умышленно разбудивший капитана среди ночи.
— Ах, вот оно что, — окончательно проснулся Игорь Михайлович. — Мстишь?
— Ну что вы. Отчитываюсь! — неубедительно воскликнул Пашка. — Вы сами велели, как только все выясню, доложить. К тому же завтра меня до обеда не будет. Потому как мне полагаются восемь часов здорового заслуженного сна, а я еще и до дома-то не добрался.
— Ладно. Выкладывай, — выползая из кровати и шлепая на кухню, велел Игорь Михайлович, признав Пашкину правоту.
— Инна Маслова в Милан летала, — коротко сообщил Пашка.
— Вот как, — зевнув, проговорил Игорь Михайлович. — Значит, убивал любовник.
— Но вернулась она не седьмого, — выдержав паузу, добавил Пашка.
— А когда?
— Улетела первого, а вернулась пятого вечером.
— Да ну? — оживился Игорь Михайлович.
— Абсолютно точно. Можно в ее паспорте отметку таможни проверить. Но я еще и у таможенников справочку взял с печатью. А теперь, Игорь Михайлович, спокойной вам ночи, — пожелал коварный Пашка, отлично понимая, что после такой информации Игорь Михайлович заснуть уже не сможет. Все-таки поквитался за бессонную ночь, усмехнулся Игорь, направляясь к холодильнику.
Съесть, может, что-нибудь, коли уж все равно теперь не спится?
Значит, Инна Маслова в день убийства не была ни в каком Милане, а была у своего любовника на проспекте Мориса Тореза. Очень хорошо.
На место убийства они приехали на машине Шадрина, а вот кто убил?
Артема Андреевича капитан еще не видел, а потому никакого мнения насчет подозреваемого не имел, а вот Инна Анатольевна женщина решительная, в припадке ярости могла бы и зарезать. А может, даже и хладнокровно, если бы приняла такое решение. Другой вопрос, под силу ли ей это физически? Надо посоветоваться с экспертами.
Интересных рабочих версий набиралось две. Заместитель Маслова Валерий Кобздев и Инна Маслова с любовником. Сторожа Пяткина тоже стоило проверить, но эта версия выглядела наименее правдоподобной и перспективной.
Что ж, есть с чем работать! — довольно позевывая, улыбнулся Игорь Михайлович и завалился в постель, предвкушая завтрашний день.
Илье не спалось. Он вертелся в своей постели, прислушиваясь к шорохам пустого дома. Матери не было. С кем она? Где?
Сегодня были похороны. Чинные, важные, с пафосными речами, богатыми венками, оркестром. Даже губернатор почтил присутствием. На поминки, правда, не остался.
Мать все время держала Илью под руку. Было много соболезнований, предложений обращаться в случае чего без стеснения. Венчик затерялся где-то в толпе, на глаза не лез.
Поминки прошли благополучно, скромный, элегантный фуршет. Мать оставила Илью и перемещалась по залу, неспешно, с достоинством, но не без определенного плана и пользы. Игорь это сразу понял. Сам он чувствовал себя неуютно, ни к кому не подходил, держался в стороне. Некоторые из гостей подходили сами, соболезновали, что-то обещали, вспоминали. Илья кивал, иногда сдержанно, скорбно улыбался, демонстрируя светлую память. Когда все наконец-то закончилось, был несказанно рад.
— Илья, поезжай, у меня еще дела. Увидимся дома, — проводив последних гостей, распорядилась мать. Венчик был с ней, и Илья, порядком уставший за день, равнодушно кивнул матери и, ни о чем не спрашивая, уехал.
И вот теперь, лежа без сна в ночи, он задавался вопросом, где сейчас мать? С очередным любовником? Не иначе. В день похорон? Мерзость.
А может, осталась ночевать в городской квартире?
Нет. Там еще нет мебели.
Было гадко, одиноко, тревожно. То и дело в спальне отца мерещились шорохи. Илья вздрагивал, покрывался испариной, наконец он встал и отправился слоняться по дому. Посидел в кабинете, налил себе рюмку водки, выпил. Стало еще противнее. Поплелся на кухню, постоял возле холодильника. Потом отправился в гостиную. Может, позвонить кому-нибудь, напроситься на ночь?
Илья стал перебирать в уме возможные варианты. Стало еще гаже.
Господи, что за жизнь? Может, к Жорке податься? Нет. Многодетный папаша наверняка дрыхнет сном праведника. А ему… ему пора что-то кардинально менять в своей жизни. И, возможно, прежде всего уехать из этого дома.
Игорь впервые за долгое время вспомнил вдруг о своей квартире. Он не был там сто лет. Даже забыл, где ключи лежат. Хорошо еще, адрес помнил. Перед глазами всплыл современный жилой комплекс на Крестовском острове с большими террасами, подземным паркингом. А что, пора уже съезжать из родительского дома.
Ремонт в квартире сделан, она полностью обставлена, этим занималась мать, но Илье все нравилось. Осталось перевезти вещи.
Вот завтра он этим не торопясь и займется. Приняв это мужское решение, Илья наконец-то отправился спать.
— Инна, мне деньги нужны позарез, понимаешь? Я бы не лез к тебе, если бы не крайние обстоятельства! — В голосе Венчика слышались истеричные нотки. — Я же сказал, что рассчитаюсь с тобой до конца лета. А может, и раньше!
— Веня, я не даю в долг, тем более такие суммы, — холодно возразила Инна Анатольевна.
