Брррр… Что это за мир такой, где творится подобный беспредел? Пусть магара не совсем человек, но ведь даже с животными нельзя так обращаться. Магара живая, у неё есть разум, неужели маги в самом деле сделают с ней все эти страшные вещи? Или Фелицата обманывает меня, чтобы спастись? Стоит отпустить магару, и я буду первая, кому она оторвёт голову.
— Врёшь ведь, — сказала я.
— Не веришь? Спроси у людей! Да не у крестьянок глупых, у господ спроси, — умоляла меня Фелицата.
На следующий день наш караван остановился на отдых в большом селе. Я прошлась вдоль улицы, заглядывая в те дома, которые показались мне более-менее зажиточными. Купила сала, хороший кусок копчёного окорока, три каравая хлеба и горшок с мёдом. Не пожалела денег и приобрела у местной хозяйки большой кусок мясного пирога.
Часть еды сразу отложила в мешок и вечером, выбрав момент, принесла Фелицате.
— Спрячь под солому и ешь ночью, чтобы никто не видел, — посоветовала я. — Каждый день не смогу приходить — заметят. А так хоть немного тебя подкормлю.
— Спасибо. Ты прости меня за зло. Если живая останусь, Сильнейшего за тебя молить буду.
— Вы молитесь? — поразилась я.
— А как же? Мы же почти люди. Правда, не больно-то слышит наш Сильнейший, но если не для себя просить, может, и обратит внимание.
После очередного привала я пошла пешком рядом с последней каретой и завела разговор со стражником. В карете ехали две пожилых придворных дамы, я давно заметила, что они ужасно скучали и не упускали случая с кем-нибудь поболтать.
— Простите, добрый господин, но мне сказали, что в нашем караване везут магару. Неужели это правда? Мне очень страшно, — взволнованным тоном спросила я у стражника.
— Везут, — кивнул стражник. — Бояться нечего, она надёжно связана и почти без сил.
Из окошка кареты выглянули сразу две головы. Одна с седыми, жиденькими трясущимися буклями, вторая — с обычной кичкой.
— Мы ходили на неё смотреть в первый же день, — заявили «Букли». — На редкость уродлива. А взгляд, взгляд! У меня до сих пор сердце трепещет от страха.
— У вас, милочка, сердце не от страха трепещет, а от того, что вы слишком часто прикладываетесь к кувшинчику с забродившим морсом, — заметила «Кичка». — Бояться совершенно нечего, через несколько дней мы приедем в столицу и тюремные маги заберут эту уродину к себе. Уж они-то знают, что надо делать в таком случае.
— А что надо делать? — вклинилась я в разговор. — Наверное, её посадят в тюрьму? Или нет? Никто же не знает, какие преступления совершила эта магара.
Букли и Кичка, перебивая друг друга, поспешили рассказать глупенькой мне, зачем магам нужна нечисть.
Я слушала и понимал, что у Фелицаты есть все основания не просто трястись от страха, но и начинать прощаться с белым светом.
Оказывается, старый король (тот самый, которого свергли) запрещал отлавливать нечисть. Более того, он пытался жить с ними в мире и даже применять их силу для нужд королевства.
— Представляете, нечисти было позволено жить на границе! Они могли свободно передвигаться, заводить хозяйство и вообще жить так, словно они люди. Им даже выдавали небольшое денежное пособие.
— За что? Что они делали взамен? — спросила я.
— Практически ничего! Бездельничали и жили в своё удовольствие, рядом с нормальными людьми. Следили, чтобы в королевство не попали заразные больные, преступники с той стороны. Заботились о лесе и земле, чистили речки и озёра от зарастания. Можно подумать, кроме них этого некому сделать!
Кому, хотела бы я знать? Что-то я не припомню, чтобы графа волновала эпидемиологическая обстановка или состояние оврагов и реки. Лес есть, вода в реке тоже — ну и ладно.
Одно то, что магары могли предотвратить любую эпидемию, уже делало их незаменимыми для королевства. Зачем отменять такую отличную практику?
— Но, слава нашему королю и владыке, теперь нечисть уже не может свободно разгуливать по городам и сёлам. Специальная команда магов занимается отловом и выкупом тех, кого удалось поймать на дальних землях. А уж потом маги сделают так, что даже самая молодая нечисть принесёт собой пользу королевству. Говорят, скоро из них научатся делать волшебный эликсир, — радовалась Кичка.
— Какой? — заволновалась Букли.
— Молодости! Вечной молодости! Можно будет выпить и, как магара, не стареть.
— Но ведь потом всё равно умрёшь, — тяжело вздохнула Кичка. — Разве что выглядеть получше будешь.
— Вы, моя дорогая, уже не будете, — ехидным голоском успокоила её Кичка. — Время, наверное, можно остановить, раз уж сам король занялся этим вопросом, но повернуть его назад человек не в силах.
В ту ночь я пошла к магаре со сложившимся в голове планом.
Глава 47
До столицы оставалось три-четыре дня пути, все устали от долгого перехода, раздражались по малейшему поводу и часто ссорились из-за пустяков. Зато к магаре никто больше не подходил — народ потерял к ней интерес.
Очередную партию еды я принесла глубокой ночью.
— Фелицата, если я помогу тебе убежать, куда ты пойдёшь?
