Через две минуты над лужайкой завис курносый «Белл» с черными титановыми лопастями: красные фонарики напряженно мигали на крыше и хвосте. Гости, обрадованные неожиданным зрелищем, собрались по краю поля и стояли, придерживая головные уборы.
Вертолет приземлился около реки. Пилот выскочил из кабины, обежал машину спереди и открыл пассажирскую дверцу. Из нее вышел Маркус в перламутровом фраке. Пилот подал ему цилиндр, который казался выше и солиднее, чем у кого-либо из гостей на той свадьбе. Брэнд, ожидая остановки двигателя, осмотрелся. В последнее время у него появился второй подбородок. Мэри не могла не обратить внимания, что он сохранил горделивую осанку и держался так, что все вокруг казались меньше, скромнее и беднее него.
— Прошу простить за опоздание, — обратился он к невесте, радостно обнимая ее. — Я только что из Парижа.
Столь необычное появление Маркуса придало церемонии второе дыхание. То, что несколько минут назад казалось милым, даже слегка мещанским, в присутствии Маркуса Брэнда выглядело необыкновенно изысканным, как будто к нему прикасалась королевская особа.
Растущая известность Маркуса стала причиной того, что многим хотелось рассмотреть его поближе. Дерек радостно показывал ему свой сад, знакомил со всеми Горами, что попадались им на пути, объясняя запутанные родственные отношения.
Джеми, наблюдавший за этим действом с противоположной стороны лужайки, сказал Чарли:
— Знаешь, на кого похож отец Мэри? На старого животновода на сельскохозяйственной выставке, демонстрирующего всем своего быка-чемпиона.
— Будем надеяться, что сегодня никого не забодают, — ответил Чарли. — Насколько я знаю, карьера Дерека Меррета висит на волоске.
Джеми много пил. После шампанского он переключился на белое вино и опустошал бокал за бокалом с такой скоростью, что официанты не успевали ему прислуживать.
— Ты заметил, как Маркус смотрит на Мэри? — спросил он.
Чарли взглянул в ту сторону, где теперь в окружении соседей Мерретов стоял их крестный. Маркус не обращал на них ни малейшего внимания и не отрываясь наблюдал за Мэри. Его лицо выражало одновременно неодобрение и едва скрываемое вожделение.
— Что это с ним? — не понял Чарли. — Не очень-то счастливо он выглядит.
— Возможно, ревнует. Завидует счастью Мэри и ничего не может с этим поделать. Держу пари, в глубине души он бесится оттого, что Мэри теперь замужем. Как бы то ни было, нет никаких сомнений, что она ему нравится.
— И нравилась раньше? — Чарли был искренне удивлен.
— Я не замечал. Возможно, все дело в девственном белом цвете ее платья. Многим мужчинам правятся невесты.
Чарли подумал, что настал подходящий момент подойти к Маркусу и поприветствовать его. Проведя три года в Гонконге, он начинал побаиваться, что его карьера может сложиться не так удачно, как он мечтал.
— Чарли! — верный самому себе, Маркус поприветствовал своего крестного сына с наигранной радостью, которая очень быстро улетучилась. — Что ты здесь делаешь? Я думал, ты сейчас вкалываешь на меня в Азии.
Он пристально смотрел на Чарли, как будто тот оставил рабочее место без разрешения.
— Маркус, я решил, что должен приехать на свадьбу крестной сестры.
— Это верно, — холодно ответил Брэнд. — Ты всегда был дружен с Мэри.
Чарли покраснел:
— Я дружу почти со всеми вашими крестниками, — начал было он, — вы приглашали нас на такие замечательные каникулы…
— Наверное, эти приятные воспоминания подвигли тебя к тому, чтобы пригласить Мэри на Лантау. Надеюсь, вы нашли, чем развлечь себя.
Чарли не мог представить, откуда Маркус мог узнать об их поездке на Лантау и что именно ему было известно.
— Да, мы прекрасно провели время. Посетили буддийский монастырь.
— Замечательно, — сказал Маркус. — Я рад, что ты интересуешься восточными религиями.
С этими словами он резко повернулся и пошел к Мэри, оставив сбитого с толку и раздраженного Чарли в одиночестве.
Джеми искал, где бы наполнить свой бокал, и не обращал на Стюарта никакого внимания, пока не налетел на него.
— Джеми, у тебя все в порядке? — спросил Стюарт, напуганный его отсутствующим видом. — Столько лет тебя не видел. Чем ты занимаешься?
— Должен был заниматься политехникой, но потом передумал, — пробормотал Джеми и рассмеялся. — Небольшие проблемы со счетами за кое-какие вещества…
— У тебя точно все нормально? — снова спросил Стюарт. Джеми выглядел ужасно: он похудел на добрый десяток килограммов и совершенно не мог смотреть прямо.
— Все будет нормально, как только я налью себе еще стаканчик вина. Ты не видел тут никого с бутылкой?
— Послушай, Джеми, это, конечно, не мое дело — я даже не живу в Англии, — но тебе нужно обратиться к врачу. У тебя нездоровый вид.
— Может быть, после, — Джеми состроил кислую гримасу, — но сначала мне нужно выпить.
Разрезание торта откладывалось, и Руперт Гор вместе с Дереком Мерретом говорили свои поздравительные речи, но их никто не слушал.
