Он развивает опирающуюся на древнюю максиму «Познай самого себя» теорию познания[48]. Второй – Филипп Николаи (1556–1608), сторонник Нового благочестия. По примеру Вайгеля, он считает первостепенным процесс обновления, мистическую свадьбу. В сочинении «Зерцало радостей вечной жизни» (1599) он перечисляет семь фаз этого обновления. Он оказал большое влияние на Иоганна Валентина Андреэ. Третий – Иоганн Арндт, его считают предтечей немецкого пиетизма. Его книга «Об истинном христианстве» имела огромный успех, она выдержала более 300 изданий. Этому богослову и алхимику мы обязаны комментарием к сочинению Генриха Кунрата «Амфитеатр Вечной Мудрости» (Amphitheatrum Sapientae Æternae, 1595). В розенкрейцерских манифестах почти дословно воспроизводятся касающиеся «Книги Природы» отрывки из его сочинений. Он так же, как указанные выше авторы, говорит о необходимости преображения – нового рождения. Иоганн Валентин Андреэ считал Иоганна Арндта своим духовным отцом.
Титульный лист переведенного стихами П. Корнелем трактата «О подражании Христу» Фомы Кемпийского, Руан, Л. Морри (1659)
Очевидно, что создавшаяся в XVI в. в религиозной жизни ситуация грозила взрывом. Уже третье поколение протестантов начинает сомневаться в правильности своего выбора. Протестантизм, пытаясь оправдать свои позиции, погряз в богословских мудрствованиях, в которых он сам же прежде обвинял католиков. Сторонники реформации задаются вопросом о необходимости новой реформации. А христианская мистика в то же время обогащается эзотеризмом эпохи Возрождения.
Страница из «Наометрии» Симона Студиона, рисунок Якоба Ледерлина (1604, рукопись библиотеки Штутгарта, с. 179)
4. «Наометрия» и эра Святого Духа
«Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием»
В начале XVII в. Германия столкнулась с эпидемиями чумы и голодом, вызванными особенно неблагоприятными погодными условиями. В 1603 г. Юпитер и Сатурн находятся в тригоне (в астрологии очень позитивный аспект, равняющийся 120° между двумя планетами) и расположены в тройном огне (Овен, Лев, Стрелец). Многие усматривают в этом провозвестие прихода благоприятных времен. Годом позже в том же тройном огне появляется новая звезда. Иоганн Кеплер в сочинении «О новой звезде и совпадении с принципом Тройного огня» (De Stella nova et coincidente principio Trigoni ignei, Прага, 1606) связывает подобное явление с предстоящими в самом ближайшем будущем политическими и религиозными переменами. Он проводит параллель между появлением этой новой звезды и рождением создателя нового религиозного движения, цель которого – примирить враждующих братьев христиан и осуществить «разумную реформу». Confessio Fraternitatis упоминает это событие, указывая, что Господь Бог дал свидетельства, которые можно читать на небосводе в созвездиях Змеи и Лебедя.
Рубеж XVI–XVII вв. был ознаменован появлением нескольких комет, а в 1604–1605 гг. воображение современников поразила новая яркая звезда[49], ее считали провозвестником духа нового тысячелетия. Протестантская среда особенно чувствительна к эсхатологическому духу, в ней появляется множество пророчеств, возвещающих конец времен. Сам Лютер в «Исчислении лет мира» (Supputatio annorum mundi, 1540) повторяет пророчество Илии. Последнее основано на словах пророка Малахии: «Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием» (Мал. 4:5–6)[50], святой Иоанн в Новом Завете также возвещает о возвращении Илии на сторону Христа в конце времен (Откр. 11:3–6). Итак, тот, кто был вознесен на небеса на огненной колеснице (4Цар. 2:11), вернется, чтобы подготовить людей. Талмуд также дает определенные пояснения к пророчеству Малахии, в частности к пророчеству о том, что Вселенная просуществует 6000 лет, по истечении которых начнется тысячелетие, знаменующее завершение времен.
Большая комета 1577 г. пролетает над Прагой; такого рода небесные события имели огромное значение для людей того времени (гравюра Иржи Дашицкого)
Каббалисты эпохи Возрождения возродили эту теорию, они увлекались спекуляциями с целью вычисления этой роковой даты. Гийом Постель объявил, что последняя эра мира начнется в 1543 г., а Пико делла Мирандола утверждал, что годом страшного суда станет 1583-й. Лютера предполагал, что 1532 г. от Рождества Христа соответствует 5640 г. от творения мира. Поэтому он считал, что конец времен близок. Глава IV второго розенкрейцерского манифеста Confessio Fraternitatis будет ссылаться на это пророчество, говоря о «предстоящем зажжении шестого светильника», то есть о приближении роковых 6000 лет. Мельхиор Хоффман, анабаптист, также предсказывал, что в 1533 г. начнется тысячелетнее царство, которое ознаменует конец света.
Многие в это время считают, что Апокалипсис, о котором святой Иоанн говорил в Новом Завете, неизбежен и близок.
