Московская и коломенская епархия. 1934–1941
Блаженнейший первоиерарх Русской церкви
Видимым признанием авторитета и особенного положения митрополита Сергия стало решение, принятое на расширенном заседании Патриаршего синода 27 апреля 1934 г. о переводе его с Нижегородской кафедры на Московскую кафедру, вдовствующую после кончины патриарха Московского и всея России Тихона (Беллавина), и о присвоении ему титула «Блаженнейший» с правом ношения двух панагий.
В заседании Синода митрополит Ленинградский Алексий (Симанский) от имени епископата Русской церкви огласил следующий адрес:
Ваше Высокопреосвященство,
Высокопреосвященнейший Владыко,
Милостивейший Архипастырь и дорогой
Отец наш!
Всеблагому Промыслу Божию угодно было судьбы Русской Православной Церкви вручить Вашему мудрому отеческому окормлению.
Уже девятый год, подчиняясь нелицемерно этой Божественной воле, Вы несете ответственное послушание по управлению Русской Православной Церковью. И это ответственное послушание Вы несете как истинный и верный сын Матери-Церкви, как истинный христианин, являя всем образец христианской любви и смирения.
И это мудрое руководство кораблем церковным – безграничная любовь Ваша к Матери-Церкви, братское любовное отношение к соепископам-братьям и отеческое ко всем чадам Церкви сделали Вас в общецерковном сознании фактически Первым епископом страны (Апостольское правило 34).
Такому особому и исключительному положению Вашего Высокопреосвященства в нашей Церкви, по нашему глубокому, единомысленному и единодушному суждению, должно соответствовать и особое Ваше иерархическое титулование не по святительской кафедре рядового епархиального города Русской Церкви, но по общеизвестному имени столичного града Москвы, олицетворяющего собою всю страну.
Посему, приняв во внимание вышеизложенное и продолжающееся вдовство кафедры Первого епископа страны, мы, митрополиты Русской Православной Церкви и члены Патриаршего Священного Синода, в безграничной преданности Вашему Высокопреосвященству, как к своему правящему Первоиерарху, единогласным решением своим положили: усвоить Вашему Высокопреосвященству, в соответствии Вашему высокому и особому положению правящего Первоиерарха Русской Церкви, титул Блаженнейшего митрополита Московского и Коломенского[255].
Под Адресом стояли подписи 21 архиерея[256]. Кроме того, Алексий озвучил поздравительные телеграммы, поступившие от митрополита Ташкентского Арсения (Стадницкого), митрополита Ярославского Павла (Борисовского), митрополита Японского Сергия (Тихомирова).
Москва. Богоявленский кафедральный собор в Дорогомиловской слободе
Середина 1930-х
[Из открытых источников]
Отметим, что в постановляющей части указа определена была и формула возношения имен архипастырей за богослужениями, подтверждающая преемственность канонической церковной власти в церкви и имевшая следующий вид:
«…а) на Великом выходе на возгласе “в первых помяни, Господи”, на многолетствовании и подобном возглашать: “Святейшие Патриархи Православныя, Патриаршего Местоблюстителя нашего Преосвященнейшего Петра, митрополита Крутицкого и Блаженнейшего Сергия, митрополита Московского и Коломенского”;
б) на ектениях – сокращенно (без упоминания епархиальных титулов), а именно: О Святейших Патриарсех Православных, о Патриаршем Местоблюстителе, Преосвященнейшем митрополите Петре и о Блаженнейшем митрополите Сергии…»
Формула была сообщена всем епархиальным архиереям Русской православной церкви, в том числе и находившимся за пределами СССР, восточным патриархам и главам автокефальных православных церквей.
Тем самым митрополит Сергий признавался правящим первоиерархом Русской церкви. Его кафедрой стал Богоявленский собор в Дорогомиловской слободе, а постоянной резиденцией – небольшой домик в Бауманском (бывший Девкин) переулке.
Николай Колчицкий, протоиерей
Середина XX в.
[Из открытых источников]
Москва. Богоявленский (Елоховский) собор
[Из открытых источников]
Заседание Временного патриаршего синода
1934
[Из открытых источников]
2 мая 1934 г. Сергий впервые в своем новом качестве возглавил службу в Богоявленском соборе в Дорогомилове[257]. По русской традиции нового правящего московского владыку хлебом-солью встречали многочисленное приходское духовенство, тысячи и тысячи верующих[258]. В торжественном богослужении в день возведения митрополита Сергия на Московскую кафедру архипастырю сослужили более 100 епископов, священников и дьяконов. Поздравительные телеграммы пришли не только из епархий, расположенных в СССР, но и от правящих епископов и прихожан Японии, Америки, Литвы.
