— Ладно вам смеяться-то, — обиженно упрекнула Марика. — Давайте-ка лучше подумаем, как нам вычислить чиновника?
И ведь придумали! Вычислили, перебрав не один десяток списков, отыскали! Впрочем, не так-то и много было чиновников в Феодосийской гавани. И среди них только один походил по приметам — некий коммеркиарий по имени Спиридон Валка. Вот его-то и решили брать в оборот. Уж, конечно, решение сие принимал не один Лешка и. само собою, не Марика, а начальник сыскного секрета протокуратор Филимон Гротас совместно с имеющими касательство к данному делу сотрудниками.
Тайно, замаскировав. Вывели в гавань Зевку — тот почти подтвердил:
— Вроде, он. Борода, уж точно, похожа. Но ведь близко-то я его не видел.
Близко его видел Герасим Кривой Рот.
Вызвали на допрос. Усмехнулись разом:
— К сожалению, господин коммеркиарий Спиридон Валка больше не сможет оказывать услуги столь гнусной шайке.
— Спиридон?! — злобно зарычал Герасим. — Ах, он тварь…
Вот теперь чиновника можно было брать.
К тому времени неотрывно следивший за сросшимся с бандитами коммеркиарием Аргип уже выявил наиболее подходящие для ареста места. Гавань не подходила — для ареста чиновника прямо на его рабочем месте необходимо было получить разрешение в семи инстанциях, что, естественно, делать никому не хотелось, да и некогда было. Имелись и другие места, более удобные. Особняк Спиридона, еще один принадлежащий ему домик близ церкви Апостолов, таверна на лице Пиги, наконец… Да, таверна, конечно, подходила бы лучше всего. В особняке же действовать не очень хотелось — слишком людно, там ведь семья, слуги… Нет, уж лучше где-нибудь в другом месте.
Начальник секрета посмотрел на Аргипа:
— Что там у него за домик у церкви Апостолов, а?
А очень интересный оказался домик! Не домик, а прямо вертеп какой-то! Предназначенный для различного рода чувственных удовольствий, кои только могла себе вообразить и позволить разращенная от безнаказанности чиновничья душа. Падшие женщины, мальчики с накрашенными губами… и даже огромный мускулистый негр! Правда, так просто туда не подберешься — дом хорошо укреплен, настоящая крепость!
— Н-да-а… — Филимон Гротас покачал головой. — И когда ж ты умудрился все рассмотреть, Аргип?
Юноша пожал плечами:
— Всего-то и посидел с нищими один вечерок. Много чего вызнал. О негре рассказали, а женщин и мальчиков сам видел. Мальчики, кстати, из какого-то расположенного поблизости приюта, забыл, как называется… Олинх, кажется.
— Может — Олинф?
— Да-да-да — Олинф, так и есть.
— Гляди-ка, — подивился начальник. — Попечителя мы в прошлом году упекли… А дела в приюте все те же!
— Слишком много там покровителей, — усмехнулся Лешка. — Да и вообще — заинтересованных лиц. Кстати, имеется у меня одна идея…
— Насчет чего? — Филимон Гротас недоверчиво скривил губы.
— А начет того, как легко и просто проникнуть в тот тайный домик.
— Интересно, и как же?
Старший тавуллярий сдержал усмешку и серьезно пояснил:
— А мы туда мальчиков привезем!
Потом подумал еще и добавил:
— Ну, или девочек.
Мальчиков отыскали двоих, все людей проверенных, честных, не с улицы. Одного должен был изобразить Аргип — благо почти подходил по возрасту, а на роль второго Алексей героически уговорил своего старого знакомого Тимофея. Уговаривал, кстати, долго.
А вот с девочками вышла заминка. Рисковать собственной невестой Алексею не очень хотелось, Марику тем более не нужно было брать на такие дела, она и без этого сильно помогла дознанию.
— Будем делать, как и решили, — хитро улыбнулся начальник. — Есть у меня знакомые гетеры с Артополиона… Их и возьмем.
— А согласятся?
— А куда денутся?
Был не то чтобы ясный день, но еще и не вечер, так, серединка на половинку. Солнце уже клонилось к закату, но не торопливо, а этак не спеша, вальяжно, с полным осознанием собственной значимости в системе мирового порядка. Было довольно тепло, даже жарко, и укрывшиеся в засаде сыскари то и дело посылали гонца к водоносам на соседнюю площадь. Что и говорить, ожидание всегда утомительно, даже несмотря на хорошую компанию и погоду. Тем более, что начальник строго настрого запретил играть в кости и вообще, отвлекаться.
Лешка бросил в рот очищенный каштан, пожевал и выплюнул — слишком уж пережаренным тот оказался, уголь, а не каштан!
— Пода-айте Христа ради! — где-то рядом заканючил нищий. — Подайте…
— Интересно, — встрепенулся Панкратий. — А у кого он просит? Улица-то пуста? Что же, выходит, у нас, что ли?
— Выходит, у нас, — Алексей усмехнулся и хлопнул по плечу Аргипа. — Эй, парень, я ж тебе говорил — не высовывайся! Этот нищий старик тебя увидел, ишь, стоит, выжидает. Теперь не уйдет.
— Пойду, шугану его, — сконфуженно отозвался юноша.
Сидевший за кустом рядом с ним Иоанн тихо хохотнул и посоветовал просто дать нищему медный обол — скорей уйдет.
— Обол! — шаря в кошеле, усмехнулся Аргип. — Да я ему целую аспру дам — лишь бы ушел.
Выбравшись из кустов, он подошел к нищему и протянул деньги:
— На, старик! Помолись за Аргипа из Мистры.
