Верный сталинец, первый пролетарский маршал, человек легендарной храбрости – Климент Ефремович Ворошилов
За долгий период Гражданской войны Ворошилов занимал много постов, но самым заметным был пост члена Реввоенсовета 1-й Конной армии под командованием Семена Буденного в 1919 году. Сам Ворошилов как военачальник не выиграл ни одного сражения. Но его, наряду с Буденным, называют основателем Первой конной. При этом напрочь забываются фамилии Ф.К. Миронова (1872–1921) командарма 2-й конной армии и Б. М. Думенко (1888–1920) командира конного корпуса Красной армии. В 20-ом году их обвинили в контрреволюционной деятельности. В то время некоторые считали, что руку к этому приложил Ворошилов и не только он один.
Начиная с 1924 года начинается необычайный карьерный рост Луганского пастушка. Одновременно начался процесс возвеличивания заслуг самого Ворошилова, который, наряду с Буденным, превратился в главного героя Гражданской войны. Например, если у Семена Михайловича действительно были полководческие таланты, то успехи Климента Ефремовича были рождены только благодаря фантазии советских журналистов. С этого момента он становится настоящей легендой. О Ворошилове слагают легенды, стихи и песни. Важно заметить, что после смерти Ленина командующий Буденный и комиссар Ворошилов всегда безоговорочно поддерживали Сталина.
В 1925 году Климент Ворошилов становится наркомом по военным и морским делам, заменив на этом посту безвременно скончавшегося на операционном столе Михаила Фрунзе. На этой должности, название которой в 1934 году изменится на «наркома обороны», он пробудет 15 лет – дольше, чем любой военный руководитель советской эпохи.
Ко Дню 50-я рождения Сталина в 1929 году Ворошилов благонамеренно опубликовал статью «Сталин и Красная Армия». Он представил вождя как главного «организатора побед Гражданской войны». В последующие годы нарком продолжал закреплять за Сталиным образ выдающегося стратега и строителя Красной армии. В это время процесс возвеличивания полководческого таланта Ворошилова достиг такой величины, «что в него поверили не только Сталин и советский народ, но и сам Климент Ефремович». В стране началась настоящая «ворошиловомания». Он был любимым героем песен и стихов, режиссеры снимали фильмы о великом полководце. Школьники мечтали о значке «Ворошиловский стрелок», на картах появлялись новые названия. Луганск, Ставрополь и еще несколько городов поменьше носили имя Ворошилова.
Естественно, у К.Е. Ворошилова как у наркома обороны было много дел и обязанностей. На самом деле он выполнял главным образом представительские функции, а также политического руководителя армии. Он мало занимался вопросами военной науки и изучением проблем военной стратегии. Этим он отличался от таких видных военных деятелей, как Б.М. Шапошников (полковник царской армии), который досконально изучил проблемы деятельности армейских штабов (книга «Мозг армии»), как М.Н. Тухачевский (подпоручик РИА), который считался знатоком стратегии (книга «Вопросы современной стратегии»). Вопросами роли танковых соединений в армии занимался К.Б. Калиновский (погиб в авиакатастрофе в 1931 году), автор книги «Танки». На самом деле Ворошилов так и не стал профессиональным военным. Ему не хватало не только общего, но и специального военного образования. Вероятно, он и сам понимал свое не полное соответствие занимаемому посту.
Начальник генерального штаба РККА с 1937 года Б.М. Шапошников
Приближался 1937 год. Начались массовые репрессии. Армию очищали от «врагов народа». Будучи «верным сталинцем», Ворошилов в эпоху Большого террора безропотно подписывал любые документы. Например, сохранилась телеграмма с жутковатой просьбой иркутских руководителей разрешить увеличить квоту на число расстрелянных еще на четыре тысячи человек. Резолюцию одобрения, кроме Сталина, Молотова, Кагановича и Ежова, обязательно поддержал и Ворошилов.
«Великий террор» второй половины 30-х годов с особой жестокостью обрушился на военные кадры Советского государства». Лучшая часть руководящих кадров Красной Армии оказалась в «трудовых» концлагерях. С достаточной точностью можно считать, что погибло от 25 до 30 тысяч кадровых командиров и военно-политических работников Красной Армии и Флота. В 1935 году звание маршала присвоили пяти военачальникам: Ворошилову, Буденному, Блюхеру, Тухачевскому и Егорову. Но через два года Блюхер, Тухачевский и Егоров были расстреляны как «враги народа». «Из комсостава 1935 года во время террора погибли: из 16 командармов 1-го и 2-го ранга – 15, из 67 комкоров – 60, из 199 комдивов репрессировано 136, из 397 комбригов – 221. Из четырех флагманов флота погибло четверо, из шести флагманов 1-го ранга – шестеро, из 15 флагманов 2-го ранга – девять. Погибли все 17 армейских комиссаров 1-го и 2-го ранга, а также 25 из 29 корпусных комиссаров. Из 97 дивизионных комиссаров было арестовано 79, из 36 бригадных комиссаров – 34. Была арестована третья часть военкомов полков.
