Крепостной — страница 13 из 54

– Государыня императрица! – громко проорал один из гвардейцев и вытянулся во фрунт. Все же остальные, кто толпился во дворе, с интересом пялясь на разворачивающееся действо под названием «наказание неуловимого», поспешно склонились в поклоне.

«Государыню» Данилка до сего момента, конечно, видел, но издалека. Женщиной она была весьма в теле, но вполне симпатичной. Ну, на взгляд бывшего майора. И для сорокалетней женщины. Единственное, что сильно портило её в его глазах, – это выражение лица. Оно почти всегда было надменным и очень часто презрительным…

Она подошла к нему совсем близко и уставилась на него холодным взглядом.

– Трубочист?

– Да, Ваше императорское величество. – Данилка поспешно склонился в глубоком поклоне, слегка созоровав и изобразив не крестьянский, а скорее придворный, дворянский поклон. – Позвольте выразить своё восхищение перед столь прекрасной и величественной женщиной… – Этой фразой он рисковал. И сильно. За подобное любого из дворни могли запросто забить на конюшне. Чтоб знал свое место, холоп! Ишь чего удумал – самой императрицей восхищаться, пусть и вдовствующей. Такому быдлу, как вы, дозволяется только одно – глаза в землю и не дышать! Восхищаться же могут только дворяне. Но он решил рискнуть. Всё равно конюшня светит – так что самое время…

– Хм, а ты галантен, мальчик. – Императрица подняла взгляд на «мусьё Кристофа» и негромко уточнила на французском: – C’est l’enfoiré de quelqu’un? [14]

Дворецкий вздрогнул и изумлённо проблеял:

– Э-э-э-м… je ne sais pas, Votre Majesté! [15]

– Хм, ладно… ну показывайте мне, что тут у вас летало аки птица, – громко заявила она. – Это же ты сделал. – «Государыня» вновь обратила внимание на Данилку. – И где твоё творение?

– Так вот оно, ваше величество. – Маленький трубочист дёрнул плечом, вырывая руку из захвата одного из лакеев, и подскочил к обломкам планера. – Сломалось. Господин гвардеец его со всей дури как кинет – у него крыло и обломилось. Так что нет его сейчас. Сломано.

– Как ты сказал – со всей дури? – Вдовствующая императрица рассмеялась. – Так ты не только галантен, но и остёр на язык. Милый мальчик… Следуй за мной, – повелела «государыня». После чего развернулась и двинулась в сторону дверей.

Уже через полчаса начисто отмытый и переодетый в более свежую и куда более нарядную одежду Данилка был представлен пред светлые очи владычицы Павловского дворца. Рядом с ней чинно устроились три девочки и два пританцовывающих от нетерпения пацана… Вернее, девочка здесь была одна – младшая из сестёр, Анна. Две остальные были уже девушками. К старшей из них – семнадцатилетней Марии – в прошлом месяце уже даже прибыл жених, наследный принц Саксен-Веймарский Карл Фридрих. Ну, так болтали среди дворни… И чего это они все так в этих немцев вцепились? Средняя же, пятнадцатилетняя Екатерина, пока была ни за кого не сговорена. Или просто дворня об этом ещё не знала. Кроме них рядом с «государыней» стояли ещё несколько человек, бо́льшую часть из которых Даниил знал. Естественно, заочно – по слухам, ходящим промеж дворни.

– Ну рассказывай, как такое удумал – людей в небо запускать? – строго произнесла «государыня».

– Так то не я, матушка. – Тут Данилка рискнул и попытался изобразить нечто вроде галантного поклона, который видел в фильме «Собака на сене». Здесь таких па-де-де уже никто не делал (да и делали ли что-то подобное вообще или это просто режиссёр придумал для смеху), но выглядел подобный поклон в исполнении сопливого семилетки куда забавнее обычного поклона. Даст бог – развеселятся, а весёлый человек всегда благорасположен к тому, кто его развеселил. Недаром короли шутов частенько одаривали… как, впрочем, и били. Ну да тут не угадаешь. Недаром классик написал: «Минуй нас пуще всех печалей, и барский гнев, и барская любовь». Но у него выхода нет…

– Как не ты? – Императрица недовольно покосилась на стоящего рядом дворецкого. Уже снаушничал, сволочь… – А кто же?

– Так – хранцуз! – невозмутимо заявил Данилка. – Бают, что он над Санкт-Петербургом на Фёдора Стратилата в небесах летал на бычьем пузыре от быка-великана. Ну, ежели то, что среди дворни болтают, – правда…

– Как? На бычьем? А-ха-ха… – «Государыня» снова весело расхохоталась, а успокоившись, повелела: – Подойди.

Данилка прянул вперёд. Императрица раскрыла маленькую сумочку и выудила из нее серебряный рубль.

– Вот возьми – повеселил… А как ты этот «самолёт» сделал?

