– Тогда нужно разобраться с Солоццо, – сказал Майкл. – Ждать нельзя. Он слишком опасен и наверняка придумает что-то еще. Избавиться от старика для него по-прежнему самое главное, иначе ему конец. Да, стало сложнее, но он готов рискнуть всем, даже жизнью. Если все равно умирать, он хотя бы заберет дона с собой. И пока капитан полиции с ним заодно, кто знает, на что они способны… Ставки слишком высоки. С Солоццо пора кончать.
Санни задумчиво почесал подбородок.
– Ты прав, малыш. Докопался до самой сути. Нельзя позволить Солоццо снова добраться до старика.
– А что с капитаном Маккласки? – спросил Хейген.
– Да, малыш, – произнес Санни со странной усмешкой, – как быть с этим крутым легавым?
– Бывают времена, когда приходится идти на крайние меры, – медленно проговорил Майкл. – Итак, Маккласки нужно убить. Только сделать это необходимо так, чтобы он был максимально замаран, чтобы никто не думал, будто честный капитан полиции погиб при исполнении служебного долга. Нет, продажный коп влез в бандитские разборки и получил по заслугам. Всем нашим прикормленным газетчикам нужно подкинуть максимум улик, и пускай везде растрезвонят. Тогда шума будет поменьше. Как вам идея?
Майкл искательно посмотрел на остальных. Тессио с Клеменцей мрачно молчали.
– Ладно излагаешь, малыш, – произнес Санни все с той же странной улыбкой. – Устами младенца, как любит говорить дон… Ну а дальше что?
Хейген тоже слегка усмехнулся и отвел взгляд. Майкл зарделся.
– Турок хочет вести переговоры со мной. Итого нас будет трое: Солоццо, Маккласки и я. Назначьте встречу через два дня, и пусть наши информаторы узнают место. Настаивайте, чтобы это было публичное заведение, что ни в какой дом или квартиру я не поеду. Пусть будет ресторан или бар в самый разгар ужина – мол, так мне будет спокойнее. Тогда они тоже расслабятся. Даже Солоццо не догадается, что мы решили убить капитана. Меня непременно обыщут, так что оружие с собой я не пронесу. Нужно придумать, как спрятать его заранее. И тогда я убью обоих.
Все четверо уставились на Майкла. Клеменца и Тессио смотрели с искренним недоумением. Хейген казался печальным, но не удивленным. Он хотел было что-то сказать, но передумал. А широкое лицо Санни вдруг осветилось, и он громко, искренне расхохотался. Задыхаясь, тыкал пальцем в Майкла и приговаривал:
– Чистюля! Отличник! Никогда не хотел лезть в дела Семьи, а теперь грозится убить капитана полиции вместе с Турком – и только из-за того, что ему съездили по физиономии!.. Тебе не кажется, что ты все принимаешь близко к сердцу? Это же бизнес, ничего личного. Тебе отвесили оплеуху, а ты в ответ хочешь убить… Все эти годы ты, выходит, прикидывался?
Клеменца и Тессио, ничего не понимая, тоже расплылись в улыбке. Они думали, что Санни смеется над бравадой брата, и смотрели на Майкла снисходительно. Только Хейген выглядел бесстрастно-напряженным.
Майкл окинул взглядом всех, потом остановился на Санни, который все никак не мог отсмеяться.
– Говоришь, обоих прикончишь? – с трудом выговорил старший брат. – Малыш, за такое медали не дают, за такое сажают на электрический стул. Не знал? Никакого героизма; тут стреляешь не издалека, а лицом к лицу. Помнишь, как дрались в школе? Ты разнесешь каждому башку, и их мозги попадут на твой отутюженный чистенький костюмчик. Что, малыш, неужели оплеуха от какого-то тупого легавого этого стоит?
Майкл поднялся с кресла.
– Прекрати.
Видя столь разительную перемену, даже Клеменца с Тессио перестали улыбаться. Майкл не был ни высоким, ни мускулистым, однако всем своим видом излучал угрозу. В это мгновение он выглядел воплощением самого дона Корлеоне. Глаза потемнели, а лицо сделалось бледным. Казалось, он вот-вот кинется на старшего брата, который и сильнее, и крупнее. Будь у Майкла в руках оружие, Санни был бы в серьезной опасности.
– Думаешь, я не смогу, сукин сын? – мертвенно-ледяным голосом произнес Майкл.
Санни наконец отсмеялся.
– Уверен, что сможешь. Я смеялся не над тобой, а над тем, как все обернулось. Я всегда говорил, что самый стойкий у нас в Семье ты, даже круче дона. Только тебе хватало духу ему перечить. Помню тебя еще мальцом: горячий, неугомонный, дрался со мной, хотя я куда старше. И Фредди приходилось раз в неделю выбивать из тебя дурь, если не чаще. А Солоццо считает, что ты в Семье самое слабое звено, потому что не ответил на удар Маккласки и не лезешь в нашу войну. Он уверен, что с тобой можно встречаться без опаски. Да и Маккласки считает тебя сопляком… – Санни помолчал и с теплотой сказал: – Но ты-то Корлеоне, сучонок. И знал об этом только я. Я целых три дня, с самого покушения, сидел и ждал, когда ты наконец скинешь маску отличника и героя войны и покажешь свое истинное лицо. Я ждал, когда ты станешь моей правой рукой, и мы разметаем всех ублюдков, которые угрожают нашей Семье и нашему отцу. А всего-то надо было получить по зубам… Каково, а? – Санни шутливо махнул кулаком в воздухе. – Каково, а?
Напряжение, повисшее в кабинете, спало.
– Ты не прав, Санни. Я иду на это, потому что другого выхода нет. Я не могу допустить, чтобы у Солоццо была еще хоть одна попытка. И, похоже, я единственный, кто может к нему подобраться. А желающие порешить капитана полиции вообще едва ли найдутся. Ты бы взялся, без сомнения, но у тебя жена, дети, и кому-то нужно вести дела Семьи, пока отец не поправится. Фредди никак не придет в себя, так что тоже отпадает. Остаюсь я. Обычная логика. Удар по зубам тут ни при чем.
Санни обнял брата.
– Мне плевать, почему ты идешь на это, – главное, что ты с нами. Более того, ты совершенно прав… Том, а ты что скажешь?
Хейген вздохнул.
– Логика железная. К тому же я не верю, что Турок будет играть честно. Мы уже видели, на что он способен. И он наверняка еще ищет способы добраться до дона. Так что от него нужно избавиться, даже если вместе с ним придется убить капитана полиции. Но тот, кто возьмется за это, станет преступником номер один. Обязательно отправлять на это дело Майки?
– Я бы тоже смог, – предложил Санни.
Хейген дернул головой.
– Солоццо не подпустит тебя и на милю, даже будь с ним десять капитанов полиции. К тому же ты исполняешь обязанности главы Семьи. Тебе нельзя рисковать. – Том помолчал и обратился к Тессио и Клеменце: – У вас есть на примете боец, который взялся бы за это дело? Он мог бы забыть о деньгах до конца жизни.
Первым ответил Клеменца:
– Солоццо всех знает или мигом раскусит. Нас с Тессио тоже.
– Может, перспективный новичок, которому нужен шанс проявить себя?
Капореджиме переглянулись и отрицательно покачали головами.
– Ну ты еще предложи дворового парнишку поставить играть в суперлиге, – усмехнулся Тессио.
– Отправим Майки, – отрезал Санни. – Причин миллион. Но самое главное – его держат за сопляка. И я гарантирую: он все сделает как надо, а это важно, потому что другого шанса достать Турка у нас не будет. Нам необходим хороший план. Том, Клеменца, Тессио, выясните, где Солоццо устраивает встречу – не важно, во сколько это обойдется. Далее нужно будет придумать, как подложить оружие для Майки. Клеменца, найди в своей коллекции самый «чистый» пистолет, который нельзя отследить. Пусть будет короткоствол, но мощный. Точность не важна, все равно стрелять в упор. Майки, как только сделаешь дело, бросай пушку на пол. Попадаться с поличным нельзя. Клеменца, обклей ствол, рукоять и крючок, чтобы не осталось отпечатков. Запомни, Майки, мы избавимся от любых улик и свидетелей, если понадобится, но если тебя поймают с пистолетом в руках, то пиши пропало. Мы обеспечим тебе отход и охрану, а потом отправим в затяжной «отпуск», пока все не уляжется. Тебя не будет очень долго, однако не смей звонить своей подружке или заходить попрощаться. Когда все закончится и ты покинешь страну, я передам ей, что с тобой всё в порядке. Это приказ. – Он улыбнулся брату. – Теперь иди с Клеменцей и хорошенько пристреляй пистолет, который он тебе выдаст. Об остальном мы позаботимся. Обо всем. Понял, малыш?
Майкла снова заполнило леденящее спокойствие.
– Что ты мне тут лекции читаешь про разговоры с подружкой? Ты правда думаешь, что я побегу к ней прощаться?
– Ладно-ладно, забудь, – поспешно произнес Санни. – Просто в таких делах ты еще новичок, вот я и разжевываю.
– Какой я тебе новичок? – Майкл ухмыльнулся. – Я не меньше твоего слушал старика. Иначе как я вырос таким умным?
Братья рассмеялись.
Хейген разлил всем виски – мрачный, как политик перед войной или юрист перед судом.
– Теперь мы хотя бы знаем, что нам делать.
Глава 11
Капитан Марк Маккласки сидел в своем кабинете и хмурился. Перед ним лежали три пухлых конверта со ставочными корешками, а он никак не мог разобрать записи, хотя должен. Корешки были изъяты накануне во время облавы на одного букмекера семьи Корлеоне. Теперь тот кровь из носу обязан их выкупить, иначе игроки, лишившиеся честного выигрыша, сотрут букмекера в порошок.
Осталось разобраться в кодовых обозначениях – чтобы не продешевить, возвращая корешки. Если там ставок тысяч на пятьдесят, то продать можно за пять. А если там каждый корешок по сто, а то и по двести тысяч, то можно выручить ого-го сколько… Маккласки повертел конверты и решил немного помариновать букмекера в обезьяннике, а потом пусть сам назначит цену – это примерно подскажет, какой куш на кону.
Взгляд на настенные часы напомнил, что пора ехать за скользким Турком и везти его куда-то на встречу с человеком Корлеоне. Маккласки подошел к шкафчику и переоделся в штатское. Затем позвонил жене, сказал, что задержится на работе и к ужину его лучше не ждать. Он никогда не отчитывался перед женой, а та продолжала думать, что они живут исключительно на зарплату полицейского. Так же думала и его мать. Маккласки самодовольно хмыкнул, потому что сам давным-давно понял, как все устроено. У него был хороший учитель.
Отец Маккласки был сержантом полиции и каждую неделю водил сына с собой по околотку. Маккласки-старший заглядывал во все магазинчики и представлял владельцам своего шестилетку: «А это мой малыш».