тепенях.
В декабре 1906 г. Сергий вызывается в заседание Синода и ему поручается председательствовать в Учебном комитете, одновременно он занимался исправлением богослужебных книг. Оставлен он был и на зимнюю сессию 1907 г. Тогда же архиепископа Сергия избрали почетным членом Санкт-Петербургской духовной академии. В 1910 г. Сергий принимал деятельное участие в работе синодальной комиссии по выработке нового устава Духовных академий.
С 6 мая 1911 г. архиепископу Сергию «повелено» быть членом Священного синода с сохранением за ним Финляндской кафедры. В августе 1911 г. он – председатель учрежденного при Синоде Особого совещания по вопросам внутренней и внешней Миссии. Кроме того, он – председатель совещания по исправлению церковно-богослужебных книг.
…Период между двумя русскими революциями – Первой (1905) и Февральской (1917) был для Русской церкви полон ожиданий и надежд на проведение Поместного собора. К примеру, в сборнике «К церковному собору», подготовленном группой петербургских священников, уже в предисловии была выражена позиция необходимости реформ (обновления) в церкви:
«Тяжелое положение нашей православной церкви, связанной внешне подчинением государству, внутри разъединенной и сдавливаемой тисками духовно-административного произвола, уже давно сознавалось и указывалось и верующими мирянами, и самими служителями церкви…
Особенно сильно пробудилось сознание этого печального положения, когда – в связи с охватившим всю нашу родину стремлением к политическому и гражданскому обновлению – была возвещена иноверным, инославным и отколовшимся от церкви группам населения свобода их религиозной жизни[73]. Только одной православной церкви приходилось, по-видимому, оставаться в прежних условиях, препятствовавших ей развивать всю свойственную силу животворного влияния и преобразующего воздействия на все стороны жизни своих чад, как личной, так и общественной.
А между тем, широко и глубоко охватившая Россию волна освободительного движения настоятельно побуждала представителей церкви – ввиду начавшейся крупной реформы в строе государственных и общественных отношений – покинуть привычное состояние аскетического равнодушия к мирским делам и крайне обострила вопрос об отношении церкви к созданию земного государства ее чад»[74].
17 декабря 1905 г. Николай II принял в Царском Селе трех митрополитов: Петербургского Антония (Вадковского), Киевского Флавиана (Городецкого) и Московского Владимира (Богоявленского) и имел с ними беседу о созыве Собора. По окончании аудиенции иерархи получили указание готовить и провести Собор «в ближайшее по возможности время». На состоявшейся через десять дней второй встрече царь заверил митрополитов в том, что он считает неотложно необходимым проведение преобразований в структуре церкви.
Атмосферу ожидания скорейшего свершения важнейшего события, каким должен был стать Собор, хорошо передает письмо Сергия от 25 декабря 1905 г. епископу Псковскому Арсению Стадницкому, в котором были такие строчки: «Ваше Преосвященство, Высокочтимый Владыко и Архипастырь! Поздравляю Вас сердечно с великими праздниками и наступающим Новым годом. Дай Бог Вам в этом году всякого успеха и сил в многообразном служении церковном; будем молиться, чтобы Господь умиротворил нашу страну и дал нам возможность всем встретиться на Всероссийском церковном соборе»[75].
16 января 1906 г. государь утвердил состав Предсоборного присутствия – особого органа для разработки необходимых церковно-административных документов и материалов к Собору. Возглавил его митрополит Антоний (Вадковский). В него были включены 10 архиереев, 7 священников, 21 профессор богословия. Присутствие заседало в Александро-Невской лавре с марта по декабрь 1906 г. Участники заседания подготовили сводный доклад, рекомендовавший немедленный созыв Собора для полного переустройства церкви и перевода ее на начало самостоятельного соборного устройства. Архиепископ Финляндский Сергий, будучи членом Присутствия, руководил VI и VII отделами, которые ведали вопросами литургики.
Предсоборное присутствие предложило всем епархиальным архиереям прислать свои соображения относительно вопросов церковной реформы: о Соборе, участниках его и предметах, подлежащих его рассмотрению и обсуждению. Епископы откликнулись на этот призыв, и Синод получил большое количество материала. Среди многочисленных отзывов были и предложения Сергия. В главном они могут быть сведены к следующему: Собор, состоящий из епископов, клириков и мирян, прежде всего должен заняться реформированием центральных органов церковного управления и устройством епархиальной и приходской жизни. Компетенция же Святейшего синода в делах законодательных не должна простираться далее издания разъяснительных постановлений к существующим церковным законам. Синод не должен по своей инициативе решать вопросы канонического и вероучительного свойства, которые подлежат ведению исключительно поместных соборов.
