И Алан, словно истинный донжуан, как профессиональный ловелас, не одну собаку съевший на искусстве соблазнения, точно знал, какие именно струны в душе человека необходимо тронуть, чтобы привязать его крепче любых клятв.
Что бы там люди о себе ни мнили, где-то глубоко внутри у них всегда присутствует мечта о воплощенном рае, где можно отринуть все житейские заботы и полностью раствориться в обволакивающей тебя атмосфере уюта и тепла. Именно на эти тайные слабости Алан и сделал ставку. И не прогадал – все каналы связи, обеспечивающие подключение клиентов к квантовому сегменту Вирталии почти постоянно были задействованы на полную мощность, и специалисты Центра едва поспевали наращивать их пропускную способность, стремясь удовлетворить всех страждущих.
Однако сегодня все выглядело и ощущалось совершенно иначе, буквально с точностью до наоборот.
Резкие порывы пронизывающего ледяного ветра трепали куртку и заставляли пригибаться, закрываясь от поднятых им листьев и мелких веток. По голове и шее забарабанили крупные холодные капли. Со всех сторон слышался угрожающий треск и скрежет раскачивающихся деревьев, грозящих вот-вот рухнуть под яростным напором взбунтовавшейся стихии. Где-то над головой у Андрея словно прокатилась груда огромных каменных шаров, и мир озарило лиловым отсветом ударившей в землю молнии. Оглушительный удар грома на несколько секунд просто отключил слух, плотно натолкав в уши глухо звенящей ваты.
– Боженька определенно осерчал, – вскинув голову, Андрей окинул взглядом низко нависшие свинцовые тучи, в промежутках между которыми то и дело вспыхивали голубые прожилки электрических разрядов.
Разумеется, Вирталия позволяла воспроизводить любые мыслимые природные условия – от изнуряющей засухи до тропического шторма или арктической вьюги. Но еще никогда на памяти Андрея погодные невзгоды не обрушивались на посетителей гостевых секторов. Потенциальных клиентов следовало беречь и всячески ублажать, а не поливать хлещущим в лицо ливнем.
А это означало, что Алан более не контролировал происходящее в сотворенном им мире, и правила игры здесь теперь определял кто-то другой, перехвативший рычаги управления у первоначального Творца. Расставив ноги чуть шире, Андрей выпрямился и крикнул, обращаясь к ураганному ветру и колотящим окрест молниям:
– Эй, дед! Я знаю, что ты здесь, и что ты меня слышишь! Отзовись!
Ответом ему стал очередной удар разлапистой молнии, вонзившейся в дерево за его спиной. В стороны полетели дымящиеся щепки и куски коры, а слух снова отключился.
«Даже забавно, – подумалось Андрею, – когда ты не слышишь рева ветра и треска ломаемых им деревьев, то и буйство стихии переносится как-то легче».
– Я тоже рад тебя видеть, дед! – крикнул он, – Есть минутка? Поговорить надо!
Мощный заряд дождя бросил Андрея на землю, забиваясь за шиворот и шаря по спине ледяными щупальцами.
– Ну да, ты никогда не отличался особой нежностью к близким, – он снова поднялся, пригибаясь под новыми и новыми зарядами.
На миг почудилось, будто шторм начал стихать, но то оказалось лишь короткой передышкой перед очередным шквалом. Под напором яростных ударов стихии Андрею пришлось попятиться, отступая к мерцающему пятачку точки входа. Несомые ветром листья и прочий мусор неистово хлестали его по лицу, вынуждая отходить. Теперь у него не оставалось даже малейших сомнений, что обрушившаяся на окрестности буря носит исключительно искусственный характер и призвана любой ценой изгнать его прочь из Вирталии.
Чтобы хоть как-то замедлить свое сползание назад, Андрей ухватился за нещадно треплемый ветром чахлый кустик.
– Ты хоть понимаешь, что из-за твоих виртуальных художеств могут погибнуть и уже гибнут реальные, живые люди?! – крикнул он, и тут же добавил чуть тише, – Хотя о чем это я? Ты и сам все прекрасно знаешь. Но зачем?! Зачем ты творишь все это?!
Желая широким жестом обвести творящийся вокруг кавардак, Андрей отпустил кустик, и немедленно сполз еще на пару метров, скользя по раскисшей от воды земле. Его нога уперлась в край стартовой площадки.
В тот же миг по кронам деревьев на опушке леса пробежала целая череда молний, и треск их разрядов слился в рокочущие слова.
– Ты все поймешь. очень скоро. А теперь уходи. Гости уже близко. Не дай им пополнить список жертв.
Сгустившийся воздух, словно огромный кулак упруго и мощно ударил Андрея в грудь, отбросив в середину светящегося круга.
– Какие еще гости?
Миг – и окружающий штормовой пейзаж исчез, сменившись стандартной заставкой загрузочного меню. В истерзанные непрерывным грохотом уши хлынула блаженная тишина.
– Чтоб тебя! – Андрей раздраженным рывком сдернул с головы киберкортекс с очками, – Совсем на старости лет из ума…
И резко умолк, поскольку перед самым своим носом внезапно обнаружил ствол нацеленного на него его же собственного пистолета.
– Развлекаемся, да? – Алан отступил на шаг и качнул оружием, указывая Андрею на выход.
– Ты угрожаешь собственному сыну? – отцепив упряжь и сбросив тактильный жилет, тот осторожно спустился с подиума арены и отступил к двери, – Уверен, что у тебя хватит духу спустить курок?
– Хочешь проверить? Валяй! Мне это тоже любопытно, – невесело усмехнулся Алан, – В последнее время, вообще, развелось многовато желающих по самым разным поводам испытать мою решимость. Вот и узнаем, кто почем.
– В твои годы, при твоей-то репутации пора бы уже угомониться и перестать постоянно что-то доказывать окружающему миру! Почему тебе все время мерещится, будто люди так и жаждут тебя взять на «слабо», уязвить или унизить?! Что за мнительность, что за нелепая детская обидчивость?!
– Не учи отца детей делать! – огрызнулся Алан, – Лучше ногами шевели!
– Что, не можешь смириться с тем, что у тебя отобрали любимую игрушку?
– Какую еще игрушку?
– Насколько я понимаю, за стенами этого Центра пока никто еще не в курсе, что ты уже давно не контролируешь происходящее в квантовом сегменте, не так ли? И нервничаешь ты так именно потому, что боишься огласки, – Андрей прекрасно осознавал, что играет с огнем, но, с другой стороны, ставки и так уже были задраны до предела, а упускать возможность разговорить отца и вытрясти из него еще немного фактов все же стоило, – Ай-ай-ай! Он отнял у меня мое любимое ведерко! И он ударил меня совочком по голове! Ай-ай…
– Заткни пасть!!! – хрипло прорычал Алан, и его палец, соскользнув с предохранительной скобы, лег на спусковой крючок, – Руки за голову!!! Топай!!!
Сообразив, что он все же опасно перегнул палку, Андрей послушно развернулся и направился к выходу в коридор. В таком взвинченном состоянии человек способен на любые непредсказуемые и импульсивные поступки. Алан в любой момент мог утратить самоконтроль, совершив непоправимую ошибку. Позже он, несомненно, раскается, но вот Андрею радости это уже не доставит. Кроме того, ему все же хотелось выяснить, о каких именно гостях шла речь.
Ответ не заставил себя долго ждать.
Не успел их конвой выйти в холл, как в кармане у Алана ожила и зачирикала рация.
– На подлете к нам коптер, похоже, что гражданский.
– Вы забыли полученные указания?! – рявкнул Алан, – Сбивайте все, что попытается приблизиться! Без исключений! Соответствующий манифест о закрытии воздушного пространства мы опубликовали, а если они не умеют читать, то это уже не наши проблемы!
– Но, судя по заявке, машина сугубо транспортная, вооружения нет, зато на борту находятся четыре человека, в том числе и Олег Лоскутин!
– И что?! – от едва сдерживаемой ярости голос Алана заиграл резкими, почти визгливыми гармониками, – По-вашему я должен проявить милосердие к подонку, который увел мою жену?! Вы издеваетесь, что ли?! Исполняйте!
Он раздраженно затолкал рацию обратно в карман и снова помахал пистолетом, требуя, чтобы Андрей двигался дальше.
– Давай, шевелись! Или ты хочешь пропустить такой фейерверк?
– Ты и в самом деле прикажешь их сбить?! Даже безоружных?!
– По-моему, я выразился вполне ясно и однозначно, разве нет?
– Зенитная установка – не твоя собственность, ты не сможешь ее использовать без моей санкции!
– Думаю, Егор быстро найдет общий язык и с этой железкой, и с обслуживающими ее специалистами. Он парень толковый, убеждать умеет!
Андрей только скрипнул зубами от бессилия. Обычный человек, действительно, не имел ни единого шанса в противостоянии с хорошо подготовленным перфектом. А Егор являлся одним из лучших, чьим формованием занимался еще сам Александр Саттар. Он готовил телохранителя для своей дочери и ее семьи, но после его смерти Андрей отказался от опеки Егора, не желая, чтобы эта живая громада постоянно маячила за его спиной. Наличие личного телохранителя плохо сочетается с работой в полиции. В итоге он оставил перфекта Алану, но теперь уже начинал жалеть о своем решении.
Старик всегда отличался редкостной дотошностью, а уж в вопросах безопасности своих близких и вовсе становился натуральным параноиком. Так что в способности Егора взять ситуацию под контроль и обеспечить беспрекословное исполнение всех приказов своего хозяина сомневаться не приходилось.
И тут дело было не только и не столько в его невероятной физической силе или боевых навыках, делавшим из любого перфекта совершенную машину убийства, способной играючи совладать со взводом вооруженного до зубов спецназа. Куда большую роль в воздействии на противника играли его развитые экстрасенсорные способности.
Разумеется, перфект не обладал даром потомственного Корректора или талантливого Медиатора, но его возможностей оказывалось более чем достаточно, чтобы те, кто ему противостоял, в полной мере осознали бессмысленность своего сопротивления и крайнюю пагубность последствий своего упрямства. В присутствии опытного перфекта у людей попросту опускались руки, и они покорно исполняли все, что он им прикажет. Ну а с теми, кто все же продолжал упорствовать, разговор был короткий.
Андрею оставалось лишь надеяться, что его люди проявят достаточно благоразумия и не вздумают упражняться в бессмысленном героизме, иначе их смерти окажутся на его совести.