– Так я голубей ел, государыня, – бесхитростно сообщил Данилка. – Я ж малый ещё. И в списках дворни не состою. Так что кормят чем бог пошлёт… – Это уже давно было не так, ну, или следовало признать, что в этом отношении бог к Данилке был весьма благосклонен, но признаваться в этом Данилка не собирался. – А я ж расту. Мне всё время есть хочется. Вот и ловил по крышам и чердакам, когда случалось… Ну и когда ощипывал – на крылья дивился. Как они устроены… А как-то ещё чайку господь сподобил камнем прибить. В ей, заразе, мяса куда больше было, токмо оно рыбой сильно воняет. Но я и там тоже крылья рассмотрел. Все-все косточки. Вот и начал думать, как ето повторить. А там такая хитрость есть…

Рассказ о началах бионики «государыне» быстро надоел. Так что она жестом прервала Данилку и спросила:

– Мой сын, Николай, просит отдать тебя ему в услужение. Чего делать можешь?

– Да всё, государыня! И воротники крахмалить, и галстухи повязывать, и ботинки чистить, так чтобы блестели, как у кота яйца…

– Как? У кота? Почему?

– Так он же их каждый день вылизывает, да по нескольку раз!

– А-ха-ха-ха… – На этот раз расхохоталась не только императрица, но и все окружающие.

Так что разговор закончился хорошо. Хотя с Даниила семь потов сошло. Нет, делать перед начальством вид лихой и придурковатый, как завещал Пётр Великий, он научился ещё во время срочной службы. Что его потом не раз выручало. Даже когда он был уже в майорском чине… Но сегодня этого было мало. Потому как нужно было ещё и расположить к себе очень разномастную компанию. Ибо государыня государыней, но она, как солнце – далеко, а вот рядом очень много людей, которые куда ближе и сталкиваться с ними ему придётся куда чаще. Неприятностей же они могут доставить ему ничуть не меньше… Но вроде как всё удалось. А когда возник вопрос, что ему шить из одежды – потому как ливреи даже на близкий размер в запасах не имелось, – он и предложил пошить ему «черкеску» с папахой. Потому как от лакейской ливреи его воротило. Самая холопская одежда! А «казачки», судя по слухам, уже встречались. Правда, по большей части в виде «арапчонков». Но он для такого цветом кожи не вышел… Правда, были ещё «гайдуки», но они чаще всего набирались из куда более взрослых. Да и функции у них были скорее охранные.

– Вот, извольте пожалуйста, ваше высокопревосходительство!

Воспитатель великих князей генерал Ламздорф величественно принял чашку «капучино», сделал глоток и с наслаждением закатил глаза.

– Вот как это у тебя получается? Кофе-шенк государыни императрицы тоже твой рецепт вроде как освоил, а всё одно у него кофий совсем не такой.

Данилка молча стоял напротив, поедая глазами генерала. Вопрос был риторический, поэтому ответа на него не требовалось. Хотя ответ был. Дело в том, что, как выяснилось, вариант заваривания кофе, именуемый очень похоже – «капуцин», – в этом времени уже имелся. Но местный рецепт довольно сильно отличался от того, который любил, умел и практиковал Данилка. А кофе-шенк «государыни» сумел раздобыть именно его… Ну, когда та, попробовав заваренный Даниилом кофе, отправила его учиться у «сопляка». Чего тот делать совершенно не собирался. Не может же взрослый, состоявшийся кофе-шенк с большим опытом слушать всяких сопляков? Ну вот и он не стал, а пообщался с другими такими же из числа тех, кто служил при императоре и больших сановниках, где и надыбал нужный рецептик… который оказался не совсем тем. Ну или, вернее, совсем не тем.

– Значит, просишь, чтобы тебя вместе с великими князьями к учителям допустили?

– Никак нет, ваше высокопревосходительство!

– Зная-ятно… ЧТО?! То есть как это никак нет?

Данилка быстро заговорил, добавив в голос плаксивых ноток:

– Да на что мне учителя-то, ваше высокопревосходительство. Я и сам разумен – самолёт вот сделал. А науки всякие – для меня сложныя. У меня уму не хватит их понять. Да ишшо языки разные. Ну зачем мне оне? Я с немцами всякими говорить не собираюсь. Вот ещё! Коль они сюда приехали – так пусть сами русский учат, а не мы ихний…

– А ну – цыц! – рявкнул генерал. – Раскричался мне тут, балаболка. Волю почуял? Вот я тебе сейчас… Сказано будешь заниматься – значит будешь. И не сметь мне перечить!

Он сделал громкий глоток и сердито грохнул чашечкой о блюдце. А Данилка скорчил грустную рожу и опустил голову. Но окончательно не сдался. Подняв на генерала полные слёз глаза, он со всхлипом спросил:

– Чего, и языки эти иностранные учить тоже, да?

– Непременно учить! Сам проверять буду! А то ишь волю взял…

Выволочка продолжалась ещё минут десять, после чего из-за закрытых дверей послышался звон медного колокольца, а затем они распахнулись, и в комнату, в которой находились они с генералом, выметнулось два буйных вихря – Николай и Михаил. А вслед за ними вошёл высокий мужчина в несколько старомодном сюртуке – учитель математики великих князей.

– Добрый день, ваше высокопревосходительство, – степенно поздоровался он с генералом Ламздорфом.

– Добрый-добрый, – сердито пробурчал тот в ответ. – Значит, так – с сего часа кроме великих князей на занятиях будет присутствовать ещё и вот этот «казачок». И спуску ему не давать. Спрашивать пуще других!

На лице учителя нарисовалось недоумение. Ну да – маленькие князья-то учились уже давно, а этот «казачок»… но спорить с генералом было себе дороже.

– Всё понятно, ваше высокопревосходительство.