у нас предпочтет выиграть сражение, не убив ни одного врага, нежели потерять хоть одного человека из своих. Нет, не смотрите на меня с таким недоумением. Война не просто возможность снискать себе личную славу. Она также и не повод, чтобы погубить жизни как можно большего числа человеческих существ».
Глава 30«Побоище в степи» – битва при Адрианополе 1205 Г
«…мы поразили их стрелами».
А было так, что совершенно слепой дож Венеции Дандоло оказался человеком большого ума, и когда к 1202 году туда сошлось множество крестоносцев, чтобы плыть оттуда в Египет, решил воспользоваться этим обстоятельством и сокрушить с их помощью Византию. Все очень просто: «божье дело» – вещь, конечно, важная, но встал вопрос: а кто будет платить за их перевозку морем? На оплату перевозки денег у «воинов Христа», понятно, не было, и к тому же, живя в Венеции, многие там сильно задолжали. В погашение долгов Дандоло вынудил крестоносцев направиться не в Египет, а в Далмацию, а там они поступили совсем не по-христиански: 15 ноября 1202 года предали огню и мечу христианский город Зара, бывший важным торговым конкурентом Венеции.
Затем к лидерам похода обратился за помощью Алексей IV Ангел, сын низвергнутого императора Византийской империи Исаака II. Он попросил о помощи и был так «убедителен», что крестоносцы отправились в Константинополь, осадили город, взяли его штурмом и, разумеется, жестоко разграбили. Ну, а на обломках некогда великой империи в 1204 году они основали свою собственную – Латинскую империю.
Для кого-то все эти события были важными, очень важными. А для кого-то лишь… «некое движение на периферии их границ», поскольку свои-то дела бесконечно важнее. Именно делом чрезвычайной важности в это время болгарский царь Калоян считал переговоры с римским папой Иннокентием III. Суть их заключалась в том, чтобы опереться на силы папства в борьбе за власть и укрепление своей государственности. В итоге Калоян получил от святого престола желанный для него титул «rex», то есть «король», а вот болгарский архиепископ сделался «примасом», что фактически было эквивалентно высочайшему статусу патриарха. Нам все эти «высокие титулы» и борьба за них кажутся несколько странными – лучше бы, скажем, человек численностью войска озаботился. Но тогда люди были простые и быть «rex’ом» для многих правителей означало очень многое.
Миниатюра из манускрипта XIII в. изображающая сцену убийства Фомы Бекета, наиболее раннее из известных изображений. Воины с головы до ног облачены в кольчужные доспехи. Шлемы могли были как закрытые, так и в форме «таблетки» (Британская библиотека)
Причем самое интересное, что между болгарами и европейскими рыцарями-крестоносцами отношения установились хорошие. Друг другу они не мешали, вдобавок, разорив Константинополь, они им даже помогли. Но вот затем они стали ухудшаться день ото дня, и вот почему: латиняне стали совершать набеги на земли Болгарии, которая после прихода к власти Алексея IV существенным образом расширила свои владения.
Затем крестоносцам показалось странным желание Калояна добиться от них признания его королевского титула, пусть даже в обмен на заключение союзного договора. Подобное требование с его стороны вызвало весьма высокомерную реакцию со стороны Балдуина I, который даже заявил, что Иоанну (так называли «франки» Калояна) следует обращаться с ними не как королю с друзьями, а как рабу с господами, ибо… он без всякого на то права присвоил себе власть над землями, которые он отнял у греков, а греков, мол, поразили мы силой меча. То есть мы даем тебе право на эту землю, но… за это ты должен признать себя нашим подданным, а не королем, имеющим равные права с нами!
А вот это кадр из болгарского исторического кинофильма «Калоян», очень похожего на советского «Александра Невского». Вот только шлемы крестоносцев в нем ну совершенно фантастического вида!
Соответственно, местное население завоевателей ненавидело, а греческая знать, видя, что происходит, вступила в тайные переговоры с Калояном, упирая на то, что «мы одной веры»! И Калоян пообещал им к Пасхе 1205 года начать с Латинской империей войну. Для этого у него было собственное войско и вдобавок 10-тысячный отряд наемников куман (половцев). В феврале умер граф Гюг де Сен-Поль – наместник восточных земель империи, что послужило сигналом к восстанию по всей территории Фракии. Сил у крестоносцев для его подавления не было. В это время они вели бои в Малой Азии, с Никейской империей – обломком былой Византии. И хотя победа оказалась на их стороне, на севере положение оказалось очень серьезным.
Тогда император Латинской империи, не дождавшись прибытия войск из Азии, в конце марта 1205 года направился к Адрианополю, который захватили болгары, и осадил его. Соответственно, царь Калоян направился к городу с целью его деблокады.
Чтобы наглядно себе представить образы воинов-латинян, обратимся к эффигиям – надгробным скульптурам. Начнем с несколько более ранней эпохи, чтобы показать преемственность вооружения. Вот перед нами эффигия Гамо де Вестона (ок. 1189 г.), погребенного в церкви Вестона около Лизарда
Битва при Адрианополе происходила в 1205 г. Эта эффигия принадлежит Уильяму де Ланвалею (церковь Валкерн), и она относится к 1217 г. Как видите, на нем кольчужные доспехи с головы до ног, а на голове – полностью закрытый шлем
Акваманила, изображающая рыцаря. Германия. Конец XIII в. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк)
«Иоаннис, король Блакии, шел на помощь тем, кто был в Андринополе, с огромным войском: он привел с собой блаков, бугров и чуть ли не сорок тысяч куменов, которые были нехристями…» – сообщает нам Жоффруа де Виллардуэн в своем труде «Завоевание Константинополя». Сорок тысяч половцев – это, конечно, что-то уж слишком много, тем более что сам Виллардуэн о количестве рыцарей, отправившихся с императором, пишет как всего лишь о сотнях: «Император повелел Макэру де Сент-Менеу, и Матье де Валинкуру, и Роберу де Ронсуа, у которых имелось около сотни рыцарей…» Далее в тексте упоминаются и другие. Но несомненно, что куманы пришли с Калояном в большом количестве.
13 апреля объединенное войско болгар и половцев подошло к осажденному Адрианополю и вступило в бой с крестоносцами. Вот что об этом пишет хронист: «И Иоаннис находился теперь столь близко, что расположился всего в пяти лье от них. И он выслал своих коменов к их лагерю; и в лагере поднялся тревожный крик, и они выехали из него в беспорядке. И они преследовали коменов доброе лье, совсем потеряв рассудок. А когда они захотели вернуться назад, комены начали безостановочно пускать в них стрелы и ранили многих из их коней. Воистину, Бог, кого захочет наказать, лишает его разума. Так получилось и с крестоносцами. Потому что половцы развернули своих коней и… начали расстреливать отряд крестоносцев из луков, чего от них и следовало ожидать, ведь это же обычная тактика кочевников».
Перед вами очень интересная миниатюра из Хантингфилдской Псалтири 1212–1220 гг. из Оксфорда, которая находится сегодня в Библиотеке Моргана. На ней показано, из чего состояло в то время рыцарское защитное снаряжение
Не только эффигии, но и миниатюры из книг того времени могут помочь нам пролить свет на то, как выглядели воины, участники сражения. Вот, например, миниатюра, датируемая периодом 1175–1215 гг., из рукописи, находящейся в Британской библиотеке
На следующий день битва возобновилась. Вперед пошла конница крестоносцев, а болгары и куманы ее натиска не выдержали и начали отступать.
«Граф Луи вышел первым со своим боевым отрядом; и он начал преследовать коменов; и он послал к императору Бодуэну, чтобы тот последовал за ним. Увы! Как худо соблюдали они то, что было решено накануне вечером: ведь они преследовали таким образом коменов почти два лье, и они настигли их; и они их гнали какое-то время перед собой; а комены в свой черед кинулись на них и начали улюлюкать и стрелять».
Монеты императора Балдуина
«…были, помимо боевых отрядов из рыцарей, другие, состоявшие из воинов, которые не слишком хорошо знали ратное дело; и они начали испытывать страх и дрогнули. И граф Луи, который ввязался в бой первым, был очень тяжело ранен в двух местах; и комены, и блаки начали их теснить…» – сообщает Жоффруа де Виллардуэн, то есть первыми дрогнули как раз не рыцари, а некие воины, «не очень хорошо знавшие ратное дело». Кто они такие, сейчас уже и не выяснить, но, видимо, было их много. Тем временем куманы и блаки (болгары) зашли с обеих сторон и, как и в прошлый раз, начали расстреливать воинство императора Балдуина из луков. Теперь уже никто сражаться не хотел и отдельные отряды начали разбегаться кто куда… В оправдание поражению хронистом было сказано: «Наконец – ведь Бог допускает неудачи – наши были разбиты».
В итоге, по сообщению хрониста, крестоносцы в этом сражении понесли тяжелейшие потери, множество рыцарей погибло, а сам император Балдуин попал к болгарам в плен, где и умер впоследствии. Ну, а 1 июня в Константинополе в возрасте 98 лет (!) умер и участвовавший в этом походе венецианский дож Энрико Дандоло, который был погребен в соборе Святой Софии.
«Там погибли епископ Пьер Вифлеемский и Этьен дю Перш, брат графа Жоффруа и Рено де Монмирай, брат графа Неверского и Матьё де Валинкур, и Робер де Ронсуа, Жан Фринэзский, Готье де Нюлли, Ферри д’Иерр, Жан, его брат, Эсташ де Эмон, Жан, его брат, Бодуэн де Невилль и многие другие, о которых книга здесь не говорит…»
К числу самых печальных последствий этого поражения следует отнести то, что ореол непобедимости вокруг крестоносцев, до сего момента компенсировавший их незначительное количество, был уничтожен. Объединенное войско болгар и половцев теперь свободно могло разорять земли до Редеста, Селимврии и Константинополя, что очень не понравилось тамошним грекам.