Необходимо заметить, что эти районы составляли не больше одной трети всех тех территорий, которые были во владении России до основания Донецкой губернии. Советы совершили множество ошибок, которые впоследствии породили немало проблем. Трудно себе представить, каким бы был мир сегодня, если бы Ростов и Таганрог были в составе Украины. Территориальные споры о принадлежности тех или иных округов к УССР или РСФСР велись между советскими республиками вплоть до 1928 года, так как никто не хотел уступать важные в социально-экономическом плане регионы. В их число вошли споры о передаче ряда сел Брянской и Курской губерний. Этот вопрос был уже окончательно решен только в 1928 году.
Сейчас мало кому известно что-то об истории Одесской республики. Она возникла в январе 1918 года, когда большевики вместе с бандитской компанией Мишки Япончика (настоящее имя – Мойше-Яков Вольфович Ви́нницкий; 1891–1919) свергли власть Центральной рады и объявили о создании Одесской республики. В январе 1918 года дружина Мишки Япончика совместно с большевиками, анархистами и левыми эсерами освободила Одессу от излишней украинизации. В начале 1919 года во время австро-германских оккупации они активно сотрудничал с большевистским подпольем, через Г.И. Котовского.
В мае 1919 года дружина Япончика получила разрешение сформировать отряд в составе 3-й Украинской советской армии, позднее преобразованный в 54-й советский революционный полк имени Ленина. Полк Япончика был собран из одесских уголовников, боевиков-анархистов и мобилизованных студентов Новороссийского университета. Красноармейцы Япончика не имели единой формы, многие ходили в шляпах канотье и цилиндрах, но каждый считал делом чести носить тельняшку. Полк был подчинен бригаде Котовского в составе 45-й стрелковой дивизии И.Э. Якира, и в июле направлен против войск Симона Петлюры. По данным исследователей в итоге на фронте оказалось лишь 704 человека из 2202 человек общего состава. Тогда комдив И. Якир предложил разоружить полк Япончика как ненадежный. Тем не менее, командование 45-й дивизии признало полк «боеспособным», хотя бандиты всячески сопротивлялись попыткам наладить военное обучение.
Первая атака полка в районе Бирзулы против петлюровцев была успешной, но последовавшая на следующий день контратака петлюровцев привела к полному разгрому полка. Уголовники Япончика сбежали с поля боя. Они решили, что уже «навоевались» и захватили пассажирский поезд, чтобы вернуться в Одессу. Однако поезд до Одессы не дошел и был остановлен отрядом Красной Армии. Япончик попытался оказать сопротивление – и был застрелен на месте. Оставшиеся «бойцы» 54-го полка были частично перебиты кавалеристами 17-йдивизии Червонного казачества. Уцелевшие 50 человек были направлены на принудительные работы.
Необходимо обратить внимание, что все события, выводившие всю Новороссию из состава УНР и даже из Советской Украины, проходили и в царское время, и при Временном правительстве и Центральной Раде, и в советское время. Они носили стихийный национальный прорусский характер. И за прошедшие сто лет ничего не изменилось. Из истории следует, что в настоящее время во всем виноватыми оказались большевики-ленинцы.
Трехлетнее пребывание Фрунзе на Украине окончилось замечательными успехами в деле уничтожения вчерашних махновских союзников по взятию Крыма, установления советской власти в Одессе, а также в разгроме банд петлюровцев и Тютюнника, которые по приказу Фрунзе были разгромлены Г.И. Котовским в августе 1921 года. Немаловажным делом явилось выполнение прямых указаний Ленина по обеспечению поставок соли в РСФСР, изъятию церковных ценностей юга России и, наконец украинизация Малороссии и превращения русских в украинцев (см. карту «Территориальных формирований современной Украины»), которые стали ареной политических разногласий между РФ и Украиной с 2014 года. Своими последними успехами М.В. Фрунзе существенно укрепил свои позиции в правящей верхушке большевиков.
5.3. Действительные причины братской помощи Советской России режиму Кемаля Ататюрка
Даже имея вокруг себя команду из военных профессионалов, М.В. Фрунзе совершил ряд ошибок при взятии Крыма, которые могли бы повлиять на взаимоотношения Советской России и Турции. В силу ряда причин М. Фрунзе позволил русской армии Врангеля покинуть Крым и увести почти весь Черноморский флот. Этим был нанесен огромный вред Советской республике. Можно себе представить, что в ноябре 1920 года огромная боеспособная армия из солдат и офицеров в количестве 116 758 единиц плюс весь Черноморский флот оказались у берегов Турции. Вчерашние союзники России по Первой мировой войне, оккупировавшие Турцию, разрешили Русской армии и сопровождавших ее гражданских беженцев разместиться в лагерях в четырех пунктах:
– Константинополь и окрестности – для штаба главнокомандующего и беженцев, всего 37 500 человек;
– Галлиполийский полуостров – для 1-го Армейского корпуса, 18 000 человек;
– Чаталджа – для Донского казачьего корпуса, 21 000 человек;
– остров Лемнос, Греция – для Кубанского казачьего корпуса, 16 000 человек;
– в госпиталях на Принцевых островах, формально остававшимися тогда еще российскими территориями, находилось 5500 человек и еще 45 000 человек на рейде Моды.
