ро родился план, детальной разработкой которого занимался офицер царской военной разведки Б.А. Штейфон, хороший знаток Кавказа и Ближнего Востока. В 1911 году окончил Императорскую Николаевскую военную академию, служил при штабе 2-го Туркестанского армейского корпуса. В 1914 году воевал на Кавказском фронте, являясь помощником начальника разведывательного отделения штаба Кавказской армии, участвовал в разработке и подготовке штурма Эрзерума. «За заслуги и деятельность на посту коменданта в Галлиполи» произведенный Врангелем в генерал-лейтенанты.
Генерал Б.А. Штейфон (1881–1945) – автор плана белых в Турции
Генерал Б.А. Штейфон после кропотливой работы представил необходимый материал для похода корпуса Кутепова с целью взять под свой контроль Константинополь. Им был разработан план, использовав отказ французов в выдаче выдачи продовольствия войскам Врангеля, вывести корпус Кутепова из Галлиполи и достигнуть параллели Константинополя, повернуть на восток, чтобы форсированным маршем занять сперва Чаталджинскую позицию, а затем и сам Константинополь. Многие эксперты считают, что это военное предприятие имело все шансы на успех.
Появление русских войск мог поддержать, находившийся у власти султан, чтобы таким образом препятствовать Кемалю овладеть османской столицей. Даже М.В. Фрунзе считал, что «правительство султана было без всякой территории, без войска, без народа и без денежных средств», но тогда и кемалистское движение было «очень мало похоже на то, что мы привыкли подразумевать под революцией, исходя из опыта нашей борьбы» (тоже по Фрунзе). При этом, существовали войска греков, старавшиеся вернуть Константинополь, которые тогда уже находились в глубине Анатолии. Сам Б. Штейфон имел с ними секретные переговоры и заручился их поддержкой. До сих пор детали договоренностей остаются неизвестными. Но в общем контексте, Афины были заинтересованность в сотрудничестве с армией Врангеля. Даже представитель союзного командования в Константинополе генерал Шапри не сомневался, что Союзный гарнизон в городе, состоящий главным образом из колониальных войск, как по своей численности, так и по духу, не мог противостоять для таких войск, какими были части 1-го Армейского корпуса генерала Кутепова.
Страны Антанты создали даже специальную комиссию, которая составляла «грамотный» прогноз дальнейшего развития событий. Но в начале апреля 1921 года на рейде Новороссийска появился пароход «Кизил-Ермак» с 2,5 тысячью репатриантов из Константинополя, переезд которых организовали французы. Руководство наркомата иностранных дел РСФСР отказалось принимать возвращавшихся. Кроме того, советских внешнеполитических ведомств извещали все государства о закрытии черноморских портов для приема беженцев из Галлиполи. Уже 22 апреля 1921 года Председатель совета народных комиссаров В.И. Ленин получил секретное письмо за подписью Чичерина, в котором сообщалось, что коллегия Наркомата иностранных дел «решительно высказывается за то, чтобы принять весьма заманчивое предложение некоего таинственного товарища Е.А., который советует установить контакт с войсками Врангеля, с тем чтобы они, получив советское оружие, деньги и обещание полного прощения, захватили Константинополь, в районе которого расположены их части… Мы, таким образом, овладеем положением в Константинополе. При этом нас нельзя будет винить за события, [якобы] развернувшиеся помимо нас. После этого мы передадим Константинополь его законным владельцам – туркам, но не ангорским кемалистам… а имеющемуся в городе… рабочему элементу, который мы сорганизуем и вооружим, формально же Константинополь будет нами передан Турецкому государству. Товарищ Е. полагает, что в тот момент наши врангелевцы без труда займут еще и Адрианополь и Салоники, там – как до этого в Константинополе – появятся наши комиссары, и едва держащиеся балканские правительства будут опрокинуты, что может иметь огромный политический эффект и дальше Балкан». Вопрос о захвате Константинополя рассматривался на Политбюро 23 апреля. По стенограмме тех времен было рассмотрено «предложение тов. Чичерина о субсидии товарищу Е.» и с участием Ленина, Сталина, Молотова, Радека, Каменева и других принято решение «одобрить». Кроме того, было решено отправить в Константинополь 20 «агитаторов» и выплачивать каждому ежемесячно по 15 000 лир. Большинство документов Политбюро и ОГПУ по этому вопросу до сих пор не рассекречено. (Источник: С.Н. Тарасов «Константинопольские следы белой русской разведки. М.: Информационное агенство Regnum, 2017).
Между тем имя В.П. Врангеля стали политически дискредитировать в русской эмигрантской печати в Европе. Его подозревали в предательстве монархических принципов, так как он опасался, что политическая реанимация лозунга «За Веру, Царя и Отечество» внесет не только смятение в ряды его армии, но и втянет в борьбу политических партий до «предрешения главного вопроса, какою быть России». Врангеля обвиняли в негласном сотрудничестве с большевиками, указывая на некоторые эпизоды. Например, с историей, остающейся до сих пор загадочной, когда 15 октября 1921 года в пять часов вечера принадлежавший итальянской пароходной компании морской лайнер «Адриа», возвращавшийся из Батума в Константинополь, неожиданно протаранил стоявшую на якоре у причала яхту «Лукулл», нанеся ей существенные повреждения, приведшие к потоплению. Вместе с утонувшей яхтой погибли или таинственно исчезли важные документы штаба барона, его личное имущество, также значительная часть финансового довольствия русской армии. Появились утверждения, что столкновение парохода с яхтой произошло не случайно. Все считали, что организаторами покушения являются большевики. Но в момент трагедии барона и его семьи на яхте не было. Мгновенно появилась версия, что барон был предупрежден одним из организаторов атаки. Через неделю в парижской газете «Возрождение» адвокат и профессиональный следователь Н.Н. Чебышев, ближайший помощник барона Врангеля, указывал на молодую русскую поэтессу Елену Феррари, которая якобы имела связь с одной из советских спецслужб. Но все могло быть наоборот: может образом политические противники Врангеля пытались нанести по нему удар и заполучить необходимые документы штаба и лишить армию денежного содержания.
