В Управление Настя приехала только в девять тридцать. У самого входа в актовый зал Настю остановил стоявший у дверей дежурный по Управлению Гриня Голобородько. Облачённый в парадную форму бывший командир сапёрного взвода, а ныне заместитель начальника дежурной части, охранял дверь в актовый зал, вытянувшись в струнку и гремя тремя медалями на широкой груди.
– Торжественная часть давно началась, – величаво пояснил Голобородько, – Корнев приказал опоздавших не пускать.
– Всё так уж строго? – возмутилась Настя.
Голобородько пожал плечами, скривил недовольную гримасу и прошептал:
– В зале полно начальства: начальник Главка с двумя замами, представители партбюро прикатили, даже сам главный прокурор явился, чтоб ему пусто было. Ещё кого-то ждём, – Голобородько махнул рукой и вытер вспотевший лоб рукавом. – Я даже сам уже не знаю – кого. Короче, сплошная нервотрёпка! Этому представься, тому козырни да доложи по всей форме. Сами же понимаете: у нас в дежурной службе как на фронте – для нас праздник, что для лошади свадьба – голова в цветочках, а… – вы уж простите, задница в мыле.
Настя понимающе усмехнулась и, прихрамывая, направилась к своему кабинету.
– Куда вы? – крикнул ей вслед Голобородько. – Все кабинеты закрыты! – Настя обернулась. – Да вы не переживайте, когда в залах наговорятся, самое интересное начнётся: концерт, фотографирование на фоне здания, даже танцы запланированы. Так что поспешите, и все кавалеры ваши.
И этот туда же. Настя посмотрела на свою опухшую лодыжку: только танцев ей сейчас не хватало!
– Здравствуйте, Настя! – к дверям подошёл Веня Костин.
Как всегда взъерошенный, цепкий взгляд, но губы надуты и хмурится. Чем-то недоволен, решила Настя и строго поправила парня:
– Не Настя, а Анастасия Игоревна! Здравствуйте, Вениамин, что опоздали на торжественную часть?
– Да я с семи утра в Управлении! Просто наш Зверь зачем-то решил меня в праздник работой загрузить. С восьми часов в архиве проторчал.
– Нашли, что искали?
– Да так, немного. А вы, значит, опоздали! Чего же вы так? Павел Васильевич мне вас в пример ставил, говорил, что вы никогда не опаздываете.
– И часто вы со Зверевым меня обсуждаете?
– Вовсе мы вас не обсуждали! – Веня смутился. – Просто Зверев как-то раз сам опоздал, а Корнев его за это отчитывать стал. Зверев же сказал, что он не вы, вы вот никогда не опаздываете. Он просто сказал, а я в это время рядом стоял, вот и запомнил.
– Так я вам и поверила! Зверев ваш хам и пошляк, а раз вы у него в любимчиках, то значит, и вы такой же. Наверняка на пару всем девушкам косточки перемываете.
Веня рассмеялся и подмигнул слушающему их разговор Голобородько:
– Мы ж не собаки, потому с костями дел не имеем, да и костлявыми не интересуемся.
Голобородько усмехнулся в усы и оценивающе посмотрел на Настю.
– А вы чего хихикаете? – крикнула Настя так, что ее, скорее всего, услышали в зале. – Велено вам гостей ждать, вот и ждите!
Голобородько замахал руками, запричитал:
– Чего ж ты так орёшь, Потапова? А ну, иди отсюда! Опоздала, так на улицу ступай! Кому было сказано.
– Ну, знаете! – Настя фыркнула и направилась к выходу, Веня поспешил за девушкой.
– А с чего вы взяли, что я у Зверя в почёте? – сказал Веня, когда они спустились с крыльца и прошли к беседке, окутанной плющом. – Никакой я для него не любимчик!
– А чего ж он тебя из дежурки сманил?
– А потому, что он во мне способность к сыскному делу увидел…
– Знаю я, какие у вас способности! Ваш Зверев по бабам ходок, ни одной юбки не пропустит, и вы наверняка такой же!
– Ах вон вы про что! Вот тут вы ошибаетесь, – Веня расправил плечи. – Зверев меня взял, потому что я ему с одним серьёзным делом разобраться помог.
– И что ж это за дело такое?
Костин огляделся, поманил Настю пальцем.
– Хотя Павел Васильевич просил про это дельце особо не распространяться, но вам расскажу. Одна хорошая знакомая нашего Зверя попала в переделку…
– Хорошая знакомая?.. Хотите сказать, любовница?
– Может, оно и так, а может, и нет! Я свечку не держал. Так вот, у этой женщины дочку украли…
– Дочку? – Настя нахмурилась.
– Вот именно! Муж у этой дамочки – артист театра. Вот он как раз по бабам ходок и пьянь. Проигрался этот муж в картишки, на большие деньги попал. А долг-то отдавать нечем! Он с горя в «запой» и из дому свинтил, а бандиты те, кому наш артист задолжал, денежки с жены его решили получить. Взяли и выкрали их дочку, а мамаше долг предъявили. Так вот, когда это случилось, женщина эта…
– Любовница Зверева!
– Да какая разница? Пришла дамочка к нашему капитану о помощи просить, а он проникся. Стал мужа пропавшего вылавливать, а как узнал, что к чему, так ко мне пришёл. «Помоги, – говорит, – Вениамин, мне для этого дела толковый помощник нужен».
– А без тебя, значит, дела у него не шли?
