Теперь остается добавить, что из оставшихся в России (с учетом вернувшихся из эмиграции 3 тысяч офицеров) от 70 до 80 тысяч (73 %) были расстреляны или погибли в тюрьмах и лагерях в 20–31-е годы (до половины этого числа приходится на 1920–1922 гг. – главным образом в Крыму и Архангельской области).
Трагедия русского офицерства 1917–1931 годов нашла свое выражение в крушении российской государственности, это был предрешенный конец русского офицерства как социального слоя и культурно-психологического феномена.
Еще до 1924 года большинство военспецов чувствовало себя в рядах РККА в общем-то удовлетворительно. Даже на вытеснение некоторых видных военачальников с ответственных постов, занимаемых ими еще в гражданскую войну, отношение к ним большевиков оставалось ровным. Военспецы продолжали занимать крупные командные и штабные должности и считаться подлинными победителями в гражданской войне. Но тут на арену политической борьбы вышли «герои гражданской войны». Те самые, которые на протяжении войны побеждали белых только благодаря своим начальникам штабов и оперативных отделов. Их составляли – все эти Ворошиловы, Буденные, Дыбенки, Якиры, Блюхеры, и прочие партийные выдвиженцы. В 1924 году они обратились с гневным письмом в ЦК РКП(б), возмущаясь тем, что, мол, настоящие «герои» находятся в «загоне», а всякие бывшие царские прихлебатели-военспецы оказались «на коне».
ЦК партии большевиков моментально отреагировал на это письмо. В 1924 году из РККА начали массово изгоняться бывшие генералы и офицеры. Первых выкинули, как ненужную вещь, начальника Всероглавштаба Николая Иосифовича Раттэля (1875–1939). Старого генерала отправили совершенствоваться в банковском деле и назначили служащим в Промбанк, а в 1938 году после двухкратного ареста он был расстрелян. Посмертно реабилитирован ВКВС СССР в 1956 году.
Вскоре судьба генерала постигла бывшего командующего Южным фронтом полковника В. И. Шорина. Его отправили на пенсию, а в 1938 году репрессирован. По одним данным, расстрелян, по другим данным, умер в тюрьме до суда. Начальника штаба Туркестанского фронта полковника П.В. Благовещенского (1866–1936) отправили на полуголодный «почетный отдых», командарма полковника А.А. Душкевича (1880–1938) стал служащим Наркомтруда и был расстрелян в 1938 году. Большую часть сотрудников Полевого штаба РВСР во главе с бывшим генералом Загю М.М. (1875–1941), которому после двух арестов дали возможность преподавать в Военно-химической академии РККА. Кроме того, уволили из армии несколько тысяч военспецов, прошедших в рядах РККА всю гражданскую войну.
Теперь остановимся на судьбах офицеров Красной армии. Долгое время данные об этом являлись секретными. Только в 1968 году центральное управление КГБ передало на Украину 3496 дел оперативно-следственных разработок, которые велись среди бывших царских офицеров в рамках операции «Весна», относящихся к 1930–1931 годам. Это произошло по причине, что первые сотни томов охватывали дела, посвященные офицерам, проживавшим в этой республике. Но по небрежности на Украину попали сотни томов, отражающие этапы проведения «Весны» в Москве, Ленинграде и Воронеже.
В результате в 1991 года после образования независимой Украины переданные дела были рассекречены, а отдельные сотрудники архива украинской Службы безопасности помогли историку Ярославу Тинченко разобраться в них, а затем использовать их для воссоздания картины гигантской провокации спецслужб, засекреченной под девизом «Весна». Выпущенная Я.И. Тинченко книга «Голгофа русского офицерства в СССР. 1930–1931 годы» позволила многим разобраться в очередном преступлении ОГПУ.
После окончания Гражданской войны произошло всеобщее колоссальное сокращение армии, в ходе которого ее численность была уменьшена почти в 10 раз. Но тем не менее, вновь созданные училища и академии стали готовить свои, новые, правильные с точки зрения происхождения, кадры. Уже по мере их подготовки появилась идея об очистке Красной Армии от «чуждых» элементов. В массовом масштабе это произошло на рубеже 1920–1930 годов. Специальными органами была придумана мифическая монархическая офицерская организация, для ликвидации которой провели операцию «Весна». В общей сложности были репрессированы несколько тысяч офицеров, и не только тех, кто продолжал служить в Красной Армии, но и тех, кто был уже в запасе. Основной удар, конечно, был нанесен по старому офицерству, причем как по кадровому, профессиональному, так и по офицерам военного времени. Волна репрессий прокатилась по армии, по научным лабораториям, и учебным заведениям, где служили бывшие офицеры. Выбили не только тех, кто служил, но и тех, кто преподавал. Уничтожили или отстранили от работы всех военных ученых.
Невзирая на историческую реальность положения в армии, органы госбезопасности занимались идеологической чисткой вооруженных сил. В течение нескольких лет до 1931 года были уничтожены почти все офицеры и генералы старой армии. Появилось выражение: «Пришла «Весна» воронки прилетели». Организатор фальсифицированного процесса «Весна» – Израиль Моисеевич Леплевский (1896–1938) – комиссар государственной безопасности в центральном аппарате ОГПУ в Москве. После завершения дела Израиль Леплевский совершил блестящую карьеру и с ноября 1931 года становится начальником Особого отдела ОГПУ СССР (знак различия – 4 ромба, высшая 13-я категория). В апреле 1938 арестован как «участник фашистского заговора в НКВД». 28 июля расстрелян по приговору ВКВС. Реабилитирован не был как активный участник Сталинского террора.