— К сожалению, в этот раз я не смогу дослушать выступления до конца, — перебил Дерека Маркус. — Работа зовет меня обратно в Лондон. Я прошу несколько минут внимания. Мне хотелось бы прямо сейчас преподнести молодоженам свадебный подарок.
— Э-э-э, разумеется, Маркус, — ответил растерявшийся Дерек.
Дерек попросил тишины, и двести гостей выстроились полукругом под шатром.
— Леди и джентльмены, — объявил он, — через несколько минут мы разрежем торт. Но прежде чем мы сделаем это, мне хотелось бы представить вам моего давнего друга Маркуса Брэнда. Без сомнения, Маркус — мой самый старый приятель по работе. Двадцать пять лет назад мы вместе начинали свои карьеры в небольшом кабинете на Броад-стрит. Разумеется, с тех пор Маркус ушел далеко вперед, он стал одним из самых успешных магнатов в мире, его финансовая империя столь велика, что я не смогу назвать вам и половины всего, чем он владеет сегодня. Но все эти годы он оставался преданным другом семьи Мерретов и был замечательным крестным отцом для нашей Мэри. Всем нам очень приятно, что сегодня он здесь вместе с нами. И так, Маркус, передаю слово тебе.
Маркус вышел вперед и медленно обвел взглядом собравшихся, словно требуя тишины. Мэри подумала, что в этот момент он больше всего был похож на тигра, которого она однажды видела в зоопарке, — невероятно сильного и изящного, пугавшего прохожих даже из-за толстых прутьев решетки. Стюарт также наблюдал за Маркусом, пытаясь определить, какие же чувства он испытывает к крестному. После поступление в Стэнфорд его мнение о деловых людях несколько изменилось, он понял, насколько сложно начать и впоследствии управлять успешным бизнесом. По крайней мере, думал он теперь, Маркус делал дело. Стюарт по-прежнему относился к крестному отцу с недоверием, но не мог не признать, что Маркус производил сильное впечатление.
— Прошу простить мое вторжение, нарушившее распорядок сегодняшнего торжества, — начал Маркус. — Обещаю не задержать вас больше, чем на одну минуту.
В этот знаменательный день я просто хочу сказать, что очень рад за Мэри и желаю ей большого счастья в будущем. Мэри, надеюсь, ты позволишь своему крестному отцу сказать очевидную истину. Ты исключительно красивая женщина, и твоему мужу очень повезло. Я приготовил для вас небольшой подарок. Простите, что не сумел завернуть его в подарочную бумагу, но, если водитель сможет поставить его на лужайке, я буду счастлив преподнести его вам с пожеланиями всего самого наилучшего.
Откуда-то сзади раздалось урчание двигателя, толпа обернулась, и все увидели небольшой зеленый «эм-джи» с открытым верхом. Маркус взял Мэри за руку, достал ключи из замка зажигания и передал их невесте:
— Это тебе и Криспину от крестного отца. — Сказав это, он наклонился к самому ее уху и едва слышно прошептал: — Когда-нибудь, Мэри, — не сейчас, когда-нибудь потом — мы познакомимся с тобой поближе.
Спустя пять минут забавные воспоминания Руперта Гора о школьных годах Криспина были прерваны ревом вертолета, который поднимался в воздух с лужайки у реки.
Глава 16. Октябрь 1982 года
— Меня зовут Сэффрон. Я наркоманка.
— Привет. Сэффрон, — протяжно вздохнула группа.
— Меня зовут Джеми. Я наркоман.
— Привет, Джеми…
Четырнадцать человек сидели полукругом в одной из комнат церкви на Рэндоу-Уок. Это субботнее утреннее занятие, иронично называвшееся «Ранняя пташка», было двести двадцать третьим для Сэффрон и четвертым для Джеми, которому все еще нужно было доказывать необходимость групповой терапии.
Он не видел Сэффрон почти три года, теперь она стала сексуальнее, чем когда-либо. Она отрастила длинные волосы и заплетала из них очень красивую светлую косу. Под глазами у нее появились круги, но тело в обтягивающих синих джинсах и леопардовом пиджаке было просто потрясающим.
Сэффрон было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что произошло с Джеми. Вернувшись в Лондон, она порвала со старыми знакомыми, но до нее по-прежнему доходили кое-какие слухи. Когда Джеми случайно заглянул в джинсовый магазин «Полуночный ковбой», куда она устроилась работать, Сэффрон спряталась от него. Она не употребляла наркотики уже больше двух лет. Это удалось ей ценой полного забвения всех, кто мог бы снова сбить ее с толку: Перегрина, Руперта, Сима и обитателей «Полевой мыши», квартир на Редклиф-сквер и Харрингтон-гарденс, где всегда было чем поживиться. Теперь она вместе с тремя другими завязавшими наркоманками снимала квартиру на Бофор-стрит, работала в «Полуночном ковбое» и ходила на субботние встречи. Теперь, увидев Джеми, она почувствовала легкое волнение.
Джеми подошел к Сэффрон:
— Привет, Сэффрон. Ты не хочешь выпить чего-нибудь?
— Разумеется, хочу. Но ты отлично знаешь, что мне нельзя. И тебе тоже.
— Я имел в виду кока-колы или кофе… — невинно улыбнулся он. — Я подумал, что тебе было бы интересно услышать последние новости о Маркусе. Я недавно видел его на свадьбе Мэри Меррет.