Обратим внимание, что из 40 тысяч красных кавалеристов подавляющее большинство вообще не участвовали в боях за Перекоп. Итак, после прорыва Перекопских укреплений 1-я и 2-я конные армии, почти не участвовавшие в боях, были поставлены на отдых. За Ишунью никаких укреплений у белых не было до самых крымских портов. Врангель, правда, собирался оборонять Севастополь по линии укреплений 1854–1855 годов, но дальше пустой болтовни дело не пошло.
Получается, что 11 ноября битва за Крымские перешейки полностью закончилась. Белые бежали и более не оказывали сопротивления. Что теперь делают «красные командиры»? Ведь у них были целые две конные армии и несколько отдельных кавалерийских частей. Всего 40–45 тысяч сабель, 57 броневиков и несколько сот грузовых автомобилей. По официальным советским источникам красные сразу от штурма Перекопа переходят к эвакуации белых. Эмигрантские же авторы писали об этом периоде более кратко. Генерал Слащев писал: «Красные не наседали, и отход проходил в условиях мирного времени».
Получается, что случилось невиданное в истории войн. Красная Армия, имевшая многократное превосходство в личном составе, прорвав оборону противника и выйдя на оперативный простор, внезапно остановилась. По данным энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» (Москва, 1983), к началу штурма у Фрунзе имелось 146 тысяч штыков и 40 тысяч сабель, а у Врангеля – 23 тысяч штыков и 12 тысяч сабель. Что касается потерь, то, согласно отчету Фрунзе, потери армий (6-й полевой, 1-й и 2-й конных) Южного фронта в боях за Крым осенью 1920 года составили всего 10 344 человек – убитых, раненых, пропавших без вести. Махновцы в таблицу не включены.
Самое удивительное, что с 11 ноября перестала летать красная авиация. У Фрунзе в районе Перекопа имелся 51 исправный самолет, включая четырехмоторные бомбардировщики «Илья Муромец». В своих воспоминаниях летчик Алексей Туманский утверждал, что 8 сентября 1920 года на «Муромце» он залетал за Джанкой, и там на аэродроме Федоровка уничтожил четыре бомбардировщика «Де Хэвиллэнд» противника. Получается, что красные еще до штурма Перекопа летали за Джанкой. Даже в «Истории ВВС Советской армии» (Москва, 1954) сказано: «Советские летчики совершили против войск Врангеля свыше тысячи вылетов с общим налетом более 2 тысяч часов».
Даже сам Фрунзе сообщал: «После того как советские дивизии ворвались в Крым, я приказал начальнику авиации фронта В.Ю. Юнгмейстеру организовать удары по судам противника в портах Евпатория, Феодосия, Ялта и Севастополь, чтобы лишить его возможности морем эвакуировать свои войска». Но почему-то не было зарегистрировано ни одного бомбометания крымских портов, а сам Юнгмейсетр пошел на повышение. Так чьи же приказы выполнял начальник авиации фронта?
Кроме того, у красных была еще одна возможность помешать эвакуации врангелевских войск. Известно, что в сентябре 1920 года в Николаеве вступила в строй первая советская подводная лодка АГ-23, изготовлена в Канаде. Лодка новейшей конструкции имела вооружение из четырех носовых 457-мм торпедных аппаратов и одну 47-мм пушки. Дальность хода лодки – 2700 миль, надводная скорость хода – 12,8 узла. При какой скорости лодка в надводном положении могла догнать любой врангелевский корабль, включая линкор «Генерал Алексеев», дававший ход 6–7 узлов. Дальность плавания позволяла ей целый месяц крейсировать в Черном море. Но почему-то Фрунзе отдал приказ выслать АГ-23 в море только 12 ноября! При этом лодка вышла в море лишь 13-го. Только 15 ноября подводная лодка уже крейсировала у Севастополя, но белой флотилии и след простыл. Даже при таком запаздывании с выходом в море можно было отдать приказ идти не к Севастополю, а к Босфору. Лодка гарантированно обогнала бы врангелевскую армаду, потопила бы несколько кораблей и нарушила бы порядок строя судов.
К этому надо прибавить, что в апреле 1920 года в захваченном красными Новороссийске были созданы «Морские Силы восточной части Черного моря». В их состав входили турецкие канонерки «Айдин Рейс» и «Превеза», а также несколько вооруженных торговых судов. Естественно, что перехватить черноморский флот они, не могли, но поставить в сумерках минные заграждения в районах крымских портов могли сделать без затруднений. При этом приказ начать минные заграждения из Москвы поступил, но на местах последовала его отмена.
Можно предположить, что, вероятно, был сговор Фрунзе с французским командованием адмиралом Карлом Дюменилем. Ведь адмирал грозился обстрелять Севастополь и другие порты Черного моря. Но ведь серьезного ущерба французские обстрелы нанести красным не могли. Кроме того, обстрелы мирных городов стали бы крупнейшей идеологической победой большевиков в Западной Европе, а французское правительство имело бы серьезные неприятности с общественным мнением. Получается, что командующий фронтом Фрунзе и его непосредственный начальник Троцкий совершили преступную ошибку. Уничтожение армии Врангеля в Крыму и захват хотя бы половины флота кардинально изменили бы дальнейший ход истории. Можно было не посылать Мустафе Кемалю два миллиона рублей в золотых слитках, даже не отдавать Карсскую область и земли Армении. Англия и Франция лишились бы своей козырной карты иметь 60-тысячную белую армию «в изгнании» и быстрее бы нормализовали отношения с Советской Россией.
