Митрополит Сергий выступил против решений обновленческого съезда «Живой церкви». В письме в ВЦУ от 25 августа 1922 г. он привел список канонических правил, которые нарушили обновленцы своими решениями и которые в его епархии приняты не будут. Однако письмо Сергия было проигнорировано[128].
5 сентября 1922 г. на собрании владимирского духовенства было зачитано письмо Сергия о необходимости выполнения решений ВЦУ до тех пор, пока не будет получен ответ на его ультиматум. Одновременно он признал протоиерея М. Тихонравова уполномоченным ВЦУ и предложил ему созвать собрание духовенства, чтобы выбрать новый состав епархиального управления из шести человек (три по предложению уполномоченного и три по выбору собрания). Уполномоченный при этом будет седьмым в составе управления, а возглавит его Сергий. 8 сентября собрание состоялось, но уполномоченный разрешил выбрать только двух священников, чтобы сохранить большинство во всех случаях за собой.
Заявление митрополита Владимирского
Сергия (Страгородского)
№ 161 А
12/25 августа 1922 г.
Н[ижний] Новгород
Кресто[воздвиженский] м[онастырь]
Высшему Церковному Управлению.
Во исполнение моего архипастырского долга, а особенно во избежание всяких недоразумений вынужден сделать настоящее заявление.
Я вполне разделяю политическую программу группы «Живая Церковь»; готов я признать и т. н. «белый» епископат, не настаиваю на возражениях и против предполагаемых изменений в порядке церковного управления и хозяйства (хотя эти изменения еще более прежнего подчеркивают всем надоевший специфически сословный характер духовного ведомства).
Но решительно протестую против тех постановлений съезда «Живой Церкви», которые приняты в отмену основных требований церковной дисциплины, а тем более вероучения. Некоторые из этих постановлений являются для меня недопустимыми безусловно, некоторые превышающими компетентность и нашего Поместного собора, некоторые не приемлемыми до этого Собора.
К первому разряду я отношу снятие отлучения с гр. Толстого (другими словами, с «толстовства», отрицавшего божество И[исуса] Хр[иста], Его рождение от Девы, воскресение плотию и др.), что все содержится в Символе Веры.
Ко второму – разрешение священнослужителям-монахам вступать в брак и оставаться в сущем сане, не исключая и архиереев. (Ср. напр[имер], VI Вселен[ского Собора] 44 и апост[ольское правило] 25); разрешение священнослужителям вступать в брак после хиротонии (вопреки ап[остольскому правилу] 26; VI Вселен[ского Собора] 6); допущение к священнослужению второбрачных (вопреки апост[ольскому правилу] 17; Вас[илия] Вел[икого правило] 12) или женатых на вдове (апост[ольское правило] 18).
Наконец, к третьему разряду – поставление во епископа женатых без разлучения с женами (VI Всел[енского Собора правило] 12).
Так как нарушение означенных правил влечет за собою безусловное запрещение и даже извержение из сана, [то] и сознательно участвовавший в священнослужении с запрещенными, или изверженными, или разрешающий такое священнослужение подпадает тому же, то
1) нарушителям я не могу и не буду давать разрешения священнодействовать в пределах моей епархии;
2) женатые епископы, впредь до рассмотрения дела на предстоящем Соборе, не будут мною признаваться в их сане, а равно и рукоположенные ими; и
3) сам я вынужден буду прекратить церковное общение как с нарушителями правил, так и с теми, кто будет разрешать такие нарушения.
Я уверен, что высказанные мною мысли разделяются огромным большинством не только архиереев и духовенства, но и (даже преимущественно) верных мирян без всякого отношения к их революционности или контрреволюционности.
Постановления «Живой Церкви» произвели великое смущение и соблазн среди верующих, и прямолинейное проведение их в жизнь до Собора может расколоть наше церковное единство. А между тем эти постановления не представляют из себя чего-либо неизбежно необходимого для церковного обновления. Наоборот, проведение их в жизнь скорее затормозит это обновление и сделает церковное общество на много, много лет невосприимчивым даже к менее существенным, но более необходимым изменениям в нашем церковном устройстве и практике.
Поэтому во имя церковного мира и во имя нашей общей ответственности пред Богом и Церковью я прошу и умоляю Высшее Церковное Управление не утверждать своею властию и тем более не приводить в исполнение указанных выше и им подобных постановлений «Живой Церкви», а отложить их до предстоящего Собора, в крайнем случае впредь до Собора представить усмотрению местных архиереев и епархиальных начальств, а равно и отдельных церковных общин вводить у себя эти новшества или нет, сохранять церковное общение со вводящими или нет. В частности, я прошу о таком предоставлении для вверенной мне Владимирской епархии.
О настоящем своем обращении к Высшему церковному управлению я постараюсь осведомить и Преосвященных викариев нашей епархии.