В XVII в. многие предавались подобным хронологическим спекуляциям. Исключительной фигурой среди них был Симон Студион (1543 – ок. 1605). Он посвятил этой проблеме обширную работу «Наометрия» (Naometria). Этот текст имеет для нас огромное значение, во-первых, потому что он был написан в тех же местах и в то же самое время, где и когда зародилось розенкрейцерство, а во-вторых, потому что некоторые из изложенных в нем идей найдут отражение в Fama Fraternitatis и Confessio Fraternitatis, первых двух розенкрейцерских манифестах. Следует отметить любопытное совпадение: дата символического открытия гробницы Христиана Розенкрейца совпадает с датой окончательной редакции «Наометрии»: 1604 г. Все вышеперечисленное побудило некоторых историков увидеть в книге Симона Студиона розенкрейцерское послание. Артур Эдвард Уэйт в своей книге «Реальная история розенкрейцеров» (The Real History of the rosicrucians, 1887) рассматривал розенкрейцерство как продолжение Militia Crucifera Evangelica, так как на эту лигу ссылался Симон Студион. Впоследствии Уэйт отказался от этого предположения.
Симон – сын Якоба Студиона, придворного повара Вюртембергского дома в Штутгарте[51]. Как и большинство представителей движения розенкрейцеров XVII в., он получил образование в Тюбингенском университете, который в те времена пользовался исключительной репутацией. Там он изучал богословие, а также математику у знаменитого профессора Самуэля Хейланда. Известный астроном и астролог, он познакомил своего юного ученика с раскрывающей тайны творения наукой о числах. Симон хотел стать священником, однако в 1565 г. он был вынужден отказаться от этого плана, так как не смог престать заикаться. Он стал наставником Латинской школы в небольшом городке Марбахе недалеко от Штутгарта.
Симон Студион (1543–1605)
В это время в Симоне проявились таланты поэта. Он приобрел определенную известность, написав панегирик одному из величайших лютеранских богословов Иоганну Бренцу (1499–1570), а самым большим его произведением стало написанное гекзаметром стихотворение на латыни объемом более 10 000 строк. Он написал его для свадьбы герцога Людвига Вюртембергского в ноябре 1575 г. В этом произведении он показал себя историком, поскольку его значительная часть посвящена генеалогии Вюртембергской династии. Действительно, Симон Студион – не только поэт, он историк и один из первых археологов. Вюртембергские археологи почитают его как основателя археологии Римского периода. В Штутгарте и сейчас можно полюбоваться коллекцией римских древностей, большую часть которой он собрал во время изысканий в Беннингене. Его взгляд на события прошлого уникален, поскольку основывается на разработанной им теории, позволяющей вычислить скрытые циклы истории. Свои идеи он изложил в «Наометрии», пророческом труде, предвещающем надвигающиеся великие потрясения.
Иоанн получает измерительную трость от Христа, иллюстрация из Фламандского Апокалипсиса, 1400–1410
Слово «Наометрия» греческого происхождения, оно означает «измерение храма» или «искусство измерения храма». В предисловии к книге Симон Студион говорит, что эта «книга об искусстве измерения храма Божия, жертвенника и молящихся, которые находятся в храме, производимого посредством измерительной трости». О каком храме говорит Симон Студион? О том, который, по свидетельству пророка Иезекииля, должен появиться в конце времен, чтобы вместить всех избранных (Иез. 40–43).
Святой Иоанн также говорит об этом храме в своем Откровении. Как и Иезекииль, он описывает то, что увидел в духе, когда был вознесен на небеса. Он видел Бога, восседающего на престоле посреди своего небесного двора и держащего в руках книгу с семью печатями. И когда агнец ломал печати одну за другой, происходили необычайные события. После того как прозвучала шестая труба, провидцу было поручено пророчествовать. Затем ему дали тростниковую палочку – измерительную трость, чтобы он мог измерить новый Храм.
Симон Студион повторяет этот эпизод в «Наометрии», но в несколько измененном виде. Измерявшему в Откровении святого Иоанна Храм провидцу теперь помогают два свидетеля, им поручено пророчествовать в течение 1260 дней. Они подобны двум светильникам, стоящим перед Богом земли (Откр. 11:3–4). Хотя их имена не названы, традиция признает в них Моисея и Илию. В «Наометрии» Студион также дает слово двум пророкам, которым поручено свидетельствовать об измерении Храма. Первый – это Лютер, тот, кто стремился вернуть христианство на правильный путь. Что касается второго, то, похоже, Симон Студион отвел эту роль самому себе. Можно задаться вопросом, не имеет ли он в виду также «человека в льняной одежде», которому как у Иезекииля (Иез. 9:4), как и у святого Иоанна (Откр. 7:2–3), поручено пройти по городу, чтобы начертать знак креста на лбу тех, кто не будет убит, кто будет избавлен от наказания. В «Наометрии» последние называются Cruze Signati, то есть те, которые отмечены знаком креста. Они объединены в Евангелическое ополчение (Militia Evangelica), призванное подготовить приход эры Святого Духа. Вероятно, Симон Студион упоминает этот Храм потому, что уверен в близости конца времен. Он считает, что насту