Израиль Моисеевич Леплевский (1896–1938) комиссар госбезопасности
Операцией «Весна» называлась чистка Красной Армии органами ОГПУ от бывших военспецов, то есть генералов и офицеров, служивших ранее в армии Российской Империи. Было арестовано более трех тысяч военных. Среди них оказались известные военные специалисты и теоретики ведения войны. Из прославленных военачальников Великой Отечественной можно назвать лишь пятеро – Б.М. Шапошников, А.М. Василевский, А.И. Антонов, М.Г. Ефремов и Ф.И. Толбухин – были офицерами царской армии, а Л.А. Говоров и И.Х. Баграмян стали прапорщиками уже при Керенском.
Тех офицеров, кто еще состоял на службе в РККА, чаще приговаривали к тюремному заключению, рассчитывая использовать их при необходимости как консультантов. Тех же, кто находился в запасе, чаще расстреливали. Операция «Весна» была превентивным террором не против действительных врагов большевиков, а против тех, кто когда-нибудь в будущем, например, в случае военного поражения советского режима, мог бы дать кадры для организованной оппозиции ему. Совершенно неслучайно проведение операции совпало со временем установления полного единовластия Сталина в партии и в стране. Великий вождь готовил страну к войне и поэтому стремился обезопасить себя от всяких случайностей. Он наивно верил, что бывших офицеров могут заменить новые рабоче-крестьянские выдвиженцы, выученные в академиях и училищах теми же старыми генералами и полковниками.
Массовые репрессии против офицеров 1930–1931 годов носили тотальный характер. По данным дореволюционного издания “Весь Петербург”, были поголовно арестованы все оставшиеся в городе офицеры частей, стоявших в свое время в Петрограде и его окрестностях. Большинство из них по “делу гвардейских офицеров” были расстреляны, а остальные сосланы. В обязательном порядке расстреливались офицеры Константиновского училища за товарищеский завтрак в 1923 году, директор и офицеры Александровского кадетского корпуса – за хранение знамени Преображенского 148-го пехотного полка.
Естественно, репрессии против военнослужащих не прерывали все послереволюционные годы, как до, так и после «Весны». Возьмем статистику. Например, в 1926 году уже после смерти Дзержинского органы ОГПУ, руководимые Ягодой, ежегодно арестовывали: в 1926 году – 3 848 человек (из командирского состава – 1 714 человек, рядовых – 2 134 человек); в 1927 году – 3 759 человек (из комсостава – 1 307 человек, рядовых – 2 452 человек); в 1928 году – 3 848 человек (из комсостава – 1 296 человек, рядовых – 3 284 человек); в 1929 году – нет данных; в 1930 году – 3 647 человек; в 1931 году – 2 840 человек; в 1932 году – 6081 человек; в 1933 году – нет данных; в 1934 году – 2 923 человека (из комсостава – 523 человека, рядовых – 2400 человек).
Все эти годы послужили для «зачистки» не только армии, но вообще советского общества от остатков дворянства и офицерства былых царских времен. Поэтому аресты коснулись не только действующих военнослужащих, но и отставников, воинов запаса, даже стариков-пенсионеров. Действительные реальные цифры репрессированных намного превышают публикуемые. Например, только в Ленинграде в мае 1931 года по этому делу было расстреляно свыше тысячи человек.
Ге́нрих Григо́рьевич Яго́да (имя при рождении – Енох Гершенович Ягода, 1891–1938) с июля 1927 года председатель ОГПУ, а с 1934 года народный комиссар внутренних дел СССР
Теперь это была не обычная сословная репрессия, как в после революционные годы. Она превратилась в классово-генетическую чистку, целенаправленное уничтожение биосоциальной элиты русского народа, которая должна рассматриваться как элемент геноцида, так называемого элемента «Русского Холокоста».
Как следует из книги Я. Тинченко, следователи ОГПУ «в первую очередь старались выбить из арестантов показания о связях с бывшими офицерами из других городов», так как перед ними стояла задача как можно шире раскинуть сети. Это позволяло оперативникам получить быстрый карьерный рост. Ведь изъятию подлежало все сословие в целом. Никакие дворяне, никакие русские офицеры царской закалки – даже самые лояльные – не должны были жить в стране победившей юдократии. «Пора», – решили Енох Гершенович Ягода и его подручные, и взяли в руки кровавый серп по тотальному истреблению.
Действительные цифры числа арестованных с 1930 по 1931 год просто ужасают, так как составляют более трех тысяч военспецов, среди которых оказались не только бывшие генералы и офицеры, с самого начала служившие в Красной армии, но и белогвардейские военачальники, добровольно вернувшиеся в СССР и расстрелянные большевиками в 1931 году. Наиболее знаменитыми из них были генерал-лейтенант, герой обороны Крыма Слащев, начальник 9-й Донской конной дивизии генерал-лейтенант А.С. Секретев (1882–1931), начальник элитной Марковской дивизии, генерал-лейтенант, автор книги «Белый Крым» Ю.К. Гравицкий (1883–1931). К их числу надо добавить «возвращенцев» командира Самурайского полка Е.И. Зеленина (1889–1931), комиссара в Военном министерстве А.П. Савватеева, И. Л. Николаева, Д.В. Житкевмича, Бобрышева, которые уже 14 августа 1930 года были арестованы, а 8 апреля следующего года расстреляны.