И я впилась глазами в лица входящих.
Елизавета.
Как всегда – прекрасная. Как всегда – омерзительная.
Чем-то похожая на ледяную королеву. Чем-то на безумную крысу, загнанную в угол. И я еще раз вспомнила рисунок Даниэля.
Красива. Но есть в ней что-то такое… гадкое. Словно ты берешь большое, красное, вкусное на вид яблоко, подносишь к губам – и замечаешь выглянувшего на прогулку слизня. И накатывает такое…
Следом за Елизаветой шла еще одна вампирша. На миг мне даже показалось, что это ее сестра-близнец. Но нет.
Те же черные волосы, те же огромные ледяные глаза, те же точеные черты лица, но на эту было приятно смотреть. И я наконец поняла, в чем разница.
Пусть говорят, что в душу не заглянешь. Пусть у вампиров с возрастом не меняются черты лица. Но… на лице Елизаветы навек отпечаталось ледяное высокомерное презрение. Полная уверенность в себе. И в своем праве распоряжаться всем остальным миром.
Давить, травить, убивать…
Елизавета глубоко презирала всех окружающих. Даже не ненавидела. Они вызывали у вампирши омерзение. А мы ведь в чем-то зеркала. Если собеседник относится к нам плохо – подсознательно мы почувствуем и тоже ощетинимся. Если хорошо – улыбнемся. Даниэль отразил Елизавету в зеркале и показал всем то, что скрывала ее красота. И вампирша не простила.
У второй вампирши этого не было. Она вообще была – никакая. Неинтересная. Серая. Задавленная. Елизавета явно выдавила из нее все, кроме внешнего сходства. И остался призрак человека.
Я сжала подлокотники кресла – и посмотрела дальше.
Четыре оборотня. Два светло-русых, один темненький, один шатен. Симпатичные. Я бы сказала – красивые. С идеальными фигурами.
Сейчас они были одеты во что-то невразумительное. Понятное дело, на охоту «от кутюр» не наденешь. И шесть вампиров.
Наверное, они были симпатичные. Или не очень.
Я так и не поняла. Да и неважно было.
Потому что последним в зал шагнул… Владимир!
Как всегда элегантный, аккуратный, подтянутый. Как всегда – настоящий аристократ. Пятна от травы на костюме и тяжелые цепи на его руках казались досадной помехой. Глупым розыгрышем.
– Володя?! – в шоке прошептала я.
Мечислав положил мне руку на плечо.
– Ты не знала?
– Откуда?!
– Он пытался вас убить. Был вместе с Елизаветой…
– И что? Мне было не до него, – призналась я.
Еще бы. Я тогда сама чудом выжила. Нед – он же как носорог. У которого плохое зрение, плохая расцветка и плохой характер, но при его массе – это уже не его проблемы.
– Обещаю, тебе все станет ясно. А сейчас – держи себя в руках.
Я кивнула.
– Процесс пошел?
– Минута обратного отсчета, – отозвался мне голос Вадима.
Я впилась глазами в Володю.
Но лицо вампира было абсолютно невозмутимо.
Ну ПОЧЕМУ?!
Почему люди предают, подличают, обманывают… за что?!
– Пять! Четыре! Три! Два! Один!
Экран на стене зажегся. И с него смотрели вампиры.
Три штуки. Симпатичный негр – без вывернутых губ на пол-лица и бараньих кудряшек. Тонкое лицо, серьезные черные глаза, белый смокинг и очаровательная улыбка, обнажающая кончики белых клыков. Блондинка в бледно-голубом платье с шикарными волосами – она перекинула сложно заплетенную косу через плечо – и та уходила куда-то в район колен. Чтобы мне такие отрастить – придется лет триста не стричься. И брюнет лет сорока на вид. Со шрамом на щеке, в простом сером пиджаке – я бы приняла его за обычного офис-менеджера, если бы не глаза. Огромные, ярко-голубые и пронзительные настолько, что стало даже неуютно. На лицо привычно заползла улыбка идиотки. А что?
Ивана Тульского я с ее помощью уделала. Чем эти хуже?
Членов Совета я рассматривала с большим интересом. Они меня – тоже. Как трехголового сиамского таракана. И я не осталась в долгу. Глупо захлопала ресницами и громким шепотом поинтересовалась у Мечислава, сидящего немного сзади:
– Лапочка, а вампиры волосы наращивают или выращивают?
– Отращивают, – отозвался шепотом Мечислав. – Не отвлекай меня.
– А разве у трупов волосы растут? Ногти точно! А волосы?
– Юлька, успокойся, – цыкнул на меня Нед. При звуке его голоса Елизавета дернулась. Северный побледнел еще больше. А на лицах членов Совета выразилась готовность к труду и обороне. Только пусть Нед их не трогает.
Я обернулась и захлопала на него глазами.
– А если я тоже хочу косу до пят?
– Я тебе лично приклею.
Я вняла и замолчала. Мечислав чуть слышно кашлянул.
– Добрый вечер, господа. Филипп, – негр чуть наклонил голову, – Мария, Александр. Мне жаль, что я побеспокоил вас, но ситуация такова, что требует вашего решения.
Я не слушала. Словесные кружева Мечислав плел умело, фальши в его тоне не звучало, так что я немного отвлеклась на переглядки с Недом. Вампир явно понял, что я собираюсь делать. И не возражал. «Хочешь разыгрывать идиотку? – говорил его взгляд. – Давай! Вперед!»
«Хочу и буду!»