Обращение митрополита Владимирского Сергия (Страгородского)
№ 168 А
23 августа / 5 сентября 1922 г.
Копия с копии
Собранию духовенства в г. Владимире
1. ВЦУ, организованное группою духовенства с А[рхиепископом] Антонином и прот[оиереем] Красницким во главе, я признал на том основании, что сам П[атриарх] Тихон не осудил их предприятия, но разрешил им принять дела Высш[его] Церк[овного] У[правления] и вызвал М[итрополита] Агафангела в Москву, чтобы возглавить Управление до Собора. Очевидно, Патриарх имел в виду, что означенная группа, как заручившаяся согласием гражданской власти, одна в состоянии обеспечить (в данных условиях) функционирование ВЦУ, а затем и созыв Собора. Поэтому Патриарх и решил воспользоваться этой группой для устроения дел церкви. Если не допустить этого предположения, тогда все действия Патриарха покажутся странными и даже прямо неблагоразумными, что совершенно на него не похоже. Зачем, напр., вызывать М[итрополита] Агафангела в Москву, где могли сразу же его арестовать, и, след[овательно], Церковь осталась бы без ВЦУ.
2. Митр[ополит] Агафангел призван был только возглавить ВЦУ в Москве, а отнюдь не быть заместителем Патриарха вообще. Самое письмо Патриарха, на которое ссылается М[итрополит] Агафангел в послании, не дает ему права на этот титул.
3. В моем обращении в ВЦУ указаны условия, под которыми я признаю возможным сохранить церковное общение с группою «Живая Церковь». Если условия эти будут нарушены и постановления съезда утверждены, я прекращаю церковное общение.
4. Ответа на мое обращение пока нет. Нет у меня данных относительно нарушения моих условий. Поэтому необходимо распоряжения ВЦУ пока исполнять (в указанных границах). Прот[оиерея] Тихонравова я признаю уполномоченным ВЦУ и предложил ему созвать собрание Влад[имирского] духовенства, чтобы выбрать состав Епарх[иального] Управления из шести человек (три по предложению уполномоченного и три независимо). Уполномоченный войдет в состав Е[пархиального] Управления сверх этого числа. Председательство будет за мною, а в мое отсутствие за Преосвященным викарием по моему назначению.
5. Означенное управление будет иметь характер лишь временный, впредь до выяснения наших отношений к ВЦУ, а равно и самого бытия ВЦУ (ввиду образования в Москве нового ВЦУ). В заключение всех призываю к миру и терпению. Не пугайтесь слухами и сплетнями. Поверьте, что я не менее Вас заинтересован в соблюдении веры и церковного порядка. Когда нужно будет, будем и головы наши полагать за веру. Но пока еще до этого дело не дошло. Бить головой о стену, м[ожет] б[ыть], и прямолинейно, и искренно, но очень неблагоразумно и для Церкви неполезно. Потерпите немного, дело само собою выяснится, и будет ясно, куда нам идти. Теперь же все еще темно. Принимать окончательное решение в таких условиях нельзя.
13 сентября 1922 г. митрополит Сергий объявил выборы несостоявшимися и разорвал отношения с ВЦУ по причине того, что оно утвердило антиканонические решения съезда, против которых он протестовал. Об этом стало широко известно в церковной среде. К примеру, епископ Серафим (Афанасьев), викарий Уфимской епархии, в январе 1923 г. писал в одном из своих писем: «Митр[ополит] Сергий Владимирский, бывш[ий] Финляндский, признал ВЦУ, но после съезда отделился и объявил, что прекращает всякое общение с ними и не признает его ставленников»[129]. Таким образом, епархия во главе с Сергием Страгородским перешла на автокефальное управление. Порвав с ВЦУ, Сергий сохранял контакты с обновленческим епископом Антонином (Грановским).
О состоянии обновленческого движения во Владимирской области можно узнать из сводки VI отделения секретного отдела ГПУ от 14 сентября 1922 г., в которой сообщалось:
«Обновленческое движение за исключением Суздальского уезда развивается слабо. В Александровском, Гороховецком, Муромском [уездах] были попытки к объединению церковных обновленцев, но кончилось неудачей. В последний момент удалось организовать слабую ячейку в Александровском уезде, сильнее в Муромском. Муромский священник Воскресенский выпустил воззвание, в коем, “свидетельствуя о полном развале церкви, руководимой высшей иерархией, приглашает духовенство сплотиться для выработки новых форм церковного управления”. К этому воззванию подписи свои присоединили: погоста Липовец священник Беневоленский, дьякон Кудрявцев, погоста Зяблицкого протоиереи Садиков и Целебровский, с. Арефина священники Василий Соколов и Владимир Соколов, с. Иголкина священник Ушаков, с. Варежа священник Касаткин. Движению во Владимирской губернии противодействуют: епископы Афана