Кубанский казачий корпус на острове Лемнос
Служащие армии Врангеля находились в своих военных лагерях на положении интернированных. Вначале главнокомандующий был изолирован от подчинявшихся ему войск, находясь, фактически, под домашним арестом на яхте «Лукулл», стоявшей на Константинопольском рейде, что объяснялось французскими оккупационными властями в Турции как забота о его «собственной безопасности».
Появление десятков тысяч военных и гражданских русских заметно изменило внешний облик Константинополя, который быстро, особенно в районе Каракей, начал приобретать новый вид. Беженцы размещались в гостиницах, монастырях, госпиталях, фабриках, а некоторые жили прямо в помещении или на лестнице русского посольства, на улице Пера быстро появились русские рестораны, кабаре, кондитерские и аптеки, стали выходить русские газеты самого различного политического содержания.
В своих мемуарах последний начальник Петроградского охранного отделения Константин Глобачев, бывший тогда в Константинополе писал: «Все знали, что Врангель во что бы то ни стало хочет сохранить армию, но для чего, что и когда он будет с нею делать, этого никто не знал…», но в штабе Врангеля эти планы уже рассматривались.
Обосновавшаяся в Турции армия Врангеля потенциально могла даже при наличии французских оккупационных сил удерживать под контролем Константинополь и Проливы, воевать против Мустафы Кемаля, а при изменении международной конъюнктуры объединиться с ними и двинуться в Закавказье, чтобы при благоприятной ситуации в России выступить единым фронтом против большевиков. Эту мысль бывшие русские дипломаты из миссии в Константинополе подсказали П.Н. Врангелю. Командующему Русской армией нужно было предложить Антанте свою армию для обороны Проливов от войск Мустафы Кемаля. Союзники отвергли это предложение, сославшись на 178-ю статью Севрского договора. На самом деле англичане и французы испугались того, что части Русской армии попросту захватят Константинополь и Босфор, оккупируют Черноморское побережье и часть Грузии. В случае неудачного расклада событий, Русская армия может передать проливы Советской России в обмен на прощение.
Русские Офицеры в Константинополе, 1920 год
Ряд исследователей Белого движения считают, что союзное командование в Константинополе, где доминировала Франция, изображало врангелевцев в качестве «защитников царизма» и «вооруженных наемников трудящихся масс». В то время, как британское военное министерство в парламенте выступило со специальным докладом, в котором моделировалась ситуация, при которой армия Врангеля может пойти на столкновение с союзным командованием, что «угрожает интересам его величества». При этом не исключался сценарий развития событий, при котором в Советской России мог быть осуществлен переворот с отстранением от власти большевиков. В этом случае любая другая политическая сила от социалистов-революционеров и до монархистов включительно, денонсирует Брестский договор марта 1918 года, а потом заявит о своем возвращении в ряды Антанты, принимая участие в формировании нового послевоенного миропорядка на Ближнем Востоке.
По этой причине разведка союзных держав усилила контроль над деятельностью Врангеля и его военной администрацией. Упомянутый нами К. Глобачев рассказывает об этом: «Дело союзной разведки и контрразведки в Константинополе было поставлено из рук вон плохо. Главной причиной этого нужно считать то обстоятельство, что каждая страна имела свои отдельные органы, без общего руководства и никем не объединенные, а это являлось крупнейшим злом. Были контрразведки: английская, французская, итальянская, греческая, русская, польская, японская, украинская, сухопутные и морские и т. д… Но из всех контрразведок все-таки наибольшую активность проявляла французская. Что же касается английской, то таковая, ввиду заключенного торгового договора с советской Россией, закрыла свою русскую секцию и замаскировалась тем, что приняла на свое иждивение украинскую контрразведку. Вследствие такой постановки дела большевистские разведывательные органы и пропагандисты могли спокойно работать, и коммунистическая пропаганда в Константинополе прогрессивно возрастала».
Ситуация осложнялась тем, что имя Врангеля было популярно в прессе. Даже в большевистских СМИ значительно увеличилось количество публикаций о пребывании русских войск в Константинополе. Участник белого движения (в Галлиполи заместитель командира 1-го армейского корпуса генерала Кутепова) генерал-лейтенант В.К. Витковский вспоминал: «К лету 1921 года окончательно выяснилось стремление французского правительства распылить Галлиполийские войска и тем самым, как тогда казалось французам, уничтожить не только кадры Крымской армии, но и идею Белой вооруженной борьбы. С этой целью французами был выпущен ряд «обращений» и «объявлений», убеждавших русские войска выйти из подчинения их начальников и отправиться или в Советскую Россию, или в Бразилию, или еще в иные места. При этом французы не скупились на преувеличения, явно циничные и обманные». Но генерал Кутепов в такой ситуации инициативу взял на себя. Он считал, что, «достойный выход был один: уходить из Галлиполи и тем отвергнуть французский план распыления». Очень быст