– Это правда сделал ты? Это ты подложил бомбу и убил всех этих людей?
Папа посмотрел прямо на маму. На его лице не дрогнул ни один мускул.
– Нет.
– Тогда зачем?..
– У меня не было выбора, – повторил папа. От ярости все его тело застыло, окаменело. Вот-вот треснет пополам.
Мама явно не знала, что и думать.
– Если ты взял на себя вину за всех жертв «Дандейла», тебя повесят.
– Это я понимаю, – тихо ответил папа.
Я покосился на мистера Стэнхоупа, словно мог прочитать в его глазах то, чего не понимал в папиных.
– Ты хочешь умереть? – недоуменно спросила мама.
– Не дури.
– Миссис Макгрегор, как только детектив Сантьяго сказал вашему мужу, что полиции известно, кто оставил отпечатки, ваш муж признался во всем. Он надиктовал и подписал признание, и это зафиксировано на видеозаписи. Запись, несомненно, покажет, что показания были даны безо всякого давления, – негромко произнес мистер Стэнхоуп.
Папа опустил голову и понизил голос почти до шепота:
– Мэгги, они нашли два отпечатка пальцев Джуда на остатках банки из-под колы из той урны, куда подложили бомбу…
– Это ничего не доказывает, – резким тоном перебила его мама. – Просто значит, что…
– Такой же отпечаток нашли на фрагменте оболочки взрывного устройства, сохранившемся после взрыва, – продолжал шептать папа, не слушая ее. – И отпечатки совпали…
Мир вокруг бешено заплясал, я почувствовал, как рассудок стремительно покидает меня – чем дальше, тем быстрее.
Джуд – террорист…
Такого не может быть. Это Кресты подставили его, навесили на него всех собак. Мой брат – не террорист. Он бы в жизни ничего подобного не сделал. И уж точно не повел бы себя настолько глупо, чтобы оставить отпечатки по всей оболочке бомбы, разве что, конечно, считал, что после взрыва от нее не останется ничего такого, по чему его можно будет вычислить, поэтому к чему возиться с перчатками… Джуд – террорист…
– Я сказал полиции правду. – Папа заговорил нормальным голосом. – Колу я принес из дома. Не хотел, чтобы меня случайно запомнили, если я куплю ее где-то в торговом центре. Вот, собственно, почему на банке оказались отпечатки пальцев Джуда. Он, наверное, брал ее в руки, а потом поставил обратно, а я этого не знал. Что касается оболочки взрывного устройства, я держал все… все необходимое оборудование дома. Джуд, должно быть, тоже брал его в руки. Очевидно, он не понимал, к чему прикасается, просто ему было любопытно. – Папа поднял голову, повернулся на месте и прокричал в каждый угол по очереди: – Джуд не имеет к этому никакого отношения, слышите? Я виновен. И больше никто!
Неужели они этому поверили? Кто в здравом уме и твердой памяти поверит в такие небылицы?!
– Райан… – У мамы по щекам лились слезы.
Папа не дал ей продолжить:
– Нет, Мэгги. Я виновен. Это правда, я буду ее держаться. Я не допущу, чтобы за это посадили вас с Каллумом. Или Джуда. – Он снова зашептал: – Только сделайте так, чтобы Джуда и след простыл и трефы до него не добрались. Найдут – сгноят его в тюрьме.
На папиных губах мелькнула еле заметная грустная улыбка – и тут же погасла.
– Раз я во всем признался, его не казнят. И то хлеб.
Глава 61× Сеффи
Сегодня Райану Каллуму Макгрегору, проживающему по адресу Медоувью, Хьюго-Ярд, 15, были официально предъявлены обвинения в политическом терроризме и убийстве семи человек за организацию взрыва в торговом центре «Дандейл». Он дал признательные показания по всем пунктам обвинения, поэтому судебный процесс будет простой формальностью. Члены его семьи – жена Маргарет и сыновья Джуд и Каллум – объявлены в розыск.
Слова были словно стрелы, пронзившие меня и пригвоздившие к стулу. Но он ничего такого не делал. Я знала это так же точно, как то, что меня зовут Персефона. Папа Каллума такой же террорист, как я. Конечно, он этого не делал. Я должна помочь им. Должна это доказать. Но как? Наверняка есть способ.
Думай. Думай…
– Вот ведь пустышка! – прошипела Минни из другого угла. – За такое надо вздернуть не только его, но и всю его паршивую семейку!
– Минерва, в нашем доме такие слова не употребляют, слышишь? Здесь тебе не Медоувью.
– Да, мама, – пристыженно отозвалась Минни. Но хватило ее ненадолго. – Подумать только, ведь мы принимали его у себя, в этом самом доме. А его жена даже у нас работала. Если журналисты узнают эту мелочь, вот они порезвятся, а папа будет просто по потолку бегать.
– В каком смысле? – спросила я.
– Да ну тебя, Сеффи, включи мозги! Если Райан Макгрегор дешево отделается, папу обвинят в фаворитизме, скажут, что он покрывает своих, даже если он вообще ни при чем.
– Но ведь мистер Макгрегор не имеет никакого отношения к теракту в «Дандейле».
– Глупости. Он же во всем признался!
Я повернулась к маме. Она о чем-то глубоко задумалась.
– Мама, его же не повесят, правда?
– Если он виновен… – Мама развела руками.
