– И что дальше? – вслух поинтересовался Рагнарсон.
– Кто знает…
Их лагерь расположился в сотне миль к северо-востоку от Либианнина – достаточно далеко для кого бы то ни было. Ближайшие известные им итаскийцы были в Дунно-Скуттари, еще не вернувшись на север после переговоров с Учеником. Судя по докладам, они, несмотря на условия мира, пытались пошатнуть власть правоверных над королевствами к югу от Скарлотти.
Гарун двигался к горам Капенрунг. Идти ему было некуда, кроме старых лагерей. По той же причине присоединился к нему и Рагнарсон, распустивший свое небольшое войско. Его солдатам не терпелось вернуться домой, к прежней жизни. С ним осталось меньше двадцати пяти человек, и никто не знал, что делать с собственным будущим.
Вернулся Шадек:
– Итаскиец, повелитель. – Он приоткрыл полог, впуская худого старика.
Гарун поднялся, побагровев.
– Господин министр, – прорычал он, с трудом сдерживаясь, – должен сказать, меня поражает ваша смелость – или глупость. Лишь отважный негодяй или полный идиот явился бы сюда после того, как ты с нами поступил.
Он представил посетителя Рагнарсону, перейдя на собственный язык.
– Я? – переспросил министр. – Отважный? Вряд ли. Скорее, я дрожу от страха. Мои советники удивлены, что нам удалось дожить до того, чтобы встретиться с тобой. Они не верят, что ты достаточно искушен, чтобы отличить одного итаскийца от другого.
– Зачем их различать? – проворчал Рагнарсон. – Один лжец ничем не отличается от других. Боги благословили тебя, Гарун, предложив тебе мир. Я знаю отличный способ избавиться от этого червяка.
Гарун смерил министра взглядом:
– Жду предложений.
– В Тролледингии мы возим предателей из города в город в повозке, слегка подвесив за шею, – так, чтобы они немного приплясывали. Когда предатель оказывается в Тондерхофне, мы потрошим его и четвертуем, а потом посылаем четверти туши на все четыре стороны в назидание другим.
– Интересный обычай. Я не стал бы возражать, будь у меня селения, через которые можно было проехать, и столица, которую я мог бы назвать своей. Если бы не предательство, у меня были бы и селения, и столица, но никого не пришлось бы убивать. Так что, боюсь, придется обойтись чем-нибудь не столь зрелищным.
Министр не дал себя запугать – и поза его, и взгляд говорили о немалой отваге человека, добровольно взявшего на себя опасную миссию.
– Я тобой недоволен, – сказал ему Гарун. – Но ты однажды помог, так что говори.
– Факты таковы: хочешь верь, хочешь нет, но во время переговоров в Дунно-Скуттари моему родственнику удалось достичь тайного соглашения с Эль-Мюридом. Меня и мою свиту изолировали на несколько дней, во время которых подписали мирный договор. Гильдия согласилась на позорные условия в ответ на гарантию сохранности ее владений и жизни ее людей к югу от Скарлотти. Затем мой родственник отдал приказ, вследствие которого ты оказался в ловушке в Либианнине. Я признаю позор, но снимаю с себя всякую ответственность.
Гарун яростно уставился на него. Старик никак не реагировал.
– И все же это твоя вина, – сказал Рагнарсон. – С самого начала войн было ясно, что Грейфеллс заодно с Эль-Мюридом. Но ты ему не помешал.
– А это еще кто? – спросил министр.
– Мой товарищ по оружию, – ответил Гарун. – Браги Рагнарсон. Мне хотелось бы, чтобы ты ему ответил.
– Рагнарсон? Прекрасно. Я хотел с ним встретиться. И я ему отвечу: он не знает итаскийской политики. Грейфеллса невозможно обуздать без гражданской войны.
– Хватило бы капли яда, – презрительно фыркнул Рагнарсон.
– Оставим это, – сказал Гарун. – Вернемся к сути. Чего ты хочешь?
– Подтвердить наш личный договор.
– Какой договор?
– Тот, который мы заключили четыре года назад. Не хочу, чтобы он улетучился без следа лишь потому, что закончилось сражение.
– Закончилась твоя война, но не моя. Продолжай.
– Эль-Мюрид остается Эль-Мюридом. Он вовсе не сдался, лишь отступил ради передышки. Он контролирует почти всю территорию к югу от Скарлотти и посеял свои идеалы в плодородную почву к северу от реки. Если попытается снова, он может нас завоевать.
– И что?
– Ты сказал, что твоя война не закончилась. Я предлагаю дальнейшую поддержку. Сильное роялистское движение сможет помешать Эль-Мюриду, атакуя его бастионы за пределами Сахеля. И я все так же нуждаюсь в тайном союзнике, о котором говорил раньше. Мой родственник намерен сменить стратегию. Случайный удар ножом впотьмах мог бы стать неоценимым орудием.
– И как я полагаю, этой помощи недостаточно, чтобы посадить меня на Павлиний трон. Ее хватит лишь для того, чтобы я оставался полезным инструментом.
– Становимся едкими и циничными?
– Не станем этого отрицать.
– У меня есть на уме одна операция. Она может принести тебе достаточно богатства, чтобы стать властью, с которой будут считаться.
– Говори. Я пока что не решил перерезать тебе глотку.
– Естественно, это вопрос будущего. Поскольку флот связан войной, на Красных островах обосновались пираты. Их предводитель – изменник-чародей. Нам нужно, чтобы кто-нибудь его убил. Если этот кто-то окажется достаточно ловок, он может сбежать с пиратским сокровищем до прибытия флота.