Какова роль Клемента Ворошилова в этом преступном истреблении военных? Конечно, он не составлял списки для арестов и расстрелов. Вполне достаточно было, что он давал санкцию на них и подписывал большую часть списков вместе со Сталиным и Ежовым. Совершенно очевидно, что никто из видных военачальников не мог быть арестован без ведома и согласия наркома обороны. Именно Ворошилов способствовал разжиганию шпиономании в армии и на флоте. В общей сложности, лучше было, чтобы такой человек, как Климент Ефремович вовсе бы не рождался. Вся его дальнейшая жизнь связана с чередой преступлений. За его подписью были осуждены и расстреляны более 18 000 выдающихся людей страны. Именно с его поддачи в стране царила атмосфера подозрений и бесконечных доносов. В должности Народного комиссара обороны он принимал активное участие в репрессиях против командного состава Красной Армии. Его подпись «АРЕСТОВАТЬ. К. В.» стоит на списке из 142 высших командиров. «Арестовать» значило расстрелять.
Репрессии нанесли страшный урон боеспособности РККА, обескровили ее кадровый состав, но это не помешало Ворошилову, выступая 23 марта 1939 года перед военными – делегатами XVIII съезда ВКП(б), заявить: «Мы, в основном, уже очистились от шпионской мрази, но у нас агенты гестапо еще имеются, но у нас агенты гестапо еще имеются».
История сохранила случай, когда Ворошилов выступал в роли прямого соучастника репрессивных органов. Примером тому служит гибель первого заместителя наркома обороны И.Ф. Федько (1897–1939), занявшего этот пост после расстрела Тухачевского. Именно Ворошилов дал команду своему заму прекратить сопротивление и «временно» подчиниться работникам НКВД. Вскоре Федько был расстрелян по списку, который подписали не только Сталин и Ежов, но и Ворошилов.
Второй случай пособничества Ворошилова относится к аресту и последующему уничтожении маршала В.К. Блюхера (1890–1938). Со слов жены Г.Л. Блюхер «…нарком Ворошилов предложил «отдохнуть» Блюхеру В.К. с семьей на его личной даче «Бочаров ручей» в Сочи. И там, в роскошной по тем временам «ловушке», были арестованы Василий Константинович Блюхер, затем я, затем брат В.К. Блюхера – Блюхер Павел Константинович, капитан ВВС…». Некоторых из военных атташе СССР за границей вызывали в Москву на прием к Ворошилову, и их арестовывали в приемной наркома обороны, и, как водится, с его согласия и одобрения.
Маршал В.К. Блюхер после боев на озере Хасан летом 1938 года
В результате массовых терроров и репрессий Красная Армия необычайно ослабла. В результате потери первоклассного в составе высших советских кадров снизилась дисциплина в армии. Теперь солдаты и младшие командиры переставали доверять старшим командирам. Сейчас выдвижение новых кадров происходило просто по анкетным данным. Например, командиры взводов становились командирами батальонов, а то и полков, а командиры полков и батальонов – командирами дивизий. Реально была парализована на три года деятельность военных академий и ослабла военно-инженерная и конструкторская работа. Наиболее важнейшие начинания прежних командующих были прекращены. Было прекращено формирование партизанских баз в западных областях, остановилось строительство оборонительных рубежей вдоль прежней государственной границы. Хотя армия численно увеличивалась, но число полков, дивизий, армейских соединений не хватало. К тому времени началась Вторая мировая война.
Стремясь создать более выгодные в стратегическом отношении границы на западе, Сталин решил отодвинуть советско-финскую границу, которая проходила слишком близко от Ленинграда. Сталин предложил обменять территорию в 2700 квадратных километров вблизи Ленинграда на 5500 квадратных километров в Карелии. Финское правительство отклонило это предложение и не реагировало на прямые угрозы войны, с которыми выступил Молотов. Уже шел ноябрь 1939 года, но финны думали, что Советский Союз не решится начать войну перед началом зимы, но это было заблуждение.
Утром 30 ноября первые бомбы упали на Хельсинки, а Красная Армия перешла советско-финскую границу. Вероятно, это была и большая ошибка Сталина, думающего, что речь будет идти о короткой и недорогой дорогостоящей военной операции. Против маленькой Финляндии была развернута армия в 450 тысяч человек, 1700 орудий, 1000 танков и 800 самолетов. Финляндия имела под ружьем 215 тысяч солдат, менее сотни боевых самолетов и около 50 старых танков. Только первую линию финской обороны Красная Армия одолела без большого труда, но на второй линии советские части завязли в боях, но успеха не было. Одна за другой втягивались в войну все новые советские дивизии. Сам главнокомандующий Клим Ворошилов лично руководил боевыми действиями. Однако каждый километр занятой у противника территории приходилось устилать телами убитых и замерзших солдат. Ранеными и обмороженными становились сотни, а потом и сотни тысяч солдат. Зима 1939–1940 годов оказалась невероятно суровой. Морозы достигали временами 50 градусов. В этих условиях батальон финских лыжников мог и остановить, и разбить дивизию Красной Армии.