой и следит?
Парень пожал плечами и начал собирать вещи:
– Он порой бывает странным, этот Дамо Спарен. Сам его иногда не могу понять. Временами он словно отец, а временами словно тюремщик.
– Все отцы таковы. Как тебя зовут? Не могу же я все время звать тебя Пузанчиком.
– Мне все равно. Здесь меня иногда называют Магелин Маг.
Гарун вздрогнул:
– У меня был хороший друг по имени Мегелин. Слишком уж похоже. Попробуй что-нибудь другое.
– Я зову себя Насмешник. После не имевшего последствий давнего случая на далеком Востоке, еще до того, как обстоятельства вынудили меня отправиться в странствие на Запад.
– Странствие? Которое закончилось тем, что теперь ты развлекаешь народ на ярмарке?
– Все время забываю, что разговариваю с претендентом на трон, – слабо усмехнулся Насмешник. – Мне следует точнее подбирать слова, раз уж обо мне судят по стандартам благородных господ. Не странствие рыцаря. Не странствие паломника. Просто поиски места, куда не дотянулись бы вражеские мечи.
– Вот как? – Гарун провел большим пальцем по лезвию ножа. – В таком случае у тебя вошло в привычку совершать глупые ошибки.
Насмешник уловил исходящую от слов Гаруна опасность:
– Вовсе нет! Я перевернул новую страницу. Я наконец выучил урок. Ловушка, в которую я сейчас угодил и из коей невозможно убежать, пролила свет на великую истину, прежде ускользавшую от моей скромной глупой персоны. Истина такова, что ничто не бывает бесплатно. Если кажется, что достаточно лишь протянуть руку, – отвернись. Судьба ставит тебе ловушку.
– Надеюсь, ты это понял. Но на вид ты уже чересчур взрослый, чтобы чему-то научиться. Сколько тебе еще нужно времени, чтобы запихать свое барахло в мешок?
Насмешник медлил, пытаясь решить, не позвать ли на помощь. И оба это знали.
– Барахло? – возопил Насмешник. – Господин… – Он взглянул на Гаруна. Худой юноша с обветренной кожей внешне оставался полностью спокоен. Его уверенность в себе действовала Насмешнику на нервы, и он рывком затянул мешок. – Обойдусь и этим. Об остальном позаботится Спарен. А теперь мне нужно оставить ему записку с объяснением, иначе он пошлет по моему следу гончего пса Гуча. Горе тому, чьим врагом стал Гуч.
– Ты умеешь читать и писать?
Насмешник пошевелил пальцами – мол, немного.
– Я овладел данным умением благодаря любезности жестокого начальника, старшего партнера. Учеба, учеба. Все время учеба. Без конца.
– Давай быстрее. Только пиши честно – ты не сможешь вернуться через полчаса, чтобы порвать записку.
Гарун вполне мог посочувствовать толстяку, вспомнив, как Радетик гонял его на уроках чтения, письма и языков. Насмешник оказался достаточно сообразителен, чтобы не счесть его неграмотным. Он написал короткое письмо, в котором пообещал вернуться через несколько дней, рассчитывая воспользоваться замешательством на границе. Писал он на языке Хеллин-Даймиеля, на котором общались между собой жители Малых королевств и который Гарун знал лучше всего.
– Что-нибудь еще? – спросил Гарун.
– Ослик, мой старый друг. Он в загоне.
– Веди. Я пойду за тобой. – Он покачал головой и пробормотал: – Следовало догадаться. С кем еще можно было подружиться, как не с ослом?
Пропустив Насмешника вперед, он убрал кинжал в ножны. Снаружи ждали двое. Насмешник застыл, разинув рот. Казалось, его одолевают смешанные чувства облегчения и страха.
– Что такое? – спросил Гарун.
Насмешник обрел дар речи:
– Спарен… Гуч…
Гарун без труда понял, кто есть кто. Гуч напоминал гору мяса, преграждавшую путь мимо будки для выступлений.
– Убери это чудовище, – сказал он второму, сидевшему на ящике.
– Куда собрался, Насмешник? – поинтересовался Спарен, не обращая внимания на Гаруна. – Берешь что-нибудь с собой?
– Осла…
Гарун протолкнулся мимо толстяка.
– Подвинься, – приказал он Гучу.
Тот притворился глухим.
– Я не с тобой разговаривал, парень, – бросил Спарен.
– Я уже дважды сказал и повторять не буду.
– Что-то ты чересчур много себе позволяешь, парень. – Спарен уже не скрывал раздражения. – Гуч, заткни ему глотку.
Гуч двигался стремительнее атакующей змеи, но Гарун оказался еще быстрее, нанеся великану три не слишком серьезных ранения.
Насмешник бросился бежать, но Гарун подставил ему подножку и развернулся к Спарену:
– Полагаю, Гуч – достаточно ценное имущество. Либо ты его уберешь, либо его лишишься.
– Пожалуй, ты прав. Гуч, отойди. Я сам разберусь.
Гарун взял Насмешника под локоть и двинулся вперед.
– Я вовсе не говорил, что ты можешь идти, парень, – продолжал Спарен. – Я всего лишь решил сам тебя убить.
– Осторожнее, Дамо, – сказал Насмешник. – Он обучен Силе.
– Все они так говорят.
– Он полон высокомерия, но его знают как Короля без Трона.
Спарен сплюнул на землю:
– Ну да. А я – пропавший принц Либианнина.
Воспользовавшись тем, что Спарен отвлекся, Гарун нащупал духовую трубку. Он поднес ладонь ко рту и кашлянул. Спарен увидел летящий к нему дротик, но было уже поздно. Судорожно дернувшись, он рухнул на землю. На лице его застыла гримаса недоверия.
Гуч и Насмешник окружили Спарена.
– Что ты с ним сделал? – рявкнул Гуч, встряхивая Спарена. – Эй, господин Спарен, очнись! – Собственных ран великан, похоже, не чувствовал. – Скажи мне, что делать, господин Спарен. Переломать им кости?
– Идем, – буркнул Гарун, хватая Насмешника за плечо. – Великан, похоже, решил, будто это ты во всем виноват.
Он уже сомневался, что Насмешник принесет ему достаточно пользы, чтобы окупить все проблемы, которые успел создать.
– Спарен был моим другом, – чуть позже заметил Насмешник. – Не из тех, кому особо стоит доверять, но все равно лучшим другом.
Гарун услышал в его словах скрытую угрозу и увидел во взгляде жажду убийства.
– Я его не убил. Дротик был смазан нервным ядом из джунглей к югу от Хаммад-аль-Накира. Он вызывает временный паралич. Через пару часов твой друг будет в полном порядке, не считая головной боли и дурного настроения.
По крайней мере, он на это надеялся – последствия яда оказывались фатальными примерно в четверти случаев.
Чем больше Гарун наблюдал за спутником, тем больше убеждался, что Насмешник может стать опасным врагом. Под толщей жира и неизлечимого оптимизма скрывался тощий расчетливый убийца, лишенный угрызений совести.