Стрелковые полки формировались по территориальному принципу. Названия полков — 1-й Усть-Медведицкий полк (комполка Буржаковский), 2-й Астраханский полк (комполка Луковенко, бывший военный комиссар Михайловской волости Усть-Медведицкого округа, коммунист), 3-й Самарский полк — свидетельствовали о составе бойцов, из которых были сформированы полки повстанцев. В Самарской губернии был сформирован 4-й Пугачевский полк из жителей Пугачевского уезда {11}.
Полки имели трехбатальонную структуру регулярных частей по 3 роты в каждом (по 400 штыков в батальоне). Каждый полк имел 5 пулеметов. Кроме того, была отдельная пулеметная команда с 15 пулеметами, каждый при 7 лентах, причем каждому пулеметному расчету придавалась команда связи. 8 телефонных аппаратов размещались в бивуаке. Отдельный кавдивизион (опять же аналогично Красной армии) (командир Курыленков) состоял из трех эскадронов по 100 сабель, в каждом по 2 пулемета. Повстанцы Попова были вооружены трехлинейными винтовками.
Обоз состоял из 2 тыс. подвод для транспортировки пехоты и 370 подвод для фуража и снаряжения. Интендантская команда занималась снабжением повстанцев из райпродкомов, имелся специальный запас продовольствия — 200 подвод. Существовала норма ежедневной выдачи: хлеба мукой — полтора фунта, мяса— 1 фунт. В отряде функционировал лазарет с врачом, несколькими фельдшерами и одной сестрой милосердия. Штаб Попова поддерживал дисциплину в повстанческих частях. Пленные проходили через следственную комиссию, после положительного решения ряды повстанцев добровольно пополнялись за счет красноармейцев и комсостава Красной армии, в числе которых были коммунисты {12}.
Реввоенсовет занимался политической и агитационной работой среди личного состава повстанцев и местного населения. Повстанцы распространяли воззвания среди местного населения за подписями председателя реввоенсовета Шкуратова и командиров частей.
Повстанцы Попова представляли серьезную угрозу для советской власти в районах Дона и Волги. По докладам советского военного командования Заволжского военного округа, в конце марта 1921 г. «банда, возглавляемая некогда Вакулиным, а ныне Поповым, перешла в категорию наиболее опасных банд, не только пользующихся симпатиями местного населения, но являющихся побудителем бандитско-эсеровского движения». Сила «банды» оценивалась в этот период в 6000 штыков, 600 сабель, 20 пулеметов. Для ликвидации восстания на территории Заволжского округа оказалось недостаточно частей двух дивизий внутренних войск (20-й и 26-й ВНУС), при 27 легких и 4 тяжелых орудиях. Быстрые передвижения повстанцев на подводах со сменой лошадей у местных жителей оставляли преследующим советским частям измученный конский состав, который не мог быть использован. Местные жители доброжелательно относились к повстанцам: сообщали информацию о передвижении красноармейских частей, укрывали повстанцев.
В конце марта 1921 г. главное командование Красной армии было вынуждено стянуть в Заволжский округ крупные и боеспособные воинские части из других регионов: 27-ю стрелковую дивизию[19], 70-й стрелковый и 22-й кавалерийский полки, кавалерийскую дивизию из Сибири, 4 бронепоезда. Для проведения политической работы и усиления советских аппаратов направлялись надежные коммунисты. Общее командование над всеми частями в низовьях Волги было поручено начдиву 27-й дивизии В.К. Путне {13}. Особая роль в ликвидации повстанцев отводилась использованию бронепоездов и бронеотрядов, а также авиации.
31 марта 1921 г. директивой главкома Красной армии С.С. Каменева Путна был назначен командующим войсками низовья Волги с подчинением в оперативном отношении непосредственно главкому. Для руководства операциями по подавлению восстания в низовьях Волги и прилегающей территории Заволжья ему были подчинены согласно директиве: во всех вопросах — все войска и все военучреждения, расположенные в Саратовской губернии (за исключением войск, переданных тамбовскому командованию для подавления антоновского восстания); в оперативном отношении — все войска, расположенные в Пугачевском уезде Самарской губернии и в Царицынской губернии. Рабочим аппаратом стал штаб войск низовья Волги, сформированный согласно данной директиве.
Под натиском превосходящих сил регулярной Красной армии Попов в апреле 1921 г. вернулся в пределы Донской области. После поражения в шестичасовом бою под станицей Преображенка повстанцы разделились на два отряда — самарский («самарцы»), действовавший в Камышинском уезде, и донской («донцы»), каждый из которых разбился на несколько групп, которые действовали самостоятельно.
В то время как в Нижнем Поволжье разворачивалось повстанческое движение Вакулина и Попова, на Украине произошел крупный мятеж в частях Красной армии. Причем случилось данное событие в легендарной 1-й Конной армии Буденного[20]. Комбриг из 1-й Конной армии Григорий Маслаков, кавалер двух орденов Красного Знамени, 8 февраля 1921 г. отдал приказ по своей бригаде от имени начдива о выступлении на Дон. Мятежный буденновский комбриг, напомним, в сентябре 1919 г. отличился при подавлении мятежа и аресте Ф. Миронова.