Середина 1930-х гг. время тяжелое и для церкви в целом, и лично для митрополита Сергия (Страгородского).
Указ митрополита Московского Сергия (Страгородского)
архиепископу Воронежскому Захарии (Лобову)
№ 797 Мая
18 дня 1935 г.
Преосвященному архиепископу Воронежскому Захарии
Заместитель патриаршего местоблюстителя и при нем патриарший Священный синод слушали предложение Его Блаженства:
Устраивая восемь лет тому назад при себе Временный патриарший Священный синод в составе мною же назначенных постоянных членов, я отнюдь не считал такую форму управления ни окончательной, ни наилучшей для нашей патриаршей Русской церкви. Мое желание было: на первых своих шагах иметь около себя известных мне Преосвященных архипастырей, чтобы с помощью их организовать и надлежащим образом направить работу нашего центрального церковного управления. Некоторой поправкой, в смысле приближений нашей синодальной формы правления к соборной, было вскоре последовавшее привлечение к работам Синода всей вообще нашей иерархии чрез вызов архипастырей к присутствию в Синоде в порядке очереди по пяти в полгода и по десяти в год.
Однако жизнь не замедлила внести в наше управление свою и гораздо более существенную поправку. Из-за невозможности держать синодальных архиереев безвыездно в центре и, таким образом, отрывать их от вверенных им епархий, нам пришлось отказаться от главного преимущества синодальной формы, от непрерывности синодальных занятий перейти к так называемым пленумам (полным собраниям Синода), созываемым на короткое время по нескольку раз в сессию. Так как церковная жизнь не ждет и требует от центра распоряжений иногда немедленных, то в промежутках между пленумами дела, не терпящие отлагательства, приходилось решать самому Заместителю, в качестве первого епископа Русской церкви, по совету с теми архипастырями, которых он может привлечь к совету в данное время. Другими словами, волей-неволей, мы возвратились к тому порядку управления, какой существовал у нас раньше учреждения Синода и какой обычно существует в тех автокефальных православных церквах, где удержалось соборное управление, и иерархия в ее целом там разрешает церковные дела на соборах, в межсоборное же время управление ведет первый епископ, привлекая к управлению кого может из архиереев.
Таким образом, по тому же пути, каким мы шли до сих пор, приближая наше церковное управление к соборной форме, нам остается сделать еще один решительный шаг: перейти от синодальной формы управления к соборной не только фактически, но и формально.
По изложенным соображениям нахожу своевременно:
1. Учрежденный мною Временный патриарший Священный синод упразднить и
2. В дальнейшем для решения церковных дел, требующих соборного рассуждения, по мере надобности созывать собор Преосвященных областных архиереев. Соответственно сему, Управляющего делами Синода переименовать в Управляющего делами Московской патриархии.
Определением своим от 18 мая 1935 г. за № 50 постановили:
О состоявшемся распоряжении Его Блаженства уведомить Преосвященных архиереев к сведению и руководству в чем уведомить циркулярными указами.
О чем и посылается Вашему Преосвященству настоящий указ.
Весной 1935 г. появились слухи о намерении властей в скором времени прекратить деятельность Синода при митрополите Сергии. Действительно, 18 мая поступило такое указание от НКВД, и Сергий вынужден был распустить Временный патриарший синод. Отныне управление епархиями осуществлялось непосредственно митрополитом Сергием при помощи викарного епископа Дмитровского Сергия (Воскресенского). Численность канцелярии была ограничена двумя штатными единицами – секретарь и машинистка.
Сергий направил указы епископам на места, но не имея возможности касаться политических обстоятельств произошедшего, он достаточно подробно нашел всему церковное объяснение и наметил последующие практические действия.
Как показывают обнаруженные в последние годы документы, именно так и происходило в дальнейшей церковной жизни, в деятельности высшего церковного управления. Иерархи приезжали в Москву под всякими благовидными предлогами (по вызову и без него) и собирались у Сергия (Страгородского) в домике в Бауманском переулке. Более того, отсутствие легального церковного центра и объективная в нем потребность вновь, как и в середине 1920-х гг., сделали актуальной идею избрания патриарха путем индивидуального опроса православных иерархов. На этот раз все осознавали, что единственной обсуждаемой кандидатурой мог быть только митрополит Сергий. Правда, как и десять лет назад, инициаторы поплатились свободой, будучи обвиненными в деятельности «нелегального центра».