— Ты понимаешь, что они со мной сделают? А что будет с нашим бизнесом? Это же крах, это потеря всего! А мы же собирались второй салон открывать! Да при чем здесь салон, меня просто прикончат! — взвыл Венчик.
— Это крах твоего бизнеса. Моя доля в нем незначительна. К тому же ей ничего не грозит. Я просто заберу в счет своей доли помещение, — равнодушно заметила Инна.
— Послушай, но мы же с тобой друзья, я всегда выручал тебя, разве нет? Неужели тебе так трудно помочь? Я же пропаду по твоей милости! — Венчик не выдержал и сорвался на отвратительный визг.
— Пропадешь ты не по моей милости, а из-за собственной жадности и глупости. Не хватало доходов от салона? Захотелось апартаменты в Эмиратах, домик в Ницце, не по чину мечталось, Веня! — резко заметила Инна Анатольевна. — А я даже копейки с твоей затеи не имела, так что выкручивайся сам и прекрати визжать. В моем положении волноваться вредно.
— В положении? — сменил тон Веня. — Хорошо, давай поговорим о твоем положении. Кстати, Илья о нем знает?
— Пока нет.
— Может, пора его просветить?
— Решил и меня шантажнуть? — насмешливо уточнила Инна Анатольевна. — Поздно, Веня. Поздно. Илья, разумеется, все узнает, возможно, чуть позже, когда будет готов. А вот тебе я вмешиваться в ситуацию не советую. — В ее голосе прозвучала едва уловимая угроза.
— Действительно, что тебе Илья? — не повелся на ее угрозу Венчик. — Другое дело — полиция. — Он не сводил с Инны внимательного, пристального взгляда. — Ведь это обстоятельство — мотив, железобетонный мотив, о котором они до сих пор не догадывались. Твоя беременность меняет все! — взмахнул он руками, словно фокусник, готовящийся вытащить кролика из шляпы.
— Беременность?
Дверь гостиной распахнулась.
Илья давно уже не спал, он проснулся от того, что почувствовал в доме чье-то присутствие. Натянув штаны, бесшумно сбежал вниз и услышал в гостиной голоса. Разговаривали за закрытой дверью. Это было удобно.
Он с удовольствием послушал о неприятностях Венчика, отметив для себя, сколь неблагородным способом он обеспечивал свое безбедное существование. Но заявление Венчика о беременности матери в секунду вывело его из состояния ленивой созерцательности.
— Беременна? От кого? И почему это заинтересует полицию?
— Илья? — Лицо Инны Анатольевны не выглядело испуганным, скорее недовольным, зато Венчик светился искренним злорадством. — Что ты тут делаешь?
— Я здесь живу, если ты еще не забыла.
— Что ты делаешь в гостиной? У нас с Веней личный разговор.
— О твоей беременности? — с трудом преодолевая брезгливость, проговорил Илья. — И кто же счастливый папаша?
— Какая разница? Это моя жизнь, тебя она не касается. И вообще, мой дорогой сын, не пора ли тебе начать жить собственной жизнью?
Эта отповедь подействовала на Илью словно пощечина.
— Не пора ли мне… — побледнев, произнес он. — Это намек, чтобы я убирался из отцовского дома? Ты обобрала его, меня. А теперь, когда его не стало, едва присыпав отца землей, уже тащишь в дом своего любовника! — Следующее слово вылетело из уст Ильи раньше, чем он успел его обдумать, а вылетев, словно навсегда провело между ним и матерью жирную черную линию. — Шлюха! — выкрикнул он, глядя на нее с испепеляющим презрением и ненавистью.
Лицо матери побледнело, заострилось, но она ничего на это не ответила, а Илья метнулся прочь из комнаты, понимая, что не может дольше задерживаться в этом пропитанном ложью, предательством и смертью доме.
Он с остервенением заталкивал в машину кое-как скомканные вещи, желая забрать как можно больше, чтобы не возвращаться сюда еще раз.
— Инна сказала, чтобы ты не суетился. Она пришлет остальное с Ольгой Львовной, — выйдя на крыльцо, проговорил Венчик, глядя куда-то в сторону.
— Ты знал, да? Давно? — оставляя в покое вещи, спросил Илья.
— Да. Всегда.
— Кто он? — едва сдерживая истерику, рвущуюся наружу, спросил Илья.
— Никто. Просто парень, занимается интернет-торговлей. Моложе ее.
— Это из-за него она убила отца?
— Этого я не знаю. То, что я говорил Инне, было не всерьез, а так, чтобы денег в долг дала, у меня сейчас большие неприятности.
— Что, не на того наехал?
— Вот именно. В точку, — не стал спорить Венчик. — А насчет матери, — негромко добавил он, — послушай моего совета. Успокойся и не ссорься с ней. Это в твоих интересах.
Илья благодарить его не стал, молча сел в машину и, дав по газам, едва не снес ворота.
Ключи от квартиры, к счастью, валялись в бардачке, это он сообразил, лишь добравшись до дома, потом долго вспоминал свой подъезд, этаж и наконец, благополучно открыв замки, оказался в квартире.
Илья осмотрелся. Тишина, непривычный запах нового жилья, мебели, все незнакомое, чужое. Он скинул туфли и прошел в большое светлое пространство, объединяющее гостиную, кухню и столовую. Серо-голубоватые тона, много воздуха, вид на реку. Неплохо. Мать постаралась, подумал он и тут же ощутил болезненный укол. Нет, про нее сейчас лучше не надо.