Яхта Врангеля «Лукулл» в порту Константинополя
Здесь следует обратить свое внимание на воспоминания генерала-лейтенанта Белой гвардии, руководителя обороны Крыма (зима 1919–1920) А.Я. Слащева, который стал враждовать с Врангелем в Константинополе. «Если говорить о предложениях, полученных мною от Антанты, то все они исходили только от Англии и Франции. Америка и Италия держались крайне лояльно и даже сочувственно к советской власти. Англия же предлагала, конечно, только словесно, поднять восстания в районе Баталпашинск – Минеральные Воды – Пятигорск, чтобы отрезать от России и передать Англии нефтяной район… Со стороны Англии я получал предложение от Генштаба капитана Уокера о поднятии восстания на Кавказе – я обещал ему разобрать этот вопрос и, что о действиях моих он узнает…». Кратко остановимся на истории генерала А. Я. Слащева.
Полковник Я.А. Слащев
Выдающийся военный деятель Яков Александрович Слащев (1885–1929) окончил реального училища в Санкт-Петербурге в 1903 году, а через два года – Павловское военное училище. После непродолжительной службы в войсках Яков Слащев поступил и в 1911 году закончил Николаевскую академию Генерального штаба. Я.А. Слащев – активный участник Первой мировой войны. С января 1915 года он командовал ротой лейб-гвардии Финляндского полка, затем батальоном, в тридцатилетнем возрасте – в ноябре 1916 года – стал полковником. С июля по декабрь 1917 года – командир лейб-гвардии Московского полка. За период всех военных действий девять раз был ранен, награжден георгиевским оружием и боевыми орденами.
За пять месяцев с начала 1918 года по заданию генерала Алексеева в районе Минеральных Вод он формировал части Добровольческой армии, ставшей основной боевой силой белогвардейцев на юге России. После гибели в марте 1918 года под Екатеринодаром генерала Л. Корнилова и смерти генерала М. Алексеева – создателей Добровольческой армии, в командование ею вступил генерал А. Деникин. С мая по июль 1918 года Яков Александрович – офицер отряда полковника А. Шкуро, впоследствии генерал-лейтенанта и командира конного корпуса, совершившего знаменитый рейд по тылам Красной Армии.
С декабря 1919 года по февраль 1920 года он – командир 3-го армейского корпуса. Именно благодаря военному таланту Слащева, нейтрализовавшего войска Н. Махно, действовавшего на коммуникациях белогвардейцев на Екатеринославщине, Добровольческая и Донская армии смогли более-менее организованно отступить к своим южным базам.
Для прикрытия Крыма была оставлена сводная группа Я.А. Слащева, имеющая 3500 штыков и сабель при 32 орудиях. Генерал Слащев занял оборону на Перекопском перешейке в конце декабря 1919 года, упредив вторжение в Крым Красной Армии. Правда, войска Южного фронта Красной Армии 23 января взяли Перекоп и Геническ и вошли на полуостров. После того, как красноармейцы в двадцатиградусный мороз прошли несколько десятков километров по степи, их встретили отдохнувшие слащевцы, разгромили их на южуньских позициях и погнали с полуострова. Так Я.А. Слащев удержал Крым. Ему удалось затянуть Гражданскую войну на 14 месяцев.
Остатки белых войск сконцентрировались в Крыму, а перешейки полуострова по-прежнему удерживали войска Слащева. В марте А.Я. Слащеву было присвоено воинское звание генерал-лейтенант, хотя, генерал-майором он стал только почти год назад. За оборону Крыма он получил высшее признание русской армии. В августе 1920 года генерал Врангель издал приказ: «…дорогому сердцу русских воинов генералу Слащеву именоваться впредь – Слащев-Крымский!» Яков Александрович стал одним из генералов, получивших почетную приставку к своей фамилии. Достаточно вспомнить, что в Русской императорской армии были Суворов-Рымникский, Муравьев-Амурский и др. За всю историю России почетного титула «Крымский» были удостоены два человека: Василий Долгорукий, освободивший Крым в войну 1768–1774 годов, и генерал Слащев, который в течение года удерживать Крым в Гражданской войне. Бойцы Красной армии трижды захватывали Сальковский и Перекопский перешейки, даже проникали вглубь полуострова, но трижды Слащев во главе боевых подразделений отбрасывал их назад. К тому времени численность красных в десять раз была больше белых, но тактика, избранная Слащевым, давала неожиданные результаты. Все операции, разработанные командующим, тщательно изучались в штабах красных командиров на самом высоком уровне.