Итак, после прорыва Перекопских укреплений 1-я и 2-я конные армии, почти не участвовавшие в боях, и были поставлены на отдых. За время отдыха красных кавалеристов войска Врангеля оторвались от них на два дневных перехода. Их войска без всякой паники успели погрузиться на корабли.
Только 13 ноября в 18.00 в Симферополь вошли части 2-й конной армии красных. Хотя по плану Фрунзе Симферополь должна была брать 1-я конная. В итоге Семен Буденный со своими передовыми частями появился в Симферополе 15 ноября и был крайне возмущен, увидев там 2-ю конную армию Миронова. Итак, в столице Крыма 3,5 дня правил ревком, потом два дня – ревком совместно с командованием 2-й конной. До сих пор историки не могут понять, чем почти пять дней занимался Семен Михайлович со своей знаменитой 1-й конной армией.
13 ноября в Севастопольской бухте встали французский тяжелый крейсер «Вальдек Руссо» и эсминец «Алжирец». В тот же день генералом Врангелем, верховным комиссаром графом де Мартелем и адмиралом Дюменилем была подписана конвенция, согласно которой главнокомандующий Русской армией «передает свою армию, флот и своих сторонников под покровительство Франции, предлагая Франции в качестве платы доходы от продажи военного и гражданского флота».
Только 14 ноября в 14 ч. 50 мин. барон Врангель поднялся на борт крейсера «Генерал Корнилов». Крейсер поднял якоря и покинул Севастопольскую бухту, конвоируемый французскими крейсером и эсминцем. Красная армия пришла в Севастополь лишь 15 ноября. Любопытно, что первым въехал в город большой броневик «Гарфорд» под названием «Антихрист». При этом никаких боев за город не было. Даже сам Буденный в воспоминаниях «Пройденный путь» пишет: «Мы с Клементом Ефремовичем на рассвете поехали в Симферополь. Въезжали в города, на улицах шпалерами стоят врангелевские солдаты. Все одеты в новенькое английское обмундирование, на груди красные банты… Со станции железной дороги связались с Севастопольским ревкомом. Нам сообщили, что сухопутных вражеских частей, не сложивших оружие, в городе нет. Все, кто не успел сесть на суда, сдались ревкому. Пленных что-то около десяти тысяч».
Многие факты свидетельствуют о том, что Фрунзе вопреки приказу Ленина умышленно выпустил из Крыма Русскую армию и флот Врангеля. Но кто же руководил сделкой Фрунзе и Дюмениля? Командарм был хитер и умен, но не был стратегом. А вот адмирала Дюмениля даже Врангель держал за «болвана». При адмирале Дюмениле состоял переводчиком и консультантом известный интриган масон Зиновий Пешков – родной брат председателя ВЦИКа Якова Михайловича Свердлова и приемный сын пролетарского писателя Максима Горького (Пешкова). По признанию французских и русских офицеров считалось, что Дюмениль выполнял все, что ему говорил Зиновий Пешков, вплоть до того каких белогвардейцев пускать на французские суда, а кого нет. Свою дипломатическую карьеру в России капитан французской армии Пешков начал еще летом 1917 года, когда был прикомандирован французским правительством к Временному правительству. Далее он был в войсках Колчака. Практически все историки считают Зиновия масоном высокого ранга. Теперь остается искать, чьи указания выполнял Зиновий Пешков?
Приведем основные этапы военной карьеры М.В. Фрунзе в хронологическом порядке. В августе 1918 года Фрунзе стал военным комиссаром Ярославского военного округа, включавшего восемь губерний. От него требовалось в сжатые сроки формировать стрелковые дивизии для Красной армии. Здесь началось сотрудничество Фрунзе с бывшим начальником Генштаба генерал-майором Ф.Ф. Новицким, участником Первой мировой и Гражданской войн. Сотрудничество продолжилось и с переводом Фрунзе на Восточный фронт. По мнению Новицкого, Фрунзе обладал удивительной способностью быстро разбираться в самых сложных и новых для него вопросах, отделять в них существенное, а затем распределять работу между исполнителями сообразно со способностями.
Четыре месяца с февраля по март он командующий 4-й армией (начальник штаба (НШ) – Ф.Ф. Новицкий с 31 января по 25 февраля 1919 года, В.С. Лазаревич с 25 февраля по 22 апреля 1919 года, Л.Я. Годзиковский с 22 апреля по 8 мая 1919 года). Пять месяцев (март-июль 1919) – командующий войсками Южной группы Восточного Фронта; 25 дней – командующий Восточным фронтом (НШ Гарф В.Е.). Чуть более года с августа 1919 по сентябрь 1920 года – командующий Туркестанским фронтом (НШ А.А. Балтийский с 15 августа 1919 по 18 марта 1920 годы, А.К. Андерс с 18 марта по 29 апреля 1920 года, 29 апреля по 24 сентября 1920 года Благовещенский П.В.); три с половиной месяца (сентябрь и декабрь 1920) – командующий Южным фронтом против Врангеля (НШ П.П. Каратыгин с сентября 1919 по январь 1921 годы, И.Х. Паука с 27 сентября по 10 декабря 1920 года, советник для особых поручений В.А. Ольдерогге).