Выступление Маслакова было вызвано недовольством продовольственной и земельной политикой Советского государства, а также нежеланием бороться с махновскими повстанцами. В районе хутора Кочережского и села Хандолеевки Маслаков призвал местное население к восстанию против советской власти, объявил себя партизаном и сторонником Махно. В указанном районе он соединился с махновским отрядом Бровы. Буденновский комбриг увел с собой почти весь личный состав 19-го кавполка (примечательно, что в этом кавполку 90 человек состояло в рядах РКП(б). Сам Маслаков был принят в ряды РКП(б) в июне 1920 г. Через полгода он выступил против «несправедливостей органов советской власти».
В выпущенной Маслаковым листовке-воззвании говорилось: «Товарищи!.. Мы не идем против советской власти, а боремся за нее… Не идем мы против народа, а идем мы против диктаторства сверху, как теперь нам диктуют… мы хотим, чтобы диктовал сам народ, а не один человек. Не идем мы против товарищей-коммунистов, которые идут по правильному пути, и рабочих на благо народа, но против бумажных коммунистов. Мы дали себе честное слово и поклялись не бросить оружие, пока не уничтожим этих гадов… Идут честные бойцы Буденновской армии… довольно нам кровопролития и братской крови. А давайте вместе направим оружие на тех, кто до этого доводит. Вперед, товарищи, против наших кровопийцев! Да здравствуют свободные советы, но только такие советы, которые будут правильно выбраны народом, а не назначены свыше. Долой всех диктаторов, кто бы они не были!» Отряд Маслакова выступал под лозунгом за «истинную Советскую власть без коммунистов». Реввоенсоветом 1-й Конной армии Маслаков был объявлен вне закона как изменник республики. В приказе по армии от 11 февраля 1921 г. предписывалось принять все меры к поимке Маслакова и доставке его в трибунал армии {14: 796}.
Повстанцы под руководством бывшего боевого красного командира вместе с махновцами вели бои против своих бывших товарищей в районе Павлограда. В первых числах марта 1921 г. командующий Повстанческой армией Н. Махно выделил Маслакова (Маслака, как называл его Махно) в самостоятельную донскую группу и отправил в рейд на Дон и Кубань. Маслаковцы перешли на территорию 1-го Донского округа. Их численность достигла более 5 тыс. сабель и штыков, и они представляли серьезную опасность для советской власти. Поднимая казаков и крестьян на борьбу с властью, Маслаков использовал лозунги «Вольные Советы», «Советы без коммунистов», «Свобода торговли» {15: 123}.
Маслаковцы в марте 1921 г. оперировали в районе станицы Великокняжеской. В бою под станцией Ремонтная Маслаков понес серьезные потери, однако 12 марта 1921 г. его отряд прорвался через линию железной дороги на участке станций Ремонтная — Гашун в составе около 2000 сабель, намереваясь уйти в калмыцкие степи. 13 марта отрядом около 400 сабель Маслаков занял Торговое. Двигаясь далее на северо-восток, 14 марта он овладел селом Заветное. 16 марта, после боя с частями Донского командования, Маслаков отступил по трем направлениям: одной группой — в район Ремонтной, другой — на село Грабеевское, третьей — главными силами — на село Кеже. 20 марта Маслаков занял село Рогули. Окруженный в этом районе, понеся большие потери, 23 марта Маслаков ушел на восток в направлении калмыцких аулов в Астраханской губернии {16}.
Обеспокоенное вторжением маслаковских повстанцев, руководство Астраханской губернии срочно направило телеграмму Ленину и Дзержинскому о необходимости решительных мер по уничтожению повстанческого отряда Маслакова. В секретной телеграмме от 17 марта 1921 г. губчека, губком РКП(б), губисполком и губпродком Астраханской губернии сообщали: «Банда Маслакова внушительными силами при двух орудиях, оперировавшая в районе Ставропольской губернии и Донобласти, вошла в калмыцкую степь и ведет наступление на северо-восток (Царицын — Черный Яр) от района Торговое — Ремонтное. По последним сведениям, занято с. Киселево. Царицын и Астрахань боевых сил для противопоставления этой внушительной банде не имеют. В Царицыне сосредоточены все запасы хлеба для Астраханской губернии количеством пятьсот тысяч пудов, и продвижение банды на Царицын грозит хлебу, который является единственным ресурсом для Астраханской губернии в период рыболовной и нефтетранспортной кампаний. Царицынский хлеб нашими спешно грузится в баржи, которые по причине льда продвигаться в Астрахань не могут, но будут продвинуты немедленно по вскрытии реки. В Астрахани запасов хлеба совершенно нет, а поступления с железнодорожной станции Покровск совершенно прекратились вследствие переброски покровского хлеба согласно ваших приказов в Центр. Положение требует принятия самых решительных мер уничтожения упомянутой банды Маслакова, и во всяком случае недопущение ее до района Царицын — Сарепта — Черный Яр. Неполучение хлеба из Царицына неизбежно вызовет тяжелое положение. О ваших мероприятиях просим срочно телеграфировать». Получив 19 марта данную телеграмму, Ленин написал Троцкому резолюцию: «Тов. Троцкий. Надо нажать изо всех сил и разбить Маслакова» {5: 675}.