Нери снова посетил Майкла и выложил карты на стол. Он не хотел работать в Вегасе, но трудился бы на благо Семьи в Нью-Йорке. Он четко обозначил, что готов на все. Майкл был явно тронут. Когда обсудили условия, он настоял, чтобы Нери сперва съездил в отпуск, в отель Семьи в Майами. Все расходы оплатят, а еще выдадут авансом месячный оклад, чтобы он мог ни в чем в себе не отказывать.
Этот отпуск стал для Нери первым глотком роскоши. Служащие отеля оказали ему особый прием. Слух о том, что прибыл «друг самого Майкла Корлеоне», разнесся быстро. Нери поселили не в тесной комнатушке для бедных родственников, а в одном из самых шикарных люксов. Администратор ночного клуба подогнал ему отборных красоток. Когда Аль вернулся в Нью-Йорк, то смотрел на жизнь несколько иначе.
Его определили в реджиме Клеменцы, где всячески испытали под бдительным и профессиональным наблюдением. Конечно, учитывая его предыдущую службу в полиции, были предприняты необходимые предосторожности, однако природная свирепость Нери перевешивала всякие предрассудки о том, что он когда-то был по другую сторону баррикад. Меньше чем за год Аль прошел «боевое крещение». Отныне путь назад ему был заказан.
Клеменца пел дифирамбы: Нери – истинный самородок, прямо как Лука Брази, только лучше! Капореджиме имел право хвастаться, ведь именно он нашел Аля. Физически бывший полицейский оказался безупречен: с такими рефлексами и координацией он мог бы стать вторым Джо Ди Маджо[45]. Клеменца также понимал, что не ему управлять этим человеком. Нери передали в прямое подчинение Майклу Корлеоне – как положено, через посредство Тома Хейгена. Он был «на особом счету», а потому получал большие деньги, но сам при этом не зарабатывал ни рэкетом, ни букмекерством. Уважение Нери к Майклу Корлеоне было столь явным, что Хейген как-то в шутку бросил: «Ну вот тебе и твой собственный Лука».
Майкл кивнул. Он своего добился: Альберто Нери с потрохами его до самого конца. И, конечно же, этому он научился у дона. Еще овладевая профессией и выслушивая долгими днями отцовские поучения, Майкл спросил:
– Что ты сделал, чтобы обуздать такого зверя, как Лука Брази?
Дон охотно поделился опытом:
– Есть люди, которые буквально просят, чтобы их убили. Ты наверняка таких видел. Они буянят за игровым столом, в гневе выпрыгивают из автомобиля, если им слегка царапнули крыло, унижают и запугивают случайных встречных. Я видел одного кретина, который нарочно задирал целую группу суровых ребят, при этом сам не был вооружен. Такие люди словно кричат миру: «Убейте меня! Убейте меня!» И, конечно же, кто-то эту просьбу исполняет, хотя перед гибелью они успевают нанести много вреда всем подряд. В газетах ежедневно пишут о подобных случаях. К такому сорту относился и Лука Брази, но он был настолько выдающимся, что никто не мог с ним совладать. С большинством этих людей дела лучше не иметь, однако в умелых руках кто-то вроде Брази может стать смертоносным орудием. Хитрость в том, что раз он не боится погибнуть, смертью его не запугаешь. Нужно сделать так, чтобы ты стал единственным человеком, от которого он не хотел бы получить пулю. Чтобы он боялся не смерти, а того, что его убьешь именно ты. Тогда он твой.
Это был один из наиболее ценных уроков, что дон успел преподать Майклу перед кончиной. Именно благодаря этому знанию сын сумел сделать из Нери своего Луку Брази.
И вот наконец Аль был готов вновь облачиться в полицейскую форму. Он тщательно прошелся по ней щеткой и взялся за кобуру. Оставалось отполировать козырек фуражки и начистить черные ботинки. Нери работал с огоньком. Он нашел свое место в мире. Майкл Корлеоне полностью доверился ему, и сегодня он, Альберто Нери, это доверие оправдает.
Глава 31
В тот же день у въезда в тупик на Лонг-Бич остановились два лимузина. Один должен был отвезти Конни Корлеоне, ее мать, мужа и двоих детей в аэропорт. Семья Карло Рицци отправлялась отдохнуть в Лас-Вегасе перед окончательным переездом туда. Майкл отдал Карло приказ лететь, несмотря на протесты Конни. Он не потрудился объяснить, почему отправлял всех прочь в преддверии переговоров с Барзини. Вообще, сама встреча держалась в строжайшем секрете; даже в Семье о ней знали только капореджиме.
Второй лимузин предназначался для Кей с детьми, которые ехали в Нью-Гемпшир навестить ее родителей. Сам Майкл был вынужден остаться, так как у него много важных и срочных дел.
Накануне вечером Майкл передал Карло Рицци, чтобы тот задержался на несколько дней и присоединился к жене и детям чуть позже. Конни пришла в бешенство. Она пыталась дозвониться Майклу, но тот уехал по делам в город. Теперь, перед отъездом, она всюду выглядывала брата, однако тот заперся в кабинете с Томом Хейгеном и велел не беспокоить. Конни поцеловала Карло на прощание, и он усадил ее в лимузин.
– Если через два дня ты не прилетишь, я заберу тебя отсюда сама, – пригрозила она.