– А Каллум ходит в нашу школу! – не унималась Минни. – Папа и за это тоже получит по шее.
– Каллум к этому точно непричастен.
– Яблочко от яблони… – Минни многозначительно покивала.
– Что за чушь ты…
– Персефона! – Мама вовремя прикрикнула на меня, заставив проглотить все, что мне хотелось сказать дальше.
– Даже если Райан Макгрегор виновен, во что я ни капельки не верю, из этого не следует, что Каллум…
– Ох, Персефона. Что за детский сад.
Как ни странно, одернула меня не сестра. Это была мама: она укоризненно покачала головой, глядя на меня, после чего встала и вышла.
– Ты не имеешь ни малейшего представления о реальном мире! – Голос Минни прямо сочился презрением.
– Поздравляю! Ты копия мамы, – сообщила я ей со злорадным восторгом.
Минни произнесла несколько слов, абсолютно не подобающих настоящей леди, и выплыла из комнаты. Я делано ухмылялась ей в спину, пока она не закрыла за собой дверь. Потом моя ухмылка погасла. Я поглядела на закрытую дверь и поняла, что осталась в полном одиночестве. Что же во мне такого, что все отворачиваются от меня? Уходят. Бросают меня. Отвергают. А сначала отмахиваются от всего, что я говорю. Что бы я ни говорила, что бы ни делала, это неизменно всех отталкивает.
Маму. Минни. Даже Каллума.
Но на этот раз я совершенно права. Папа Каллума – точно не дандейлский террорист.
А мама и Минни ошибаются. И я это докажу. Только надо придумать как.
Глава 62• Каллум
Мы с мамой прождали минут пять, не больше, после чего нас провели в роскошный кабинет мистера Стэнхоупа. Его секретарша сказала маме, что это «срочно» и «по поводу нашего дела», но больше ничего. У нас с мамой возник один и тот же вопрос: о каком деле идет речь? Когда мы видели мистера Стэнхоупа в последний раз, а прошло уже три дня, он ясно дал понять, что брать наше дело не собирается.
– Миссис Макгрегор, Каллум, прошу вас, садитесь.
Стоило нам ступить в его святилище, как мистер Стэнхоуп принялся расточать улыбки. Один взгляд на него – и сердце у меня затрепетало от надежды, которую так мучительно трудно было загасить.
– У вас появились какие-то новости? – взволнованно спросила мама. – Райана отпустят?
– Увы, нет. – Улыбка мистера Стэнхоупа немного померкла, но не потухла, а голос был полон сожаления. – Ваш муж по-прежнему настаивает на своей виновности.
От этого всякая надежда в моей душе мигом погасла. Опять. Зачем тогда было нас вызывать?
– Я пытался дозвониться до вас по домашнему телефону, но там никто не отвечает, – продолжил мистер Стэнхоуп.
– Мы сейчас живем не дома. – Мама покосилась на меня. – Мы гостим у моей сестры Шарлотты, это на другом конце Медоувью.
– Вы получали оскорбительные анонимные письма? – внезапно спросил мистер Стэнхоуп.
– Ладно бы только это. – Я фыркнул. Нам еще бросали камни в окна и грозили расправой.
– Так вот, счастлив сообщить, что теперь я смогу взять дело вашего мужа, – сказал мистер Стэнхоуп маме. – А самая хорошая новость – я уговорил взять это дело Келани Адамс, королевского адвоката. Правда, ее и уговаривать особенно не пришлось.
– Келани Адамс! – Мама была потрясена.
И не она одна. Барристера Келани Адамс знали не только во всей стране, но и во всем мире. И она была барристером-Крестом. Зачем Кресту браться за папино дело?
– Я не смогу оплатить услуги такого барристера, как Келани Адамс. – Мама покачала головой.
– Об этом не беспокойтесь. Все улажено.
– Как это? – спросил я, опередив маму.
– Вот так. Все улажено. – Мистер Стэнхоуп поднял бровь, глядя на меня.
Мы с мамой недоуменно переглянулись.
– Буду признательна, если вы дадите развернутый ответ на вопрос моего сына, – произнесла наконец мама.
– Благотворитель, пожелавший остаться неизвестным, вызвался выделить на это весьма крупную сумму и пообещал в дальнейшем добавить столько, сколько потребуется, чтобы вашего супруга судили по справедливости, – мистер Стэнхоуп подбирал слова предельно тщательно.
– Мистер Стэнхоуп, милостыня нам не нужна. – Мама поджала губы.
– Это не милостыня! – вспылил мистер Стэнхоуп. – Мне даны указания самым убедительным образом заверить вас в этом.
– Чьи указания? – спросила мама.
– Как я уже говорил, я получил банковский чек и отпечатанное на машинке письмо без подписи, содержавшее определенные распоряжения, – сказал мистер Стэнхоуп.
– Позвольте взглянуть на это письмо.
– Увы, не могу. Одно из условий гласит, что его нельзя вам показывать.
– Ясно.
Хорошо, что маме хоть что-то ясно. Мне уж точно нет.
– Миссис Макгрегор, для вашего мужа это единственный шанс выйти из зала суда свободным человеком. Настоятельно советую согласиться.
– Давайте расставим все точки над i, – медленно проговорила мама. – Единственная причина, по которой вы не бросаете это дело, состоит в том, что кто-то заплатил вам за то, чтобы вы продолжали его вести. Я права?