Потому что вампиров на экране я уже оценила. И была уверена – я им на один зуб. Если меня начнут трясти серьезно – я все выложу. И не замечу как. Самые страшные предатели – это твои слова. Они всегда скажут больше, чем ты захочешь. А с дуры какой спрос?
Ивана Тульского убедила при личном контакте! И эти никуда не денутся!
Ой! А Славка перешел к делу!
Мечислав уверенно излагал свою версию происшедшего.
Он рассказал, как Елизавета заплатила медведицам и что именно она обещала. В подтверждение его слов в зал втолкнули группу женщин в цепях. И это были именно цепи. Настоящие кандалы. Не игрушки. Блондинка с экрана брезгливо поморщилась.
Брюнет прищурился.
– Это и есть неудавшиеся киллеры?
– Я могу подтвердить истинность их слов, – вмешался Олег.
– Ты подтвердишь все, что попросит твой дружок.
Я дернулась, как от удара. Заговорила Елизавета. И я впилась в нее глазами.
Ты мне сегодня ответишь за Даниэля!!!
И я тут же затрещала, прежде чем кто-то успел хоть слово сказать.
– Славочка, а на что это она намекает?! Что Совет будет нас судить, исходя из вкусов? Или… как это… симптомов и ампи… нет! Синтетий? О! Симпатиев! Какая наглая тетенька!
Елизавета дернулась, как от удара. Полагаю, тетенькой ее за все года жизни никто назвать не смел. Но меня уже несло, как по волнам.
– А мне кто-то говорил… как же там! А вот! Если человек плохой, он везде видит только черное! Правда?!
И захлопать глазами, повернуться к Палачу и тронуть его за рукав.
– А вы как думаете?
Нед даже не попытался улыбнуться. Я знала – он развлекается от души. Но виду не подает.
– Юля, ты главное старайся не думать ни о чем плохом. Все твои передряги уже закончены. А эти господа будут судить по справедливости. Я уверен.
– Прааавда? – протянула я тоном неизлечимо обиженной блондинки.
– Я тебе обещаю.
И выразительный взгляд в сторону экрана.
Я тоже туда покосилась.
Проняло всех троих.
Знают, гады, кто тут главный. И главный только что пообещал всем больших и толстых… нет, не плюшек. А по плюшкам. Если они, вампиры нехорошие, будут кому-нибудь подсуживать.
Да, впрямую это и не сказано. Но зачем?
Мудрому достаточно. Sapienti sat.
Елизавета испепеляла меня глазами. Я знала – если бы она избавилась от цепей, если бы рядом с ней не стояла охрана, о… она бы жизнь положила, чтобы добраться до моего горла.
Но Мечислав не оставил ей шансов.
За ее спиной стояли несколько вампиров. И все внимание их было сосредоточено на неудавшихся заговорщиках. Малейшее движение – и все. Моментально – и в море. И Совет не будет иметь ничего против. Покушение предотвращено. Этого достаточно.
А с Недом никто спорить не будет.
И Елизавета выжидала.
Кипела от ярости, но ждала. Своей минуты.
А я была уверена, что у нее этой минуты не будет!
Не дам!
Я вспомнила, как просила ее. Какой шок испытала от ее слов.
Вспомнила Даниэля.
И сжала кулаки так, что ногти до крови впились в ладони.
Никогда тебя не прощу, тварь!
Ты могла, могла помиловать его! Отпустить! Могла! И плевать, что тогда мы с Мечиславом не… ты не имела права убивать просто для забавы!
Я уже не знала, почему я так ненавижу Елизавету.
Злопамятность?
Даниэль?
Все сразу?
Не знаю! К черту! Я женщина! Я не обязана совершать логичные поступки! Я ее ненавижу. Я пообещала ей смерть. И сегодня, еще до рассвета, она умрет. Этот суд – просто фарс. Но раз уж я остановила Неда, ради него самого остановила, пусть все будет по вампирским традициям.
Пусть их осудят и казнят. Но не убивают.
Почему-то мне кажется, что это правильно. Да и Нед… да, он Палач. Но Палач – это тот, кто приводит приговор в исполнение.
Не судья. Не убийца.
И ему нельзя было так поступать.
Почему?
Пока не знаю. Но мы еще разберемся. Наверняка.
Черт! Олега прослушала…
– …лично допросил их еще раз. И получил полное подтверждение. Как член Совета хочу также заверить, что допрошенные не находились под магическим или ментальным воздействием, к ним не применяли никакой препарат.
Ага, интересно, подействует ли на оборотней сыворотка правды?
– А форсированные методы допроса? – ядовито поинтересовалась Елизавета. – Мечислав, хочешь я допрошу так твоего фамильяра? И она признается, что на тебя покушалась?
Сволочь!
Ну погоди ж ты у меня!
– Форс… фарс? – затрещала я, не давая вставить слова Мечиславу. Да ему и не положено. Он вообще-то Князь. А Лизка – натурально подсудимая. Так что пусть не рыпается. Ему не по статусу с каждой гадиной препираться. – Короче, эти персидские методы – это какие?
– Почему персидские? – ласково вопросил из-за моего плеча Нед. Олег молчал.
– Ну как же! – всплеснула я руками. – Фарси же?! Да?! Это же Персия? Или я путаю?
– Путаешь, Юленька. Фарси и форсированные методы следствия это разные вещи, – Нед говорил тоном доброго доктора Айболита. И даже едва не погладил меня по голове. Побоялся о лакированные завитки оцарапаться. Вот закончится все это – точно стукну. – Это когда надо быстро узнать…