— Бред какой-то, — произнес он, отдавая газету своему брату, который тут же принялся за чтение.
— Боюсь, Брикс, нам эти факты вместе обсудить бы надо и договориться.
— О чем мне с тобой договариваться? — буркнул Брикс. — Мы с тобой разные птицы. И задачки у нас с тобой тоже разные. Да и вообще, с вашей молодой порослью любые договоры — пустая болтовня. Среди молодых столько отморозков, с которыми невозможно договориться…
— Я не отморозок, — сказал Потапов. — Я, как и ты, на зону ходил и понятиям обучен. Ни тебе, ни мне беспредел в городе не нужен. И предъявы мы друг к другу не имеем. А в газетах пишут, что мы сошлись в непримиримой войне. Тебе не кажется, будто кто-то решил, что мы с тобой слишком высоко взлетели и нам пора подрезать крылья? Пора бы разобраться во всем этом и косяки друг с друга снять.
Брикс пристально вгляделся в лицо Потапова.
— Вот что, Крестный, — произнес он после нескольких секунд паузы, — любишь ты, я тебе скажу, всякие задачки мудреные ставить. Уж больно в сложные игры ты играешь. Смотри, как бы сам себя не перехитрил.
— Каковы задачи, таковы и способы их решения, — усмехнулся Потапов. — Но в этом деле я боюсь другого. Как бы все не упростили…
— О чем он говорит? — подал голос Брикс-младший, наконец-то прочитавший заметку в газете. — Мне надоели эти базары пустые, — он снова стал жевать резинку во рту.
Потапов посмотрел на младшего из братьев. Ему снова бросился в глаза дорогой крест на груди последнего.
— Слушай, а это правду говорят, — спросил Потапов у него, — что когда ты был на отдыхе в Таиланде, тебя там за священника принимали с твоим крестом?
Брикс-младший улыбнулся и произнес:
— Правда, правда. А что же ты, Крестный, все без креста ходишь? Такой состоятельный человек.
— У меня маленький, нательный, — ответил Потапов.
В этот момент Брикс снова прервал разговор.
— Ладно, давай конкретно, что ты хотел нам предложить? И отваливаем отсюда.
— А все уже сказано, — сказал Потапов. — И я думаю, ты меня понял. Но для твоего брата повторю: в городе что-то непонятное творится. Кто-то затеял опасную игру. И я уверен, что в ближайшее время мы поймем, кто воду мутит. Советую тебе не дергаться, если вдруг что-то неординарное произойдет. Сначала разберись, а потом действуй.
Брикс посмотрел на Потапова слезящимися от ветра глазами. Его землистого цвета лицо скривилось от какой-то внутренней боли. До Потапова доходили слухи, что Брикс нездоров, у него что-то не в порядке с желудком. Видимо, сказывались годы, проведенные на зоне.
— Ладно, — произнес он, — разберемся. Учить меня не надо — ученый. Как действовать в непредвиденных обстоятельствах, сам решу…
Однако таковые обстоятельства случились через несколько секунд. Потапов уже попрощался с братьями и собирался отходить от них, когда внимание всех присутствующих на стрелке людей привлек сине-желтый милицейский «жигуленок», выскочивший из-за поворота лесной дороги. «Жигуленок» включил сирену и со всей возможной скоростью помчался в направлении площадки, где остановились иномарки. Эта милицейская машина ехала не в одиночестве, за ней выскочило еще несколько «Жигулей» и «уазиков». Еще большее внимание людей Потапова и Брикса привлек рокот тарахтящего в небе вертолета, который вскоре появился над их головами и завис, намереваясь приземлиться. Из остановившихся рядом с иномарками машин повыскакивали автоматчики, одетые в бронежилеты и каски.
Люди Брикса направили было оружие на Потапова, но Брикс закричал:
— Быстро откинуть стволы!
А уже потом, повернувшись к Потапову и с ненавистью глядя ему в глаза, произнес:
— Твоя работа, падла. Ты ментов позвал?
— Ты что, дурак? — так же жестко ответил Потапов. — На кой хрен мне это надо было.
Брикс с недоверием поглядел на Потапова, но в следующий момент к ним подбежали милиционеры и повалили на увядшую желтую траву. Та же участь постигла всех остальных, участвовавших в сходняке.
Вскоре милиционеры узнали, кто находится на встрече, так как Потапова и Брикса подняли с земли и поставили с растопыренными шире плеч ногами к машине, заставив упереться руками в ее корпус. Их быстро, но тщательно обыскали и, не найдя ничего подозрительного, позволили встать в обычную для нормального человека позу.
Потапов увидел, что всеми операциями по задержанию руководит подполковник Ципко. Он также увидел, что присутствуют люди из городской уголовки. Однако Горчакова среди них не было.
«Странно, — подумал он, — почему Виталий не предупредил меня, что менты готовят акцию? И кто вообще узнал, что у нас здесь с Бриксом забита стрелка?»
К Бриксу и Потапову подошел Ципко в сопровождении двух автоматчиков.
— Ну что, орлы, повоевать решили. Скучно вам живется, вновь принялись на «Молочной поляне» разборки устраивать.
— С чего это вы взяли, что здесь кто-то устраивает разборки? — спросил Потапов. — Мы встретились, поговорили.