Гарун взглянул на Браги. Рагнарсон пожал плечами:
– Ты бы позволил этому сокровищу ускользнуть из рук?
– Оно принадлежало Хеллин-Даймиелю.
– Понятно. Шадек, отведи куда-нибудь этого господина и устрой со всеми удобствами.
Эль-Сенусси увел итаскийца.
– А он хитер, – заметил Рагнарсон.
– Гм?
– Он посветил тебе в глаза блеском золота, и ты забыл про Либианнин.
– Думаешь, он говорил правду?
– Все возможно. Даже такое.
– У тебя есть связи в Хеллин-Даймиеле. Выясни, теряли ли они корабли с сокровищами.
– Сейчас?
– Тебе есть еще чем заняться?
– Пожалуй, нет. – Браги поднялся, хрустнув суставами. – Будь с ним осторожнее, Гарун.
– С ним я закончил. Больше он меня не увидит. Я тоже ухожу. Белул! Часовой, найди Белула.
– Куда ты направляешься?
– Ничего особенного. Личные дела. Удачи.
В шатер протиснулся Белул.
– Я на какое-то время ухожу, Белул. Вы с Шадеком остаетесь за меня. Возвращайтесь в лагеря и поступайте так, как считаете нужным. Постарайтесь не привлекать особого внимания. Нам предстоят несколько тяжелых лет. Придется бороться за то, чтобы наше движение не развалилось.
– Как с тобой связаться, повелитель?
– Никак, Белул. Так что придется тебе обходиться самому.
– Надолго, повелитель?
– Не знаю. Зависит от обстоятельств.
– Понятно. – Судя по тону Белула, он ничего не понимал.
– Приготовь коня. И пришли кого-нибудь, чтобы помог мне собрать вещи.
Гарун осторожно поднимался в гору, преисполненный как радостного ожидания, так и чувства вины оттого, что оказался плохим отцом и мужем.
Старуха и ее племянник собирали на улице хворост, но, увидев его, тут же сбежали в хижину. Он приближался, не таясь и не спеша, чтобы его не приняли за хариша. Подойдя к хижине, он увидел темный прямоугольник открытой двери, за которой ждала неизвестность.
– Ясмид? – позвал он. – Ты там?
Несколько минут спустя он уже сидел рядом с женой, держа на коленях сына. На ближайшие часы, дни или недели он свободен, став мужем, а не Королем без Трона.
Он верил, что найдет в кругу семьи свое счастье, по крайней мере на какое-то время, пока его мысли вновь не обратятся к событиям внешнего мира. Он мог бы остаться насовсем, став просто мужем и отцом, но Павлиний трон звал его, приходя в сновидениях. И он знал, что когда-нибудь ему снова придется вступить в бой.
Ясмид и малыш Мегелин тоже это знали, но делали вид, будто он останется с ними навсегда, и готовы были прожить каждую минуту так, словно та была последней. И Гарун понимал, что иначе и быть не может.
– Здоровый крепыш. Ах ты, маленький негодник… – проговорил Гарун.
Крошка Мегелин схватился за пальцы отца и уставился на него умудренным взглядом младенца. Мягкие влажные губы малыша тронула улыбка.
Гарун зарыдал, проливая слезы за всех детей мира.
Империя, не знавшая поражений
Предисловие
Мир Империи Ужаса с самого начала задумывался как место действия для многих, часто никак не связанных между собой рассказов. Предполагалось, что главными героями самых ранних историй станут Браги Рагнарсон, Насмешник и Гарун бин Юсиф. Большинство этих рассказов так и не были опубликованы. Некоторые довольно забавны, вроде короткой повести о конвенте чародеев, на которую меня вдохновило то безумие, которое я наблюдал на своем первом фантастическом конвенте, Уорлдконе 1969 года в Сент-Луисе. Со временем рассказов, действие которых происходило до событий, описанных в «Огне в его ладонях», а также в промежутке между «И не щадить никого» и «Тенью бесконечной ночи», набралось на несколько томов. Но лишь малая их часть легла на бумагу, и еще меньше увидело свет. Из тех же, что действительно были написаны, сейчас можно отыскать лишь немногие – об этом ниже.
Мир Империи Ужаса быстро разрастался и за десятилетие прошел через несколько реинкарнаций, прежде чем «Тень бесконечной ночи» нашла издательство, просуществовавшее достаточно долго для того, чтобы книга добралась до магазинов. Ее дважды принимали к публикации в начале 1970-х. Первое издательство обанкротилось. Во втором случился опустошительный пожар на складе готовой продукции, в результате чего оно вынуждено было отказаться от выпуска всех не являвшихся бестселлерами книг, запланированных на следующие два года.
В 1980 году, когда вышли первые книги, предполагалось, что цикл об Империи Ужаса будет состоять из четырнадцати томов и его ядром станет многотомный роман, действие которого разворачивается на протяжении жизни Браги Рагнарсона и Гаруна бин Юсифа. Семь книг действительно увидели свет. Последняя, продолжающая события, описанные в книге «Под знаменем злой судьбы», была завершена на восемьдесят пять процентов. Рукопись и все связанные с ней рабочие материалы пропали, – вероятно, их похитил некий посетитель моего дома, которому очень хотелось знать, что будет дальше. Не могу назвать никого, кого я бы подозревал в этом и нескольких других исчезновениях редких творений времен начала моей писательской карьеры.