— Вот и славненько. А пока больницу строят, вы будете возглавлять медицинскую службу всех четырех отелей. Подберите необходимый штат. Естественно, ваш оклад возрастет вместе с обязанностями, подробности обговорите с Томом. Тебе, Люси, тоже пора занять более серьезное место, чем то, на котором ты находишься теперь. Может быть, возьмешься за организацию продажи сувениров — здесь надо будет наладить целую торговую сеть, от киосков до пассажа. Или займешься кадровыми делами, ведь придется подбирать девушек для работы в казино. Чтобы, если Юлиус на тебе так и не женится, ты умерла, по крайней мере, очень богатой старой девой.
Во время всего этого разговора Фредо молча сидел в углу стола и сердито попыхивал сигаретой. Майкл оглянулся на брата и сказал ему очень мягко:
— Я ведь только посыльный, Фредди. Все, что дон захочет тебе сообщить, ты узнаешь от него самого. Не знаю, что он приберег для тебя, но наверняка в обиде не останешься, я уверен. Мы только и слышим, как умело ты поставил работу здесь, в отеле.
— Что ж старик тогда на меня бочку катит? — чуть не плача отозвался Фредди. — Из-за убытков в казино, что ли? Но казино ведь не по моей части, этим Моу Грин занимается. На кой ляд мне совать нос в чужие дела?
Майкл не успел ответить Фредди — в дверь номера резко постучали, и на пороге вырос Моу Грин собственной персоной. К удивлению присутствующих, телохранитель, прикрывавшийся газетой в кресле у двери, даже не пошевелился, а Хейген, шагнувший было навстречу, почти отлетел от того, как стремительно Моу Грин шагнул в комнату. Следом за ним вторглись двое громил.
Репутация Моу Грина, в молодости бывшего одним из наемных убийц мафии, с годами не улучшилась. Правда, к его чести надо заметить, что он первым обнаружил скрытые возможности индустрии развлечений и первым построил свое казино в Лас-Вегасе. Но став хозяином казино, купив контрольный пакет акций отеля, своих повадок головореза он не утратил. В Лас-Вегасе все до одного, включая Фредди, Люси и доктора Сегала, предпочитали обходить его стороной. Моу Грина попросту боялись, как дикого, непредсказуемого зверя.
Сейчас его красивое лицо казалось перевернутым от ярости.
— Я жду тебя целую вечность, Майкл, — сказал он без лишних приветствий. — Какого черта меня держат в приемной, как шавку? Завтра куча дел, а поговорить и вправду надо. И лучше сделать это сразу. Ты как считаешь?
Майкл смотрел на вторжение Моу Грина с неясным выражением лица, которое, впрочем, можно было истолковать как приветливое.
— Разумеется, нам нужно поговорить, — согласился он дружелюбно. — Присаживайся к столу, Моу. Том, налей, пожалуйста, мистеру Грину чего-нибудь, — попросил он Хейгена.
Юлиус перехватил взгляд, которым человек по имени Альберт Нери наблюдал за мистером Грином. Моу Грин, не оборачиваясь, сказал своим приближенным:
— Выдайте всем фишки за мой счет, я угощаю.
Джонни Фонтейн, Люси Манчини и доктор Сегал поняли, что пора уходить, и распрощались с Майклом. Телохранители Грина и Альберт Нери тоже удалились из гостиной.
Как только за последним из них закрылась дверь, Моу Грин брякнул бокалом о стол и сказал, форсируя голос:
— В чем у нас дело, Майкл? Что за слухи ходят? Почему все вокруг утверждают, что Семья Корлеоне хочет скупить мои акции? Да это я скуплю все ваши акции и вас самих впридачу…
Майкл ответил вежливо и проникновенно:
— Но ведь твое казино без конца терпит убытки. Значит, что-то не срабатывает, иначе быть не может. Надо попробовать исправить положение дел.
Грин расхохотался в лицо Майклу:
— Учить меня вздумали, макаронники проклятые! Я же вам на помощь пришел, приютил вашего сопливого Фредди, высморкал и умыл его, а теперь в благодарность вы собрались выжить меня отсюда. Ничего не выйдет, предупреждаю сразу. Я не из тех, которыми швыряются. И друзей у меня не меньше, чем у вас, и сил хватит.
Майкл продолжал обращаться к нему спокойно и рассудительно:
— За то, что ты приютил Фредо, Семья Корлеоне оделила тебя немалой суммой на оборудование казино и приобретение мебели. А Семья Молинари, со своей стороны, гарантировала безопасность твоему игорному бизнесу — тоже благодаря присутствию здесь Фредо. Так что, полагаю, Корлеоне ничего не должны тебе, Моу, и возмущаться тут нечем. Твою долю мы готовы выкупить за любую разумную цену, которую ты сам назначишь. Что ж тут сердиться? Если учесть, по казино уже давно несет убытки, мы даже оказываем тебе некоторую услугу.
Моу Грин вскинул голову:
— Не держи меня за мальчика, Майкл. Я знаю, что у Семьи Корлеоне нет прежней силы, что Крестный отец болен и из Нью-Йорка вас попросту выживают другие семейства. Вы прикинули, что в Лас-Вегасе жирный кусок, а добыча сама идет в руки. Но вы ошиблись, Майкл. Мой тебе совет — оставьте затею с Лас-Вегасом, пока не дошло до беды.
Майкл вкрадчиво спросил:
— Исходя из этих соображений ты и решил, что вправе давать Фредди пощечины даже на людях?
Том Хейген внимательно посмотрел на Фредди. Фредди медленно покрылся багровыми пятнами.
— Не лезь в это, Майкл, — сказал он, не поднимая глаз. — Моу не хотел меня оскорбить. Он просто вспыльчив, но мы с ним обычно ладим. Скажи, Моу?
— Ясно, ладим, — согласился Моу Грин, насторожившись. — Приходится время от времени вправлять сотрудникам мозги, чтобы все не развалили. Фредди, например, путался решительно со всеми официантками в баре — ну что за дела? Эти девки и так норовят не работать, как только случай предоставится. Вот и пришлось сделать Фредо внушение.
Майкл бесстрастно осведомился у Фредди:
— Подействовало внушение, брат?
Фредди посмотрел исподлобья и промолчал. Он понимал, что позволить типу вроде Моу Грина дать себе по морде — значит допустить, чтобы выразили неуважение всей Семье Корлеоне. Теперь понятно, почему отец подчеркивает свое неудовольствие.
Моу Грин понял молчание Фредди по-своему:
— Да ваш игрунчик затаскивает к себе в постель по две шлюхи сразу. Устраивает с ними бутербродики, знаете, что за штука? Причем он лучший мастак по женской части, после Фредо ни один мужик в счет не идет, девки сами так говорят.
Хейген и Майкл переглянулись. Об этом не знали даже они. А дон, с его консерватизмом в вопросах семьи и нравственности, естественно, не мог хорошо отнестись к новым пристрастиям сына. Надо же быть таким идиотом, чтобы затащить в постель двух баб сразу!
Майкл поднялся из-за стола, давая понять, что тема исчерпана и разговор окончен.
— Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк, — сказал он Грину. — Подумай пока, прикинь цену.
Моу Грин чуть не подскочил:
— Ах ты, сукин сын! Решил, что уже от меня отбрехался? Да я сам полечу в Нью-Йорк и сам потолкую с доном. Не он мне, а я ему буду диктовать условия.
Фредди беспокойно заерзал на стуле.
— Может, пусть Том Хейген поговорит с отцом? Ты же советник Семьи, Том, — попросил он озабоченно. — Посоветуй дону ничего не менять здесь.
Тогда Майкл круто обернулся и посмотрел на обоих — Моу Грина и своего старшего брата — леденящим гневным взглядом, став на минуту подлинным Корлеоне.
— Отец в значительной степени отошел от дел, — сказал он до ужаса холодным тоном. — Теперь семейный бизнес возглавляю я. Я снял Тома Хейгена с поста советника. Он будет представлять интересы Семьи Корлеоне здесь, в Лас-Вегасе. Через пару месяцев он окончательно переберется жить сюда и начнет оформление наших дел с юридических позиций. Поэтому, если у вас есть что сказать дону, можете сказать мне.
Повисло молчание. Майкл продолжил почти официально:
— Ты, Фредди, мой старший брат, я очень уважаю тебя и очень прошу — никогда не становись больше на сторону противников нашей Семьи. Я не стану рассказывать дону о сегодняшнем инциденте, — потом он обернулся к Моу Грину — А тебе хочу посоветовать не бросаться оскорблениями, особенно в адрес тех, кто идет тебе навстречу. Лучше бы ты направил свою энергию на приведение в порядок казино. Семья Корлеоне немало вложила в твое предприятие, но не получает от этого никаких дивидентов. Тем не менее не я оскорблял тебя сегодня и не я высказывал обвинения. Напротив, тебе протянули руку помощи, но если ты считаешь возможным плюнуть в протянутую тебе руку, — что ж, дело хозяйское. Мне больше нечего добавить, — и он знаком показал, что оба могут быть свободны. Хейген подошел к двери и распахнул ее. Моу Грин и Фредди, не прощаясь, присмиревшие, вышли из номера.
Время было далеко за полночь.
Утром Моу Грин передал через Фредди окончательное решение — не вести переговоров о продаже акций ни на каких условиях.
Майкл Корлеоне спокойно повел плечом и не стал обсуждать его отказ.
— Я хотел бы до отъезда повидаться с Нино Валенти, — сказал он Фредди. Они прошли в номер, где Нино лежал в постели под присмотром бдительной сиделки. Майкл был потрясен: из цветущего и крепкого молодого мужика Нино превратился в жалкую развалину. Глаза ввалились, губы обмякли, в лице не осталось ни тени надежды или стремления жить. Только улыбка напоминала прежнего озорного и веселого Нино.
Пока доктор Сегал в очередной раз осматривал больного, задернув портьеру, Майкл спросил у Джонни Фонтейна, который завтракал рядом, в гостиной:
— Что с ним стряслось?
— Совсем расклеился, — мрачно ответил Джонни. — Док велит отправить его в психушку. Говорит, что он нарочно спивается и хочет свести счеты с жизнью. Представляешь, Майкл? Деньги, женщины, работа — все само идет в руки. На одной картине пятьдесят косых отломилось. А ему по деревне. Пьет по-черному — и гори все синим пламенем…
— Рад видеть тебя, Нино, — сказал Майкл, когда доктор впустил его в спальню. Майкл присел на край постели и потрепал Нино по плечу: — Дон часто вспоминает о тебе. Что передать ему?
— Скажи, что я умираю, — улыбнулся Нино своей широкой добродушной улыбкой. — Скажи дону, что шоу-бизнес куда опаснее, чем экспорт оливкового масла. Пусть знает.
— Да ты поправишься, — возразил Майкл, — не дури, Нино. Надо только знать, что нужно сделать. Мы все для тебя сделаем.