Касаясь животрепещущей тогда темы – восстановления патриаршества, Сергий писал: «Патриарх наш не будет ни папою, ни даже патриархом в византийском смысле этого слова; он будет лишь председателем Синода. По отношению к другим епископам он будет лишь первым между равными и поэтому пользуется обычными нравственными правами старшего брата: правом братских советов, предостережений или увещеваний; если найдет это необходимым, он привлекает виновного епископа к суду Священного синода»[76].
Когда на голосование была поставлена рекомендация о восстановлении патриаршего престола и о наименовании первоиерарха Русской церкви, то епископ Сергий был среди тех членов Предсоборного присутствия, кто голосовал «за» и считал возможным именовать председателя Собора «Архиепископ Московский и всея России патриарх». Заметим, что Сергий и еще 20 архиереев выступали и за обсуждение вопроса о богослужебном языке церкви, полагая, что по желанию прихожан таковым может быть отчасти и русский язык.
В своих предложениях о церковной реформе, в неоднократных выступлениях на заседаниях Предсоборного присутствия Сергий касался и такого вопроса, как «оживление прихода». Он выступал за то, чтобы непосредственно приход распоряжался церковным имуществом и средствами, воспринимая это как «свое дело», а не как «дело попов и чиновников духовного ведомства». «Не секрет, – писал он, – что светское общество относится к нам – лицам духовной среды – почти как к евреям, настолько ему чуждо все, что касается церковных (теперь сословных) интересов и дел. В минуты опасности, таким образом, церковная власть окажется страшно изолированной и потому бессильной защитить церковное достояние. Иное дело, если бы церковным имуществом владел бы в том или другом виде приход, тогда отнимать пришлось бы у самого народа, самого общества, и, конечно, на его защиту восстали бы не одни духовные, но и весь народ. Отобрать было бы не так легко»[77].
Все старания иерархии и церковной общественности провести Собор не завершились положительным результатом. В условиях, когда властям удалось в основном купировать революционные волнения, в своей резолюции от 25 апреля 1907 г. Николай II написал: «Собор пока не созывать ввиду переживаемого ныне тревожного времени». В 1908 г. труды Предсоборного присутствия (шесть томов) были положены на полку. Ни царь, ни правительство не решились на практические шаги по подготовке Поместного собора Российской церкви.
Прошедшие после отставки Победоносцева годы показали, что никто из занимавших после него должность обер-прокурора Святейшего синода (А. Д. Оболенский, А. А. Ширинский-Шихматов, П. П. Извольский, С. М. Лукьянов) не только не смог заменить великого Победоносцева, но даже хоть сколько-нибудь приблизиться к его таланту управления церковными делами.
А. А. Ширинский-Шихматов, князь, обер-прокурор Святейшего синода в 1906
[Из отрытых источников]
П. П. Извольский, обер-прокурор Святейшего синода в 1906–1909
[Из отрытых источников]
С. М. Лукьянов, обер-прокурор Святейшего синода в 1909–1911
[Из отрытых источников]
В. К. Саблер, обер-прокурор Святейшего синода
в 1911–1915
[Из отрытых источников]
В 1911 г. пришлось это признать и императору Николаю II, который обратился к «старой гвардии» и назначил обер-прокурором Синода В. К. Саблера. Это был многоопытный синодальный чиновник, который давно служил в канцелярии обер-прокурора. Многие годы он был помощником К. П. Победоносцева, талантливо проводил его церковно-политический курс. С архиереями Саблер умел ладить, и, несмотря на свое немецкое происхождение, в церковных кругах считался человеком православным. В 1905 г. у него было разногласие с Победоносцевым по вопросу о созыве Собора. Тогда Саблер выступил в поддержку церковной иерархии, стремившейся к возрождению соборности. За самостоятельность и «собственное мнение» пришлось пожертвовать должностью: ушел с поста товарища обер-прокурора, став членом Государственного совета.
Назначение В. К. Саблера обер-прокурором было принято в церковных кругах с удовлетворением. Придя к власти, он развил бурную деятельность, сопровождавшуюся громкими фразами о церковных реформах, церковности, благе отечественной церкви. Только летом 1911 г. было создано множество комиссий и разработано немалое число проектов, которые, по его утверждению, должны были разрешить все основные вопросы церковной жизни, но только так, как это представляло себе ультраконсервативное крыло Православной церкви. Подготовленный новый устав Духовных академий расширял права монашеского начальства в управлении академиями, а преподавателям духовно-учебных заведений вновь было объявлено о недопустимости их принадлежности к каким-либо союзам, партиям, организациям, не одобренным церковной властью. Предлагаемая приходская реформа еще больше урезала права прихожан, а полномочия архиереев и духовенства, наоборот, возрастали. В вопросе об обеспечении духовенства был намечен принципиально новый курс, предполагавший ввести государственное содержание духовенства, что, с одной стороны, должно было сделать его еще более зависимым от власти, а с другой – отдалить от прихода и прихожан.