— Есть место. Прости, но я не могу сказать тебе — где. Там магары живут своим поселением и им ничто не угрожает. Ведут торговлю с людьми, но не пускают к себе.
— Не слышала про такое место.
— Ты много чего не слышала, — усмехнулась Фелицата.
Я хотела выяснить ещё один мучавший меня вопрос.
— Правда, что вы пугаете беременных и детей?
— О, Сильнейший! — тихо простонала магара. — Знаешь, Эльза, как удобно иметь козла отпущения? Того, кто всегда и везде виноват? Хочет, допустим, баба ребёнка скинуть, таскает кадушки и пьёт всякие зелья, а потом — раз! Магара, проклятущая, так перепугала, что дитё в пузе не удержалось! И никто не спросит, почему ту магару, кроме неё, больше ни один человек не видел. С детьми та же история — нашкодят, или в лесу заплутают — конечно, магара, злыдня, их туда завела-заманила.
— Но ведь угрюмы в самом деле заманивают людей в болото, — вспомнила я.
— Безвинного человека угрюм не тронет, а кто лес да животину губит — тому в болоте самое место. У леса, у реки, у озера — свои законы, не надо их нарушать.
Магара тяжело вздохнула и принюхалась:
— Чувствуешь?
— Что?
Ветерок был свежий и довольно прохладный, я зябко поёжилась.
— Морем пахнет. Скоро и ты почувствуешь, что море близко.
— Столица находится на берегу моря? — поразилась я.
— Да. Ты не знала? Большой город, богатый и красивый. Больно мне будет там умирать.
— Ты не умрёшь, — решилась я.
План побега магары был прост — я развязываю её путы и ухожу. Убегает Фелицата под утро, когда стражники спят особо крепко. Впрочем, после всех горячительных напитков, которыми они заправлялись каждый вечер, сон у стражников был отменный.
— Ты мне только одну руку развяжи, дальше я сама, — прошептала, не веря своему счастью, Фелицата. — Прости меня, Эльза, много я тебе зла сделала.
— Не отвлекай, — отмахнулась я.
Узел на запястье магары был непростой. Большой, туго затянут в несколько хитрых петель. С какой стороны его развязывать?
Я, сама не понимая, зачем, закрыла глаза и пальцами принялась теребить узел. Тут надо потянуть, а здесь — прижать. В этом месте я могу просунуть мизинец и ослабить кожаную петлю.
Возилась я довольно долго, но узел всё-таки поддался.
— Получилось, — тихо выдохнула магара. — Теперь иди, и спасибо тебе. Ты сделала для меня больше, чем спасла от смерти. Ты дала мне надежду. Теперь я знаю, что не все люди злые.
— Уйдёшь под утро?
— Сегодня нет, слишком открытое место. Следующей ночью, там от дороги лес будет совсем близко. Я знаю, я бывала в этих краях.
Прощались мы, как старые подруги. Надеюсь, Фелицате удастся добраться до того места, где в мире и покое живут её сородичи.
Я ожидала, что побег магары вызовет огромный ажиотаж, но королевские стражники оказались на удивление предприимчивыми людьми. Как только обнаружилось, что Фелицаты нет на телеге, они отправились в погоню. Отсутствовали полдня, а когда вернулись, сообщили, что магара ранена и утонула в реке.
— Точно? — тихо спросила я женщину, сидящую на телеге рядом со мной. Не поверила я стражникам — слишком хорошо знаю Фелицату. — Разве их не могут проверить на честность?
— С магией, что ли? — тоже шёпотом уточнила она.
— Да.
— Они свободные люди, никто не имеет права применять к ним магию, если они не преступники и не дадут на то своего согласие, — объяснила соседка.
От неё я узнала, что прав у свободного человека довольно много. На обиды, притеснения, обман и мошенничество я могла пожаловаться в службу, по сути, исполняющую роль полиции. Если меня ударили — я могла потребовать моральную компенсацию и наказание обидчику. Могла свободно перемещаться по всему королевству, наниматься на работу и даже требовать за свой труд достойную оплату. Кстати, в случае, если с оплатой меня обманули, я опять же могла подать жалобу.
Но все эти плюшки относились только к свободным. У крепостных не было вообще никаких прав.
Запах моря ветер донёс до нас в полдень. Я с удовольствием вдохнула тёплый, чуть солоноватый воздух, наполненный солнцем и морской свежестью. Думала ли я когда-нибудь, что буду жить рядом с морем? Надеюсь, столица не окажется грязным средневековым подворьем.
Мои надежды оправдались. Столица встретила нас чистыми улицами и городской суетой.
В королевский дворец я, вместе с другими крепостными и слугами, вошла через чёрный ход. Высокая, полная, громкоголосая дама хлопнула в ладоши, привлекая наше внимание.
— Все, кто прибыл — в мыльню! Остальные — разгружают телеги! Новенькие есть?
Кто-то сзади легонько толкнул меня в спину, и я непроизвольно сделала шаг вперёд.
— Зови меня госпожа Лера. Кто ты, откуда, чья? — спросила дама.
— Актриса графа Пекана — Эльза, — я присела в реверансе.
— О как! — засмеялась дама. — Эльза! Надо же! Ну, Эльза, что ты ещё умеешь, кроме как приседать?