— А за Панкратия не помолиться? — взяв монетку, желчно ухмыльнулся старик. — Это не его там башка среди листьев чернеет, словно сорочье гнездо? Ну и маскировочка, чтоб вас…
— Ой! — Аргип, наконец, узнал нищего. — Господин Гротас!
— Спрячьтесь получше, — оглядываясь, бросил начальник. — Думаю, они скоро будут.
— Они?
— Тот, кто нам нужен. Плюс охрана.
Погрозив кулаком сидевшим в засаде, облаченный в лохмотья нищего Филимон зашагал вдоль по узенькой пыльной улочке, в самом конце которой белела высокая, увитая плющом ограда, словно неприступна крепостная стена, окружавшая тайный дом коммеркиария Спиридона Валки. Кроме ограды, за которой виднелся верхний этаж дома — серый, угрюмый, с узкими бойницами-окнами — имелись еще и обитые железом ворота с небольшой башенкой для охранника. Да уж, не дом — замок! Только подъемного моста для полной неприступности не хватало или, скажем, колючей проволоки поверху ограды… Впрочем, там и так торчали заостренные металлически штыри. Не перелезешь.
— Подайте, Христа ради! — громко закричал Филимон, и сидевшие в засаде напряглись, увидев, как из-за поворот показалась неприметная наемная одноколка с поднятым, несмотря на хорошую погоду, верхом. Просрипев колесами по улочке, повозка проехала мимо зарослей и остановилась перед воротами особняка, которые тут же открылись, впуская во двор седоков — чернобородого мужчину лет сорока и двух мускулистых парней — охранников.
Впустив их, ворота тут же закрылись, утробно громыхнув железом. Залаял — и сразу же ласково заскулил — пес.
— О, там еще и собака, — негромко присвистнул Панкратий. — Что ж ты ее не разглядел, Аргип?
— Так не лаяла, как тут разглядишь? Зато привратника видел — черный, как ночь, арап!
— «Арап»…
Лешка недовольно прищурился:
— Хватит вам болтать! Повозку не проглядите.
— Слушаюсь, господин старший тавуллярий! — шутливо отозвался Панкратий и уже серьезным тоном спросил. — А будет она вообще, повозка? Может, эти мальчики-девочки пешком придут?
— Нет, в прошлый раз в повозке приехали, — шепотом возразил Аргир.
— Тише вы, кажется — едут! — шикнул на них Лешка, увидев выворачивающую из-за угла повозку — может быть, ту же самую, что недавно отъехала от тайного дома чиновника.
Та или не та, но повозка явно направлялась туда, куда надобно. Ну, а больше куда еще? К развалинам портика? К огородам? Или вот к этим зарослям?
— Подайте, Христа ради! — побеждал за повозкой «нищий» Филимон, подпрыгнул, каркнул воронам, подавая знак сыскарям.
— Берем! — махнул рукой Алексей.
Одновременно с этим, оттуда же, из-за угла, выехал длинный крытый фургон, запряженный парой волов. На фургоне красовалась надпись «Компания Алоса Навкратоса».
Сотрудники сыскного секрета действовали быстро и слаженно. Едва повозка поравнялась с кустами, Иоанн схватил под уздцы коня, Панкратий, кошкой прыгнув на козлы, увлек за собою к земле кучера… на место которого тут же уселся Лешка. Еще двое парней в это время выкинули из коляски двоих — высокую, с подведенными глазами, девушку и мальчика с накрашенными губами.
Вальяжно сойдя с козел, Лешка наклонился к колесам, делая вид, что озабоченно проверяет ось. Негромко позвал:
— Хрисанф!
— Вижу, вижу, что тут у вас твориться, — Злотос уже подводил к коляске вертлявую смешную девчонку — знакомую гетеру начальника. Ну, «гетера» — конечно, для не слишком, кошка какая-то облезлая… Впрочем — что есть.
Иоанн со смехом подвел губы сконфуженно покрасневшему Аргипу, и оба — «мальчик» и «девочка» — проворно уселись в повозку.
Снова взгромоздившись на козлы, Алексей обернулся, подмигнув напарнику и, взяв кнут, хлестнул лошадь. За ним, тут же.
— Ну, с Богом! — тихо напутствовал начальник. — Молодцы, быстро управились.
И в самом деле, с того момента, когда Иоанн ухватился за вожжи и до взмаха Лешкиного хлыста прошло, наверное, не больше двух минут, ну, может, три. Во всяком случае, в особняке не должны были заподозрить ничего такого. Не должны…
Остановив лошадь напротив ворот, старший тавуллярий слез с козел, дожидаясь, когда повозку, наконец, обгонит фургон «Алос Навкратос»…
Долго! Долго! Что ж они? Волы такие медлительные? Или — парни не успели быстро забраться в фургон? Ну же, ну…
Скрипя хиленьким для такой махины колесами, фургон, наконец, поравнялся с повозкой…
Лешка тут же забарабанил в ворота:
— Эй, принимайте гостей!
Аргип и «гетера» выскочили из возка.
Фургон проехал вперед еще метра три и…
Ворота, заскрипев, отворились.
…и, ухнул в яму, с треском поломав левое переднее колесо!
— Вот это да! — кивая на фургон, подмигнул вышедшему охраннику Лешка. — Ну и дорожка тут у вас.
— Как везде, — охранник покривился и подозрительно осмотрел Аргипа. — Что-то ты уж больно здоровый, парень! Хозяин таких не жалует. Да и уши… Уши-то у тебя чего такие красные?