– Да!!! Мы вместе банду и накрыли!
Настя рассмеялась:
– Складно рассказываете! Значит, вы с вашем Зверем настоящие герои!
– Герои мы или нет, то не нам решать, но дельце то мы ловко провернули, – насупился Костин. – Без меня Зверев бы, конечно, не справился, потому как я в карты играть мастер, а он нет.
– Ах, вы ещё и шулер…
– Поигрывал одно время! Скрывать не стану!
В это мгновение входные двери распахнулись, и из них вывалила толпа. Все вышедшие из зала двинулись к выходу, и вскоре площадь перед зданием Управления стала походить на гудящий пчелиный рой. Настя и Костин тоже оказались среди толпы. Все вокруг разговаривали громко. Впопыхах выстроившийся у парадной оркестр заиграл «Катюшу». Высокое начальство проследовало к припаркованным вдоль аллеи машинам и покинуло празднующих. Тут стало ещё громче. Первые пары закружились в танце. Где-то неподалёку блеснула вспышка фотоаппарата. Они остановились у старой липы между фонтаном и беседкой.
– Танцевать я вас не приглашаю! – сказал Костин, который, видимо, уже пожалел о том, что вообще решил пообщаться с Настей.
– Чего же так? Зверев не велел?
Парень нахмурился:
– При всём моём уважении к Павлу Васильевичу, в таких вопросах он мне не указ! Просто я вижу, что вы хромаете! Что случилось, ногу подвернули? Что, на каблуках ходить не привыкли?
– Туфли у меня новые, вот и натёрла ногу!
– Неправда! Ногу вы, может, и стёрли, но хромаете вы явно от того, что у вас щиколотка припухла – это, по-видимому, растяжение.
– И когда же вы мои ноги разглядеть успели?
Костин смутился, но тут же нашёл что ответить:
– Я же теперь опер, вот и стараюсь примечать всё вокруг: все мелочи, так сказать! Ну и выводы делать соответственные!
– Вот ты где! – раздалось за спиной. Настя вздрогнула, обернулась и увидела Зверева.
В голове путалось. Павел Васильевич сегодня был, как обычно, гладко выбрит, но помятое лицо и синяки под глазами свидетельствовали о сильном утомлении. Наверное, провёл очередную бессонную ночь.
Когда Корнев вызвал Настю к себе и довольно прямолинейно, в привычной для него манере, сообщил, что хочет включить её в группу, созданную для выполнения особого задания, девушку охватил душевный подъём.
Секретное задание! Внедрившийся в организацию враг!!!
Однако когда Настя узнала, что возглавлять следственно-оперативную группу будет капитан Зверев, она смутилась и хотела было уже отказаться, но скрепя сердце согласилась. К Зверю, как его здесь называли, у Насти было особое отношение.
– Ну что, выяснил что-нибудь по краже? – строго спросил Костина Зверев, словно бы игнорируя Настю.
– Всё перерыл, в наших архивах ничего нового! – ответил Костин.
– Плохо! Значит, придётся туда съездить. Я уже звонил в Печоры, начальник там, правда, не особо любезный, не захотел мне помочь, но думаю, что вам он окажет содействие.
– Нам?
– Вам-вам! Тебе, Веня, и вот этой, – Зверев словно только сейчас заметил девушку, – барышне.
– Я вам не барышня! – возмутилась Настя. – И вообще, в цивилизованном обществе принято здороваться.
– Здравствуйте, товарищ Анастасия! Давайте не будем придираться к словам. Мне нужна любая информация по краже из монастыря. Я, как руководитель группы, даю вам, Анастасия Игоревна, официальное поручение отправиться в Печоры и всё выяснить про кражу иконы. Вам нужно будет не только посетить местное отделение милиции, но по возможности ещё и наведаться в монастырь. Меня интересует всё: что ещё было украдено, кто вёл дело, что стало с похитителями. Очень прискорбно, что в наших архивах по этому делу ничего нет.
– Всё ясно, товарищ капитан! Прикажете отправляться в монастырь немедленно?
– Почему же немедленно? Праздник всё-таки, послушайте музыку, потанцуйте…
– Не до танцев мне сегодня! Дело – прежде всего! Так что я готова убыть в ваши Печоры прямо сейчас. Готова даже постриг принять, если прикажете!
Зверев впервые улыбнулся.
– А вот с этим не торопитесь! К тому же, как мне известно, вы у нас неверующая.
– Надо же, вы и это знаете! А что вы ещё обо мне знаете? Ой, вы же тоже у нас опер, тоже все мелочи примечаете, как и ваш подопечный!
– Вы это о ком?
– Это она обо мне, – пояснил Костин. – Анастасию Игоревну возмутило то, что я заметил её опухшую лодыжку.
– А что у неё с лодыжкой? – встревожился Зверев.
– Растяжение!
– Тогда, может, я другого кого отправлю?
– Ничего страшного! – перебила Настя. – Поездке в монастырь это не помешает.
– Вот и замечательно! Тогда после праздника и поедем. Встречаемся на автостанции в девять, а пока, – Костин бегло огляделся по сторонам, – раз товарищ Потапова у нас сегодня не танцует, думаю, что мне следует поискать себе другую, более подходящую партнёршу.
Костин решительно направился в толпу и вскоре уже кружил делопроизводителя Юленьку Кравченко. Зверев и Настя остались наедине.
– Хотите мороженого?
Настя посмотрела на Зверева с недоумением: