Согласно версии следствия, а по факту хищения следственным управлением ГУВД Москвы было возбуждено уголовное дело № 79067, «Абрамович Р. А. …используя заведомо подложные документы, под видом отправки топлива в войсковую часть, дислоцированную в Калининградской области, переправил его в г. Ригу, где оно было реализовано».
По непонятной причине никакой ответственности Абрамович тогда не понес, хотя его даже брали под стражу. Не исключено, что сегодня те 55 цистерн играют роль той цепочки, на которой бизнесмена держит власть.
Именно в те времена состоялась самая важная встреча в его жизни – с самым могущественным человеком эпохи Ельцина Борисом Березовским. В 1995 году он уже доверил молодому компаньону управление своей империей, чтобы полностью посвятить себя кампании по переизбранию Ельцина. Именно в эти годы проходили торги по приобретению основных бывших советских предприятий, начиная от алюминиевых, заканчивая нефтяными.
Серьезными успехами в нефтеторговле Абрамович был обязан знакомству с сыном главы «Ноябрьскнефтегаза» и первого президента «Сибнефти» Городилова – Андреем, с которым Абрамович жил когда-то в студенческом общежитии. Один из собеседников Forbes утверждает, что видел Городилова с Абрамовичем еще в конце 1980-х, в окружении Абрамовича говорят, что их знакомство состоялось в 1995 году. Отец Городилова Виктор возглавлял «Ноябрьскнефтегаз», добывающее предприятие в Тюменской области; «Петролтранс» брал у него нефть и отправлял на переработку в Ухту (Республика Коми). В Ухте дядя Абрамовича Лейба имел неплохие связи еще с советских времен, когда возглавлял одну из снабженческих структур в лесной промышленности. Готовые нефтепродукты шли на экспорт. Доходность этих операций зависела от объемов и условий перевозки, но в среднем превосходила 100 % годовых в валюте.
В поставках сырья были заинтересованы тогда все перерабатывающие заводы, и «Петролтранс» быстро расширял круг партнеров. В частности, нефть, принадлежащая компании, шла в Омск, где был расположен самый современный в стране НПЗ. «[Абрамович] был тогда небольшим [игроком], одним из многих коммерсантов: возил нефтепродукты цистернами по России и в Казахстан», – вспоминает один из бывших поставщиков нефти на Омский НПЗ. Злые языки утверждают, что 40 процентов прибыли Роман Аркадьевич честно «отстегивал» своему покровителю. (Но после знакомства с Березовским у Абрамовича появился магнит посильнее.)
Омский НПЗ выполнял стратегическую функцию – снабжал нефтепродуктами северные районы Тюменской области, главный регион нефтедобычи в Советском Союзе, говорит Павел Сатонкин, возглавлявший в середине 1990-х омское представительство «Юганскнефтегаза», а потом ЮКОСа. То есть завод был нужен всем нефтедобывающим предприятиям. Поэтому, когда в 1992-м президент Ельцин подписал указ о создании трех крупных вертикально интегрированных компаний в ТЭК – «Сургутнефтегаза», «Лукойла» и ЮКОСа (с перспективой их приватизации), Омский НПЗ остался в ведении государственной «Роснефти». Ей же был передан и контрольный пакет «Ноябрьскнефтегаза».
Первым главой созданной по президентскому указу «Сибнефти» был назначен Виктор Городилов. Сын омского губернатора Леонида Полежаева Алексей был принят на работу в московский офис швейцарской компании Runicom, занимавшейся поставками нефти и нефтепродуктов. Ее директором был Евгений Швидлер, а главой московского представительства – Роман Абрамович. В декабре 1995 года состоялся залоговый аукцион на 51 % акций «Сибнефти». Победила компания, представляющая интересы Березовского и Абрамовича (они заплатили $100,3 млн). Оперативное управление компанией было передано Абрамовичу.
Впрочем, положение дел на предприятиях тогда определяла не Москва, а «красные директора». Омский НПЗ к 1994 году уже девять лет возглавлял Иван Лицкевич – крепкий 50-летний мужчина. За услуги по переработке сырья завод получал оплату в натуральной форме – нефтью и нефтепродуктами. Вокруг завода выстроилась целая система вексельных схем и посредников, которые часто были связаны с преступными группировками. Но, несмотря на очевидную нестабильность, поступаться самостоятельностью Лицкевич не хотел. В августе 1995 года он вызвал водителя и поехал на берег Иртыша. Какое-то время он просто гулял, а потом, как утверждал водитель, решил искупаться, окунулся и исчез под водой. Тело было найдено лишь на следующий день.
В течение года погибли еще несколько человек, связанных с Омским НПЗ: управделами администрации области Александр Харламов (убит в Москве), водитель и свидетель последних минут жизни Лицкевича (спустя несколько месяцев разбился в автокатастрофе), член комиссии Омского областного законодательного собрания, потребовавшей пересмотреть итоги приватизации НПЗ, Олег Чертов (застрелен в подъезде своего дома). Следствие не установило связи между этими смертями. Но так или иначе преград для установления контроля над двумя крупнейшими предприятиями «Сибнефти» больше не было.
Компании Березовского – Абрамовича участвовали в конкурсе без конкурентов. Оба они получили основные пакеты акций нефтяного колосса «Сибнефть», скупая акции по цене в 25 раз ниже рыночной стоимости. Таким же образом они приобрели «Аэрофлот». Бывали годы, когда нефтеперерабатывающее предприятие можно было купить за 286 долларов. В декабре 2002 года – последний удар: в портфеле Абрамовича оказалась еще одна нефтяная компания – «Славнефть». В тот день единственный конкурент, китайский бизнесмен, не сумел преодолеть прочного заслона пограничной службы.
В 2000 году Роман Абрамович решил реорганизовать свой бизнес. Он выкупил доли в «Сибнефти» и «Русском алюминии», а также в Первом канале (бывшее ОРТ) у перешедшего в жесткую оппозицию новой власти Бориса Березовского. В общей сложности Березовский и его партнер Бадри Патаркацишвили получили от Абрамовича, по словам самого Березовского, около $2 млрд. Березовский жаловался, что с ним обошлись несправедливо, и назвал эти сделки «государственным рэкетом со стороны Путина, инструментом которого были Абрамович и Дерипаска». Например, говорит Березовский, Абрамович якобы обещал, что в обмен на продажу акций ОРТ «по заниженной цене» из следственного изолятора будет выпущен друг Березовского, проходивший по делу «Аэрофлота». «Это был последний [с ним] разговор, – уверяет Березовский. – И я надеюсь – навсегда: поскольку он перешел ту границу, которая для меня отделяет человека от бандита».
Шалва Чигиринский, бывший партнер Абрамовича по «Сибнефть-Югре», доля которого в капитале компании была в 2003 году размыта до нескольких десятых долей процента, заявлял в интервью Forbes: «Мы будем бороться с Абрамовичем. Будем доказывать, что он вор. И будем это делать везде». В Millhouse утверждали, что все суды выиграли…
Все активы Абрамовича («Сибнефть», 50 % «Русала», 50 % автомобильной группы «Руспромавто» и т. д.) были объединены под управлением Millhouse. Это была стратегия Абрамовича – создавать мощный инвестиционный фонд. «Они собрали большую команду. Их люди бегали по всей России, что-то глобально покупали», – говорит банкир, долгое время работавший с акционерами «Сибнефти». Скупали множество небольших активов ценой по $5-10 млн в различных секторах. Наибольших успехов удалось добиться в пищевой промышленности группе «Планета менеджмент». Она включала в себя десятки мясоперерабатывающих комбинатов, птицефабрик, свинокомплексов, а также торговые сети и т. д.
Однако выяснилось, что Millhouse не хватает сил, чтобы эффективно управлять этой «мелочовкой». Абрамович решил свернуть инвестиционный бизнес. Распродажей пищевых и торговых компаний дело не ограничилось. Акции «Аэрофлота» (26 % капитала) были проданы главе Национального резервного банка Александру Лебедеву. Доли в «Русале» и «Руспромавто» Абрамович уступил Олегу Дерипаске. «Сибнефть» – «Газпрому». К концу 2005 года российские активы Millhouse исчерпывались несколькими проектами в недвижимости, фармацевтике и мясоперерабатывающей компанией «Продо». Millhouse купил за $3 млрд 41 % компании «Евраз», крупнейшего производителя стали в России.
Члены команды Абрамовича не являются всего лишь наемными менеджерами. Millhouse – управляющая компания нескольких фондов, в которых сосредоточены капиталы как самого Абрамовича, так и его основных партнеров. Вот пример – компания «Фармастандарт». В конце прошлого года она объявила об IPO и даже начала необходимые процедуры, однако в последний момент размещение отложили. Тем не менее Citigroup успела подготовить исследование, в котором была раскрыта структура собственности компании: помимо Романа Абрамовича с 17 %, Millhouse Capital Management с 7 %, в качестве владельца акций указан и Швидлер – 6 %.
В секретном донесении из УФСБ по Санкт-Петербургу сообщается, что в 2003 году Абрамович через фирму своего друга Виктора Харитонина приобрел у американской компании ICN Pharmaceuticals принадлежавшие ей в России фармацевтические заводы (в Йошкар-Оле, Челябинске, Санкт-Петербурге, Курске и Томске), а также аптечную сеть и здание головного офиса в Москве. За все это Абрамович выложил американцам всего-навсего около 20 млн долларов. Вскоре предприимчивый олигарх перепродал московский офис и аптечную сеть, не только окупив свои вложения в отечественную фармацевтику, но и получив хороший навар.
Кроме того, указывается в документе, Абрамович владеет заводами в Нижнем Новгороде, Уфе и рядом других фармацевтических структур, «полностью контролирующих» государственное предприятие «Микроген», которому принадлежат 12 процентов российского рынка лекарственных предприятий. Несмотря на то что Абрамович владеет большим сегментом этого рынка, он, как утверждают контрразведчики, планомерно закрывает фармзаводы. Например, в Петербурге было объявлено о резком сокращении штата фармацевтического предприятия, «созданы условия для инициирования увольнений сотрудников».
В Челябинске такое сокращение штатов уже было проведено. Заводское оборудование, в частности прессы для штамповки таблеток, демонтировано и вывезено. «Планируется закрытие зав