Муж вежливо и заговорщицки улыбнулся ей:
– Не волнуйся, прилечу.
Конни высунулась из окна:
– Как думаешь, зачем Майкл тебя задержал? – Морщины беспокойства делали ее старой и непривлекательной.
– Он обещал мне крупную должность, – Карло пожал плечами. – Наверное, хочет об этом поговорить. По крайней мере, он так намекнул.
Он тоже не знал, что встреча с Барзини назначена на вечер.
– Неужели? – воодушевилась Конни.
Карло уверенно кивнул. Лимузин выехал за ворота.
Только после этого Майкл вышел из дома попрощаться с Кей и двумя детьми. Карло тоже подошел и пожелал Кей приятной поездки и хорошего отдыха. Наконец второй лимузин тронулся и покинул территорию Корлеоне.
– Прости, Карло, что заставил тебя задержаться, – сказал Майкл. – На пару дней, не больше.
– Нет-нет, что ты, все в порядке, – поспешно ответил Карло.
– Отлично. Сиди рядом с телефоном; я позвоню, когда буду готов с тобой побеседовать. Сначала нужно получить кое-какую информацию. Договорились?
– Конечно, Майк, конечно, – Карло кивнул.
Он вернулся к себе в дом, позвонил любовнице, с которой тайно встречался в Уэстбери на Лонг-Айленде, и пообещал, что позже вечером будет у нее. Затем взял из бара бутылку ржаного виски и стал ждать. Ждал он долго. После полудня к особняку с небольшой разницей во времени подъехала пара автомобилей. Из первого вылез Клеменца, из второго – Тессио. Телохранитель, стоявший у входа в дом Майкла, пропустил обоих внутрь. Клеменца через несколько часов вышел, а Тессио так и не появлялся.
Карло решил пройтись и подышать воздухом. Недолго, минут десять. Он знал всех охранников на территории, а с некоторыми даже приятельствовал. Можно немного потрепаться, чтобы скоротать время. К его удивлению, среди охраны не оказалось ни одного знакомого лица, только чужие. А что еще удивительнее, обязанности привратника вообще исполнял Рокко Лампоне. Карло знал, что ему столь рутинная работа не по чину. Если, конечно, не затевалось нечто грандиозное.
Рокко приветливо усмехнулся и поздоровался. Карло насторожился.
– Эй, – начал Рокко, – я думал, ты улетел отдыхать с Конни.
– Майк попросил меня задержаться на пару дней. Говорит, есть какая-то работа.
– Ага, и мне сказал то же самое. А потом поставил следить за воротами… Ну, что поделаешь, он босс.
Тон Рокко был слегка пренебрежительным – мол, до отца Майклу далеко.
– Майк знает, что делает, – не стал подыгрывать Рицци.
Рокко принял упрек молча. Карло сказал «до скорого» и вернулся домой. Что-то определенно затевалось. Рокко, видимо, был не в курсе.
Майкл стоял у окна гостиной и смотрел, как Карло гуляет по территории. Хейген принес бокал крепкого бренди. Корлеоне благодарно кивнул и сделал глоток.
– Уже пора приступать, – мягко произнес Хейген.
Майкл вздохнул.
– Зачем все так скоро?.. Почему старик не протянул еще чуть-чуть?
– Не бойся, все пройдет гладко, – успокоил его Хейген. – Если я нигде не споткнулся, никто не споткнется. Ты все организовал безупречно.
Майкл отвернулся от окна.
– В основном все придумал отец. Я даже не подозревал, насколько он умен. Впрочем, кому я рассказываю…
– Да уж, он был такой один… Но план великолепен. Лучше и быть не может. Так что ты тоже чего-то стоишь.
– Поживем – увидим… Тессио с Клеменцей приехали?
Хейген кивнул. Майкл допил бренди.
– Позови Клеменцу ко мне, я проинструктирую его лично. А Тессио я даже видеть не хочу. Просто скажи, что я буду готов отправиться на встречу с Барзини где-то через полчаса. Дальше с ним разберутся люди Клеменцы.
– Насчет Тессио решение окончательное? – аккуратно поинтересовался Хейген.
– Окончательное.
В городке Баффало, что на севере штата Нью-Йорк, небольшая пиццерия в переулке работала без продыху. Наконец время обеда прошло, поток клиентов иссяк, и человек за прилавком перенес жестяной поднос с оставшимися кусочками на полку над огромной кирпичной печью. Потом заглянул внутрь на готовящийся пирог. Сыр еще не начал пузыриться. Когда продавец вернулся к уличному окошку, снаружи стоял молодой плечистый парень.
– Кусочек пиццы, – произнес он.
Продавец деревянной лопаткой подхватил холодный кусочек и сунул в печку разогреваться. Клиент, вместо того чтобы ждать снаружи, решил войти внутрь. В заведении никого не было. Продавец переложил разогретую пиццу на картонную тарелку. Однако клиент, вместо того чтобы достать кошелек, пристально смотрел на продавца.
– Слышал, у тебя на груди классная татуировка, – произнес он. – Вижу, выглядывает из-за рубашки… Покажешь целиком?
Продавец застыл и как будто даже перестал дышать.
– Расстегни рубашку, – потребовал клиент.
– Нет у меня татуировки, – произнес продавец по-английски с сильным акцентом. – Это у моего вечернего сменщика.
Клиент засмеялся. Смех был неприятный – грубый и наигранный.