— Ну-ну, — усмехнулся Ципко. — А вон ту гору оружия, — он указал на сваленные в кучу автоматы, пистолеты и ружья, — для чего с собой притащили? По голубям палить, что ли?
— Так сами знаете, — протянул, натуженно улыбаясь, Брикс, — время сейчас неспокойное, кто же без стволов и охраны ходит? Вы вот, я смотрю, роту автоматчиков с собой приволокли, да еще вертолет притаранили зачем-то.
— Раненых увозить, наверно, — усмехнулся Потапов.
Однако ни тому, ни другому было не до шуток. Оба были удивлены произошедшим и подозревали друг друга в содеянном. У Брикса оснований подозревать Потапова было больше, потому что, во-первых, сам Потапов не раз использовал подобные методы, чтобы подставить своих конкурентов, ведь сам он приехал на встречу с официально зарегистрированным оружием и с небольшим количеством охранников, в то время как почти все оружие Брикса было не зарегистрировано. Во-вторых, подозрения Брикса усилились, когда Потапова, почти демонстративно опросив тут же на месте задержания, отпустили со всей его группой сопровождения, вернув им оружие.
К такому развитию событий не был готов и Потапов. Он знал, что серьезных проблем у него возникнуть не должно. Но чтобы вот так просто отпустили с места задержания, не отвезя в милицию и не сняв каких-либо показаний, в такое было трудно поверить.
— Явитесь завтра к нам в отдел, дадите показания, — сказал Ципко на прощание.
Брикс проводил джип, на котором уезжал Потапов, долгим и пристальным взглядом. Однако долго задумываться над произошедшим ни ему, ни его людям не дали, их быстро погрузили в «воронок» — грузовой автомобиль, предназначенный для перевозки заключенных, и отправили в отдел.
Братьев Брикс, Хирурга и еще двоих охранников, имевших оружие официально, отпустили лишь под вечер, в то время как с выходом на свободу остальных возникли серьезные проблемы.
Освободившись из милиции, старший Брикс, которого «прихватил» сильнейший приступ разыгравшейся язвы, отправился в казино «Венеция», на втором этаже которого у него располагался офис, и залег у себя в кабинете, наглотавшись таблеток. Младший же Брикс, дабы спустить пар и охватившее его раздражение после разборок с Потаповым и милицией, решил отдохнуть и расслабиться, для чего отправился в ночной клуб «Дива».
Брикс-младший зашел в зал ночного клуба около одиннадцати часов вечера. Зал был прямоугольной формы. В центральной части располагался подиум, на котором весь вечер и всю ночь пели и плясали эстрадные артисты, а также местная танцевальная группа. К этому часу веселье было в самом разгаре, и все столики вокруг подиума заняты. Однако один из столиков, располагавшийся в удобной ложе, был свободен. Это место хозяев клуба, братьев Брикетовых. Брикс-младший, пройдя вальяжной походкой между столиками, плюхнулся в мягкое кресло. В тот момент, когда он расслабленно откинулся на спинку, в ложе появился управляющий клубом, пожилой мужчина по фамилии Штейнберг. Охрана на входе уже доложила, что в клубе появился хозяин и что он явно не в духе.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался Штейнберг.
— Здорово, коли не шутишь, — ответил ему Брикс, вглядываясь в танцующих на сцене полуголых девиц.
— Что будете пить? — спросил заботливый Штейнберг. — Водку, коньяк, вино, может быть, пиво?
— Да пошел ты на хер со своим пивом. Водку, конечно. Видишь, я весь на нервах. В ментовке продержали пять часов.
— Что, какие-то проблемы? — обеспокоенно проговорил Штейнберг, подзывая жестом официанта.
— Не твое собачье дело, еврейская рожа, — огрызнулся в ответ Брикс.
Штейнберг пропустил это мимо ушей и спросил:
— Есть что-нибудь будете?
— Давай салат и омаров, — скомандовал Брикс.
Штейнберг отдал приказания подошедшему официанту и еще кое-что шепнул ему на ухо. Он был опытным человеком, знал, на кого работает, и прекрасно понимал, что если Брикс-младший приходил в таком настроении, то ничего хорошего за весь вечер у Штейнберга не случится. Его будут гонять и пинать весь вечер, и дело может дойти до зуботычин. Но он был хитрый старый еврей и, зная слабости Брикса-младшего, научился вовремя строить громоотводы, отводившие молнию от его умной лысой головы. Именно такой громоотвод приближался сейчас к ложе. По залу шла фигуристая рыжеволосая официантка с симпатичным простодушным личиком. Она была одной из недавно принятых на работу девушек. Штейнберг знал, что Евгений Брикетов любит новеньких. Официантка вошла в ложу и, улыбнувшись Брикетову милой улыбкой скромницы, поставила перед ним бутылку «Смирнова», рюмку и две тарелки: большую с омарами и маленькую с салатом.
Брикс даже не посмотрел на принесенные яства. С самого начала, как только появилась в ложе официантка, он смотрел на нее.
— Кто это? — произнес он, едва официантка вышла из ложи.
— А, это… Это Люба, наша новая официантка, — как бы невзначай проговорил Штейнберг и при этом хитро улыбнулся, но Брикс не заметил, так как полностью был поглощен пышными ягодицами официантки, которая в данный момент, наклонившись, забирала с соседнего стола пустые бутылки.